We are the chosen ones, We sacrifice our blood, We kill for honour. We are the holy ones, Our armours stained with blood, We killed the dragon. In glory we return, Our destination's end, We slayed the dragon. No more living in fear, It's time to raise our king, We made it happen, We're the chosen ones. Dream Evil — The Chosen Ones
Голопроектор, который Вольф держал на вытянутой ладони, отражал закутанную в плащ фигуру. Глаз не было видно, из-под низко надвинутого капюшона торчал лишь острый подбородок. И голос, тот самый голос из кошмаров, холодный и равнодушный, произнёс: «Коммандер, настало время выполнить приказ 66». Правый висок пронзила боль такая сильная, что Вольф едва не выронил голопроектор. В голове зашумело, и в мире не осталось ничего, кроме этого же голоса, произносящего в белой пустоте: «Хорошие солдаты выполняют приказы». Джедаи. Предатели. Найти. Убить. Он склонил голову, ровным, ничего не выражающим голосом ответив «так точно». Полупрозрачная фигурка пошла рябью и исчезла, но Вольф успел заметить, как губы человека в плаще тронула улыбка, от которой продрало морозом. Нет, наверное, показалось. Просто статика. «Приказ 66» велел убить предателей, врагов Республики. То есть — всех криффовых джедаев. Убить. Убить. Убить. Немедленно. Вольф обернулся, сжав голопроектор в кулаке так сильно, что он хрустнул и, наверное, сломался. Где же они? Где джедаи? Вместо джедаев — хоть одного! — на него смотрели «Волки». Знакомые лица, одинаковые, но абсолютно разные: Вольф не перепутал бы никого из своих парней, даже если бы они все сделали одинаковые причёски, свели татуировки и убрали с брони все знаки отличия. Сейчас, однако, несмотря на все различия, они были до странного одинаковыми, потому что не лицо, но выражение лица у них было одно на всех: отупело-яростное. Найти и убить предателей! …Но мы ведь уже получили другой приказ, вспомнил Вольф. Мысли текли вязко и неохотно, как в кошмарном сне, от которого всё никак не удаётся проснуться. Мы прилетели на Рилот с гуманитарным грузом, потому что… «Потому что спасение жизней всегда в приоритете, даже на войне. Особенно на войне». Большая часть 104-го воевала на Като-Неймодии, а «Стая» под командованием Вольфа должна была присоединиться к нему сразу после миссии на Рилоте: таков был приказ генерала Куна. Джедая. Предателя. Того, кто велел «Волчьей стае» лететь с провиантом и лекарствами к голодающим тви’леккам, потому что спасать жизни всегда важнее, чем отнимать их. Правый висок снова резануло ослепительной болью, и Вольф резко вдохнул, подавляя крик. Почему-то очень важным казалось, чтобы ребята ничего не заметили. Не поняли, что он… сомневается? Треснувший голопроектор впивался в ладонь острыми гранями. Вдруг очень захотелось отбросить его в сторону и ещё расстрелять для верности, а потом сжечь остатки. Вольф уронил голопроектор небрежным движением и наступил на него. Раздался тихий хруст. — Коммандер! Он обернулся медленно, через силу, преодолевая неведомо откуда взявшееся сопротивление воздуха, ставшего плотным, как вода… и, наверное, испугался бы, будь клоны менее стрессоустойчивы. Потому что его ребята «его» ребятами больше не были: у всех на лицах застыло одинаковое, пустое какое-то выражение, у всех в глазах разгорался злой фанатичный огонь. Хорошие солдаты выполняют приказы. Вот, значит, как выглядят эти солдаты… вот как выглядит он сам. Головная боль становилась всё нестерпимее, а голос, твердящий про приказы, звучал всё громче, перекрывая остальные звуки. После «Зловещего», в один не слишком удачный день, он сидел, положив бластер на колени, и смотрел на него. Долго смотрел. И думал, что один-единственный выстрел, пожалуй, сможет заткнуть этот криффов голос навсегда, потому что он, Вольф, — хороший солдат, он выполняет приказы, но что в том толку, если это не может ни спасти никого, ни вернуть? Видно, и у клонов всё же был предел прочности, и