Жёлтая пресса

[Conor Maynard — For The Night Into in — Chase Atlantic] Получив сообщение от Тэхёна, Намджун сразу же понял, к чему было его тревожное состояние. Ко всему этому, ещё и отключенный телефон заставляет волноваться.   Уволили? Избили? Напали? Явился герой статьи и начал угрожать? И куча других вопросов крутится в голове у Нама.   В итоге, он решает после работы поехать прямиком к Тэхёну и узнать, что всё-таки случилось. Почему же тот принял решение так быстро.   Подходя к двери омеги, Намджун уже чувствует усиленный запах орехов. Этот шлейф преследует с самой первой встречи и не оставляет ни на секунду.   «У меня есть семья… У меня есть Чимин. У меня есть Чимин. У меня есть Чимин» — как мантру всё повторяет, перед тем, как постучать в дверь.   Тэхён тоже давно учуял тяжёлый запах бергамота. И сказать честно, он очень бы хотел сейчас оказаться рядом с его владельцем.   Услышав стук, Тэхён медленно подходит к двери и внюхивается, кажется будто тоже слышит тяжёлое дыхание за стеной. Ещё никогда ему не было так плохо во время течки. Пытаясь не нарушить свои моральные принципы, он хоть и плачет, но отвечает.  — Намджун, уходи, — впервые Тэхён обратился к нему неофициально и это до безумия кажется правильным, нужным в этот момент.  У Намджуна срываются все тормоза. Может это и странно, но ещё с самого начала он знал код от входной двери омеги. И, как-бы он не хотел использовать этот козырь, сейчас это необходимо. Необходимо им двоим. И каждый это понимает.   Тэхён слышит, как замок щёлкает. Он спускается возле стены, прижимает ноги к себе, начинает всхлипывать. Да, ему нравится Намджун, хоть они и знакомы всего ничего. Да, он хочет его. Но помимо всех этих «да», есть ещё больше «нет». И это медленно убивает его.   Намджун, зайдя в квартиру, первый делом обращает внимание на плачущего Тэхёна. Он садится напротив него и обнимает. Запах омеги заставляет его сходить с ума. Он слышит тихо «нет, нет, нет» от парня, а в ответ чувствует, как руки обнимают его за шею. Мозг кричит одно, тело делает другое. И кто был прав, покажет время.  — Тихо, себе же хуже делаешь, — Намджун начинает поглаживать спину. Успокаивает. — Почему не принял лекарства?   — Юнги запретил, — хмыкает Тэхён и сильнее прижимается к альфе. — Раньше не было так больно, — договаривает у себя в голове.   —Правильно делает, — кивает и почему-то улыбается. Его радует, что за Тэхёна ещё кто-то волнуется. — Кстати, а где он? — Намджун отстраняется и осматривает квартиру. Ощущение, будто Тэхён живёт один, вот только посторонний запах говорит об обратном.   — Свалил, — усмехается Тэ. Боль потихонечку уходит, поэтому он позволяет себе улыбаться, демонстрирует свою квадратную улыбку. Лишь опухшие глаза и мокрые щеки говорят о минувшей истерике.   Намджун смотрит очень внимательно и неожиданно целует. Медленно, будто пробуя, подтверждает свои мысли. Тэхён же пару секунд находится в замешательстве, но поняв, что назад пути нет, тоже начинает отвечать на поцелуй. Выглядит всё странно, ведь Намджун — мужчина с опытом, пытается сразу же перейти на другой темп, а Тэхён не успевает и к прежнему привыкнуть.   Аккуратно подняв на руки Тэхёна, Намджун направляется в гостиную, продолжая посасывать мягкие губы омеги.   — Не тут, — шёпотом, между поцелуями, говорит Тэхён и указывает пальцем на соседнюю дверь. Как-бы там не было, но переспать на диване друга — последнее, что он хочет сейчас сделать.   Намджун чувствует, как его рука становится влажной от смазки и это ещё больше возбуждает. Он кладёт Тэхёна спиной на кровать и нависает сверху, целует каждую родинку, на столь прелестном теле. Что он сейчас чувствует? Чувствует, что несёт большую ответственность за что-то родное, боится сделать больно, боится услышать просьбу остановиться.   — Намджун… Это неправильно, — всё-же озвучивает свои мысли Тэхён и продолжает обжигать своим горячим дыханием шею другого.   — Если ты думаешь сейчас о Чимине, — верно, он думает именно о нём. Тэхён сразу перестаёт двигаться, ждёт продолжения. — Не переживай. Это будут мои проблемы. — Намджун смотрит в глаза, доказывает, что сейчас его интересует лишь он и никто больше.  — Ты не понимаешь, ты не знаешь… — шёпотом говорит Тэхён, когда ощущает ладонь на своём животе.   — Ответь, ты не хочешь? — низким голосом спрашивает Нам и ведёт ладонью вверх к груди, очерчивает сосок, царапает выступающие ключицы, мечтая ещё и увидеть это всё, а не только трогать.   — Хочу… Очень хочу, — всхлипывает Тэ. — Но сначала нужно поговорить, я должен рассказать…  — Солнышко, давай потом. Раз мы оба хотим, я продолжу.   Дальше Намджун настойчиво целует. Он легонько посасывает язык омеги, пробует, наслаждается. Присаживается на него бугорок младшего, давя своим весом на член, а в ответ слышит тихий стон. Он слушал его вечность, это даёт понять, что он всё делает правильно. Намджун медленно расстёгивает рубашку, неотрывно смотря в карие глаза напротив, и сильнее садиться на чужие бедра. У Тэхёна от его действий волосы начинают прилипать к мокрому лбу от выступающего пота. Медленно снимая  рубашку, Намджун наклоняется и оставляет поцелуй около виска, носа и уголков глаз. Бронзовая кожа ослепляет, завораживает и всё это при лунном свете, кажется неземным. Идеальный, вот что думает Намджун. Коричневые вставшие соски, выступающие ребра с совместительством маленького пухлого животика, который присущий всем омегам, делает Нама уязвимым.   Тэхён не прячет лицо в подушку, наоборот, следит за реакцией. И чёрт, она его полностью устраивает. Ему нравится, как им восхищаются. Сам того не понимая, он закусывает губу и двигает бёдрами вверх, показывая, что готов к большему.  Намджун же наклоняется, запоминает каждую родинку. Целует их. Целует, облизывает, дышит горячим воздухом, согревает каждый миллиметр кожи. Он опускается ниже и вместе с ним, сползают штаны Тэхёна. Придавленный всем этим временем член, полностью выпрямляется и ложиться на живот омеги.  Тэхён решает сесть на свои колени, смотрит в глаза, как-бы спрашивает разрешения и, увидев заинтересованность напротив, наклоняется и нюхает альфу. Трогает его сильные руки, грудь, считает про себя в голове сколько кубиков пресса тот имеет, гладит мягкую дорожку волос, что потом плавно скрывается под брюками. Тэхён снова поднимает свой взгляд на Намджуна, и сам начинает расстёгивать ремень. Тот решает помочь, встаёт с кровати и снимает полностью лишние вещи. И всё это время они неотрывно смотрят на друг друга. Им не нужны слова, ведь всё можно увидеть в зеркале души человека.   Тэхён снова ложится на спину по мере того, как Намджун движется на него.   — Намджун, я никогда не… — Тэхён упирается ладонями в грудь Нама.   — Я уже понял это, — мягко улыбается в ответ альфа. — Я буду аккуратен. Не переживай.   Намджун отодвигает две половинки. Смазка, медленно вытекающая, так и манит. Альфа размазывает её вокруг дырочки, пальцы ею увлажняет. И наконец-то вводит первый. Благодаря скольжению, всё проходит быстро, не доставляя сильный дискомфорт. Лишь непривычно. И все-же Намджун продолжает успокаивать Тэхёна, второй свободной рукой гладя втянутый живот. Понимая, что второй палец будет сложнее входить, он решает отвлечь Тэхёна, поэтому целует и сразу же добавляет средний палец. Внутри очень узко, приходится отодвигать стеночки мышц в разные стороны. Вот и третий пошёл в дело. Тэхён не слышит свой писк, ведь его успевают словить чужие губы.  — Потерпи. Я ещё немного причиню тебе боль, но обещаю, что искуплю её. Ты мне веришь? — хрипло, от собственного возбуждения спрашивает Намджун и продолжает двигать пальцами внутри омеги. Ему самому натерпится войти в омегу своим членом, но понимает, что ещё рано.  — Не говори со мной, как с ребёнком. Если я девственник — это не значит, что мне нужно всё объяснять на пальцах, — в порыве боли говорит Тэхён, он ведь и вправду всё это знает. Половое воспитание в школе проходил.   — Хахаха, а мне кажется, я именно на пальцах сейчас тебе всё и объясняю, — после этой фразы Намджун достаёт их и показывает омеги. Капля смазки падает тому на живот, рядом с головкой пульсирующего члена. Намджун медленно наклоняется и слизывает её, а свои три пальца, которые пару минут назад были внутри омега, суёт Тэхёну в рот. Тот принимает их, облизывает, а Намджун начинает играть кончиком языка с дырочкой полового органа омеги. Не выдержав такого неожиданного действия, Тэхён кончает прямо в рот Наму. — Прости, — громко чмокнув, выпуская пальцы, извиняется Тэхён.   Намджун же в ответ улыбнулся, он и сам не ожидал, но принял как должное.   — Ты вкусный, — как-бы невзначай, облизывая губы, говорит. — А тебе как? Ты же наверное не пробовал себя раньше… — и снова игра в гляделки с сопровождением тяжёлого дыхания. Хоть возбуждение уже не приносит удовольствие, а лишь боль, Намджуну хочется совместить секс и разговор. Ему нравится видеть быструю смену эмоций у второго.   — Я всю жизнь с ним живу. Поэтому… Думаю, ты прав.  — Скоро ты почувствуешь что-то больше, чем просто свой запах, — Намджун резко вводит свой член до основания в растянутую дырочку.  Облегчённо выдыхает, а Тэхён вскрикивает и выгибается от приятных ощущений. Сразу же, с первой попытки, Намджун попадает по простате, принося удовольствие омеге. Он наклоняется, обводит губы языком, гладит им по деснах, целует и начинает делать медленные толчки, чувствуя в ответ движения бёдер. Намджун решает закинуть омежьи ноги себе на плечи, меняя угол и продолжает, но уже быстрее, двигаться в столь желанное тело.   Если Тэхёну нет с кем сравнить этот секс, то Намджуну есть. Он помнит свой первый раз, помнит, как лишал девственности и Чимина. И как-бы там не было, с Тэхёном всё по другому. Намджун не может контролировать ситуацию, даёт Тэхёну возможность показать себя, рассказать, как ему будет лучше. Не переходит границы. Разделяет это чувство с партнёром. С Чимином же было наоборот, они сразу налетели на друг друга, как изголодавшиеся звери, жаждущие попробовать всё и сразу.   Намджун будто чувствует как нужно всё делать, какой темп подобрать. И если бы мужа он отодрал, как последнюю сучку. То с Тэхёном он делает всё так, как описывают в фильмах. Романтично, если можно описать это одним словом.  Два низких голоса сливаться в единую мелодию. Хлопки двух тел поддерживают её. В результате любви получается совсем новый, немного терпкий запах, где-то можно уловить даже нотку мускуса. И это песня настолько хороша, она как бальзам надушу, её бы только и ощущать, оставляя все проблемы на потом.   На улице уже светает, а танец двух тел только начинает подходить к разрядке. Тэхён трясётся, изгибается, сжимает в себе член Намджуна и с охрипшим стоном кончает. Нам тоже не медлит, делает ещё парочку толчков в быстро сужающиеся тело, выходит, открывает рот омега и кончает. Находящийся в эйфории, Тэхён глотает жидкость и лишь потом пытается распробовать то, что осталось на языке.   Лежат они так ещё минут десять, пытаются отдышаться. Трезвое сознание потихоньку приходит и заставляет задуматься о содеянном.   Намджун думает, что скоро нужно будет ехать на работу. Чимину даже не позвонил, не предупредил, что не будет ночевать дома. Более того, ему придется сейчас же и явится домой. И нет, не потому что нужно переодеться, сходить в душ… Ему совесть не позволяет умалчивать об этом. Он понимает, что изменил, что всё разрушил и как прежде ничего не будет. Но всё-же, он не жалеет. А надо бы…?   Тэхён же считает, что сглупил. Да, ему нравится этот человек и может быть у них получилось бы что-то в будущем. Но только, после раскрытия правды. Хотя, раскрыл бы он её? Непонятно. А как быть сейчас, что делать теперь? Он не знает.  Спустя какое-то время Намджун встаёт, одевается. Он начинает репетировать в голове, придуманный на ходу сценарий, прям как на работе, отрабатывает реплики, которые скажет мужу. Но в каждой истории есть свой пролог, вот и сейчас Нам его озвучит.   — Как-бы там не было, я хочу чтобы ты закончил дело. Я понял, что ты уже знаешь, кто тот человек. Расскажи о нём, пусть все узнают. Не останавливайся на полпути и не думай о боли, который ты причинишь другим. Ставь всегда себя на первое место, — говорит напоследок Намджун и покидает квартиру.   Тэхён, после ухода альфы, принимает позу эмбриона, обнимая свои колени, плачет от безысходности. Ведь как можно ставить себя на первое место, не думать о других, когда ты тоже будешь разделять боль с ними. Другим отдавать сухой стебель, а на себя принимать шипы. ................................................................................ Намджун всю дорогу думает о том, что ему сказать Чимину. Как-то всё произошло само собой, будто так и нужно. И честно, как-же его бесит, что всё происходит без его контроля. Почему ты сам не можешь посмотреть в будущее, как в каталог, выбрать вариант, который больше нравится.  