Не такая как все

      Парень, с самодовольной улыбкой на бледном лице с острыми чертами, подкинул кол, поймал после чего выкинул. Так далеко что тот упал на соседнюю опушку, на которой группа людей искала пропавшую из деревни девушку. Услышав шелест, все обернулись на звук и не увидев скрывшийся в траве от человеческих глаз кол, отвернулись.       Я бросилась в бегство. Кровь шумела в ушах. Сердце билось в бешенном ритме. Глаза слезились из-за холодного ветра, бьющего в лицо. В голове звучал омерзительный смех, выворачивающий душу наизнанку. Так больно мне ещё никогда не было.       — Бель! – крикнул он.       Когда-то давно мы были друзьями. Гуляли вместе, веселились, пели песни у костра и издевались над стариком-лакеем, воруя у него с головы шапку, каждый раз, когда он нагибался поднять монетку. А теперь…Все по-другому, так будет лучше думала я, но почему же мне тогда так плохо?       Я подняла глаза к небу. Солнце спряталось за тучами, на лес опустился полумрак. Скоро пойдет дождь, возможно, ливень.       После нескольких минут этого ада, я увидела вдалеке движущееся огни. Они двигались то вправо, то влево, появлялись и исчезали, отдалялись и приближались.       — Ты от меня не убежишь! – донеслось совсем рядом.       Я ускорилась. Голые ноги страдали от веток, острые камни впивались в кожу, я терпела, прикусив нижнюю губу до крови. Огни стали ближе, послышались голоса.       — Тело растерзано животным. Я в этом уверен, как никогда. – сказал важным голосом неизвестный.       — Чушь. Это убийство. Посмотри на длину и глубину порезов. – сказал второй мужчина.       В эту секунду в голове раздался болезненный щелчок, от которого разум помутился, а всё во круг закружилось. Противный смех Дэниеля был слышен как сквозь толстую материю, лишь отголоски доносились до моего помутневшего разума. Я продолжала бежать, несмотря ни на что, не замечая, что двигаюсь не как жертва, а как охотник.       — Кровь… - прошептала я и во рту блеснули белые клыки, ноющие адской болью. В горле пересохло. — Нет… Не время! – дёрнула головой, зажмурив глаза, но это не сильно помогло. Я впервые была не уверена в себе, в том, что смогу сдержаться, а всё это из-за гнева, порождающего жажду.       Я выбежала на небольшую полянку. На ней несколько мужчин, одетых не слишком то богато, столпились во круг тела молодой женщины и что-то обсуждали, но услышав шелест обернулись на звук.       — Здесь вампир! – крикнула я, но договорить не успела. Дэниел схватил меня за ноги и раскрутив запустил в воздух. Мое маленькое тело подлетело и скрылось в кронах деревьев. Дэниел с довольным видом стряхнул руки друг об друга и оглядел взглядом толпу зевак, скованных страхом и любопытством.       — Что? – спросил он, вскинув брови. В эту же секунду я запрыгнула ему на спину, тот зарычал, я надавила ему на глаза, а второй рукой оттянула голову назад, взявшись за подбородок.       — Он вампир! Стреляйте в него пока не поздно! – крикнула я, из последних сил сопротивляясь попыткам освободиться со стороны парня, еле державшего равновесие. Он сдерживал крик, решая ни за что не демонстрировать свою слабость, особенно если это касалось меня. Я то знаю, что ему больно, как и мне…       Толстый мужчина в красном одеянии, поверх которого был надет железный нагрудник с выдавленным клевером, вышел вперёд, целясь из арбалета. Раздался щелчок. Дэниел желая поскорей унести ноги, убежал, оставляя меня лежать на земле со стрелой в спине. Кровь окрасила траву в красный. Мне было больно, но я не собиралась терять сознание, что было одновременно хорошо и плохо. Я пыталась сказать, что мне нужна помощь, что мне нужно домой, но вместо этого из моего рта выходило хриплое несвязное бормотание.       Толпа зашепталась, все охали и вздыхали. Я застонала. И тут мимо меня проплыло что-то черное, не знаю, что или кто это был, смогла увидеть лишь черный подол и все. В эту секунду, земли подо мной не оказалось.       Меня несли в полной тишине. Я плакала и кровь из ран на моем лице смешивалась с той что текла струйками из глаз. Глаза заволокло дымкой, и я почувствовала, как падаю в пропасть.       