***
POV от лица Александра. По всем законам жанра место, где произошла авария, оцепили яркими желтыми лентами и расставили мигающие разноцветными сигналами машины по периметру. Вокруг искореженной груды металла с звучной маркой столпились дорожные полицейские и даже пара зевак, на перебой рассуждающих о том, чего не видели. Чистой воды цирк. Удивительно, а ведь когда-то я мечтал работать в таких местах. Представлял, как буду с важным видом отодвигать ограничительную ленту вверх, проходя под ней и крича всем, чтобы расчистили место преступления — пронеслось в моей голове, как только я увидел своими глазами раскрывшуюся картину, от которой внутри меня все болезненно скрутилось. Бросив взгляд на дрожащую Рейч и постаравшись из последних сил подбодрить ее, я двинулся к стоящему чуть вдалеке у патрульной машины Фредерику — единственному человеку, кто, как мне казалось, мог объяснить все происходящее. Я, пожалуй, намеренно избегал осмотра черного Мерседеса с развороченной водительской частью и обогнув его по широкой дуге, подошел к старому партнеру. — Александр, — взгляд Фредерика из-под густых бровей выражал нечто похожее на сочувствие. — Не надо, — жестко перебил я, — расскажи, что удалось выяснить. Пальцы дрожали как будто от холода, и я спрятал руки поглубже в карманы, сохраняя внешнее спокойствие, хотя эта бравада была ни к чему, все присутствующие в данный момент знали — чем холоднее и отстраненнее я внешне, тем сильнее агония внутри меня. Именно поэтому глаза Линд превратились в совершенно щенячьи и именно поэтому их я тоже избегал. — Я сам только подъехал, но комиссар уже почти полчаса здесь, — Фредерик кивнул на мужчину средних лет, внимательно рассматривающего черный седан, — думаю, они уже успели разобраться, что произошло. Я молча кивнул и направился туда, где небольшая толпа из дорожной полиции, личной охраны Фредерика и странных курящих мужчин старательно затаптывала важные улики. Рейчел ухватила меня за руку чуть выше локтя, ища поддержки, и мы пошли вместе, практически под руку. Идти рядом — это все, что я мог предложить ей в данный момент. Прости, Рей-Рей, но мне сейчас нужно выключить все эмоции и быть чистой логикой. Мне нужно их найти. — Комиссар, — окликнул я мужчину, сразу же, как мы переступили через ограждения, Рейчел и Фредерик остались слегка позади. Мужчина, до этого момента что-то тихо наговаривающий на ухо своему подчиненному, оторвался от него и повернулся ко мне через плечо. — Мистер Нильсен? — в голосе слышалось нескрываемое уважение, в городе многие знали нашу фамилию, прежде всего из-за благотворительности и общественной деятельности отца. — А у вас тут расследование или цирк с конями? — жестко бросил я, кивком головы указывая на тройку покуривающих в сторонке зевак. Комиссар недовольно нахмурился от моего тона, но, по-видимому, осознавая правоту, дал распоряжение удалить ненужных людей с места преступления. Я подошел ближе к машине, осматривая пассажирское место. Заметив выбитое стекло и красные пятна на пластиковой поверхности передней панели, невольно поморщился и уставился в лицо комиссара с немым вопросом. — Как мы смогли выяснить, водитель Мерседеса свернул с трассы на проселочную дорогу, здесь кругом деревья и не лучшая видимость, — комиссар кивнул по обе стороны от нас, — на перекрестке водитель Мерседеса, очевидно, не заметил подъезжающего с левой стороны внедорожника и произошло столкновение. Молча слушая рассказ комиссара, я сделал несколько шагов вперед, смещаясь к кузову машины и осматривая следы, что оставили шины на глинистом грунте. — Водителя и пассажира не было на месте происшествия, — продолжил мужчина, внимательно следя за моими действиями, — как и внедорожника. — Что-нибудь нашли в машине? — мой взгляд зацепился на кровавый след