Зачем ты врешь?..

Хината, погрузившись в мысли, шел по придорожной тропке. Он уже прошел и шоссе, и старую деревеньку у подножия холма, где жили всего несколько людей, и поворот, который привел бы его домой. Он все шел и шел, а когда оглянулся вокруг, понял, что дошел до крупного города, который был в километре от его дома. вот черт, совсем свихнулся Вдруг он услышал негромко играющую музыку, и срывающийся, но безумно красивый голос парня. Шое заинтересовался и бесшумно проскользнул в чуть приоткрытую дверь бара, из которого доносилась музыка. На сцене он увидел самого обычного старшеклассника, но его голос, дрожавший не от волнения или страха, а от эмоций, он резал воздух, а музыка, которую играли остальные музыканты, так дополняла этот голос, что Хината выпал. Он замер, и его взгляд был прикован к парню, который играл на гитаре чуть позади солиста. Кагеяма. Все мысли испарились, и остались только слова песни С тобою вечность были мы, но волей звезд разлучены, Об этом мой рассказ одной зимы... Пусть даже если бренный мир однажды лопнет, как пузырь, Твой образ в памяти, храня, я буду жить лишь для тебя! Проститься сил недостает, пытаюсь двигаться вперед, Но в сердце ты моем!... Солист упал бы, если бы его не поймал Кагеяма, и Шое хотел уже крикнуть ему, но слова застряли у него в горле. Это был не Кагеяма. Гитарист с синими волосами подхватил солиста, а тот рыдал, как и многие в зале, и они ушли со сцены. А оставшиеся начали играть какую-то другую мелодию, но Хината не стал слушать и с ватными ногами вышел из бара. На его глазах застыли слезы. Он посмотрел на небо, что случилось у того парня? что это была за песня? и откуда это ощущение тупой непроходящей боли? Наверное, он кого то любил, а затем потерял, может даже, они сильно поругались. Но почему он пел так, как будто это уже не возможно вернуть? Всегда же можно помириться... Даже если все очень плохо! Разве что... Его любимый человек умер? Сердце глухо стукнуло и упало. Что? Слезы, стоявшие в глазах залили белое, как мел, лицо. Хината медленно сделал шаг, потом еще один, и все быстрее, быстрее. Ноги несли его куда то вдаль, вверх по дороге, а тело сотрясалось от рыданий, он не видел куда бежит, но не хотел думать, он ни за что на свете не хотел думать об этом! Он все бежал и бежал, как сумасшедший, холодный ночной воздух разрывал легкие, слезы затекали в уши, а шарф промок, он так неистово несся, что пару раз чуть не попал под машину, ноги болели, ужасно болели, но Шое было все равно, ведь он знал, что если он остановится, то продолжит свою мысль.

***

-Кагеяма! Пока! Нишиноя улыбнулся во все тридцать два, и помахал рукой, а Танака показал большой палец, поднятый вверх. Суга похлопал его по плечу. -Веселее давай, мы же почти победили! Еще бы немного... А Хинату ты и сам знаешь, он воспринимает все слишком близко к сердцу, уверен, завтра ему будет лучше! Кагеяма посмотрел на товарищей и кивнул, не зная, как выразить переполнявшую его благодарность. Он махнул рукой в знак прощания и поплелся к дому. Сегодня был странный матч, и Кагеяма все не мог отделаться от мысли, что Шое вел себя не как обычно. Да нет, он мог поклясться, что что-то изменилось! И взгляд Ойкавы, чего так пялиться то? Ладно бы просто смотрел, но нет! В его взгляде была грусть, перемешенная со злостью. Особенно в момент перед тем, как Хината прописал ему в лицо мячом. Лицо Кагеямы невольно растянулось в улыбке. Все таки приятно, что Тоору наконец то огреб. Только это тоже странно. Аура Хинаты в момент перед ударом, он как будто был не готов к моему пасу... Но почему? Все же было хорошо? Кагеяма задумался, и через несколько секунд вспомнил. Лицо Хинаты, когда я отдавал пас. Оно было красным. Нет, это уже просто выходило за рамки странностей. Это было просто невообразимо. Почему? А может, ему показалось? Тобио окунулся в воспоминания еще раз. Да нет, точно было красным. Хината так сильно зажмурил глаза, что я даже испугался что он не ударит.

***

-Тобиоооооооооооо! Мива просунула лохматую голову в дверной проем -Да? -Ты не видел Асобу*? (*речь идет о коте) -Нет. -Крикни мне, если увидишь. И Миву удалилась из комнаты, а Кагеяма вновь занялся разглядыванием потолка, периодически подкидывая мяч вверх. Не прошло и двадцати минут, как сестра снова появилась в дверном проеме. -Тобиоо, а ты точно уверен, что не видел? -Я же сказал, нет. Если тебе так хочется, посмотри на батарее, он обычно спит там. -Да я смотрела! И в кладовой тоже нет, и в обувной, и на коврике рядом с мусоркой, и под кроватями, и ... -Так, я понял. Ты хочешь чтобы я пошел во двор, и посмотрел там, потому что там темно, и тебе страшно, да? Мива состроила обиженную гримасу и в Кагеяму прилетела какая-то бумажка. -Да понял я, понял. Юноша встал с кровати, обошел сестру, захватил куртку и вышел во двор. -Спасибооо! Я тебе дайфуки куплю! Кагеяма подошел к кустам, за которыми любил прятаться Асобу и позвал его. Реакции не последовало. Тогда он обошел дом, постоянно подзывая кота, но тот не показывался. Тобио начал всерьез сердиться, все тело болит после матча, а его заставляют искать кота, который и сам вернется, притопает как миленький, потому что для него даже один день без его любимой еды, которую готовит Миву, это трагедия. Кагеяма прошел еще один раз во круг дома, повторяя имя кота вперемешку с ругательствами. Когда он уже хотел было вернуться домой, то увидел в окне Миву, которая смотрела на него ангельскими глазками и жестами умоляла его найти Асобу. Юноша снова выругался и пошел искать дальше. Он аккуратно открыл калитку и вышел на дорогу, вдруг этот засранец выскочил туда и теперь сидит на каком нибудь дереве, мяукая. Кагеяма прислушался. Никакого мяуканья ни было. Тогда он пошел вдоль дороги, за поворотом освещение заканчивалось, и Тобио включил фонарик на телефоне. Он подошел к дубу и стал разглядывать нижние ветки, на которые мог забраться кот. Не смотря себе под ноги, он стал обходить широкое дерево, как вдруг его кроссовок наступил на что-то мягкое. Кагеяма невольно вскрикнул и, споткнувшись о корень, глухо упал на землю. Когда Тобио подобрал вылетевший телефон и посветил на то место, куда наступил, он тихо ойкнул и застыл. Перед ним лежал растрепанный, донельзя грязный Хината Шое.