Всё слишком неожиданно. Неожиданная встреча с Чимином, совместная жизнь. И нет, он не жалеет о прожитых годах с Паком. Те времена всегда будут в сердце, они прошли огонь и воду. Вылезли из таких дыр, который даже космос не знает. Они поднялись оба с такого дна, которые даже самые глубокие впадины мира не ведали. И  речь идёт не о финансовых проблемах, а о своих — личных. Сложно. Сложно сейчас будет вернуться домой, к семье, и признаться, рассказать о своих чувствах к другому.   «Те времена прошли, будут…»  А поднялись ли, вылезли? Хоть кто-то из них? Или это иллюзия одного поддержанная другим? А семье ли он будет признаваться?   То, что говорить об этом, они стопроцентно будут, даже не обсуждается. Это их главное, самое правильное решение. Они всегда это делали и сейчас прийдется, как в старые добрые…   Чимин всю ночь не спит. Конечно он переживает, где Намджун, хотя и имеет догадки. Вот и сейчас стоит посреди гостиной и наблюдает за ветром, который колышет высокие деревья, он воет как душа зрителя. Дождь будет. Намджун заходит в гостиную и наблюдает за ещё своим по статусу мужем. Горечь, ужасная горечь в душе. Чувствует себя самым любимым псом, который в итоге предал хозяина. Чимин поворачивает голову к нему и легонько улыбается. Думает в голове, здоров и то хорошо. А тот всё наблюдает, собирается силами, как неожиданно чувствует, что его обняли. По идее дальше должен служить поцелуй, который стал своеобразной привычкой в их паре. Но его не следует.   «Понятно. Теперь ясно, почему Юнги в гостинице и с кем был Намджун.  Так вот чей этот запах…» думает Чимин.   Но как назло приятный запах. Даже более того, сочетание двух совсем разных ароматов, создали свой шедевр. Сказать честно, Чимин даже впервые ощутил зависть к другому омеге. Теперь он понимает, что по идее должно было случиться с ними. И почему результат их совместной жизни с Кимом, казалась всем  чересчур правильной. Верно, в ней не было той горечи, которой веет сейчас Намджун. И эта горечь совмещает в себе всё: разрушение семьи, горячие сердце от новых чувств, злость за свои поступки и то, что не выполнил обязанность.  — Тебе нужно на работу. Иди собирайся, завтрак на столе, — отстраняется Чимин и смотрит в глаза. Его зрачки бегают из стороны в сторону, он ждёт, скажет ли тот. Но принимает поражение. Намджун кивает и уходит на кухню. Чимин же идёт к своему утешению — к ребёнку. Как-бы там не было, но роль папы никто не отменял. Дождь все-таки пошёл. Мелкий, тихий, но бесящий до жути. Толку от него нет. Маленькие, хрупкие капли разбиваются об асфальт в точности, как слезы Чимина о мраморную лестницу, по которой тот поднимается. ................................................................................. Странно, но течка у Тэхёна вместо нужных трёх дней, была всего день. И объяснение тому есть, любовь зародившаяся от двух людей, стресс, эмоциональное выгорание — гормоны дали сбой.  Тэхён привык принимать намёки от вселенной. Люди с его окружения, просто монотонный голос, который льется днями с телевидения, иногда отдаётся отдельными фразами в сознание, а ты дальше сам решай, обращать на них внимания или закинуть в дальний ящик. Так как на работе ещё несколько дней будут выходные, а течка закончилась, Ким решает уйти в закат, абстрагироваться от всего мира, уехав на пару дней к морю, предупредив об этом Юнги. Раз уж Намджун сам захотел узнать правду, Тэхён ему это устроит. Может в порыве злости или безысходности, но он напишет статью, опубликует и выдохнет. Почему именно на него скинули эту ношу? Он дал заднюю, не хотел делать больно, но его заставили. Окунули головой в бочку с водой. Держали там некоторое время, а потом подняв за волосы, шипели на ухо, говоря глотать воздух за всех, кто причастен. Пусть лёгкие с болью его глотают, пусть теряет сознание не из-за его недостатка, а наоборот — из-за переизбытка. Пусть этот воздух теперь станет ядовитым. И пусть он дышит этим ядом, своей эгоистичностью. Тэхён вынесет с этой ситуации урок — не лезь своим длинным носом в чужое грязное белье.  ................................................................................. «MODIMPAK» — это на самом деле Пак Чимин?   