с водительской стороны, и к горлу подкатила тошнота, но я быстро взял себя в руки. — Да, — тон комиссара стал раздраженным, ему явно не нравилось, что я вмешиваюсь в его работу, а мне явно было на это плевать, — но вообще-то я не обязан вам докладывать о подробностях расследования. Острое замечание, после которого меня не только бы лишили информации, но и, вероятно, еще бы и оштрафовали, остановил внезапно подошедший Фредерик. Мужчина дружелюбно опустил ладонь на плечо комиссара и широко улыбнулся. — Томас, — лицо комиссара слегка разгладилось, видимо только я действую на людей так раздражающе, а остальные лишены этой великой способности, — мы с Оливией будем очень признательны тебе, если ты сможешь держать нас в курсе всех дел. Появившаяся из-за спины Ларсена Рейчел кашлянула и очаровательно улыбнулась комиссару, от чего тот глупо заулыбался в ответ, а я лишь закатил глаза, наблюдая за развернувшимся спектаклем. — Да, в этой машине ехали наши друзья, — голос девушки непритворно дрогнул, — мы должны их найти как можно скорее, пожалуйста. Ох, Рейчел, — одобрительно протянул я в своих мыслях, — таким взглядом ты его не только на информацию разжалобишь, он сейчас тебе личную патрульную машину отдаст покататься. Комиссар что-то промямлил в ответ и сдался под натиском, но все же продолжал сверлить меня недовольный взглядом. — Так что, Томас? — снова повторил я свой вопрос. — В машине нашли телефон, — без особого желания ответил комиссар, — женский, однозначно. Услышанное заставило мои брови в удивлении вскинуть брови вверх. — Находили ли Siemens SK65? — комиссар только покачал головой в ответ. Я снова наклонился, рассматривая салон машины, но не находил ничего примечательного — только разбитое стекло и следы крови. — Мы нашли также женскую сумку с личными вещами и документы на машину в бардачке, больше ничего, — я лишь усмехнулся его выводам. Порой, то чего нет — говорит гораздо больше, чем то, что присутствует. — Что еще смогли узнать помимо очевидного? — где-то недовольно зашипела Рейч, но комиссар пропустил мою колкость мимо ушей. Хмм, кого-то напоминает? — Нападающих было двое, — мужчина указал на следы слева от себя, которые все это время старательно обходил, — они вышли из машины, пока ваши друзья оставались внутри Мерседеса. Судя по всему, они были без сознания, их тащили, но следы обрываются, земля слишком влажная в некоторых местах. Или ее успели затоптать недотепы из твоего отдела и всякие встречные-поперечные. Я сделал еще один круг, огибая раскуроченный Мерседес Макото и стараясь выкинуть из головы образы, что угодливо подбрасывало сознание при виде развороченного металла. Путанные дорожки следов были разбросаны по всему периметру, но кое-что я смог для себя подметить. — Неужели только двое? — саркастически переспросил я, расчерчивая носком ботинка линию перед собой, — а почему же я вижу три пары следов? — Наверное, потому что ты не такой идиот, как может показаться после первых минут общения с тобой, — послышался знакомый голос со стороны леса позади меня. Мы все резко обернулись, а из Рейчел вырвался короткий не то всхлип, не то вздох. — Ах ты, самурай недоделанный, — прошептал я, кидаясь к другу, но ко всеобщему удивлению был грубо отпихнут хрупкой рукой блондинки. С неожиданной для такой нежной девушки силой, Линд сгребла Макото в охапку так, что мужчина невольно охнул под ее напором и болезненно скривился. — Сэм, ты в порядке? — Рейчел удосужилась, наконец, отойти от обескураженного детектива и принялась придирчиво осматривать его взглядом, каким матери встречают сыновей после дня проведенного на улице. — Да, так, мелочи, — отмахнулся Макото и тут же был схвачен в объятия, но уже мной. Последний ронин похлопал меня по плечу и тут же поморщился от боли, слегка сгибаясь