Горицвет

Последующий после вечера с Эрвином день прошел в беспросветном пьяном угаре. Леви смутно помнил, ел ли он вообще все эти сутки, спал ли он? Откуда ни возьмись вспомнилось большое количество знакомых и в мгновение его пустая квартира наполнилась шумом разговоров, пьяного хохота и звоном бокалов. Изо всех сил Леви старался отдаться веселью, но единственное, что у него получилось, это напиться. Пьяный мозг, несмотря на обилие вокруг Леви людей, половину из которых он не знал, ежеминутно воссоздавал ему вид спящего рядом с ним Эрвина, напоминал ощущения его кожи на пальцах, вкус его пота и крови. От последнего Леви покачнулся и еле удержался на плохо стоящих ногах, ухватившись за чью-то руку. Он до сих пор не хотел верить, что сделал это… — Ты в порядке? — парень, за которого схватится Леви заботливо придерживал его за пояс, внимательно смотрел в глаза. — Да… — Леви мотнул головой и туман перед глазами вместе с образом Эрвина рассеялся. Он посмотрел на совершенно незнакомого ему парня, отмечая, что перед ним молодой омега, и дернул его за руку. — Пошли. Закрыв дверь спальни, куда они вошли, Леви прижал щуплого, но высокого парня к стене, спешно водил ладонями по его торсу, сминая одежду, часто и глубоко дышал, уткнувшись лицом в его шею, и изо всех сил пытался успокоить неистовое сердцебиение и возбудиться. — С тобой точно все хорошо? — парень выгибался в объятьях и льнул к Леви всем телом. Симпатичный. Скорее красивый. Но даже близко не такой, как Эрвин. Не отвечая на вопрос, Леви водил носом по его шее и выглядывающей из глубокого выреза футболки груди, пытаясь с помощью запаха пробудить в себе природные инстинкты, вот только он совершенно ничего не чувствовал, как ни пытался, будто полностью потерял нюх. Леви приник к чужим губам, углубляя поцелуй, в надежде почувствовать хоть что-то. Бесполезно. Он будто целовался с проточной водой без запаха и вкуса. — Прости, — разорвав поцелуй, прошептал Леви и отошел на шаг назад. — Ничего не получится, прости… Резко и без предупреждения в комнату ввалилось несколько человек, что-то крича и смеясь. Леви оказался в эпицентре веселья, но больше всего сейчас он хотел побыть один. Как кадры фильма, сменялись события этого дня: вот в Леви вливают стопку за стопкой какое-то крепкое пойло, от которого он закашлял, вот он оказывается уже на кухне, где люди сидят везде: на стульях, столе, на полу и на широком подоконнике, вот он стоит с кем-то на балконе и от первой затяжки сигареты его уносит еще сильнее. Леви не помнил, как очутился в кровати и заснул. Прошедшая пьянка казалась бредом, сновидением, но запах сигаретного дыма и ужасный бардак в комнате говорили о том, что все это безумие происходило на самом деле. Превозмогая сильную головную боль, Леви кое как поднялся с кровати и, перешагивая через валяющиеся бутылки и чьи-то вещи на полу, побрел на кухню. Пол был ужасно грязный и липкий, видать что-то разлили, на всех поверхностях стояли стаканы, а посередине обеденного стола, как апофеоз этого попоища, валялась перевернутая пепельница. Леви с отвращением оглядывал свою квартиру, с ужасом представляя, как долго придется здесь убирать после работы. В офис он доехал на такси и впервые за всю свою жизнь опоздал на работу. Когда он вошел в кабинет, то уже через несколько минут услышал торопливый стук в дверь, которая моментально открылась. — Ты в порядке? — с обеспокоенным лицом Майк вошел и закрыл за собой дверь. — Ты болен? — Нет, — неожиданно для себя Леви вдруг почувствовал, что после этой ночи и толпы знакомых, но совершенно чужих людей, он очень рад видеть Майка. — Перебрал. — Кофе? — Майк улыбнулся и, когда Леви кивнул, развернулся, направляясь к выходу. — Стой, — одернул его Леви, закрыв