Недавно стало известно, чей был аккаунт парнишки огорчившим своим поступком многих. Напомним, что ранее омега с ником  «modimpak» совершил заказ на инвентарь имитирующий беременность, он же и договорился с неизвестным нам врачом, забрал в тайне от всех ребёнка и продолжал врать по сегодняшний день. Доказательством, что омегой является Пак в бывшем, в нынешнем времени — модель Ким Чимин, послужили фото удалённые несколько лет назад. Зачем купавшийся в любви парень так поступил? Знает ли об этом муж? И что думает об этом сам герой? — неизвестно. Надеемся в будущем, мы узнаем более детально всю правду. А мы, просим вас всегда доверять окружающим людям, но и не забывайте, что даже самые близкие могут вам лгать.»  *прикреплённое фото   Вот, что увидела вся страна сегодня днём. ................................................................................. [Dreams — Harrison Storm Xxxtentacion — The Remedy For a Broken Heart] После прочтения новой информации, Намджун не находил себе места, ещё и взгляды людей вокруг так и кричат о сожалении. Он зол, безумно зол. Терпеть не может, когда врут родные. И нет, этому не послужил прошлый опыт, это просто его принципы.  Его разрывает теперь не от вопросов, как признаться в измене, а почему тот так поступил с ним. Они ведь были всем друг другу, помогали, поддерживали, обещали. Почему Чимин, зная, как Намджун мечтал о семье, о ребенке, поступил так?  Нет, он не переживает, что ребёнок не его. Намджун любит его, как родного. Даже ребёнок похож на него. Как Чимин всё ловко продумал… Этот план был построен до свадьбы? Но зачем… Зачем богатому, нечем не нуждающемуся Чимину, нужно было так поступить?  Эта история не о взрослом дядечке, который помог мальчишке и они зажили долго и счастливы. Оба были при деньгах, цели были похожие, но мечты разные…   Намджун не заметил, как напился в баре, как сел в машину и как заходит в дом с бутылкой коньяка. Сейчас его сердце не гарью пахнет, от него еле видимый дымок идёт, который норовит стать огнём увидев личного мученика.   Когда Чимин увидел статью, о которой по идее ещё вчера должны были узнать все, его мир рухнул. Он честно не понимает, за что с ним так? Где он согрешил? Почему все наровят сделать ему больно?  Отправив ребёнка к дедушкам, начал рыдать во всю. Дом пустой, всех распустил. Знает, что нужно дождаться Нама. Тому не меньше больно.  Чимин сидит на кресле в маленькой комнате для чтения. Смотрит в окно, утопает в думах. Телефон давно отключил, не желая видеть сообщения с просьбой объяснится. Единственный, кому он сейчас обязан — это Намджун, который уже стоит в дверном проёме.   — Зачем… Зачем ты так поступил?! — сначала тихо, а потом кричит на весь дом Намджун. Он со всей силы кидает бутылку в стену. Стекло разбивается за спиной Чимина на множество мелких осколков. Прям, как их надежды.   Спирт горит. Вот и Намджун сейчас в двойне пылает.   Чимин встал с кресла и с сожалением смотрит на того. Оба выглядят ужасно. У первого лицо перекошено от переизбытка эмоций, у второго же напухло от слез, отчего возникает ощущение начавшейся аллергии. Только у Чимина её никогда не было, а у Намджуна она есть — на Чимина.   — Я… Я хотел как лучше. Прости, — Чимин подпрыгивает с кресла и смотрит на Нама. Слезы по новой оставляют неприятные солёные полосы на щеках. Те уже красные, щипят, покрываются раздражением.   — Вот честно Чимин, я не понимаю. Ты богатый, я тоже не промах. Жили себе спокойно. Поженились даже. Ну не истинные. Не родил бы ты мне. Зачем врал всем вокруг? Зачем врал мне? Или ты переживал, что найду своего человека и оставлю тебя? — Намджун медленно подходит к омеге. Смотрит пронзительным взглядом, сверлит дыру в нём.   — А ты разве сейчас не это делаешь? — уже со своей, омежьей обидой, смотрит в глаза напротив.  — Ахх, вот что… Да ты вообще не имеешь ни капли гордости, Чимин. Я всё голову ломал, как сказать, как признаться. Даже шанса не оставлял, что ты простишь. Со всем этим забыл, что от меня пахло другим. А ты смирился… Ты готов был жить со своей ложью и знать, что я изменяю. Ты омерзителен мне, — последние, что говорит Намджун перед пощёчиной. Он принял её, пусть и не совсем заслужено.   Намджун поворачивается к уходящему Чимину и говорит.  — Завтра утром спустись в гостиную, подпиши документ о разводе, — кидает в спину, прям как нож во врага, понимая, что тот сильнее и избавляться от него нужно быстро.   — Я не собирался сидеть в заточение, — усмехается грустно Чимин, отвечая, всё также стоя спиной, к уже точно без пяти минут бывшему мужу.  ................................................................................. Утром Чимин, как и обещал, спустился в общую гостиную для подписания документа. Если ещё после измены, Намджун думал, что шанс хоть и маленький есть, до развода может не дойдёт. То после статьи, сразу же позвонил нужному человеку. По правде, он думал, что Чимин оденется в самую дорогую одежду, чтобы показать, кого тот потерял. Но в реальности, тот спустился в обычных штанах и футболке. Намджун же одет так, будто не дома, а в суд пришёл. Так и хочется спросить, кто кого пытался впечатлить. Смотрится смешно, один одет в строгий костюм, а несёт алкоголем, как от местного алкаша. Второй же одет, будто в магазин собрался, вот только опухшие лицо, говорит само за себя.   Ребёнок, хоть и альфа, по идее должен был остаться с отцом, но Намджун решает по другому. Нет, он не отказывается от него, как можно было подумать, ведь тот не родной. Он Дони любит, поэтому не хочет его оставлять всё время на няню, ведь сам-же может и на месяцы уезжать в другие города. А ребёнок растёт… Неправильно будет его всё время отрывать от новых друзей и увозить с собой. Чимин будет с ним чаще. Они оба это понимают, поэтому и не спорят.   После всей процедуры Чимин звонит родителям мужа сказать, что сына заберёт позже. К своим он никогда не отвезёт сына. Пусть они приезжают. — Этот дом я давно на тебя оформил. Так что можешь не искать себе жильё. Я же съеду к концу недели, — говорит напоследок Намджун и уходит. Чимин не останавливает. Смысла нет. Всё и так понятно, жаль только, что объясниться не смог. Пока ещё.   Когда Намджун познакомился с Чимином, у того уже было своё имущество. Если родители Чимина обеспечили сына всем и сразу, то Намджун решил добиться всего сам. Родные лишь заплатили за университет, могли и квартирой обеспечить, но тот решил жить, как обычные люди. Чимин, загоревшийся идеей не отличаться от других, стал экономить заработанные деньги. Первая покупка жилья в Сеуле, вторая, третья… Все оформлено на Чимина. И этого хотел не сам Пак, так решал Ким. Спорить бессмысленно. Оба знали, в случае чего, прогонять друг друга не будут. Вот и сейчас не прогнали, первый сам решил уйти.  ................................................................................. [Сёстры — Нет Дела Lil Peep — Star Sopping Nick Cave, The Bad Seeds — O Children] После того как Намджун ушёл, Чимин места себе не мог найти. Он успел выпить, разбить посуду, как-то тишину в доме заполнить звуками. Он подходит к зеркалу и смотрит, на кого превратился. Сравнивает себя с семнадцатилетним и понимает, что разницы нет. Если в прошлом, ему пытались сделать физически больно, не понимая, что этим не сломают его. То в этот раз нашли его слабое место и забили, до потери веры в самого себя. Он смотрит на себя с ног до головы и понимает, что никому нет до него дела. Никому нет дела, что ему грустно, что ему это всё надоело. Жалко ничего уже не изменить. Просто остаётся ждать, когда отпустит боль. Она с каждым годом всё крепче к нему цеплялась. Если с рождения она гладила его, то сейчас она раздирает плоть своими когтями заживо.   Собравшись силами, он решает идти к одному единственному человеку, с которого всё началось. И вот, он стучит в дверь, переступая с ноги на ногу. Волнуется, что снова отвергнут. Юнги открывает её и без лишних вопросов впускает гостя. Тот выглядит так, что если прогнать, это будет самым жестоким преступлением. Чимин входит, осматривает квартиру, ловит нотки терпкого запаха, уже хочет открывать дверь в соседнюю комнату, как его останавливают.   — Туда нельзя. Это не моя комната, а ты пришёл ко мне. Присаживайся, — говорит Юнги, показывая на кресло, что стоит рядом с его диваном. Но Чимин даже не оборачивается, открывает дверь и, не входя, осматривает комнату. Чисто интересно стало, на какую кровать его променяли. Юнги на всё это просто закатывает глаза.   — Как иронично, я нахожусь в квартире, где мне изменил муж. И пришёл я к другу любовника. Кстати, а где он? — уставшим голосом спрашивает Чимин, садясь на кресло. Он наконец-то расслабляется и прикрывает глаза.   — К морю поехал, — Юнги решает в этот раз сказать, где Тэхён. Сам подходит к окну и открывает его, проветривает. Чимин на это действие лишь тихо хмыкает. Неожиданно, но Юнги закуривает и спрашивает.   — Зачем ты пришёл? — выдыхает серый дым в потолок.   — Душу излить, — всё также сидит с закрытыми глазами Чимин.  — А что, больше некому? — резким движением выкидывает в окно сигарету Юн. Его бесит эта ситуация, он не нанимался психологом.   — Некому, — смотрит на Юна. Тот одет во всё чёрное. Будто собирался куда-то идти.   — А как-же друзья, родители?   — Тебе рассказать? — с болью улыбается Чимин. Он впервые готов излить кому-то душу.   — Зачем мне знать, что было давно, — хмыкает Юн.   — Ты не понимаешь… — Чимин опускает голову и вздыхает. Ему даже не дают шанса проявить себя. Заявить о себе.   — Да, я не понимаю! — срываться на крик Мин. Ему всё равно, что тот старше. Действия Пака доказывают обратное. Он проебался и очень жёстко. — Я не понимаю, что тебя не устраивало в жизни?! Как ты додумался обмануть ребёнком?! Как ты можешь находиться в этой квартире, зная, чем здесь занимались Намджун и Тэхён? — громко и слишком грубо.   — Да потому что я по другому не умею! — подпрыгивает с кресла Чимин и кричит со всей силы на Юнги. Его крик наверное слышали все в этом доме. И как ни странно, это успокаивает Юна.   — В смысле не умеешь? — недоумевая спрашивает Юнги. Он идёт к холодильнику, чтобы достать вино. Выпить сейчас необходимо. Чимин же наблюдает за его действиями, удивляется, как Тэхён позволяет тому курить и выпивать. Ему ещё много предстоит узнать о Мине.   — У тебя есть родители? — забыв, спрашивает Чимин.   — Нет. Ты разве этого не знаешь? — подходит к столу Юн, ставит два бокала и разливает алкоголь.   — А вот у меня есть, — игнорирует вопрос Чимин. — И знаешь какие они? Чему они меня научили? — Юнги давно уже сидит на диване, попивает вино и смотрит на стоящего Чимина. Тот стоит напротив, тенью падает. Нависает над вторым. Показывает, что вот смотрите, до чего вы меня довели. — Ты же знаешь, что надо мной издевались. А мои родители, которых вы выставляете в добром свете, на всё это лишь пожимали плечами, улыбались, гладили по голове и говорили «Чимин~и, ты же будущая звезда. Не провоцируй. Не поддавайся соблазну оскорбить или не дай бог, ударить в ответ. Это твоя будущая визитка. Будь умницей. Свои проблемы держи в себе, не дай о них узнать другими. Остальные не должны знать, что у тебя что-то пошло не так», — парирует родных. — И так было всегда! Ты знаешь, что такое, когда с детства тебя фотографируют, снимают как инвентарь? Хочешь ты этого или нет. Лишние калории, сантиметры считали. Помнишь, как раньше с открытым буллингом было всё плохо? Я вот помню. Я помню, как одноклассники меня избивали после школы, выплевывали свою ненависть на мне. Говорили, что надоело смотреть на меня, что я урод, не заслуживающий столько внимания. А я, зная, что через пару недель у меня съёмки, притворялся дома больным, чтобы синяки с гематомами успели сойти. А потом всё по новой. Но однажды, я решил все-таки дать отпор… В итоге избили почти до полусмерти. Меня побили всего, даже лицо не пожалели. Знаешь, как это, когда ты лежишь на земле, а тебя трое бьют ногами как мяч?.. Вот смотри! — Чимин поднимает футболку и показывает на шрам, тычет пальцем в верхнюю левую часть брюшной полости. — После избиения мне пришлось удалить селезенку. А вот здесь, было поломано ребро, — потом он упускает футболку и отодвигает уже вверху, показывая на правую ключицу — Да, Юнги, ты правильно думаешь, тоже был перелом. Более того, из-за сильного удара в нос, мне пришлось сделать и пластическую операцию. Иначе, никто бы не согласился сотрудничать со мной. Тогда меня избитого, всего в крови нашёл Намджун, отвёз в больницу. Волновался за меня, сидел всё время у моей койки. Радовал глаз старших, ведь как удачно всё произошло! Хороший кандидат сам пришёл в руки! Как ты думаешь, что отец с папой сделали? —Юнги мотает головой из стороны в сторону. — А мои любимые родители, сказали, что осталось всего лишь пол годика поучиться, так что терпи сынок… — всё время смотря в глаза, выговорился Пак. У Юнги же рука застыла в воздухе ещё на начале. Эмоции Чимина менялись за секунды. То злость, то грусть, то раздражение.   