в пояснице. — Сэмми, я безумно рад видеть твою азиатскую мордашку, — я сделал шаг назад, давая другу немного пространства для маневров, — но, прошу, скажи, что Агата тоже где-то поблизости. Я не видел, но чувствовал, как три пары глаз позади меня сейчас впиваются в лицо Макото с почти такой же жадностью, как и я. Надежда, что все может закончится быстро и безболезненно была слабой, но все же была. Услышав мой вопрос, Сэм молниеносно выпрямился и только хмуро покачал головой, избегая смотреть в глаза кому-то конкретному. Надежда испарилась, что же, я был к этому готов. Почти. Не дав нам времени погрузиться в тяжелые мысли, вперед вышел комиссар и, кивнув Макото в знак приветствия, приступил к стандартной процедуре выяснения личности и произошедшего. Картина предшествующая столкновению машин мне была более-менее ясна, поэтому я пока не вслушивался в их разговор, оглядывая Сэма внимательным взглядом и оценивая его состояние. Опирается на правую ногу, левая практически висит в воздухе, порвана штанина, у левого виска заметный кровоподтек, глаз заплыл. Неудивительно, учитывая, что внедорожник влетел именно с его стороны. Отвечает внятно, провалов в памяти, кажется, нет. Судя по всему, жизни Саске ничего не угрожает, — из пучины анализа меня вырвал голос комиссара. — Что случилось после того, как вы пришли в себя? — теперь разговор достиг более интересной точки. — Я пришел в себя, когда меня тащил какой-то бугай, мы были возле реки, она где-то в пятистах метрах от сюда, — Сэм кивнул в неопределенном направлении, — Агаты рядом не было, как и кого-то еще. Пообщаться мы с этим бугаем не успели, он почувствовал, что я пришел в себя, повалил на землю и достал нож, — Макото помедлил и на мгновение опустил глаза к носкам ботинок, — если коротко, то нож я ему вернул. Я тихонько хмыкнул, а впечатлительная Рейчел закрыла рот ладошкой, комиссар нахмурился, но продолжил слушать, Фредерик же оставался невозмутимым. — Где тело? — комиссар достал блокнот и принялся делать пометки. — Оставил на берегу, осмотрел его вещи — документов у него при себе не было. — Предусмотрительно, — отчеканил Томас, — что было дальше? Сэм поднял глаза на меня, выражение лица стало удручённым и каким-то виноватым. — Я услышал крик, — внутри меня все сжалось, а в горле мигом образовалась пустыня, — это была Агата, я уверен.Часть 6. Импульс крика
17 октября 2021 г. в 17:54
«Перед глазами пронеслась вся жизнь» — обычно так описывают ощущения в момент смертельной опасности. Кто-то видит прошлые жизни, кому-то доводится общаться с Богом или с существами из других миров, всевозможные фанатсмагоричные образы — неизменные спутники скорой смерти. Однако, некоторые учёные считают, что всему виной мощные электрические импульсы, которые посылает нам мозг, этакая последняя попытка многострадального органа оживить наше бренное тельце. Именно эти импульсы вызывают астральные видения и встречи с Богом в нашей голове.
За последние пару месяцев я слишком часто приближалась к точке невозврата, но мне ни разу не посчастливилось увидеть хоть что-то занимательное. Возможно, причина была в том, что мой мозг не был настолько импульсивен, чтобы пытаться вернуть меня в сознание мощным рывком, а может, кое-кто был прав, и все мои мозговые центры базировались отнюдь не в голове. Как бы там ни было, сознание возвращались ко мне хилыми толчками, больше напоминающими ленивые потуги не самых ударных рабочих на стройке в жаркий день.
В первых рядах вернулась тупая, ноющая боль в районе виска, следом подтянулась шея в немом крике отчаяния, потом заявило о себе изрезанное стеклом плечо. Я попыталась пошевелиться, но тело казалось неповоротливой болезненной массой — по ощущениям меня мелко нашинковали, а затем для верности пропустили через мясорубку.
