***
Обнаглевшие тени рвались из-под рук, заливая чернилами весь квартал. Фонари и полосы света из неплотно прикрытых окон их только раззадоривали: они метались, хихикая и издеваясь, изломанными силуэтами по разбитым камням тротуара, по покрытым пороховой патиной кирпичам стен в узком проулке. Одна, раскрыв жадное нутро, еще более черное, чем сама тень, неблагоразумно кинулась неблагоразумно кинулась — и угодила под узкое лезвие. Зашипела, уменьшаясь, будто капля на раскаленной сковороде, взвизгнула, рванулись к противнику уже беспомощные дымные отростки и тут же развеялись; отшатнулись, на секунду открыв дорогу желтому фонарному лучу, ее товарки. С противоположного конца улицы донесся рваный свист и топот полицая. Двэйн, ругнувшись про себя, выхватил свободной рукой железную бусину из кармана, шепнул заговор, прикрывая сверкнувшие золотом глаза, и уронил под ноги. Тени настороженно заметались по проулку, пытаясь ускользнуть от пробившихся против всех законов физики бритвенных лунных лучей; истеричный надрывный свист приближался — пожелай Двэйн прислушаться, он бы уловил неровную дробь шагов стража порядка. Но прислушиваться он не хотел: едва на последнюю тень упал крошечный отблеск ночного светила, он сунул дирк в рукав и привычно шагнул на тропку, недоступную обычным людям, исчезая из посветлевшего проулка… Единственная тень на изнанке города двинула было щупальце, но, узнав, иронично подняла сотканную из черноты шляпу и отступила с дороги. Мелькнул сбоку Центральный Собор, нежась в лунном свете. Фыркнул потревоженный пуки, объедающий раскидистый куст на склоне холма. Приветственно кивнул даллахан, мимо которого Двэйн регулярно заворачивал свои дороги. Изнаночная тропинка уперлась в высокие кованые ворота поместья Гаскелл. Он мог бы выйти и к самому крыльцу, и прямиком в собственную спальню, буде такая необходимость возникнет, но сегодня скользнул с изнанки под неверный лунный свет, благодарно коснулся рябинового кругляша на шее, толкнул чугунную калитку и зашагал мимо заросшего парка к дому. Верный Сил уже должен был растопить камин… Вымыться, погреться у огня и завалиться спать, — лелеемые с самого обеда желания сейчас казались почти достижимыми. — Здравствуй. — Из-под последнего в саду тиса поднялась фигура. Двэйн, не замедляя хода, прошагал мимо, уповая на обереги над дверью, которые вырезал еще прадед, — уж они-то точно никого постороннего не пустят. А дома ванна… и бокал хорошего красного — кто запретит? Нежданная фигура за ним не пошла, лишь прошелестела что-то, но Двэйну хватило и обрывка. — Как? Когда? — Два с четвертью часа назад, — донеслось из тисовой тени. Преодолевая оставшееся расстояние до двери и сбрасывая потертую куртку на руки Силу, он прикидывал, есть ли у него теперь время на ванну.***
В доме отца было темно и тихо, но суета теней в углах и за закрытыми дверями действовала Двэйну на нервы. В комнате, по старой привычке герцога, горело всего две свечи, освещая только стол и сидящего за ним узколицего морщинистого человека, несмотря на позднее время, затянутого в черный костюм. — Мэйв знает? — уточнил он, не тратя времени на приветствия. От темноты портьеры отделилось пятно. — Знаю, — ответила та вместо отца. Двэйн нахмурился, разглядывая наряд женщины. — Собралась к Желтой башне? Я вечером был там, никого, кроме теней, там не было. Мэйв со свистом выдохнула, сжала кулаки, но порыв, который Двэйн почти осязал, сдержала. — Он должен был патрулировать этот район. — Я же сказал, там не было никого! Отец кашлянул: — А где, кстати, он нашел девочку? Мэйв прекратила метания, достала из кармана длинного жилета потрепанный блокнот — Двэйн узнал записную книжку брата, — зашелестела страницами, замерла, прикусив губу, над разворотом. — Далеко это от холма? — проницательно поинтересовался старый граф. Мэйв покачала головой. Двэйн встретился с отцом взглядами, кивнул и двинулся к выходу. Мэйв нагнала его уже за поворотом и зашагала рядом. Двэйн раздраженно ускорил шаг. — Ты же отказалась от должности? — зашипел он. — А теперь прямо в бой рвешься. — Тебя бесит, что я иду искать мужа? Или мой костюм? Он искоса бросил взгляд на фигуру, идущую рядом, скользнул по развевающимся полам жилета. — Твое лицемерие: в Желтую башню ты не хочешь, но форму сохранила, охранять город не хочешь, но детишек спасаешь. Он сам не вполне понимал, на что злится. То ли на брата, который уже второе свое дежурство находит себе приключения на голову, то ли на собственную недогадливость — надо было перед выходом проверить, кто будет