Главная фанатка

      У Егора такая тонкая, слишком ломкая шея, какой-то озабоченный, немного пугающий взгляд и такие слабые локти… Он не может удержаться и всё время падает. — Не дрожи так… — шепчет Крид, гладя его по крашенным волосам, таким мягким, несмотря на бесконечную химию. Шип немного нервно оборачивается, немного нервно закусывает губы. — Мне страшно… — голос какой-то слишком тихий и ломкий, что хочется его сорвать. Чтобы он стонал так, хрипло-хрипло и от бессилия прижимался теснее. Хочется сломать его. Егор аккуратно берёт его за руку и тянет на себя — на колени. Шип неловко приобнимает его за шею, глаза не поднимает — боится. Что оттолкнёт, что навредит. — Посмотри на меня. — Крид осторожно поднимает за подбородок, а сам взгляда не отводит. Кажется, сейчас в комнате стало совсем тихо, и не слышно даже песни Милохина, или кто там выступает. И да, наверное зря Егор сюда приехал — хотел посмотреть лицемерке в лицо. Из-за неё этого несчастного мальчика просто затравили. — Ты в порядке? — не самый лучший вопрос сейчас, но именно его стоит спросить. — Нет. — в его голосе слышутся слёзы, отчего становится как-то слишком плохо. Егор оттягивает длинные пряди и заставляет пересечься наконец глазами — у Шипа они зелёные, какие-то по детски наивные и растерянные. Он снова смотрит куда-то в сторону, но Крид одёргивает: — Не отводи. Егор подчиняется и сильнее прижимается, дрожа то-ли от холода, то-ли от волнения. Его руки татуированы, так рано испорченны, но запястья пока ещё чистые, находящиеся в какой-то витающей опасности. Шипа хочется укусить. Что он и делает. Наклоняет голову, убирает прядь и мягко кусает за ухо, отчего парень тихо стонет, прижав ко рту ладошку. Он не перестаёт дрожать, но похоже это уже приятная дрожь, от которой сам мёрзнешь и одновременно жарко становится. Шип проводит длинными пальцами по чужой щеке — и как с такими тонкими жить можно — и краснеет сильнее, будто с собой борясь. Наверное, ему всё это кажется злой, нелепой шуткой, к коим он привык, и его сейчас убьют просто. Бросят и уйдут. — Не уйду я никуда. — будто предугадывает ход его мыслей Крид. Егор всхлипывает, уже не борясь с наступающими слезами и трёт накрашенные глаза. Макияж ему совсем не идёт. — Тише… — Егор не хорош в том, чтобы успокаивать людей, особенно парней, но Шипа успокоить хочется, чтобы он улыбался, снова… Даже сегодня, на сцене, парень выглядел каким-то разбитым, хоть и старался выглядеть не таким подавленным. — Что ты делаешь? — у Шипа есть все основания спрашивать. Потому что Крид сам не знает, что он сейчас делает, и зачем так трепетно прижимает это хрупкое тело. — Не знаю. — честно отвечает Егор. Он гладит его по плечу, немного спуская вниз футболку, оголяя тонкое плечо. Прямо как у девушки. Но ни одну девушку, он, наверное, никогда так не сажал на коленки и не боялся лишнее слово сказать. — Я не хотел приходить сюда, мне сказали, что так я развеюсь, мне станет легче, но… — Я тоже не хотел, просто… — сказать или нет? Крид ещё немного мнётся, подбирая слова, и наконец-то решается. — Просто не хотел тебя бросать. Шип удивлённо смотрит на него. Почему? Его губы растягиваются в улыбке, будто сбрасывая всю свою растерянность и тоску. — Из-за меня, да? Я думал, Валю проучить. Крид осторожно целует его пальцы и ухмыляется. Егор вздрагивает, но руку не вырывает. — И это тоже. И тянет его ближе, берёт в руки его лицо и втягивает в поцелуй, сначала мягкий, какой-то неловкий, будто впервые целуется, а потом напор ускоряет, требовательно оттягивая рукой волосы. Шип тихо стонет, прикрыв зелёные глаза, пальцами хватаясь за плечи и старательно отвечая на поцелуй. Его язык совсем быстро сплетается с