Я предприняла ещё одну попытку двинуться, но новый болезненный разряд по всему телу остановил меня, а к горлу подкатила тошнота. Я уж было хотела позвать на помощь, но следом пришла мысль, отбросившая эту затею. Не мысль — воспоминание, затмившее прочие размышления и чувства. От него стало больно, по-настоящему.
Голова Макото забавно, как у тряпичной куклы, мотнувшаяся сначала ко мне, а затем в противоположную сторону, куда-то в район выступающего крепления ремня безопасности.
≪Сэм!≫— закричали сирены в моей голове, и я вновь дернулась всем телом, пытаясь оторвать голову от передней панели, игнорируя сопротивление травмированного тела.
— ≪Не шевелись, каттен, для начала просто открой глаза и осмотрись≫ — прозвучало где-то на краю сознания, и я осталась послушно лежать, напрягая лишь слух и стараясь рассмотреть хоть что-то из-под полуприкрытых ресниц.
Перед глазами все плыло, и мне понадобилось вложить львиную долю внутренних запасов, чтобы заставить зрение сфокусироваться. Круги стали потихоньку светлеть и пропадать, я смогла различить тёмную ткань мужских брюк.
— ≪Спокойно, Агата, просто медленно поднимай взгляд, Макото сильный мальчик, с ним все будет хорошо≫ — продолжался внутренний инструктаж голосом небезызвестного шведа.
— ≪Простите, а какого лешего у нас в голове ЭТО разговаривает? ≫ — подхватил недовольный голосок внезапно прешедшей в себя Агаты-чертенка.
— ≪Смотрите, кто вернулся! ≫ — издевательски подхватил внутренний Нильсен, — ≪ небось, скучала тут без меня? ≫
Все внутренние Агаты разом зарядили себе по лбу ладонью и уже были готовы разразиться ответной тирадой, но внезапно вмешался новый собеседник.
— ≪Заткнитесь все! Нам нужно спасаться, развели тут базар≫ — припечатал последний голос, заставив всех остальных фыркая рассесться по местам.
Угомонив внутренних чертей, я послушно приоткрыла глаза ещё на миллиметр и поднялась взором выше. К сожалению, ничего обнадеживающего мне это не подарило — Сэм либо был в отключке, либо притворялся спящим похлеще меня по утрам. Голова детектива облокотилась на водительскую дверь с внутренней стороны, на первый взгляд могло показаться, что мужчина просто устал и отдыхает, если бы не красное пятно, расплывшееся по серой обивке.
Внутри меня что-то болезненно сжалось, заставив сердце на миг забыть о его прямой обязанности, но не успела я погрузиться в переживания, как до моего слуха донесся приглушенный шум. Не столько ушами, сколько каким-то внутренним чутьем я услышала слабый щелчок со стороны двери.
— Херасе машину-то раскорячило, — послышался сбоку от меня прокуренный голос с заметным акцентом, — думал, Мерины попрочнее будут.
— Тебе сейчас не о тачках думать надо, — ответил ему раздраженный голос.
— Понял, шеф, — прокуренный звучал виновато.
≪Двое мальчиков на одну девочку? Не самый приятный расклад≫ — рассуждали внутренние Агаты, судорожно просчитывая ходы.
— Девчонка, кажись того, в отрубе, — хмыкнул прокуренный, я практически чувствовала на себе его липкий взгляд, — мне с ней чо?
— Блять, мне тебе все рассказывать надо? — «шеф» явно был не в духе, но вмешиваться не спешил, его голос доносился с бóльшего расстояния, чем находился прокуренный, — телку в машину, корейца в расход.
В это же время. Резиденция Нильсенов.
Александр расхаживал по комнате с телефонной трубкой в руках, молча слушая сбивчивые объяснения Евы, ни подколок, ни попыток перебить, ни споров но пустом месте — дело явно пахло керосином.
