Молчание козлят

— Сяо сегодня не придёт? — Тарталья смотрит на вошедшего мужчину с обеспокоенным выражением лица. Чжун Ли, перекинув низкий хвост на спину, покачал головой. — Он не знает, когда вернётся. Может будет утром, или вернётся совсем скоро. Не стоит переживать, он умный мальчик и сам знает, когда ему приходить. — он улыбается, а сам парень хмурится. — Он ещё ни разу не ответил мне. Он глухонемой?

— Просто притворяется. — Равнодушие на его лице пугает. Тарталья не знает, обманывает ли его собственный муж сейчас. Так хорошо притворяться невозможно, чтобы не реагировать ни на один звук. Тогда, когда Сяо был куда злее, стоило ему только притронуться, Тарталья думал, что сможет услышать его голос. Рык, всхлип, да что угодно! Оо, вместо этого над собой он видел лишь большие глаза мальчика, в них было столько злости, что Тарталья думал как бы выйти живым из-под него. Даже удивительно как всё быстро переменилось: раньше Сяо вовсе никак не обращал внимания, и вариант с глухотой и немотой имел место быть, однако сейчас ему казалось, что он никогда не услышит его голос просто потому, что тот болен. — Ты сам-то хоть слышал его голос хотя бы раз? Может там… Писк? Или плач? Чжун Ли вскидывает голову, задумываясь ненадолго. — Конечно слышал… Когда он плакал, будучи младенцем. — Рука работает быстрее, нарезая салат для двоих, — когда падал, когда просыпался… Я просто думаю… Сяо устал говорить? — Но может быть у него были какие-то предпосылки на такие вещи! Может… Ты не заметил? Он совсем немного хмурится, прекращая резать перец. Затем оборачивается к нему. — Последний раз он говорил, когда его мать была рядом. После этого я не слышал ни мыка, и не видел улыбки. Тарталья согласно кивнул, нахмурив брови, и скоро уже курица стояла на столе. *** — Меня сейчас нахуй стошнит! Тут мёртвая кошка, её буквально распотрошили! — Венти отходит на пару шагов назад, хватаясь за желудок и сгибаясь от неприятных чувств в животе. Сяо тоже почувствовал отвращение: брови собрались «домиком» а сам он уже намеревался отойти, выставив ладонь вперёд. Пахло трупом. Или трупами. Сяо не имел достаточно опыта с мёртвыми. Только Венти хотел поднять голову, чтобы спросить что-то, Сяо на языковом жесте ответил лишь «Не трогай полицию, они не приедут сюда лишь из-за кошки.» На мгновение мальчик застыл. — Так ты на языке жестов общаешься?! Реально глухонемой… Погоди, что ты сейчас сказал?.. Сяо вновь поворачивается к нему, и Венти вспоминает пару уроков языка жестов. Тогда он не знал, зачем мама повела его на эти курсы, однако сейчас он был ей очень благодарен. «Что ты сказал?» Сяо указывает медленно на труп кошки, затем достаёт телефон. Прикладывает его к уху, шевеля губами будто имитируя разговор, но тут же ворочает головой отрицательно. Примерно Венти суть уловил. Он схватил палку и написал на песке рядом «Никому не рассказывать о находке?», Сяо отобрал палку и дописал «Полиции особенно.» — Хорошо, я понял… Слушай, меня сейчас вырвет, поэтому может— чёрт, ты же глухонемой! — Венти ударил себя по лбу и быстро отписал ему сообщение. Сяо почувствовал вибрацию, и сообщение в скором времени было прочитано. «мне сейчас очень хуёво, так что можно я пойду домой? я плотно поел.» «не матерись. конечно, иди.» Сегодня Сяо попадёт домой раньше, чем хотел. *** Заключить брак в пятницу было замечательной идеей: завтра будет воскресенье, а значит эту ночь они могут не спать. Тарталья уже не раз намекал на то, что «сегодня кто-то не будет спать всю ночь!», однако Чжун Ли на это только выше задирал колено, обхватывая подушку для беременных (просто придурь и ничего личного) посильнее, и как-то враждебно смотрел на него при любом упоминании, что эту минуту они не должны находиться в кровати и тем более не должны лежать с закрытыми глазами. — Милый, ты всё ещё мой подчинённый, поэтому я приказываю тебе спать… — мужчина уже закрывает глаза, но его тут же пихают в бок. — Никакой я не подчинённый! Я твой муж, и как твой муж я хочу хоть немного повеселиться! — Тарталья тянет его на себя и он лишь недовольно