лицо руками. — Эй, ты точно в порядке? — Нет, — Леви вдруг почувствовал себя совершенно беспомощным. Неожиданно груз вины, которую он всеми силами гнал от себя, пытаясь забыться в пьяном угаре, упал на него сверху тяжелым камнем и придавил к земле. — Я не в порядке, Майк. — Что случилось? — уже было вышедший за дверь, Майк вернулся и встал у рабочего стола. — Я совершил ужасный поступок. И я не прощу себя за это… Пододвинув стул ближе к столу, Майк сел и подперев голову руками, внимательно смотрел на Леви. — Что же ты сделал? — Я… — Леви нервно закусил губу. Помолчав с минуту, он, так и не решившись посмотреть Майку в глаза, сделал глубокий вдох и продолжил. — Я переспал с Эрвином. И я пометил его. — И? — Майк непонимающе пожал плечами. — Делов-то? Я хоть и не сторонник подобных, — он сделал небольшую паузу. — Отношений. Но если он сам хотел с кем-то переспать, то не вижу большой проблемы. — Проблема в том, что он хотел не с кем-то. Он хотел со мной, — Леви еще больше спрятал лицо ладонями. — Я был у него первым и позорно сбежал, когда он уснул. — Вот как. — Черт, я знаю, что я мудак, — Леви оторвал руки и от лица и посмотрел на Майка. Он ожидал увидеть презрение, злость, вот только Майк глядел с сочувствием, даже с жалостью. — Нет, умоляю, не смотри на меня так. — Как? — Как будто я настолько жалок и ничтожен, что на меня даже злиться невозможно, — слова вырвались сами собой и Леви резко замолчал, оборвав себя на половине фразы. — Леви, — Майк нахмурился и аккуратно положил ему руку на плечо, будто боялся, что Леви вот-вот взорвется. — Я не считаю тебя жалким. Ты просто запутался, — тон его был успокаивающим, утешающим. — Уверен, еще есть возможность все исправить. Весь рабочий день Леви прокручивал в голове последнюю фразу Майка, которая теперь не давала ему покоя. Идея попытаться изменить ситуацию, наладить произошедшее казалась одновременно правильной и логичной, но совершенно невыполнимой. С такой упорностью он добивался комфортной и сытой жизни, и при этом совершенно не надеялся на то, что может быть достоин и любви. Обесценивая все свои заслуги и труды, Леви не верил ни в себя и в удачу, но вспоминая Эрвина, он чертовски хотел хотя бы попробовать. Внутри разрывало не только чувством вины и ненавистью к себе, наряду с этим Леви чувствовал боль и ужасную обиду, и понимал, что это не его, это чувства Эрвина. Связанные они теперь ощущали друг друга, вот только сейчас это было в разы сильнее, чем Леви мог себе предположить. Хотелось рвать и метать из-за того, что его омеге больно, но наступало глухое бессилие, потому что эту боль причинил он сам. Идя пешком с работы, он глубоко вдыхал свежий вечерний воздух, пытаясь избавиться от остатков похмелья. Когда перед усталыми глазами замаячила подсвеченная в сумраке вывеска магазина цветов, Леви остановился и стал разглядывать пестрые букеты за стеклом витрины. Розы и хризантемы, благородные каллы и экзотичные протеи — цветущее многообразие восхищало, но не трогало сердца так, как простой букетик колокольчиков, васильков и ромашек, собранный на прогулке вдоль леса. Леви прошибло осознанием, он вдруг понял, отчего запах Эрвина казался таким знакомым — именно так пахло в родной деревне, откуда Леви всегда стремился уехать. Окруженное лесами и полями полузаброшенное село было пронизано ароматами хвои, диких трав и цветов. Смертельная, не знакомая ранее тоска разлилась внутри, Леви почувствовал, как сильно скучает по дому и родным, но больше всего он скучает по Эрвину. Долго мучавшись выбором, Леви наконец-то определился и указал продавцу на связку пышных белых роз. Навигатор в телефоне еще помнил адрес Эрвина, когда Леви подвозил его домой после их первого свидания, и он заказал