Вольф тогда подошёл к нему вплотную. Что же помешало? Точно, вызов по комлинку… Другой голос, с механическими нотками, но мягкий, спокойный, ничем не напоминающий тот, что вечно твердил о солдатах. «Вы нужны мне, коммандер». Пло Кун. Джедай. Предатель. Нет. Нет. Нет! Прав был бедняга Файвз, и Рекс, которого все, включая Вольфа, поначалу подняли на смех, был прав. А джедаи — ошибались. Страшно ошибались. Джедаи. Слава Силе, эта миссия гуманитарная, не боевая, и сейчас с ними нет ни одного джедая — тви’лекки знают клонов, клоны знают, что делать, зачем генералов отвлекать. Значит, у него, Вольфа, время есть. Есть ли оно у самих джедаев? У генерала Куна? Кто ещё из клонов получил этот криффов приказ? Все до одного, с холодной уверенностью говорил внутренний голос. Этот приказ получили все. Все ли подчинились? Нужно связаться с генералом Куном, срочно. Но как? Вольф машинально поднёс руку к голове, потёр правый висок, словно это могло как-то уменьшить боль, от которой уже хотелось выть. Парни… нет, не парни — хорошие солдаты — смотрели на него выжидающе. — Коммандер… — снова начал Синкер. Или тот, кто раньше был им. — Что «коммандер»? — рявкнул Вольф. — Наша миссия на Рилоте ещё не закончена. Никто никуда не полетит, пока мы не выгрузим провиант и медикаменты. После — отправимся на Корусант. — Но коммандер, — попытался возразить Буст, — вы слышали приказ… — И ты слышал приказ, рядовой! — рявкнул Вольф. — Эта. Миссия. Не. Закончена. Я не потащу всё, что мы везли сюда, на Корусант. Чем быстрее вы разгрузите корабли, тем быстрее мы отправимся, поэтому, Буст, заткнись и иди разгружай. Вопросы? — Никаких вопросов, коммандер. — Выполнять! Клоны заторопились «выполнять» — молча и сосредоточенно, без обычных шуточек, перебранок и громкого смеха. Итак, Вольфа слушались — но пока его приказы и не расходились с приказом человека в плаще. Где искать джедаев, как не в Храме? Вокруг суетились сбитые с толку тви’лекки — клоны принялись выгружать провиант и лекарства, нисколько не заботясь об их сохранности, торопясь всё сделать как можно быстрее. Вольф бросил распоряжающемуся в порту пожилому тви’лекку что-то о срочном вызове на новое задание и быстрым уверенным шагом направился в сторону кораблей. У него было часа три на то, чтобы влезть в центральную сеть, объединяющую транспортники и истребители «Стаи», и подменить координаты (благослови Сила Скайуокера и того странного башковитого мальчишку с захолустной планетки, научивших его таким трюкам — и правда ведь пригодилось!). И оставшееся время — на то, чтобы связаться с генералом Куном. Оставалось только надеяться, что проклятый чип не выжжет ему мозги раньше.*
Канал генерала Куна упорно молчал. Ни статики, ни треска помех — абсолютная тишина. Мёртвая. Вольф пытался вызвать его на Рилоте, пока парни были заняты сборами, и попытался снова, едва вынырнув из гипера перед Корусантом. После миссии на Като-Неймодии 104-й, вместе с присоединившейся к нему после Рилота «Волчьей стаей», должен был отправиться на Фелуцию, чтобы помочь генералу Секуре и её «Звёздному Корпусу»: генерал Кун, как и генерал Секура, предпочитал спасательные миссии военным. Кого и где искать теперь, было совершенно непонятно, и начать с Корусанта казалось логичным: здесь был Храм джедаев, здесь были расквартированы и перегруппировывались отряды клонов между миссиями, здесь, в конце концов, находилась вся правящая верхушка Республики. А ещё на Корусанте было множество «теневых» космопортов и хорошая возможность затеряться и проскочить незамеченным. Если он всё рассчитал верно, парни сейчас должны были вынырнуть из гипера перед Татуином. Вряд ли у них уйдёт много времени на то, чтобы понять, как это произошло, но по крайней мере пару дней он выиграл. Если повезёт, то и больше: разжиться на Татуине топливом, имея в арсенале только республиканские кредиты, не так уж просто, а пополнить запас нужно. Предполагалось, что «Стая» сделает это на Фелуции, но планы пришлось подкорректировать. Вольф только надеялся, что парни не застрянут в пустыне навечно. Они умеют выбираться из передряг, а это не передряга даже — так, недоразумение. «Предательство, — ехидно подсказал внутренний голос. — Это называется предательством, коммандер». Но если это — предательство, то «приказ 66» тогда что? У Вольфа было время подумать, пока летел, отрезанный от всего мира гиперпространством. И он думал. Перед глазами вставали сводки об умбарской резне, когда даже равнодушные цифры, казалось, плевались в него кровью тех, кто остался там, среди мглы и тумана. Он думал о предательстве Понга Крелла и о графе Дуку, который тоже когда-то был джедаем. Об идеальной и непогрешимой Баррисс Оффи и о том, как она подставила коммандера Тано, падавана генерала Скайуокера. Думал о клоне по имени Файвз, которого знал лично, но общался мало, и вспоминал, как Рекс вертел в руках нечто, напоминающее кусочек плоти, и говорил, что это и есть его чип-ингибитор. «Я не жажду всех убить, Вольф, зато мне больше не снятся кошмары. Подумай об этом. Пожалуйста, хотя бы подумай, не отмахивайся сразу». Думал о забраке с красным световым мечом, который вырезал целое поселение на отдалённой планетке, чтобы добраться до генерала Кеноби: после этой истории «Волчья Стая» летала туда с гуманитарной миссией, но тогда — тогда Совет не сделал ничего, и Республика тоже не вмешивалась. Думал об Орре Синг, бывшем падаване, которая ушла из Ордена, подобно Асоке Тано, и стала охотницей за головами, и Вольф не узнал бы о ней, если бы ему не пришлось однажды с другими братьями пить в «Семьдесят девятом» паршивый псевдокореллианский виски в память о коммандере Пондсе, хладнокровно ею убитом. Мейс Винду, в отличие от Пло Куна на Хорме, прийти на помощь тогда не успел. Да, по всему выходило, что джедаи могут быть предателями. Могут. Но не все. Даже на войне Пло Кун старался спасать жизни, а не отнимать, и поначалу Вольф искренне считал, что ему с генералом не повезло. Вот то ли дело Скайуокер! Самые горячие точки, самые сумасшедшие миссии, слава, гремящая по всей Республике. 501-й Легион под командованием Избранного — кто не мечтал служить там? А потом был «Зловещий», жуткое оружие сепаратистов, уничтожившее целый флот одним выстрелом. Сотни его братьев, весь первый состав 104-го, кроме Синкера, Буста и его самого, погиб за мгновение. Вспышка была такой яркой, что ещё немного — и ходить бы Вольфу с двумя кибернетическими глазами вместо одного ещё до Хорма, а после — обрушившиеся на четверых выживших пустота и страшная, оглушающая тишина. Холодная тьма космоса, глухое отчаяние, злость, острое чувство потери. И нерушимая вера генерала Куна в то, что их будут искать. А значит, нужно не сидеть сложа руки, не смиренно ждать смерти, а помочь тем, кто ищет, и остаться в живых до их прихода. Вольф готов был сдаться тогда, Пло Кун не позволил. И был Хорм, где трое джедаев встали несокрушимым заслоном перед армией клонов, приняв огонь сеповских жестянок на себя. Если бы не эти трое, лишь двое из которых вернулись с Хорма живыми, клонов из-за недальновидности командовавшего операцией майора Оззеля полегло бы в сотни раз больше, если не все вообще. И звали этих джедаев — Кит Фисто, Тот и Пло Кун. Когда там же, на Хорме, Асажж Вентресс, не мигая, вперилась своими змеиными глазами в его единственный уцелевший глаз, а на горле сомкнулись невидимые, неосязаемые стальные пальцы, Вольф был уверен, что это его последние мгновения. Он уже почти не чувствовал боли, разум туманился, и смерть казалась едва ли не избавлением. Ситхская приспешница узнала от него всё, что он счёл нужным сказать: личный номер, звание, подразделение и огромный запас мандалорских ругательств, почерпнутых во время обучения у Альфы — а Альфа был лучшим во всём. Никаких важных сведений Вольф бы не выдал и под самой жестокой пыткой: этому его — всех их — тоже учил Альфа. Тогда Вольф жалел только о двух вещах: о том, что умрёт в плену, а не в бою, и героем ему не стать; и о том, что последнее, что он увидит перед смертью, — жёлтые змеиные глаза Вентресс. Услышав, как знакомый голос с механическими модуляциями спокойно, как и всегда, произносит: «Здравствуй, Асажж», Вольф поначалу решил, что это вызванная недостатком кислорода галлюцинация. Но Вентресс с досадливым рыком отшвырнула его в сторону, и в её руках вспыхнули красным световые мечи. Пло Кун, который почему-то не был галлюцинацией, активировал свой, и голубоватый свет выхватил из полумрака ангара его лицо, скрытое защитными очками и дыхательной маской. — Джедай! — прошипела Вентресс и бросилась в атаку. Она выкрикивала что-то ещё, а генерал отвечал ей, ничуть не повышая голоса, но Вольф был слишком занят тем, что кашлял, стараясь не захлебнуться хлынувшим в горящие лёгкие воздухом, и не очень-то слушал. Вентресс сбежала, а генерал вынес его, полубессознательного, практически на руках, и даже не спросил, выдал ли он какие-нибудь важные сведения. Единственным его вопросом было: «Как ты, Вольф?» Другие вопросы задавал потом Оззель — до тех пор, пока генерал не вытащил того из медотсека едва ли не за шкирку, и Вольф впервые видел его… наверное, можно было бы сказать: «злым», но Пло Кун никогда не злился, поэтому — «раздражённым». И даже так Вольф не был уверен, что ему не показалось. А учитывая, какой коктейль из обезболивающих и седативов плескался у него в крови, привидеться могло что угодно, от Верховного Канцлера, танцующего национальный танец алиинских аборигенов, до зверя Зилло, играющего в сабакк с магистром Йодой. Или вот — Пло Кун в гневе. Картина примерно такая же странная. Но что Вольфу совершенно точно не привиделось, так это то, что его генерал пришёл за ним в логово сепов, сражался с ситхом из-за него, спас ему жизнь. Даже если на самом деле важен был не он сам, а сведения, которые он мог выдать, — плевать. Он попал в плен, потерял многих братьев в бессмысленной бойне и едва не угробил всю миссию, потому что подчинился приказу Оззеля, ведь Оззель же майор и знает, что делает, правда? И не его, Вольфа, дело, и уж тем более не дело Буста и Синкера — оспаривать приказ. Их дело — выполнять. Что ж, вот и выполнили. После Хорма Вольф долго не мог посмотреть Бусту и Синкеру в глаза. А ещё — никогда больше не думал, что ему не повезло с генералом, и никогда в жизни не поверил бы в то, что Пло Кун — предатель. Не джедаи ведь в конечном итоге сделали из клонов послушных марионеток — у Вольфа до сих пор холодок полз по позвоночнику, когда он вспоминал о том, какими пустыми стали лица парней после этого приказа, чтоб его ситхи побрали. Нет, джедаи были здесь такими же жертвами, как и клоны, и хотелось бы узнать — чьими. Но это потом. Сначала нужно найти Пло Куна. О том, что генерал может быть мёртв, Вольф запрещал себе думать, как и о том, что теперь будет с Республикой. Республика, политика — это всё вовсе не его дело. Он, Вольф, — солдат, а солдаты выполняют приказы, это верно… но приказы своих командиров, а не чьи попало. Он должен был поверить Рексу раньше! Должен был вытащить из головы эту дрянь, принести её генералу Куну и просить, умолять, требовать, в конце концов, чтобы тот её как следует изучил. Рексу ведь как-то удалось добиться того, что Скайуокер начал сомневаться. «Чуть не разжаловал меня, — с невесёлым смехом говорил Рекс в их последнюю встречу в «Семьдесят девятом», опрокидывая в себя непонятно уже какой по счёту шот с той мерзкой дрянью, которую там почему-то выдавали за кореллианский виски. Кажется, он поругался с Коди из-за этих чипов, но Вольф не желал в это лезть. — Но согласился проверить. Посмотрим, что ему удастся узнать, он у нас упрямый. И изобретательный». Правда, вскоре после этого 501-й встретил на одной из миссий коммандера… нет, не коммандера, и не падавана, и даже не джедая — бывшего коммандера, падавана и почти джедая Асоку Тано, и Рекс с частью 501-го ушёл с ней, и непонятно было, продолжил ли Скайуокер после этого случая своё расследование «дела чипов» или нет. С Аппо, новым капитаном 501-го, Вольф об этом не говорил. А теперь и вовсе оказался в стане предателей, поставив верность одному джедаю выше верности целой Республике. Он понятия не имел, правильно ли поступает, но просто не мог иначе.*