ворочается. — Ладно, ладно… Значит, ты хочешь повеселиться. Как же? — Поиграть? У тебя была приставка, и я был бы рад поиграть в неё! Есть же какие-то игры? Давай поищем! — Парень скорее поднимается с дивана и оглядывается по сторонам. Приставка включена, игра тоже, и сейчас он лишь подаёт ему джойстик и смотрит на мужчину с улыбкой. — Ты же умеешь играть? Лицо его озаряет ухмылка. — Обижаешь. *** Сяо валится от усталости на стульчик в прихожей, так и не найдя в себе силы скинуть тяжёлый рюкзак с плеч. Он понимает, что те сидят в гостиной по свету оттуда, и понимает, что ему необходимо поздороваться с ними, однако сил просто нет, поэтому он лишь закрывает глаза, не замечая, как засыпает на стульчике в очень неудобной позе. Если его не заметят здесь, на утро его спина скажет ему «Привет». *** «Итер, помоги» «что-то случилось? почему так поздно?» «мне нужен язык жестов! научи меня ему!» «с чего ты вообще решил, что я знаю язык жестов? его знает люмин.» «а она где?» «не знаю. напиши ей, она где-то у моны, возможно.» «спасибо!» Венти себе места не находил. Столько лет молчаливой дружбы, Венти чувствовал себя настоящим дураком! Возможно его должно больше интересовать то, что он нашёл в заброшке: там могут где-то люди умирать, подвергаясь ужасным пыткам, или приноситься в жертву, но ему гораздо важнее было понимать его. Как он может идти на такое серьёзное задание, если даже не сможет понять его? Поэтому уже совсем скоро он связывается с Люмин, и она соглашается ему помочь с языком жестов. На вопрос он отвечает сразу правдой, говоря, что Сяо оказывается глухонемой, на что сразу получает «А ты не знал что ли?» Это его слегка задело, но всё же он продолжал просить помощи. Завтра у него будет первый урок жестов, и возможно тогда Сяо дослушает его до конца. *** Чжун Ли встаёт с дивана, смотря на время. Час ночи. Наверняка Сяо остался у того друга с забавной шляпкой, значит рис он съест утром. Тарталья уже лениво потягивался на одеяле, прикрывая глаза, пока мужчина обходил дом и заметил тень из прихожей. Заворачивает, а там лежит маленький человечек, не достающий носочками до пола. Он едва ворочает головой, смеясь с положения сына и уже скоро подхватывает его на руки, освободив от рюкзака. Проходя мимо Тартальи, он позвал его едва слышно и тут же двинулся в комнату скорым шагом. Дверь перед ним открылась, однако укладывать сына в такой одежде совсем не хотелось, поэтому он уже начал стягивать с него рубашку. Аякс поспешил помочь, снимая штаны, а вот с тем, чтобы одеть мальчика им обоим пришлось включить уже сонные мозги. Держал его Чжун ли, а одевал Тарталья, стараясь как можно меньше потревожить его. Когда мальчик был полностью одет в пижаму, Чжун Ли осторожно уложил его на кровать, и Тарталья услышал тихий стон. Оборачивается неверяще, а там его уже уводит за локоть мужчина, прося не будить его. *** Крем наносится на нос, щёки и лоб ровными мазками, после чего втирается в кожу быстрыми движениями. На кровати уже творится балаган, состоящий из переноса подушек туда сюда и швыряния одеждой в разные стороны. Просто раздеться его муж не может, поэтому он только вдыхает поглубже и наконец чувствует спокойствие, когда слышит шуршание под одеялом и в отражении зеркала видит рыжую макушку уже на подушке. — Тебе обязательно так прихорашиваться перед тем, как лечь спать каждую ночь? Это, блин, ненормально. — Ненормально, — спокойно начал тот, — это не раздеваться, а устраивать проверку на прочность всем своим вещам, а ухаживать за собой это обычное дело. — Словно на свидание с подушкой идёшь… — Тарталья отворачивается от него, и теперь только спина будет ему спутником этой ночью. Чжун Ли тут же укладывается рядом с ним в коричневой пижаме, состоящей из штанов и рубашки и крепко обнимает его хотя бы за плечо, прижимая к себе чуть ближе. — Наверняка подушка будет рада, что к ней на свидание пришёл такой воспитанный джентльмен. Слышится тихий смех, и Тарталья уже переворачивается к мужчине, обхватывая его в ответ. *** Сяо написал ему ещё утром с вопросом «всё ли в силе?», однако он получил лишь