Наконец-то выдыхает. Юнги второй человек, который узнал о настоящих родителях Чимина. Жалко, что существуют люди, которых заботят лишь деньги и красивая биография.   Чимин возвращается в кресло и залпом выпивает всё вино из бокала, сразу же наливает по новой. Когда так много говоришь без остановки, во рту всё пересыхает и ты готов выпить либо что, главное избавиться от неприятного ощущения. Бокал пуст, как и душа Чимина. Но в то же время он наполнил её лёгкостью.   — Боже, тебе нужно лечиться. После такого… Теперь понятно, что ты имел в виду. Но… Зачем было врать с ребёнком? — Юнги все-же задаёт вопрос. Раз тот готов, пусть признается. Чимин снова грустно улыбается, он ждал этого вопроса. И готов ответить.   — В больнице я пробыл две недели. Где-то через три месяца стоял уже на ногах. Но всё это время у меня не было течки. Я начал переживать по этому поводу и пошёл к врачу. Он объяснил, что задержку можно объяснить сбоем в гормонах. Он произошёл из-за стресса и препаратов, которые я принимал во время лечения. К сожалению, на этом новости не закончились… Мне был поставлен диагноз — бесплодие. Если вернуть течку можно, то другое… — Чимин решил не договаривать, слишком сложно о таком говорить. — После, когда наши отношения с Намом перешли на другой уровень, он начал невзначай говорить о детях. Он старше, ему хотелось побыстрее. А я подумал, что чем раньше, тем лучше. Намджун не знает, что родители сделали меня виновным, он уверен, что те изменились, когда я нашёл себе партнёра. Я не хотел портить их отношения, вот и скрыл последствия. Потом вспомнил о старом аккаунте и решил порадовать мужа о пополнении в семье. Многих детей подкидывают, поэтому я, как вы это называете, «купил» ребёнка, — смотрит в глаза и опомнившись договаривает. — Но я его люблю… Он всё для меня. Я так удивился, когда увидел у него ямочки. В мыслях даже не было, что это подтвердит отцовство. Наоборот, это моё личное напоминание о хороших временах. Он не виноват. Мы дали и даём ему всё самое лучшее. Родителей не выбирают, но именно в этот раз мне кажется, что сам Дони выбрал, когда ему следует родиться, чтобы попасть к нам. Ощущение, будто он, зная всё наперёд, всё равно решил быть нашим с Намджуном сыном, — уже плачет и искренне улыбается Чимин. У Юнги тоже слёзы текут по щекам. Каким бы хладнокровным и себя любимым он не был, ему даже в голову не могло прийти, что всё время испытывал Чимин. Мин встаёт, подходит к тому, садиться коленями на пол и обнимает.   — Прости, что мы так поступили. Мы… Мы не хотели, — Всхлипывает Юн. Его тронула история жизни Пака. Сейчас лучше будет разделить эту боль с ним.   — Я знаю, — перебивает Чимин. — Я смог понять вас.   Следующие действие становиться совсем неожиданным для Чимина.   — Моя любимая, — услышав песню с улицы, говорит Юнги и подаёт руку Чимину.— Потанцуем? — и Чимин соглашается.   Они берутся за руки и начинают робко танцевать. Танец — их личная история. Начало ассоциируется с непрямым знакомством. В действиях можно увидеть, как нерешительно Юнги ищет дополнительную информацию на Пака. А тот просит найти что-то на Мина. На припеве музыка становится громче, а их движения чётче. Когда Чимин теряет равновесие это, вызывает смех в обоих. Напоминает конец первой встречи и начало второй. Когда они кричали друг на друга в порыве злости, выглядело смешно. Ведь, когда два взрослых человека кричат, вместо того, чтобы поговорить, они напоминают детей, которые не смогли поделить игрушку. Их в этот момент обоих жаль.  Юнги крутит Чимина. Их движения напоминают немного сальсу. Хотя до этого танца им ещё очень далеко. Но несмотря на всё, в этот момент, ты забываешь какой сегодня день, забываешь о словах, которые на тебя льются ежедневно, решаешь просто дождаться завтрашнего дня, а пока наслаждаешься моментом. Но всему приходит конец, песня сменилась на другую. А неловкое молчание как не кстати разрывает телефонный звонок.  Чимин подходит и видит, кто звонит. Отвечает немного отстраненно. Все выбило его из колеи. И почему-то слышится что собеседник говорит так, будто сожалеет…?   — Кто звонил? — после окончания разговора, спрашивает Юнги у Чимина. — Намджун… — Неуверенно отвечает Пак. Он сам не верит, что говорит.