Самый громкий звук

Тишина — лучший учитель. Умение слушать — высшее из искусств. Роман Подзоров

Что разбудило его посреди ночи, Антон сначала не понял. Было уже хотел снова закрыть глаза, но в тишине раздался характерный звук принимаемых мессенджером сообщений. Не его телефон, его ночью всегда выставлен на беззвучный режим. Прислушался сонным мозгом и осознал, что приглушенно мяучит мессенджер за стенкой. Ну, конечно, эти квартиры со свободной планировкой, где дизайнер потом проектируют полунарошечные стены. Днем, за шумами города звуков из соседнего помещения не слышно, а ночью - сколько угодно. Часы показали страшное время - начало четвертого утра. И кто же может в такое время безостановочно писать Тристану? Даже любопытно. Судя по звукам, и Триш отвечает, а это уж совсем непорядок. Ночью надо спать. Да и у них завтра большие планы, когда отправят женщин на тренировки. Сначала картинг-клуб, потом боулинг, то есть исключительно мужские развлечения. Сихарулидзе выбирается из постели, чтобы заглянуть в спальню к крестнику. Как только приоткрывает дверь, видит, что парень, накрывшись с головой, прикидывается спящим. Тихонько прижимает дверное полотно к косяку и удаляется в свою комнату. Уснуть, когда мысли крутятся в голове, задача не из простых. Все же, кто и почему может писать его мальчику в это время? Нежели друзья такие же полуночники, как и сам парень? Утром надо будет поговорить. Но утренний разговор заходит совершенно о другом. Внезапном. - Дядь Антон, а вот как можно взрослому человеку доказать, что он неправ? Сихарулидзе несколько опешил от вопроса. Сам он как только не доказывал: то орал и швырялся чехлами от коньков, то хватал за грудки, а Шляхова и вовсе хотел убить. Тихая Ленка, наоборот, добавляла жести в голос и начинала коротко приказывать, требуя исполнения. Тамара Николаевна? Вот у Тамарочки был удивительно широкий диапазон увещеваний и уведомлений других о их неправоте. Великим дипломатам международного уровня бы поучиться у нее. И первое, что усваиваешь, общаясь с человеком такого такта и при том умения настаивать на своем - к каждому нужен свой подход. И безусловное уважение к оппоненту. Тамара Николаевна говорила, что в основе ее общения с другими лежит уверенность в том, что все они заняты одним и обязательно любимым делом. Они создают красоту, представляют ее людям, а потому обязаны быть друг с другом и с теми, кто приходит смотреть на них, одинаково уважительными. С одной стороны - Антон ценил этот подход и невероятно любил и почти обожествлял Тамарочку. А с другой - какое же общее дело делали они, Антон, Лена, Тамара Николаевна и вся та кодла чиновников, что бросила их пару на олимпиаде 2002? Где были эти умудренные опытом люди от фигурного катания, когда приходилось объяснять, что же происходит и почему именно они с Ленкой чемпионы? Вроде, им бы с Леной радоваться и благодарить судьбу. Вся Америка, да и не только узнала и навсегда запомнила пару Бережная-Сихарулидзе благодаря тем шоу, в которых они успели поучаствовать, пока весь трешак творился. А это не просто участие, а популярность, с которой приходят хорошие контракты. На четверых с канадской парой денежек насшибали Антон и Лена вполне достаточно, чтобы жить безбедно даже сейчас. База была отличная для большой жизни. Но их все равно бросили. Ни за что оставили втроем на тонущем баркасе. Гребите, куда придумаете. Блеяние Лакерника о том, что ФФКР не стала вмешиваться, поскольку никто не отбирал “золото” у нашей пары, Сихарулидзе предлагал оставить в пользу бедных и убогих. Ленка сопротивлялась до последнего. Антон тоже не горел огнем повторно лезть на пьедестал. А Тамара сказала: “Не выйдете, мир запомнит, что чемпионы - они. А чемпион - вы! Пусть все знают и все видят!” Лена пошла на награждение, потому что пошел Антон. А он, Антон, пошел, потому что Тамара Николаевна не может ошибаться и не продаст их. Москвина - не Лакерник. Москвина была с ними в момент, когда приходилось решать. Он ведь и каток для Тамарочки делал в знак благодарности не только и, может, не столько за восстановление Лены, а еще и за тот второй подиум, за который они все огребли плевков от почтенной публики. - Сынок, а кому бы ты хотел это доказать?- наконец нашел правильный вопрос Сихарулидзе. Парень как-то потерялся, замялся, а потом нашелся: - Ну, я вообще. Вот тебе, допустим, как доказать, что ты неправ? - Так это зависит от того, прав ли я?- засмеялся мужчина.- Вот, когда твоя мама хотела снова кататься, а никто не хотел этого, только она и я, мне никто не мог доказать, что я неправ. - Ну, вот, например,- Тристан снова как-то потерялся в словах и мыслях.