обходить район разрушенной альма-матер, то ли на новые порядки… И что плохого в том, что Финн и Мэйв спасают детей? Глупый аргумент, признал он — и разозлился больше прежнего. — Кто-то же должен их спасать, пока ты на передовой геройствуешь, — огрызнулась Мэйв. Остановилась, будто запнувшись, и уже совсем другим голосом произнесла: — За следующим поворотом будет сожженный квартал, нам туда. Двэйн тоже уже почувствовал пыльную горечь в воздухе, замедлил шаг, внимательно оглядываясь. Здесь, на окраине, освещенных окон было немного, все больше черные провалы. Выщербленные то тут, то там стены и брусчатка. Опустевшая полицейская будка, покрытая с одного бока темными отпечатками. Мэйв ступала аккуратно и бесшумно, вглядывалась, щурясь, в открывшуюся за поворотом черноту без единого проблеска света. Перед одним из участков они остановились. От дома остались только полторы стены да редкие торчащие ребра сгоревшей крыши. Мэйв оглянулась на спутника, шевельнула рукой, показывая прижатый к запястью узкий нож. Он кивнул, принимая к сведению, и первым ступил на засыпанную мусором дорожку, перескочил через провалившееся крыльцо, коснулся почерневшей дверной балки, предупреждающе дернул подбородком. Мэйв замерла на шаг позади. — Что? — Не знаю, не видел такого. Держись позади и не лезь под руку, если… — Ответом ему были только сдавленный выдох и проблеск чужого дирка, спрятанного в складке жилета. Темнота двинулась навстречу. Из глубины дома проем двери казался светлым пятном, белая рубашка Мэйв будто светилась. Двэйн осторожно заглянул в ближайший проем, шагнул в пустую комнату, обошел по кругу, переступая то ли через кучи мусора, то ли через сгоревшие пожитки. Тишина пустого дома давила на нервы. Мэйв, он больше чувствовал, чем слышал, пошла дальше по коридору. Зашипела, подзывая его. Коридор упирался в узкую лестницу; когда Двэйн догнал спутницу, та уже была на середине. — Что? — едва слышно спросил он. — Финн тут был. Сегодня. — Она протянула на ладони что-то маленькое, блестящее — то ли запонку, то ли булавку. Он отстранил Мэйв и прошел вперед, насторожившись больше прежнего. Первым и увидел распростертое на площадке перед очередным проемом тело. Попытался перекрыть обзор спиной, но услышал сиплый выдох, больше похожий на задавленный крик. — Иди вниз, — скомандовал он, выискивая на белом, светящемся в темноте, лице знакомые черты. — Я сам… Удар слева он отвел на каком-то зверином инстинкте. Черное щупальце вместо того, чтобы рассеяться, к чему он привык, даже не дернулось. Потянулось дальше, к Мэйв. Он только понял, что не успевает шагнуть назад, как второе щупальце рванулось к его шее. Тут же выскочило третье, четвертое. Двэйн завертелся на месте, принимая на себя все удары. Вскрикнула Мэйв; через секунду он спиной почувствовал ее тепло, уловил краем взгляда промельк белого рукава. И успокоился. Он попытался было шагнуть к телу, но тени, чернее самой темноты закопченного проема, метались вокруг, оттесняя их обратно к лестнице. — Они не пускают к… нему, — отмахиваясь серебрящимся лезвием, крикнула Мэйв. — На пол, — скомандовал он. Расчет оказался верным: тени целились в первую очередь ему в голову, присевшая Мэйв оказалась выведена из-под удара. — Я прикрываю, ты тащишь! И не вставай! «Хорошо, что Финн телосложением в отца пошел», — мелькнула неуместная мысль, когда он широкими движениями отмахивался от теней. Мэйв толкнула в его свободную ладонь рукоять своего дирка; с двумя клинками дело пошло легче. К лестнице он вернулся уже прикрывая Мэйв с ношей. Тени преследовали их до самого порога, но, когда он, выдохшийся, едва не упал, зацепившись за обломок доски, и Мэйв дернула его за ремень, заставляя перевалиться через крыльцо, тени обиженно свернулись внутри проема. Двэйну почудилось рассерженное шипение. — Что за тварь?.. — поинтересовался он, стирая рукавом пот. Обернулся. Увидел Мэйв на земле возле неподвижного тела. Застыл. Что делать дальше, он представлял плохо. Там, наверху, было проще — паршивые щупальца отвлекали все внимание на себя. — Зови Сила, — глухо попросила Мэйв, сжимая виски ладонями. — Надо отнести его. Домой.***