на него доставку цветов. Анонимно, без открытки и подписи. Отчего-то была уверенность, что Эрвин обязательно поймет от кого эти цветы. Когда Леви, после длительной уборки и лежания в ванне, засыпал в чистой постели, на сердце стало немного легче. Он решил, что обязательно объяснится с Эрвином и даже если его отвергнут, он хотя бы будет чуть менее отвратителен сам себе. На следующий день свое опоздание Леви объяснил начальству тем, что, кажется, заболел. По этой же причине он и отпросился пораньше. И только Майку сказал, как есть — ему во что бы то ни стало нужно объясниться с Эрвином. — Удачи, — Майк похлопал его по плечу. — Напиши потом, как все прошло! — Хорошо, — Леви понимал, что и сам захочет поговорить с Майком, излить душу. Оказывается, Майк, к которому Леви был частенько грубым, очень хороший друг. Будучи дома, Леви второпях начал собираться: он с силой тер тело мочалкой под душем, ему все еще казалось, что от него несет перегаром и сигаретами, придирчиво выбирал одежду, не хотелось выряжаться слишком официально, но и простая повседневная одежда не подходила. Стоя перед зеркалом и поправляя волосы, Леви думал только о том, что почувствовал Эрвин, когда проснулся в номере отеля один? Это произошло ночью, после его ухода, или Эрвин проспал до утра? Что он подумал? В голове нарисовалась картина того, как Эрвин растерянно одевался и пытался в зеркале разглядеть на задней стороне шее метку, которую оставил Леви, как в страхе добирался до дома, и как семья приняла сына, который ночевал невесть где и вернулся помеченным. Звонить Эрвину Леви не решился и теперь очень надеялся застать его дома. В любом случае, отступать Леви был не намерен, твердо решив — сегодня или никогда, он будет ждать Эрвина у подъезда до самой ночи, но поговорит и объяснится. Он сделает все, чтобы избавить Эрвина от этой щемящей боли, которую чувствует и сам. Заходил в дом и поднимался по лестнице до нужного этажа Леви на ватных ногах. Его несильно трясло от волнения, Леви не знал, чем закончится их разговор, дадут ли ему вообще хоть что-то сказать, но он ужасно хотел увидеть Эрвина. Возможно, это будет последний раз, когда он его увидит. Дойдя до нужной квартиры, Леви позвонил в дверь и внутри все замерло, даже сердце, кажется, остановилось на несколько мгновений, а потом неистово забилось, с силой ударяясь о грудную клетку. Звук приближающихся шагов усиливался, послышался щелчок поворота замка и скрип открывающейся двери. Эрвин, показавшийся на пороге, молчал и с нечитаемым выражением лица смотрел на Леви. Леви почувствовал его запах, по которому так сильно скучал, будто выехал на машине из душного загазованного города, остановился на трассе и вышел в открытое поле, чтобы пройтись.  — Привет, — Леви на мгновение потупил взгляд, но собрался с силами и продолжил. — Я понимаю, что выгляжу сейчас, как полный кретин, но мне надо поговорить с тобой, — заученная речь звучала жалко и тихо, а под конец Леви вообще поник и практически прошептал: — Пожалуйста… — Заходи, — Эрвин открыл дверь и пропустил Леви в квартиру. Свет был выключен, отчего простенькая, но чистая кухня находилась в полумраке. Эрвин поставил чайник и достал из кухонного ящика две чашки, жестом пригласил Леви сесть за стол. Сам он остался стоять, облокотившись спиной на кухонную столешницу напротив и, скрестив руки на груди, посмотрел в окно. Солнце быстро заходило за горизонт и вечер стремительно перетекал в ночь. Они оба молчали — Леви не знал, как начать, Эрвин не торопил его и ждал. Из-за плохого освещения Леви не сразу заметил, что в углу стола в окружении каких-то старых книг и стопок бумаг в вазе стояли белые розы. Отчего-то они придали ему уверенности. — Я пришел, чтобы извиниться за свой