чужим, мягко лаская. Егор же глаза не закрывает, каждую эмоцию ловит. Смотрит, как медленно у Шипа краснеют уши и как он смущённо жмурится, пытаясь не стонать в голос. Он совсем осторожно кусает Крида за губу, чем вызывает то-ли улыбку, то-ли ухмылку. В близи он пахнет совсем не какой-то вычернутой жвачкой из песен, а обычным дешёвым одеколоном, как-то совсем идеально подходящим для него. Хочется вдыхать его запах постоянно, сильнее притягивая к себе и не отпуская, целуя так требовательно и одновременно трепетно, от этого и становясь зависимым. Крид становится зависимым. Шип упирается в него руками и отстраняется, пытаясь отдышаться. Его щёки смущённо горят, и он трёт их, чувствуя жар во всём лице. — Ты позволишь? — Егор невесомо проводит по его шее, чувствуя, как Шип снова дрожит. Он слишком чувствительный. — Д-да… — Егор задирает голову, оголяя длинную шею, такую белую, без единой отметины и засоса. У Крида внутри что-то ёкает, но он не обращает внимания. Вернее, пытается. Чтобы не сорваться. Чтобы не отпугнуть сейчас. Он также невесомо целует, введя цепочку вверх, и языком линию проводит, вызывая новый, хриплый стон, так приятно бьющий по ушам. Егор осторожно прикусывает кожу, и Шип хватается за него, притянув ближе, как-бы прося не медлить… Так. Крид кусает уже грубее, но через секунду пугается: вдруг больно? Но он даже не вскрикивает, только сильнее обнимает. Егор проводит языком по тонким ключицам и отстраняется, смотрит на Шипа секунду, а потом обнимет его за талию, приподнимая. — Что ты… — его кладут на стол, не давая договорить. Егор возмущённо приподнимается на локтях и хмурится. — Зачем так резко? — Прости, мне просто слишком тебя хочется. — здесь уже и скрывать нечего. — Подними руки. — А это зачем? — он испуганно распахивает глаза и пытается подняться. — Не. Бойся. — Крид берёт с другого конца стола длинную ленту, и ловко перехватывает руки Егора, быстро связывая их вместе. Тот только глазами удивлённо хлопает. — Х-хорошо. — Скажи, ты действительно любишь все мои песни? Или просто так снимаешься? — Очень вовремя спросил. Да уж. Крид хмыкает и подходит ближе к лежащему на столе Егору. — Ну так это правда? — он осторожно разводит его коленки, и выжидающе смотрит на парня сверху вниз. — П-прав-да. — Шип ещё больше заикается, губы закусывает. Такой раскрасневшийся, связанный, растрёпанный и уязвимый он выглядит слишком соблазнительно… Крид снова целует его, прикусывая нижнюю губу, и проводит по ней языком, ощущая вкус клубничной помады. Сладковатый привкус возбуждает ещё больше, и парень быстрым, рваным движением проводит языком по уху, правой рукой стягивая узкие джинсы. Они противно не поддаются, поэтому приходится сильней потянуть. У Шипа такие же, тонкие, длинные ноги, с приятной, мягкой кожей под пальцами, с пластырем на правой коленке — упал, наверное. Крид медленно целует её, и выпрямляется, закидывая чужие ноги себе на плечи, пока Егор смущённо бегает глазами по потолку и учащённо дышит. — Егор, расслабься. И смотри на меня. — Блять… — Шип матерится сквозь зубы, когда в него осторожно проникают указательным пальцем. — Сними, пожалуйста, кольцо. Крид удивлённо смотрит на него, и стаскивает с пальца украшение. Ещё никто не сделал ему замечаний в этой области. Стоило об этом задуматься, в конце концов. В левом углу кто-то заботливо оставил пол-тюбика смазки — им хватит. Он снова вводит один палец, медленно растягивая парня, и следит за чужими эмоциями. У Егора всё, что он чувствует, на лице написано. Он даже соврать не сможет. Ложь сразу видно будет. Шип прижимает к себе крепко связанные руки и выгибается, глаза закатывая, выглядит он при этом слишком развратно. А ведь они ещё даже не