Компас

— Куда мы едем? — уже в четвертый раз спрашивает Катя, но ее вопрос остается без ответа. Андрей цепляется за руль так, что побелели костяшки пальцев, даже в темноте салона видно. Свет от встречных машин выхватывает его сосредоточенное лицо. Ни проблеска эмоций во взгляде, и даже не угадаешь, что он задумал. Можно дергать до остервенения ручку двери, бесполезно, можно орать до хрипоты на Жданова, можно проклинать его, на чем свет стоит, но он внимания не обратит на это. Разве что разреветься осталось. Страшно представить, чем все закончится. Неужели он не приемлет отказов? Что это, задетая гордость, злость из-за того, что планы по совращению страшненькой секретарши с миллионами в кармане срываются и летят псу под хвост или… — Можешь открыть глаза и прекратить вжиматься в спинку сидения. Приехали, — зло, как никогда. — Куда ты меня привез? — Тебе так важно? — Андрей открывает дверь со своей стороны, кинув предупреждающий взгляд на свою помощницу. Бежать бесполезно. Кричать, кажется, тоже. Катя оглядела залитый светом фонаря двор многоэтажки элитного района. Не отель и не гостиница, уже хорошо. — Идем, поговорим! Жданов грубо схватил девушку за запястье и выволок ее из прогретого салона на мороз. Катя пискнула: было больно, страшно и непонятно, чем все кончится. Поежившись от холода, девушка робко взглянула на мужчину, но тот только мрачно усмехнулся и поволок ее за собой к подъезду, она едва успевала переставлять ноги, чтобы не упасть. — Андрей, мне больно, отпусти, — пискнула Катя, когда Жданов притормозил на мгновение у дверей, чтобы достать ключи. — Не отпущу. Если не хочешь лишних проблем, пока не зайдем в квартиру, рекомендую не брыкаться, — Андрей премерзко улыбнулся и завел девушку внутрь. Плевать было на консьержа, на соседей, да на все. Узнает Кира? Пусть. Поползут слухи? Отлично. Покорность и тщательно скрываемый страх девушки будоражили кровь, но все потом, сначала они поговорят по душам. Не может же быть такого, что позавчера любила и каждый его жест ловила, а сегодня вдруг разлюбила и видеть его не желает! Втолкнуть в темную прихожую, включить свет по всей квартире… — Раздевайся, — кратко и по делу. В карих глазах непонимание. — Нет, если хочешь, сиди в пальто, я не против. — Андрей… Палыч… Я… — она отводит взгляд и словно становится меньше. «Палыч»? Отлично, значит, пришла в себя уже после его выходки. Дверь на все замки, ключи в карман брюк, еще цепочку накинуть для верности. — Вам помочь, Екатерина Валерьевна? — язвительно интересуется Жданов и протягивает руку к старенькому пальтишку. Девушка вздрагивает, словно он замахнулся на нее. Глупая, ну кто тебя обидит, неужели ты не понимаешь, что чувствует влюбленный мужчина, когда его вот так, ни с того, ни с сего, отвергает женщина? — Нет, я… Я сама, — тихо, почти шепотом. Разложить бы ее прямо тут, на полу, среди брендовой обуви, на скользкой плитке, чтобы забыла о том, как ее вообще зовут. — Вот и умница, — усмешка. Видели бы его сейчас родители и Кира, в жизни б не узнали. Катя покорно снимает пальто, нервно теребит в руке шарф, но Андрей отбирает у нее верхнюю одежду и вешает в прихожей. Покосившись на каблуки, заставляет еще и разуться. Нестерпимо хочется плеснуть себе в стакан виски, но тогда он за себя не отвечает. Катя покорно идет за ним в гостиную, дает усадить себя на мягкий диван и глаз не смеет поднять на шефа. — Зачем вы меня привезли сюда? — наконец, она решается задать вопрос. — А сама как думаешь? — усмешка, в голосе злость. Поднять взгляд от собственных колен, наверное, смерти подобно. — Я не знаю, — ее голос сел, звучит хрипло. Очень хочется домой, в объятия мамы, которой можно ничего не объяснять и не рассказывать, успокоит и утешит, найдет нужные слова, даже если ни о чем не догадывается. — Андрей Палыч, я домой хочу… — Не сегодня, я же сказал. Сядь спокойно и не трясись ты так, — сам Жданов метался по гостиной, словно запертый в клетке дикий зверь. — Позвони домой и скажи, что ты со мной. Хочешь — ври, хочешь — говори правду, но дома ты сегодня не появишься, не надейся даже. Что — нет? Хорошо, я позвоню. Катя покачала головой, но Андрей уже набрал ее домашний телефон, кажется, по памяти. Повезло — не нарвался на Валерия Сергеевича, иначе бы труба, гауптвахта и три наряда вне очереди. Сказал, что возникли некоторые недопонимания в документации, поэтому Екатерина Валерьевна остается до победного, раньше завтрашнего вечера ее можно не ждать домой. Он так гладко врал, что Катя даже удивилась. Ей трубку он передавать отказался, попрощался с Еленой Александровной и отключил и мобильный, и домашний телефон. Бежать некуда, просить помощи не у кого. Только они вдвоем: испуганная до смерти Катя Пушкарева и буйно помешаный Андрей Жданов. — Ну, Катенька, поговорим