поступок, — Леви из-за всех сил старался контролировать дыхание, чтобы голос не дрожал, но его волнение все равно было слишком очевидно. Спина напряглась и неестественно-напряженно выпрямилась, а ладони моментально вспотели. — Это было низко и подло с моей стороны. Пока Эрвин медлил с ответом, Леви кусал сухие губы и нервно перебирал пальцами. Несмотря на то, что Эрвин разлил по чашкам чай и поставил одну перед Леви на стол, он ждал, что его сейчас выгонят из квартиры, перед этим высказав, какой он отвратительный и мерзкий человек. Эрвин сел за стол и, взяв в руки чашку, слегка подул и отпил горячий чай. — Но ты все же пришел… — Эрвин поставил чашку на стол. — Знаешь, когда я проснулся и не нашел тебя, то подумал, что ты вышел за кофе или еще куда-нибудь и с тобой что-то случилось. Я испугался. Но потом администратор отеля сказал, что ты ушел еще ночью. — А твоя семья? — Леви наконец-то смог поднять самую страшную для себя тему. — Я готов принести свои извинения перед твоими родителями… — У меня нет родителей. Если ты не заметил, я живу один. Леви замер с открытым ртом, не успев договорить. Ситуация развернулась даже хуже, чем он себе представлял. В голове нарисовалась жуткая картина того, как Эрвин утром ищет его в отеле и не находит, как узнает всю правду и возвращается в пустую темную квартиру. Совершенно один. — Прости, — Леви подорвался с места и, преодолев в два шага расстояние между ними, обхватил сидящего Эрвина руками за плечи и прижал к себе. Глаза защипало из-за выступивших слез. — Эрвин, прости меня. Эрвин не оттолкнул его, как ожидал Леви, но и не обнял в ответ. В его глазах было столько грусти, что у Леви разрывалось сердце от сожаления за все, что произошло с Эрвином по его вине. — Я был так счастлив от осознания, что встретил своего истинного, — аккуратно подушечкой большого пальца Эрвин вытер со щеки Леви сбежавшую вниз слезу. — Я просто не мог поверить, что ты ушел. — Истинного? — Леви непонимающе смотрел на него. — Ты разве не чувствуешь? — Я никогда не верил в это, — от осознания происходящего Леви перестал дышать. Значит вот почему запах Эрвина ощущался так сильно, что все другие для Леви пропали, просто исчезли. Вот почему, он чувствовал его даже на расстоянии днем и ночью. — Не верил, что однажды встречу свою пару. Когда Леви вернулся на свое место за столом, то повисшая вновь тишина больше не была такой напряженной и пугающей. Леви впервые за эти несколько дней почувствовал облегчение, будто веревку, которая туго стягивалась на шее и душила его перерезали острым ножом, и она упала к его ногам. — Что ты читаешь? — Леви снова обратил внимания на книги, которыми была завалена половина стола. — История. Ищу все о переселении первых элдийцев на эту землю. И о титанах. — Ты расскажешь мне об этом? — Леви чувствовал потребность слушать голос Эрвина, как тогда, когда позвонил ему среди ночи. — Расскажу, но не сегодня, — Эрвин допил порядком остывший чай. — Думаю, тебе пора домой, Леви. Уже выходя из квартиры, Леви остановился. — Послушай, Эрвин, в конце месяца будет свадьба моего лучшего друга, — он с удивлением отметил, что, не задумываясь, впервые назвал Майка не просто знакомым или коллегой, не другом, а лучшим другом. Это произошло так легко и естественно. — Ты пойдешь со мной? — Давай вернемся к этому разговору завтра, хорошо? — Хорошо. Спокойной ночи, Эрвин. Пока Леви ехал домой, то всю дорогу пытался принять мысль, что этот вечер и разговор с Эрвином ему не приснились, что в его жизни впервые что-то налаживается, складывается хорошо. Он чувствовал, что на верном пути. Теперь Леви задался целью обязательно доказать Эрвину, что он достойный человек, он сможет защитить и больше никогда не причинит ему боли.