Атмосфера в помещении напоминала казарму перед боем: страх, отчаянье и какая-то слепая решимость витали в воздухе, отражались в каждом предмете и движении. Рейчел оловянным солдатиком застыла на диване — плечи отведены назад, спина прямая, как струна, ухо цепко ловит каждый звук из трубки телефона и только искусанные не по-солдатски губы и слишком блестящие глаза выдают нервозность.
Лишь одна деталь выбивалась из всей напряжённой картины, и имя этой детали — Оливия Нильсен. Расслабленная поза, чашка дымящегося чая в руках, тёплый взгляд, направленный куда-то в окно — все это больше походило на разворот журнала «Счастливая домохозяйка: 5 советов, как украсить гостиную гипсом и папье-маше», нежели чем на место, где проходят судорожные поиски выхода из без выходной ситуации. Это была бы идеальная картинка идеальной жизни в собственном особняке, если бы не одно «но» — в руках женщины была шестая чашка чая за сегодняшний обед, а Оливия никогда не пила больше двух до ужина.
— Они что-то говорили о том, куда направляются?
«Нет», — послышалось на том конце провода.
— Что вы нашли на Кадоганов кроме квартиры в Стокгольме? — не отрываясь от телефона, Александр махнул блондинке, и та тут же подорвалась и подошла к стоящему на столешнице ноутбуку.
— Загородный дом в Сансене в рыбацком переулке, — Рейчел кивнула, вбивая информацию, — ресторан в Мальмё на улице Люфстенгаттен, — Нильсен нахмурил брови, — это все?
Раздражённое Евовское «да» было слышно и безо всякой громкой связи. Александр разочаровано потёр переносицу, но смолчал.
— Во сколько прибывает ваш рейс? — получив ответ и скупо промычав что-то вместо прощания, брюнет повесил трубку.
В неуместно светлой комнате воцарилась тишина. Рейчел перестала отбивать пальцами по клавиатуре и обернулась к мужчине, ожидая его реакции. Александр чувствовал на подкорке — сейчас все от него чего-то ждут, даже он сам, и это неимоверно раздражало. Раздражало по той простой причине, что понимания, что стоит делать дальше у Нильсена практически не было, информации катастрофически не хватало, а время неумолимо ускользало в пустоту.
Неприятную тишину прервало мелодичное звучание входящего звонка, красивая картинка с разворота журнала для домохозяек была скомкана и отброшена в сторону — непрошенный гаджет испортил все изображение.
— Да, Фредерик, — ответила Оливия и принялась молча слушать собеседника, спустя пару минут добавила, — спасибо, это все.
Никто не слышал разговора кроме его участников, но когда миссис Нильсен подняла глаза и посмотрела на сына, все присутствующие явственно ощутили, как воздух потеплел на пару градусов.
— Машину на имя Сэмюэля Макото нашли на тридцатом километре трассы 60, в машине никого не обнаружено, — Оливия смотрела поочерёдно на сына и подругу, её тон никак не выдавал истинных эмоций хозяйки, — выяснилось, что у партнёра фирмы Кадоганов есть складские помещения в районе порта, туда уже выслана опер группа, — две пары глаз в изумлении уставились на нее, — думаю, к завтрашнему утру ваши друзья будут найдены. Я подключила старые отцовские связи и Фредерика Ларсена, у него есть знакомые в полиции, — подытожила женщина и вернулась к своему напитку.
— Оливия, — только и смогла пробормотать по слогам изумленная Рейчел, Александр же продолжил молчать, скрестив руки на груди и что-то обдумывая, не отрывая глаз от лица матери.
— Я не то, чтобы ожидала бурных оваций, — на лице миссис Нильсен на секунду отразилась усмешка, так напоминающая об их кровной связи с Александром, — но небольшая благодарность была бы все же уместна.
На этот раз ухмылка наползла уже на лицо мужчины, вернув ему привычное надменное выражение, только на этот раз взгляд шведа был колючим, пронизывающим до самых костей.