Неучтённый космопорт хорош тем, что там никто не будет спрашивать, кто ты, откуда, куда и зачем. Если ты знаешь об этом месте и воспользовался по назначению — значит, так надо. Сам Вольф знал об этом космопорте от генерала. Откуда знал о нём генерал, он не спрашивал, хотя и очень хотелось. Ничего. Ещё спросит, обязательно спросит, как только его найдёт. Корусант гудел как растревоженный джеонозийский улей, даже теневая его часть, далёкая от политики и разборок в верхах, была взбудоражена. Все догадывались, видели, чуяли, что происходит что-но небывалое, но что именно — не знал никто. Какой-то сенатор предал Республику. Нет, не сенатор, а весь Сенат. Только не Сенат, а Орден джедаев. Да какой Орден, когда сам Верховный Канцлер? Ох и вырастут же сейчас цены на нелегальный транспорт! Про оружие и говорить не стоит. Да что толку, если при этом будет нечего жрать? Зато выпивка точно станет почти дармовой. Нет, пора, пора валить к сепам! А лучше — сразу в какую-нибудь независимую систему, вот только распродать бы всё, пока шумиха не улеглась… У Вольфа была стандартная внешность клона ВАР (с некоторыми поправками вроде кибернетического правого глаза), стандартное оружие ВАР и стандартный же истребитель космического флота ВАР. Внешность его в царящей неразберихе никого не волновала, с оружием он расстался бы только в случае собственной смерти (и то не факт), а вот истребитель… В идеальном состоянии — за этим Вольф следил очень строго — лёгкий, маневренный, но мощный, его бы с руками оторвал любой торговец техникой. По ощущениям расстаться с ним было почти как отрубить себе руку, но в сложившейся ситуации деньги были куда нужнее слишком приметного корабля, к тому же каким-нибудь ржавым корытом всегда можно было разжиться, в крайнем случае даже угнать. И Вольф, сцепив зубы и задавив любые сожаления, до хрипоты торговался с одним из местных продавцов космического железа — ушлым относительно молодым и невероятно наглым салластанцем, не стесняясь на полную катушку использовать и свою не слишком дружелюбную внешность, и вдолбленные во время обучения азы дипломатии, и природную неуступчивость, и всю накопившуюся злость и досаду. Лучше всего на торгаша подействовал «диси», которым Вольф показушно поигрывал. В другое время он бы сам себе дал оплеуху за такое обращение с оружием, но сейчас годились любые средства. От непрекращающейся острой головной боли перед глазами плыли разноцветные круги, в ушах грохотало уже потерявшее всякий смысл «Хорошие солдаты выполняют приказы», и на самые простые действия — вроде дыхания — уходило непозволительно много сил. Зато не приходилось изображать зверский оскал: от него и так шарахались. Вольф решил, что даже не будет пытаться представить, как сейчас выглядит. Живые мертвецы с Датомира — и то, наверное, посимпатичнее будут. За бесценок выкупив у какого-то торчка длинный плащ с глубоким капюшоном, приобретя новый комлинк и пару дополнительных бластеров, потому что оружие не бывает лишним примерно никогда, Вольф, недолго думая, прыгнул в чей-то ховербайк, стоящий на самом краю парковки, и, разобравшись с хлипенькой системой безопасности, рванул в сторону Храма джедаев. Вслед ему, кажется, неслись какие-то проклятья, но ему было плевать: и так уже слишком много времени упущено со всеми этими предосторожностями. Конечно, можно было обойтись и без ухищрений, просто связавшись с Фоксом, но Вольф не знал ни его текущего статуса, ни