Я распахнула глаза и сразу же приняла сидячие положение, готовясь к бою. Но увидев свою просторную комнату успокоилась. Я лежала на большой кровати, под нежно розовым одеялом, в длинной ночной рубахе. От тела исходил приятный запах сирени, на коже не было ни грязи, ни крови.       Двойные белые двери распахнулись и в комнату вошёл отец с недобрым выражением лица. Он прожигал взглядом, сцепив руки в замок за спиной. Одежда была подстать его мрачному настроению: чёрные штаны, белая рубаха, и чёрный жилет с золотыми завитушками. Я опустила глаза в пол, боясь сделать лишнее движение.       — Ты напала на сына Короля. – отец говорил спокойно, но я видела, как живалки играли на его лице. — Ларентон – прекрасный городок рядом с нашим, там красивые места, живность всякая водится в больших количествах, - мужчина присел на стул возле кровати. – Но это не главное, меня ни капельки не волнует сколько косуль бегает по их полю, я поддерживаю дружеские отношения с ними с твоего самого рождения для того чтобы у нас была руда, чтобы было небо над головой. И ты позволяешь себе нападать на его сына, прямого наследника? – отец замолчал и вдруг спросил почти крича: — Чего ты добиваешься, Бель?       — Ничего, отец. – ответила я, закрыв глаза.       — Как же я устал… - отец тяжело вздохнул и закрыл лицо руками. Потом подошёл к книжному шкафу и стал доставать по книге. — «Алхимия», «Дневник Карла Бротфлера», «Искусство владения мечом». Это всё засоряет тебе мозг, вся эта чепуха! Значит так, я изымаю эти книги и строго настрого запрещаю заниматься фехтованием и стрельбой из лука. Ясно?       Отец сложил книги ровной стопочкой на комоде и аккуратно взял в руки, сверху ещё прижал подбородком.       — Ясно. – ответила я, сгорая от стыда.       Он прошёл к дверям, ударил носком ботинка пару раз и слуги их распахнули.       — Ах, да, точно. Ты ещё извинишься перед Дэниелем. – это прозвучало как гром среди ясного неба. Я с выпученными глазами и открытым ртом вскинула голову и посмотрела на широкую спину отца, умирая от желания возразить. — Ты меня поняла? – спросил он и обернулся, я сразу же опустила глаза, боясь встретится взглядом с злым отцом.       — Да. – ответила я.       Я не соврала, всё поняла, всё услышала, но выполнять это не собиралась. В моей голове давно зрел план о побеге и сейчас был последний звоночек о том, что пора выбираться из этой золотой клетки.       Как только двери за отцом закрылись, я вскочила с кровати и подбежала к большому письменному столу, на котором в детстве делала уроки, играла в куклы и рисовала все что видела. Сняла с шеи ключ на простой верёвочке и отпёрла им единственный ящик с замком. В нём лежала одежда: хлопковая кремовая рубашка, черный корсет из кожи, такого же цвета перчатки из замша, штаны, штанины которых я разрезала и у меня получились «штанинные панталоны», доходящие до середины ляжки, и короткая накидка с рукавами и капюшоном. Рядом покоился мешочек с монетами, под которым лежала бумага об отказе от престола.       Я надела одежду из ящика и обула черные кожаные сапоги на каблуках, которые долгие годы прятала глубоко в шкафу за платьями. Подошла к зеркалу, покрутилась, коснулась волос кончиками пальцев. Волосы были хранилищем воспоминаний и чем они длиннее, тем больше боли хранили в себе, так говорил один чародей из деревни «Красная ягода». Я помнила каждое его слово. Тогда был солнечный день, я вышла прокатиться на лошади и увидела, как бандиты вымогали деньги у бедной семьи.       Заступилась, порезала всех ножом, который всегда был при мне в случае незапланированных выездов, и поговорила с чародеем который выразил восхищение бесстрашию хрупкой на вид девушки.       И ещё раз мысленно проговорив слова чародея, взяла в руки ножницы и отрезала красные волосы ровно по плечи.       — Ничего так. – улыбнулась я трогая мягкие пряди. Вдоволь собой налюбовавшись, положила бумагу на подушку, взяла в руки мешочек, подбросила и повесила на тонкий пояс. Из оружия у меня был только меч, покоящийся в ножнах на кожаном ремешке, пересекающем правое плечо.       Проверив всё ли имелось при себе, я залезла на оконную раму, обернулась, оглядывая взглядом комнату, в которой выросла.       — Пока мам, пока пап, пока Василиса. Пожелайте мне удачи. – посмотрела на сову в клетке, возле зеркала и улыбнулась грустной улыбкой. — Пока, Снежок. Будь хорошим мальчиком. – подмигнула и спрыгнула вниз, удачно приземлившись, встала на ноги и сделала несколько шагов вперёд.       Последний раз кинув взгляд на окно побежала в конюшню, находящуюся неподалёку. Почти все лошади спали, но услышав стук каблуков по деревянным доскам, они проснулись и зафыркали носами.       — Рыжик. Время пришло. Так что прощайся со всеми нам пора. – прошептала я, гладя коня по спине.       Закрепила седло, села и ударила поводьями. Конь понёс меня подальше от родимого дома. По тропинке через степи, поле, на котором я и встретила рассвет, потом лес. Я была без карты и ехала по памяти, признаться честно ехала туда куда глаза глядят, туда где был оставлен человеческий след. Настало утро. Солнце светило высоко над горизонтом и пекло спину. Я была в пути уже долгие пять часов. Лес всё не кончался и в душе стал зарождаться страх. Впереди предстала развилка.       — Тише, Рыжик. Помедленнее. – сказала я и конь сбавил темп. — Куда же нам?       Я замерла. В нос ударил сладкий запах крови. Сильный и чёткий. Глаза загорелись, но не от голода, белка, съеденная час назад притупила жажду, а от любопытства и радости. Если там есть люди, то возможно тропа налево вела прямиком в деревню. Я настроившись решительно, повернула и наткнулась на банду бандитов, окруживших девушку, вжавшуюся от страха в ствол дерева.       Услышав топот копыт мужчины в потрёпанных одеждах и тканях, закрывающих нижнюю часть лица, обернулись и взглянули на меня.       — Да вы посмотрите! Ещё одна! Нам везёт парни! – воскликнул один из бандитов.       — Хи-хи… Они к нам так и тянутся. Может ещё постоим и сама императрица попадёт к нам в руки. – сказал другой, ниже, толще и грубее голосом.       Я слезла с коня и скрестив руки на груди посмотрела сначала на девушку, потом на мужчин.       — Что вам от неё нужно? – спросила.       — Тело ну и конечно деньги. – ответил тот что с красным платком на лице.       — Пошли вон! – процедила сквозь зубы.       — Ха-ха! Да что ты нам сделаешь? – рассмеялся другой бандит с топором в руках и за ним рассмеялись все.       Я достала меч и одним ударом отрезала голову тому, что с красным платком. В этот момент всем стало не до смеха. Они взглянули на валяющуюся голову, достали оружие и двинулись на меня. Отрубила руку карлику и тот упал замертво. Остались двое. Но и не прошло и двух минут, как их тела валялись на земле и истекали кровью.       Убрала меч в ножны и присела рядом с напуганной до смерти девушкой. У неё были седые спутанные волосы и глаза черного цвета. Кожа была странного трупного оттенка. На ней был длинный балахон с капюшоном.       — Ты как? – спросила я.       — Я в порядке… - ответила девушка и встала, стряхивая грязь с одежды. — Спасибо. Уроды, напали, когда я ехала в соседнюю деревню к знакомой.       — Я понимаю. В следующий раз будь осторожнее. – сказала я и развернулась, чтобы уйти.       — Стой. Я могу как-нибудь отблагодарить тебя?       Я сначала хотела ответить «нет», но потом обернулась и сказала:       — Мне нужно где-то заночевать.       — Без проблем. Поехали конечно. Можешь остаться на сколько хочешь, я всё равно живу одна.       Мои волосы, мои рыжие локоны с возрастом стали все темнеть и темнеть, а потом и вовсе стали светло красными больше похожими на розовые. Сестра говорила, что я могу быть эльфом. Не знаю откуда она это взяла, в жизни никогда не видела эльфов с розовыми волосами, они могут быть с седыми, с белыми, рыжими, но не такими. Эта девушка, имя ее Лилит, оказалась эльфийкой. Таких, из рода чистокровных, сейчас мало, обычно люди или оборотни их убивают.       Цвет глаз остался такой же, но в гневе, в стрессе, в любой ситуации радужка становилась ярко красной.       Когда это случилось впервые, рядом находилась Василиса. Она глянула на меня и закричала, отползая к стене. Я пыталась ее успокоить, но она звала на помощь и кричала так, что мне и самой было страшно.