прочитано. Может, Венти занят? Такое случается крайне редко, но… бывают же трудные моменты, верно? Стоит подождать до вечера, а потому он уже скорым шагом выходит из своей комнаты и уже натыкается на Чайлда. Тот улыбается ему приветливо. — Доброе утро, надеюсь, ты выспался? Пойдём, на завтрак у нас твой любимый рис. Сам приготовил. — Слышатся нотки гордости в его голосе, но Сяо лишь отворачивается, ворочая головой. — Не хочешь?.. Ладно, тогда…просто побудь дома, ладно? Чжун Ли хотел поработать с тобой над каллиграфией… Сяо коротко кивает, уходя от него скорым шагом, а Тарталья лишь опускает голову вниз. Сегодня он точно прочтёт пару статей о том как заставить непутёвого подростка полюбить себя, или же… как расположить его к себе? Какой метод подойдёт ему больше, Тарталья выяснит попозже, для начала нужно хотя бы начать. *** Их каллиграфия проходила в тишине. Всегда. Ещё ни разу никто не проронил ни слова: ни Сяо по вполне понятным причинам, ни Чжун Ли. Он мог бы услышать что-то кроме шуршания кисти по бумагам, но Чжун Ли не имел никакого желания разговаривать во время этого. Лишь аккуратные мазки выводились на полотне, а затем рука плавно перехватывала кисть парня, узорами раскрашивая бумагу. Сяо лишь изредка злился на это, обнажая клыки, но смысла злиться не было — лишь громче доливался чай в чашку рядом с ним. Чжун Ли никогда не говорил с ним об обучении, и запрещал Аяксу заходить в их комнату, пока он сам не объявит, что урок закончен. Причина такому серьёзному отношению к каллиграфии была в почитании традиций, он никак не хотел забывать то, чему его учил собственный дедушка. Папа не был особо занят этим, но мужчина находил это занятие увлекательным… а значит и сын найдёт в этом что-то своё. Благодаря этим занятиям Сяо смог быстрее научиться языку жестов. Его ладони могли двигаться плавнее, без дёрганных движений, а запоминание узоров помогли запомнить направления рук при определённых словах. Поэтому Сяо старался не пропускать уроки каллиграфии, и Чжун Ли был очень доволен этим. Не зная истинных намерений сына, он всё равно чувствовал гордость за него, поэтому каждый урок заканчивался поглаживанием по спине и тихим угуканьем. Лёгкая улыбка на лице отца и Сяо снова остаётся один среди исписанных листов бумаги за закрытой ширмой. *** Тарталья заваривает кофе со льдом для двоих: Сяо вроде не любит его, поэтому ему стоит горячий шоколад. Совсем скоро он незаметно пропадает со стола, пока Тарталья искал сладости для стола, и он удивляется упёртости парня. Насколько же сильно он не хочет его видеть, что исчезает бесследно на протяжении уже стольких недель? Аякс лишь выдыхает спокойно, опуская голову, и уже дожидается мужа, что заходит скоро на кухню и устало улыбается. — Как урок каллиграфии? — Аякс поднимает на него голову с горящими глазами, обхватывая пальцами чашку кофе. — Особых результатов нет, Сяо и так уже хорош в этом, — мужчина чуть уводит взгляд в сторону так и не убирая улыбку с лица. — Мне просто нужна практика с ним, чтобы он точно запомнил это. Мне нравится проводить с ним время таким образом… — Ты так защищаешь это времяпровождение, видно оно и правда важно для тебя, — Тарталья кратко кивает пару раз, наконец отпивая кофе. — Конечно, это же традиция, её упускать нельзя. — Говорит равнодушно, прикрывая глаза. Делает глоток побольше, а затем лишь смотрит в его глаза, не моргая. — Разве у вас в Снежной нет никаких традиций? — Мы прыгаем в прорубь зимой в ледяную воду…в одних плавках. — Даже девушки? — удивлённо спрашивает мужчина. — Девушки носят верх, конечно же. Но это делают все… традиции, — смеётся парень, — они бывают разные. Хоть в чан с навозом упади, я уверен, что где-то есть и такая традиция. — Ужасно. Такую традицию я точно не хотел бы заполучить. — Эта традиция… слишком неприятно пахнет, да? — Тарталья тут же заливается громким смехом, а Чжун Ли лишь прыскает смехом в кулак, отводя взгляд в сторону. — С запашком, да?! У него на тебя неприятный нюх! — От твоих каламбуров… — …говной воняет? Тарталья получает заслуженный щелбан и тут же валится