начинали. Крид ускоряет темп и добавляет второй, третий. На четвёртом Егор испуганно распахивает зелёные глаза и вопросительно смотрит на него. — Надеюсь, ты не хочешь в меня всю руку засунуть… — в конце он сбивается и охает от образовавшейся внутри пустоты. — Чёрт, верни! — просит парень и по-детски дрыгает ногами. Не в лучшем сейчас положении для сопротивления и приказов. — Не брыкайся, малыш, ну? — тихо говорит Егор. Шип останавливается и обиженно надувает губы. Выглядит довольно мило, если не считать позу, в которой он находится. Крид достаёт откуда-то из левого кармашка презерватив и умело вскрывает его зубами. В тюбике ничего не остаётся, и парень выбрасывает его через плечо. Так, интересно, закрыл ли он дверь? — Будет больно, прости. — предупреждает, и медленно входит. Шип вздрагивает и закусывает губу почти до крови. Егор проникает пальцами под его футболку, водя ими по спине. Кажется, что у парня температура — настолько он горячий. — Холодно. — шипит Шип и вскрикивает, когда Крид входит глубже. Он склоняется и смазанно целует его куда-то в переносицу, как бы извиняясь ещё раз, одной рукой берёт Егора за запястья и медленно облизывает пальцы, аккуратно двигаясь. Шип старается расслабиться, что у него довольно плохо получается, от этого только у่же становится, и Крид не может сдержать собственного стона. — И больно. Егор останавливается. Раз ему больно так, нужно сделать по другому. Под эти мысли он подхватывает парня и снова усаживает на себя. Лента съезжает с рук, и Шип легко распутывается, потирая татуированные руки. На них остаются лёгкие красные отметины. Крид приподнимает его за талию и ускоряет темп, но старается делать это не так жёстко. Он вновь и вновь проходится поцелуями по шее, выбивая из парня рваные стоны наравне с толчками. Егор оттягивает волосы, впутывается в его светлые пряди, на что Шип возмущенно шипит. Крид находит это забавным. А девушкам нравится. — Да перестань ты кусаться, и рвать мои волосы! — Шип бунтующе двигает бёдрами, и тут же всхлипывает. Похоже, он сам попал, куда надо. — Ох, блять… Крид безумно много касается его под футболкой, стараясь пройтись практически везде, чтобы запомнить момент, и, возможно, вспоминать временами. — Я… Я сейчас. Егор останавливается и прижимает его ближе, говоря снова шёпотом: — Так кто моя главная фанатка? А, Егор? — Я. — голос у Шипа немного дрожит. Его поворачивают к себе, затягивая в последний поцелуй за этот вечер. Егор охватывает Крида, стоня в поцелуй, и пачкается. — Чёрт, моя одежда! У нас есть салфетки? — голос всё ещё дрожит, но всё равно в нём слышно возмущение. Егор отворачивается и водит глазами по комнате, хотя Криду кажется, что он просто пытается скрыть своё смущение. Это вызывает лишь улыбку. — Так, у меня тут такое ощущение, будто мы тут не одни этим занимались… — он скептически оглядывает пол-пачки салфеток и законченную смазку на полу. — Интересно, кто же? Хотя, не важно. Иди сюда. — Шипа нежно прижимают к себе, целуя в щёку, Егор в ответ смеётся и в шутку пытается выбраться, хотя особо и не старается. По коридору разносится противный стук каблучков, отдаваемый тихим эхом. — Ты и не представляешь, как меня тут тошнит. Уже рожа заебала болеть. — дверца распахивается. Валя прижимает к уху телефон, недовольно хмурясь. Её взгляд шокировано сталкивается с парнями. — Валь, а ты когда приедешь? — раздаётся в трубке. Она не отвечает. — Валь? — С-скоро. — быстро поворачиваясь, Карнавал шмыгает туда, откуда пришла. — Ты видел её лицо? — Шип прикрывает рот ладошкой, давясь от смеха. У Крида тоже не получается сдержаться. Егор обхватывает его лицо, и целует в нос. — Пойдём отсюда… — К тебе или ко мне? — Какая разница?