- Допустим два взрослых человека. Вот они ошиблись. Сильно. Каждый ошибся. Да? И, ну, вот один думает, что надо как-то исправить, а второй, вот он не знает про это, да? И второй, он вообще не хочет, наверное, чтобы что-то исправилось. Ну вот так. Вот и что тогда? А ситуация-то не для каждого взрослого подъемная, если уж на то пошло. Как только кому-то пришло в голову впутать в нее подростка? - Триш, вообще, когда взрослые что-то не могут поделить или в чем-то разобраться, то это им, взрослым, надо друг с другом обсуждать,- решил копнуть поглубже.- А откуда проблема-то собственно. И ты в ней каким боком? - Ну, это,- снова что-то мнется и крутится.- У меня у друга родители, в общем, решили, что разведутся, а потом один расхотел. И вот друга просит помочь. Ну, чтобы вот назад. Не припомнит что-то Антон близких друзей у Тристана, хотя, кто его знает, он же не живет тут, не видит ребенка ежедневно. И все равно - это не детская проблема. Зачем эти родители втравливают сына в свои разборки. - Знаешь, Триш, твой друг все равно ничего не решит. Пусть так и скажет тому родителю, который хочет вернуть отношения. Парень, есть такие вопросы, на которые в личном общении правильные решения находятся быстро, а через промежуточное звено их не решить совсем. **** 1996 год Лена забывала половину слов и временами, как ходить. И хотела кататься. И в Риге твердила Антону об этом, и когда они бежали из Риги втроем, с мамой Лены, и потом, живя в квартире родителей Антона, наконец-то под боком у самого Антона. Лена хотела кататься. Он уже почти убедил Тамару Николаевну. Ленину маму убеждать было сложнее всего. У мамы второй Лены не было. Ни у кого из матерей нет запасных детей. Антон уговаривал тетю Таню и так, и сяк, и вдвоем с Леной, и один на один. Мама была непреклонна. Она и без того доверила свою дочку чужим людям, а получила инвалида, который едва ходил и едва говорил. Мама хотела, чтобы Леночка была живой. А Лена каждое утро начинала с попыток балансировать на одной ноге. И расстраивалась, когда не могла устоять. Врачи объясняли, что надо возвращаться к привычной деятельности, чтобы вернулась речь в полном объеме, координация, мышечная память. Но тетя Таня боялась. В какой-то момент Антон окончательно сдался. Понял, что девятнадцатилетний пацан для мамы Лены - не авторитет, каким бы красноречием и обаянием он ни обладал. И пошел к Москвиной с просьбой о помощи. О чем говорили две женщины, две матери, и сейчас для Сихарулидзе секрет. Но тетя Таня, выйдя, сообщила ему: - Я тебе доверяюсь и доверяю свою дочь! Я не хочу ошибиться в своем решении еще раз. Вечером она собрала вещи и уехала домой, в Невинномысск. А сразу после этих слов Тамара Николаевна отвела парня в сторонку и негромко произнесла: - Антош, если Лена еще раз упадет и удариться головой, скорее всего, мы ее не соберем. И я сяду. Сихарулидзе, как всякий пацан тогда заявил, что он тоже за это сядет, так что ему ронять Ленку точно не с руки. - Антош, ты сядешь, если тебе очень повезет, после такого,- внезапно серьезно сказала Москвина.- Скорее всего, она тебя просто убьет,- и кивнула в сторону тети Тани. Ни одну женщину в мире, ни до, ни после, так аккуратно он на руках не носил и не водил за ручку. И потому что это была Лена, и потом что жить все же хотелось очень сильно, а словам Тамары Николаевны он почему-то поверил безоговорочно. **** С тех пор Сихарулидзе запомнил, что для некоторых разговоров и убеждений нужны общности, такие как возраст и опыт. А у подростков ни того, ни другого нет. - Дядь Антон, мне папа пишет,- так неожиданно и по-детски прозвучала эта фраза, что мужчина даже не успел оценить весь масштаб проблемы. - Блин!- вырвалось само собой.- Значит, никакого друга с разводящимися родителями - нет? Мальчишка закивал светлой головой. - Как думаешь, мама бы захотела с ним поговорить?- мальчик испытующе глядит на крестного. Антон не сомневается, что Ленка быстрее ветра помчится разговаривать с болваном-Стивом, но как же ему все это не нравится. - А сам-то он маме почему не напишет?- вот этого Сихарулидзе понять никак не мог. Зачем травить душу и вгонять в сложные проблемы сына, когда есть возможность напрямую пообщаться с его матерью? - Он еще не очень уверен,- негромко говорит Тристан. Ну что тут сказать? Казинс во всей красе. - Сынок, я сам с твоей мамой поговорю,- наконец собирается мыслями мужчина. Надо было его прибить заранее, еще до того, как он в Питер прикатил. Хотя… Тристана тогда бы не было. А это жаль. Тристан и правда его сын, пусть и не кровный, но его. Придется разворошить в Ленкиной душе едва догоревшие уголья по Стивену. Вот ведь незадача!