на пол в припадке смеха, а мужчина лишь хихикает в прикрытую ладонь. Стыдно с такого смеяться, но иногда можно, особенно если в кругу семьи. *** Статус «прочитано» давит на него посильнее громких шумов или слишком маленькой обуви. Сяо пишет ему очередное сообщение, только теперь в нём читается больше паники. «Где он? Что думает? Может я ему противен после того как он понял, что я глухонемой?» Сяо сжимает телефон в пальцах и судорожно выдыхает, после чего жмёт его к груди. Он неприятен ему…он неприятен собственному другу, он просто н-и-ч-т-о-ж-е-с-т-в-о. Ему хочется получить сообщение прямо сейчас, но так страшно. Чувствует вибрацию. Тут же отстраняет телефон от груди и включает экран. «Ваша плата за пакет истекает завтра, пожалуйста, убедитесь, что на вашем балансе достаточно средств.» Телефон летит в стену, однако крепкий чехол спасает его от потрясений. Сяо падает на кровать в слезах, а горячий шоколад так и остаётся недопитым на компьютерном столе. *** — Иди и познакомься с мальчиком, Венти. Видишь у него лопатку? Предложи ему своё ведёрко! — женщина легко подбивает его на контакт с маленьким мальчиком, сидящим одиноко в углу песочницы. Рядом стоящая женщина обсуждала что-то по телефону, продолжая следить за сыном, но уже скоро могла наблюдать подходящего мальчика к нему, держащего в руках ведёрко. — Привет! Меня зовут Венти! Давай дружить, хорошо? Дай сюда лопатку! — лопатка тут же отбирается а сам Сяо смотрит растерянно на то, как его лопатку довольно-таки своевольно уводят и погружают в песок. Может немного неумело, но всё же она полностью пропадает в куче песка, и Сяо это не нравится. Это его лопатка! Теперь он лишь смотрит на него потеряно и пытается вернуть лопатку. — Тебе что, жалко?! — Мальчик громко кричит, однако мама наверху поможет. Она нежно приголубливает мальчика и просит его поговорить с незнакомцем. Сяо поднимается с колен и тут же встаёт перед ним, руки поставив в боки. — Отдай лопатку! Она моя! — он уже хватает её, собираясь драться за собственность не на жизнь а на смерть, но Венти отдаёт ему её спокойно. — Ладно, ладно…твоя лопатка… — обиженно бурчит малыш, смотря куда-то в сторону. Сяо, довольный своей работой, уходит в свой уголок и продолжает копаться, когда как мамы уже не было рядом, однако незваный гость снова подходит к нему спустя пару минут. Мальчик садится рядышком и протягивает ведёрко. — Давай… вместе сделаем замок? Сяо задирает голову, смотря на мальчика с синими косичками и лишь хлопает ладошкой по месту рядом, указывая, что он может сесть. как тот, кто всегда был рядом и не уходил от него, решил пропасть из его жизни так резко? *** — И я ведь говорю ему, не стоит себя недооценивать! Нужно идти всегда напролом, всегда! Но он лишь продолжает канючить, словно этого недостаточно. — Чжун Ли издаёт тихий разочарованный стон по окончанию рассказа, а Тарталья уже вымывает чашки после кофе. Не чай, но его мужу вполне понравилось. — Вот как, он правда решил убиться после этого? — Как видишь не просто так его рабочее место занято другим, — он пожимает плечами, вертя между пальцев телефон. В отличии от телефона Тартальи, он был полностью целым, и в плане стекла, и в плане грязи. — Вот как… и часто тебе попадаются такие слабые по натуре люди в подчинённых? Тарталья раскладывает тарелки и прочую посуду по местам. Накопилась: Сяо изредка бегал туда-сюда, пока они отсутствовали, однако мыть тарелки почему-то по выходным отказывался. Традиция, правда откуда она пошла совсем не ясно. — Вообще не очень, но иногда бывает. Я удивлён, что люди так спокойно могут потерять веру в себя… После расставания с девушкой… Это же такой бред! Ну бросили тебя, зачем умирать? Словно для него человека не существовало… Парень садится напротив и легко перенимает его ладонь, переплетая пальцы между собой. — Ну, не все люди могут найти того, кто им нужен… Кстати, раз мы разговорились про уход людей. Знаю, ты особо поднимать эту тему не любишь, но ты со своей бывшей женой развёлся на хорошей ноте? Пальцы едва сжались. — Конечно. — отвечает сразу. — Почему ты