своего. Если кому-то из «Волков» удалось связаться с Корусантом, о его дезертирстве наверняка уже знают. Бегать от гвардейцев Фокса гораздо проще, когда они не в курсе, что тебя нужно ловить. Путь до Храма занял вечность и ещё немного, и ховер этого не пережил: уже на подлёте зачихался, клюнул носом и начал стремительно падать. Вольф едва успел сгруппироваться и выпрыгнуть, откатившись в сторону, а ховер врезался в стену какого-то монолитно-серого здания и взорвался. Вольф поднялся, отряхнулся и оценил ущерб: несколько несерьёзных ушибов, царапина на щеке и прожжённые в двух местах полы плаща. Сущие мелочи. А вот вокруг храма всё тонуло в едком чёрном дыму, разрезаемом вспышками бластеров и тяжёлых орудий. Если Фокс — и тот, кто отдал приказ — согнали сюда всех гвардейцев, то дело плохо. Но ведь должен же был кто-то следить за порядком в городе, особенно сейчас? Если бы Вольф осаждал храм, то первым делом приказал бы отрезать его обитателей от ангаров, чтобы не добрались до кораблей и особенно до оружия. Фокс наверняка поступит так же, он ведь хороший солдат, один из лучших… Нужно подчиниться. Перестать уже бороться с этим голосом и послушать его, поверить ему. Вольф — тоже хороший солдат, не хуже Фокса, разве нет? Конечно да. И даже лучше, ведь Фокс и на войне-то не бывал… Перестань сопротивляться — и не будет ни боли, ни тяжких сомнений. Выполни приказ — и всё. Сейчас — самое время, солдат, давай же. Давай. Иначе просто упадёшь замертво с прожжённой черепушкой, потому что эта штука поджарит тебе мозги. Подчинись. Выполни. Приказ. — Нет! — выкрикнул Вольф, обдирая горло этим криком, и закашлялся. Сплюнул слюну с привкусом гари и повторил, пользуясь тем, что никто не услышит: — Нет! Катись ты к ситху в задницу со своими приказами, слышишь, ди’кут? Он не знал, сколько ещё сможет сопротивляться. Возможно, прилететь в Храм было ошибкой, и стоило держаться от него и от всех джедаев подальше, но так Вольф тоже не мог поступить: если уж выбрал сторону — иди до конца. Сражайся до конца. Придётся убивать собственных братьев, и наверняка кто-нибудь из них в конце концов убьёт его, но по крайней мере он умрёт с надеждой на то, что хоть кому-то из джедаев удалось спастись. Так, наверное, и поступил бы генерал Кун. На подступах к Храму наконец обнаружились те, кого Вольф ожидал увидеть: 501-й и гвардейцы Фокса с несколькими АТ-ТЕ. Собирались явно в спешке, иначе и орудий, и войск было бы гораздо больше. Хорошо, что Храм ещё держался, но вряд ли это надолго. Теперь перед Вольфом стояла задача пробраться внутрь. Даже если это будет последнее, что он сделает в жизни — он должен быть там и помогать обороняться выжившим джедаям. Должен показать, что клоны — не дроиды, которых вот так просто можно запрограммировать и заставить воевать против своих же союзников; причём показать и джедаям, и самим клонам. Отвратительный план, но другого нет. Зато хотя бы «Стая» сюда ещё не скоро доберётся… Натренированные инстинкты заставили его круто развернуться, вскинув бластер, даже раньше, чем он успел это осознать. Генерал Скайуокер стоял перед ним, опустив световой меч остриём вниз, но не деактивировав. Вид у него был паршивый: на лице слой копоти, волосы в полном беспорядке, левая рука висит плетью. Глаза, однако, смотрели так же решительно, как и всегда, и лишь чуть удивлённо. Дуло бластера Вольфа было направлено прямо промеж этих глаз. «Джедай! — взвыл голос в голове. — Предатель! Убей его! Убей убей убей давай давай давай!» Как просто было бы подчиниться! Жмёшь на спусковой крючок — и всё. Ты хороший солдат и выполнил свой долг. …но был «Зловещий», и холодная пустота космоса, и Сила, баюкающая его нежно и бережно; был Хорм и трое джедаев, вставших на пути целой армии, и генерал Кун, который сразился с ситхом, чтобы спасти его, простого клона; был Рекс, который потирал пальцем шрам на правом виске и говорил: «Мне больше не снятся