начистоту? — под весом мужчины ощутимо прогнулся диван, и Катя с писком отодвинулась подальше от него. — Нам не о чем говорить, — осторожно ответила девушка, с опаской глядя на собеседника. — Я тебе… вам… Я все сказала. — Значит, ты считаешь, что нам говорить не о чем? — улыбка невозможно искуственная у Жданова. — Вчера я мог списать все на усталость и обиду, что мы проводим вечер не вместе. Сегодня ты мне говоришь, что не любишь меня. — Не люблю, — эхом отозвалась девушка, не поднимая головы. — И не любила? — вкрадчиво интересуется Жданов, заставив девушку посмотреть ему в глаза. Катя едва кивнула. — Ну и что мы будем делать с вами, Екатерина Валерьевна? Катя непонимающе уставилась на него. Наоборот, должен был выдохнуть свободно, что больше не придется накачиваться спиртным, чтобы поцеловать ее и уложить в постель, а он… Он ждал ответа. — Зималетто расплатится с долгами, фирма вернется к вам, вы женитесь на Кире Юрьевне… — сбивчиво начала Катя заученную фразу. Андрей подтащил ее поближе к себе, не заботясь о том, чтобы было удобно, с силой провел по ее спине, то ли желая обнять покрепче, то ли еще что-то сделать. — Все будет так, как должно быть. — Да? А вы, Катя? — Андрей прищурился. — Что будете делать вы? — Уволюсь, — тихо, но твердо ответила девушка. — Я… — Какой чудесный план, Катенька, — ядовито произнес Жданов. — Вы так стройно все решили за меня… Только забыли узнать у меня, что мне нужно… Знаешь, что? Его губы невозможно близко возле шеи, еще немного, и он начнет целовать ее. Катя мотает головой, и ее косички смешно болтаются в воздухе. Андрей стаскивает с нее очки и кидает на столик. Без них она выглядит совсем беззащитной, но Жданов останавливаться не желал ни на миг. — С чего ты взяла, что я хочу жениться на Кире? — в самое ухо, горячие губы касаются мочки ее уха. — Почему бы на самый короткий миг не предположить, что мне нужна другая женщина? Не знаешь, кто бы это мог быть? — Андрей… Палыч… Что… — короткие поцелуи Жданова сбивали с мысли. — Нет, не знаю. — Катя, мне нужна не Кира. Мне нужна ты. Слышишь? Дай мне шанс, — пальцы скользят по спине под теплую кофту, по цветастой ткани платья. — Только немного нужно подождать. Совсем немного. Прошу тебя! Умоляю! — И ты отменишь свадьбу? — усмехнулась Катя. Андрей кивнул. — И скажешь всем, что мы встречаемся? — Да, только дай мне немного времени, умоляю! Все наладится, все будет так, как ты захочешь, что угодно, Кать! Ты нужна мне! — Странное дело, Андрей Палыч, — девушка отвела взгляд. — Как только вы подписали закладную, то сразу же разглядели во мне женщину, а до этого можно было забыть меня в кладовке… Да? Андрей виновато улыбнулся, но натиск не ослабил. Всего-то расстегнуть пуговицы, чтобы было свободнее касаться шеи. Катя чем-то обижена. Чем? Он старался, как мог, а их последняя встреча у Малиновского… Столько нежности и любви было в ее ласках… И тут в один миг все изменилось ни с того ни с сего. — Да, возможно, я начал ухаживать за тобой не в подходящий момент… Но, клянусь, дело не в компании… Нет, Кать… Я тебе всегда доверял, честное слово, Кать… — Жданов нес какую-то бессвязную чушь, прерываясь на короткие поцелуи. Это срабатывало с Кирой, всегда, что бы он ни натворил. Должно и с Катей сработать. Сейчас она успокоится от его ласки, забудет про свои обиды, и все затихнет на какое-то время. — Я люблю тебя, Катенька. Честно-честно. Ни оттолкнуть, ни увернуться от его поцелуев, он почти подмял ее под себя и останавливаться не собирается. Даром, что яркий свет бьет в глаза, а он впервые не накачался виски. Неужели так страшно за компанию, что готов переступить через себя и свое отвращение к «мисс Железные Зубы» и уложить ее в постель? А ведь к этому и идет. Катя неоднократно наблюдала, как Жданов подобным образом успокаивал и Киру, которую не любит, но без которой его президентсво под большим вопросом. Способен ли этот человек на любовь в принципе? — Замечательно, — хрипло, с усмешкой. — Давайте будем считать, что вы удовлетворили любопытство, каково это — целовать страшилище без допинга, а я подняла себе самооценку за ваш счет. Я не люблю тебя, Андрей. Жданов словно с разбегу на стену налетел. Безотказно действующий метод впервые на его памяти не сработал, и что делать дальше он просто не знал, да и, если честно, останавливаться в своих ласках он не собирался. Попросту не смог бы. Неужели она не видит, насколько она желанна для него? — Хорошо, я все понял, — ответил Андрей, медленно сдавая позиции. Лучше отступить сейчас, чтобы не испортить все окончательно. — Насильно мил не будешь. Не знаю, как вы, Екатерина Валерьевна, но я иду спать, раз уж мы все выяснили. А вы как пожелаете. Квартира в вашем распоряжении, одна только проблема. Кровать у меня в доме одна. И одеяло тоже. Спокойной ночи.