спрашиваешь? — Чисто людской интерес, — Аякс наклоняет голову, пока сам мужчина задумчиво переводит взгляд куда-то в угол. — Ничего интересного в нашей истории любви нет. Я лишь рад тому, что эта женщина воспитала вместе со мной прекрасного сына… но на более я не могу рассчитывать, — они вновь встречаются взглядами, и Чжун Ли слабо улыбается. — Она вырастила его сильным мальчиком, и я рад… что мне удалось побыть некоторое время с этой несомненно прекрасной и… сильной духом женщиной. Тарталья оканчивает разговор, привстав со стула. Едва касается щеки мужчины, тут же перекидываясь всем телом через стол, чтобы поцеловать его. Легко, без пошлости. Просто знает, что он уже лезет не туда, поэтому привстаёт на носочках едва, когда чувствует, что его утягивают в поцелуй уже глубже. Пока Тарталья радуется тому, что происходит с ним, Чжун Ли радуется, что имеет таких двух замечательных парней рядом с собой, и они точно его не бросят. *** Они сидят вместе в комнате Венти. Они — это Люмин, которая зачем-то притащила своего умного друга Альбедо, Альбедо, который зачем-то притащил свою девушку Сахарозу, и сама Сахароза, которая просто пришла за Альбедо и теперь смотрит на то, как её парень агрессивно показывает жест «шмеля» ничего не вдупляющему незнакомому парню. — Смотри, вот магазин, видишь? — Альбедо оттопыривает максимально указательный и большой пальцы и разводит их в стороны. — Это магазин, запомни. — А это, — Люмин тут же подхватывает его и машет руками как бабочка, после чего складывает пальцы на уровне головы и чуть машет рукой, — шмель. Понятно? Запомнил? — Запомнил! — Мальчик улыбается громко, однако Сахароза крайне не уверена. — Повтори тогда, пожалуйста… — она смотрит на него с недоверием, однако Венти повторяет всё точь в точь. Альбедо довольно выдыхает. — Только напомни, зачем твоему другу целая история о танцующем шмеле? — Люмин почёсывает голову, когда как Венти уже начинает покачиваться из стороны в сторону. — Я хочу чтобы он наконец выслушал её! Или просмотрел. Не важно! В любом случае вы просто должны меня научить! — Мне за это даже не платят, — девушка закатывает глаза, однако мальчик уже падает на неё, обнимая за ладонь. Альбедо в стороне лишь пфыркает. — Разве собственно приготовленного печенья тебе не хватило?.. Все трое решили промолчать, что то, что было похоже больше на угли из шахты, назвать печеньем никак нельзя было. Сахароза подала голос первой. — Но разве тебе не было бы полезней выучить что-то более полезное, чем просто история шмеля? Мы можем… обучить тебя хорошим вещам. Венти задумывается ненадолго. — Хорошо, тогда как мне сказать «Там лежит труп, нам нужно двигаться тихо»? *** Тарталья застрял где-то в ванной, пока Сяо собирался с силами как бы ему выйти к собственному отцу. Находясь уже в ночнушке, он осторожно выходит из спальни и идёт в уже успевшую стать чужую спальню папы. Стучится тихо, а как слышит «войдите» так открывает её быстро. На нём совсем не было лица, и когда Чжун Ли это увидел, то лишь побыстрее позвал его на место рядом с собой хлопком по кровати. Сяо, не проронив ни слова, быстро улёгся с ним под одеяло, принимая объятья и немного неловко обхватывая его рукой в ответ. Он ничего не говорил, только опускал голову вниз, дыша шумно и слегка сбивчиво. — Сегодня был тяжёлый день, — медленно начинает тот, — но я надеюсь, он прошёл хорошо. Ты же знаешь, что справишься? Чувствуется, как тот кивает. Сяо снова чувствует как его глаза становятся влажными. Ранее он никогда не получал игнорирование, это только он мог не отвечать днями, но он и не думал, что спустя лишь один день без ответа он почувствует себя так плохо, особенно если учесть тот факт, что это случилось после жестового языка. Чжун Ли не знает, что именно происходит с его сыном (ведь ему всё равно никто не скажет), а потому лишь продолжает давать редкие поглаживания. Это был первый раз когда Чжун Ли заговорил с ним хоть как-то после ухода матери, и Сяо стало ещё грустнее от того, что ему понадобилось сделать первый шаг, чтобы услышать голос обращённый непосредственно к нему.