кошмары»; был, в конце концов, генерал Скайуокер, который мог убить его прямо сейчас, не дожидаясь выстрела в лоб, но почему-то не делал этого. — Вольф? — позвал генерал. — Вольф, это… ты? Вольф часто заморгал, пытаясь прогнать пляшущие перед глазами чёрные точки, и медленно опустил бластер. — Это я, генерал, — сказал он. Скайуокер криво улыбнулся и хотел что-то ответить — но вместо этого резко развернулся, вскидывая меч и с невозможной для обычного человека скоростью отражая несколько выстрелов. Похоже, их заметили. — Крифф! — выругался Скайуокер. — Вольф, давай за мной! Не задавая вопросов, Вольф, пригнувшись, последовал за бросившимся в сторону генералом, время от времени оборачиваясь на бегу, чтобы выстрелить назад. В дыму и пыли мало что было видно, откуда-то раздавались крики и выстрелы, Вольф стрелял в ответ, прикрывая Скайуокеру спину, и отчаянно надеялся, что ни в кого не попадёт: стрелять по братьям было не легче, чем казнить джедаев. Вольф потерял счёт поворотам и закоулкам, когда Скайуокер наконец остановился в тупике у сплошной стены и что-то сделал — Вольф не разглядел, что, но кусок стены бесшумно отъехал в сторону. — Сюда, — бросил Скайуокер, ныряя в открывшийся проход. Вольф последовал за ним, и стена за его спиной так же бесшумно вернулась на место, погрузив помещение во мрак, освещаемый лишь тихо гудящим синим мечом генерала. Тот двинулся вперёд, и Вольфу снова ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. — В Храм и из него ведёт множество тайных ходов, — сказал генерал, — и даже сами джедаи не обо всех знают. Я — уж точно, вот этот ход мне, например, Джокаста показала. Мы с ней были в разведке. — Почему вы вернулись? — спросил Вольф. Ответ он, скорее всего, знал, но хотел услышать. — Потому что нужен здесь, — не разочаровал его Скайуокер. А потом остановился и резко развернулся к Вольфу, сузив глаза. — А почему вернулся ты? Откуда ты здесь и почему не попытался меня убить, как… «Как все остальные» — повисли между ними невысказанные слова. Этого вопроса Вольф ждал с самого начала. — Я не знаю, генерал. Лезвие светового меча оказалось у него прямо под горлом, он кожей чувствовал его тихое гудение, а холодный голубой свет слепил глаза. — Сейчас не время для шуток, Вольф, — процедил Скайуокер. — Вы же джедай, — спокойно ответил Вольф. Бояться ему почему-то и в голову не приходило. — Сделайте… не знаю, как это у вас называется, прочитайте мои мысли. Я не вру и не шучу, я действительно не знаю, почему смог сопротивляться. — Сопротивляться? Вольф пожал плечами. Скайуокер наконец опустил меч и склонил голову набок, будто к чему-то прислушиваясь. Телепатом, как Пло Кун, он не был, но вроде как все джедаи умеют различать ложь? Вольф не знал, что именно нужно делать, а потому не делал ничего, стоя спокойно и позволяя себе просто… быть. Насколько это возможно с дикой головной болью и незатыкающимся голосом, бьющимся о стенки черепа изнутри. — Ты… — Скайуокер выглядел потрясённым, — ты даже сейчас… сопротивляешься? Но как? — Наверное, я плохой солдат, — ответил Вольф. — Вот уж что-что, а это точно неправда, — возразил Скайуокер с почти весёлой усмешкой. — Должна быть причина… ладно, это сейчас не главное, потом выясним, когда отсюда выберемся, — он сказал «когда», заметил Вольф, не «если». — Где все твои? — На Татуине. — Что? На Та… а ты не так прост, коммандер! — глаза Скайуокера сверкнули живым весельем, но он быстро посерьёзнел. — Это тоже расскажешь потом. Ты идти сможешь? Вольф посмотрел на него скептически. Ну, насколько вообще мог. — Ладно. Тогда вот, — Скайуокер, кривясь от боли, поднял левую — живую — руку, положил ему на лоб и прикрыл глаза. Сводящая с ума боль в виске чуть притихла, и даже голос стал бубнить про приказы не так громко. — Спасибо, генерал, — искренне поблагодарил Вольф. Даже это небольшое послабление сейчас ощущалось настоящим избавлением. Скайуокер кивнул: — Идём.