Когда лето медленно сменяется зимой

*** Донхи сидел у забора своей кузни, раскуривая очередную сигару, о чем-то глубоко задумавшись. Ветер, гулявший среди деревьев и скалистых вершин, нашептывал какую-то свою монотонную мелодию. Если сильно прислушаться в ней угадывались завывания труб индейцев из ближайшей резервации. Донхи любил так вечерами послушать их песенки, иногда, если подойти поближе, можно было даже разобрать в завываниях слова. За долгое соседство Донхи научился в общих чертах их понимать и тихими ночами переписывался услышанные мифы. Заскрипела дверь, из бара вышел Хекджэ: —Донхи, проедемся пока Кю отпускает. —Куда? —Так за чонуновой пропажей. —Ну поехали, знаешь где она примерно? —Примерно знаю. —Э-эх, ну поехали,—Донхи глубоко затянулся и выпустил последний клуб пара. Лошадь он не распрягал, знал, что она ещё пригодится. Разжег факел и примотал к телеге. Краем глаза заметил, что Хекджэ ушёл к конюшням. —Стой! Запрыгивай на козлы, твоя пегая после поездочки из Калифорнии ещё в себя не пришла. —О, спасибо. Хекджэ ловко запрыгнул на повозку, Донхи тронул вожжи, и грузовая медленно побрела, немного пофыркивая. —К Спринг-Крик? —Да, откуда знаешь? —Хичоль рассказал. Меня ещё до тебя работенкой нагрузили. —Зачем тогда про место спрашивал? —Захотелось. Снова зазвучали трубы, на этот раз ближе. Хекджэ испуганно повернул голову в сторону горы, всмотрелся в силуэты склонов. На одном из них собралась группка людей с очертаниями перьев на головах. —Близко подошли, замышляют чего, как думаешь?—шёпотом спросил Хекджэ, на всякий случай готовя револьвер. —Не часто по ночам кто-то ездит по этой дороге, им наверное интересно. Хотя скорее всего боятся, что это за ними, так что оружие лучше убери, сейчас мы в невыгодном положении. —Ты же тоже из их народа, может договоришься, чтобы они людей из поселения не трогали? —Не я, мать. Я для них такой же чужак как и вы, попробую подойти- подстрелят. —Не весело. —Совсем. Оставив индейцев позади, выехали к развилке, одна поросшая сорняками тропка вела глубже в чащу, другая же на тракт до железной дороги. До Спринг-Крик можно было добраться по любой из них. —И по какой нам? —Сейчас прикину. Я встретил его на другой стороне леса, думаю он свернул где-то на тракте и решил пойти напрямик. —Ну, значит на тракт. —Надеюсь не придётся петлять. —А я то как надеюсь. Мне на сегодня уже хватило. —Так когда Тук вышел? Он мне ничего не сказал, только по башке треснул. —Так тебя и надо, бросаешь нас на произвол судьбы и уматываешь не пойми куда. —Ну извините, у меня пятки горели, Шивон где-то откопал записи о моих прошлых грешках, останься я в городе без вас - точно бы прокололся. —Бедненький мальчик. —Тц. —Да ладно, я почти не сержусь, всё-таки каждый сам за себя. Тук вышел через две недели после меня, Хи тоже. —Повезло вам. —Просто не все слуги закона такие же честные, как Шивон. —Да, этому городку с ним повезло. —Угу. —А после эм... Неудачи. Тук не хочет завязать? —Хекджэ, я смотрю поездочка тебя совсем из колеи выбила. Тут уже нельзя завязывать. —Но... Сейчас же никто не ломится в двери, как было раньше. —Это к тебе никто не ломится. К нам частенько до ареста заходили, теперь подзатаились, видать привязанных к нам шерифов бояться. Ха, никогда не думал, что буду под защитой законников. —Можно же уехать куда-нибудь. —Куда? Да и нужно ли? Никто из нас, ну разве что кроме тебя и Хичоля, ничего другого делать не умеет. Нет, в нашей судьбе уже несмываемыми чернилами написано, что умрём мы здесь. Скорее всего от пули. Хекджэ опустил голову. С самого детства, с тех пор как его восьмилетнего приютил отец Чонсу, он не понимал, почему они участвует в таких опасных, да и незаконных авантюрах. Было бы куда бежать, он наверное сбежал бы из их дома сразу, но судьба сложилась иначе. —Задумался? —Нет, просто молчу. —Не похоже на тебя. —Наверное. —Я вот чего не понимаю, раз уж тебе так хочется всё бросить, почему ты всё ещё с нами? —Можешь считать, что я должен Туку кругленькую сумму. —Не хочешь говорить- не говори, но знай, никто из нас тебя насильно держать не будет. Чонсу с Хичолем тоже видят как ты постоянно мечешься, не думай, что тянешь на великого актёра. —Давай лучше о чем-нибудь другом. —Ладно, странный ты, сам начал, сам закончил. —Мечусь как всегда. —Не иначе. О, кстати, смотри какая за поворотом красота сейчас будет. —М? Дорога в очередной раз вильнула, перед глазами предстала страшная картина. По левую сторону все деревья сплошь выгорели, осталось только пустая земля вся посеревшая от пепла, с валяющимися кое-где недогоревшими стволами. —Господи... —Пока к нам ехал, не заметил что ли? —Обходил тракт. —А точно, ты же у нас Сусанин. —Из-за чего пожар начался? —А сам как думаешь? Жара ничем хорошим не заканчивается. —Вырастет тут что-нибудь? —Скорее всего нет. Ну а что нам, километром пустыни больше, километром меньше. Мы всем поселением пытались тушить, некоторые так и не вернулись, после пожара нашёл много всякой железной мелочевки от них оставшейся. —Когда горело? Месяц назад? —Думаю где-то так. Дым видел? —Нет, слушал, что в других штатах пожары вспыхивали, но не думал, что нас затронет. —Отчего же не затронет, среди нас избранников божих вроде нет. Выжженный участок шел до самого тракта, а после тянулся и вдоль него. Хекджэ никогда не чувствовал особой привязанности к их скудному леску, но его практически полное исчезновение как-то давило. Он ни разу не сталкивался с лесным пожаром, хотя всегда жил рядом с рощей, поэтому сильно их не боялся, но теперь в голову закрыдывалась мысль, что в пепле может утонуть весь их мини городок, как сейчас в нем утопает лошадь по самые пятки. Вдалеке замаячил конец пепелища, тракт выходил в степь. Уже там зоркий глаз Донхи зацепился за неприметный чёрный чемодан.