— Благодарность? — Александр подался корпусом вперед, — после того цирка, что ты здесь устроила, заставив Агату сбежать? — слова мужчины безжалостными ножами летели в Оливию, неизбежно натыкаясь на ее ледяную оболочку.
Мать и сын сверлили друг друга глазами, будто проверяя, чья броня прочнее, первой не выдержала Оливия. Опустив чашку на стол, она подошла к сыну, благоразумно оставляя между ними небольшую дистанцию, на этот раз в тоне женщина слышалась та особая ласка, которая бывает только у матерей и только по отношению к сыновьям.
— Алекс, — женщина на мгновение подняла руку, будто желая коснуться сына, но тут же опустила ее, — ты сам знаешь, что эта нелепая ситуация возникла из-за наших недомолвок. Я бы не стала говорить о помолвке в присутствии твоей спутницы, если бы имела хоть малейшее понятие о ваших отношениях, — заметив вспыхнувший огонь в глазах Александра, Оливия остановила его рвущийся поток взмахом руки, — как бы там ни было, сейчас это обсуждение не уместно. Все на нервах из-за событий с вашими друзьями, и нам остается только ждать новостей от Фредерика и надеяться, что с ними все в порядке.
Оливия, наконец, сделала шаг и преодолела последний барьер, проведя теплой ладонью по твердым, как камень плечам, будто стараясь снять с них хотя бы часть того груза, что так неумолимо давит на плечи сына. Александр не шелохнулся, лишь молча смотрел в лицо матери, говоря с ней одними глазами.
Решимость — вот, что она видела в лице своего мальчика, и это заставляло ее материнское сердце болезненно сжиматься где-то за ребрами. Слишком хорошо она знала своего сына, чтобы не понять — он уже принял решение, а если Александр что-то для себя решил, значит, так тому и быть. Его упорство, граничащее с упёртостью, проявлялось еще в раннем детстве, что порой доводило до бешенства прислугу и учителей. Оливия невольно вспомнила, как эта черта сына всегда смешила его отца — Ульрика, в такие моменты он называл Александра маленьким «волчонком», если вцепится зубами — больше не отпустит. В этом они с Александром были однозначно похожи. После смерти отца Александр ожесточился, закрылся в себе и она едва не потеряла с ним связь. Сочетание природного характера и потери в прошлом сделали из Нильсена-младшего человека с несгибаемой волей, Оливия знала это как никто другой, ей оставалось только смириться.
Всего на одно мгновение губы миссис Нильсен сжались в тонкую струну, но тут же растянулись в мягкой улыбке, она сильнее сжала плечо сына и почувствовала, как его прохладная ладонь легла сверху.
— Будь осторожен, — пальцы Оливии на секунду вплелись в ладонь сына и сразу отпустили.
— Обещаю, — соврал Александр и легонько коснувшись щеки матери, повернулся к Рейчел.
Блондинка, ставшая случайной свидетельницей их разговора, старательно выискивала что-то в пустом браузере, но почувствовав на себе взгляд, прекратила спектакль и обернулась к мужчине.
На лице подруги Александр прочел ровно то, что и ожидал — молчаливое согласие идти за ним, куда он поведет и готовность к любой помощи. Мужчина пока слабо представлял, как ему может пригодиться хрупкая девушка, проливающая слезы над всеми сирыми и убогими, но за неимением других вариантов, был готов принять любую помощь.
— Поедем на твоей машине, — только и бросил Александр, направляясь к выходу.
Рейчел неловко поднялась со своего стула и уже было направилась за другом, как ее остановила теплая рука миссис Нильсен. Оливия держала ее мягко, но при этом хватка не давала двинуться дальше, глаза женщины цепко ухватились за что-то в ее лице, и Линд на мгновение стало не по себе.
— Рейчел, — голос Оливии дрогнул, — прошу, будь его рациональной половиной, — взгляд стал по-матерински теплым, — как и всегда.
— Как и всегда, — подтвердила девушка и бесшумно удалилась.