Отец, почерневший и постаревший разом, стоял прямо у холмика рыхлой, только поднятой земли. Мэйв, напротив, отступила подальше от черной ямы, пряча лицо за вуалью. Четверо приемышей держались позади под присмотром едва видного в свете дня Сила. Двэйн старался смотреть только себе под ноги, пристально разглядывая палые, с белесой бахромой инея, листья. Чужих не было, только семья и пара выпускников Желтой башни, с которыми Финн оставался дружен. Молитву прочитали быстро, быстро же опустили гроб. Двэйн первым двинулся к поместью, сплетая дороги. Сил вернулся, проводив детей до самого порога; зашуршал на кухне, принес к камину подогретое вино со специями, сам уселся на пол перед огнем, баюкая исходящий паром бокал в призрачных ладонях. — Что там было, господин? — тихо поинтересовался он. — От маленького Финна несло такой гадкой гнилью, что я побоялся подходить. А жаль, хотелось бы напоследок взглянуть на него. Двэйн махнул головой, отгоняя образ белого, как мел, лица с пустыми провалами глазниц и раскрытым в последнем крике ртом. — Не знаю, Сил. Тень была, но какая-то другая. Железо ей не страшно, но за пределы дома она не сунулась. Ничего не понимаю. Ладно, это подождет. Ты бы проведал отца, как он там?***
Дивейн сам, на правах старшего, отправил малышей в гостиную, сунул кому книжку, кому игрушку; предложил новенькой альбом с иллюстрациями, но наткнулся на отстраненный взгляд. — Приглядишь? — кивнул Сейде. Та лишь ласково потрепала его по щеке, мгновенно оборачиваясь призрачной кошкой и ластясь то к одному, то к другому, вовлекая в игру. — Мам? — заглянул он в родительский кабинет. — Можно я с тобой побуду? Подобрался под бок, свернувшись на маленьком диване рядом с Мэйв, потерся о плечо. — Я, наверно, еще не все понимаю, — начал он заготовленную речь, — но если Финна теперь нет… Я же есть. Я тоже неплохо колдую и буду вас защищать. Поговорю с Сейдой, может, она еще чему-то научит. А еще я хотел бы взять нож отца, если ты не против. — До ножа тебе еще два года, малыш, — глухо отозвалась Мэйв. — Но как только тебе исполнится пятнадцать, обещаю, я отдам его тебе. В понедельник обойдем с тобой дом, проверим обереги, хорошо? И, если тебе не трудно, приглядывай за младшими, пожалуйста. Сейда сейчас с ними? — Мальчик кивнул. — Славно. Тебе бы отдохнуть, Ди. Пойдешь к себе? Глаза у него, что правда, закрывались. Сейда разбудила его перед рассветом, потом вернулась откуда-то Мэйв, долго разговаривала о чем-то с хранительницей за закрытой дверью. Он сам собирал завтрак и будил младших Эрна и Дару, постучался, опасаясь, к безымянной пока новенькой, но та так и не вышла. Сейда, выйдя от матери, кивнула ему на дверь. После разговора последовали какие-то приготовления, смысла половины которых он не понимал; призрачная хранительница, помутневшая и неразговорчивая больше, чем всегда, помогала ему собирать младших. И Дивейн, хоть то и дело отвлекался на мысли о Финне, старался быть везде и сделать как можно больше. После такого неудивительно, что всю ночь он проворочался в думах, прислушиваясь к тоненькому плачу Сейды где-то наверху. И сегодня, после погребения, когда он высказал все обдуманное матери, усталость навалилась на него — вся, за два беспокойных дня разом. — Можно, я тут прилягу? Мэйв только поцеловала вихрастую макушку и присела на пол рядом с диваном. Он, проваливаясь в сон, запомнил только как Сейда, обдав его влажным дуновением, набросила сверху покрывало и что-то прошептала. — Обереги на месте? — растирая щеки, отмерла Мэйв. В спину больно врезались резные завитки на двери. Сейда кивнула. — Хорошо. До вечера меня не будет, побудь с детьми. Если захотят — накорми, пожалуйста. Если Ди проснется до заката, завари ему своих травок… можешь добавить каплю бренди, ему нужно хорошенько выспаться. Новенькая так и не заговорила? — обернулась она уже с порога. — Нет, госпожа. И мне не кажется все это совпадением, — задумчиво прошелестела хранительница. — Как-то да связано ее спасение с гибелью господина Финна. — Ты не совсем это хотела сказать? — Верно. Но пока рано, госпожа, я понаблюдаю еще. И детей, если случится что, в обиду не дам. — Сейда внезапно улыбнулась, протянула призрачную ладонь к щеке женщины. — Не бойся, девочка, не сегодня. Иди спокойно. Холодное, пахнущее морем, прикосновение показалось Мэйв наполненным теплом настолько, что на секунду отпустил сжимающий горло спазм. Дом, в котором недавно поселился старший Гаскелл, в свете дня нисколько не растерял своей мрачности. А задернутые портьеры и царящий всюду полумрак, разгоняемый только редкими пляшущими свечными огоньками, только усиливал неприятное впечатление. Хранителя в доме не было, только такой же сухощавый и прямой, как хозяин, батлер, встретивший Мэйв. Гаскелл-старший махнул рукой, приглашая ее садиться. Сам он, тяжело опершись на стол, изучал разложенную карту при свете неизменной свечи. — Завтра мы начнем расследование, — он не смотрел на гостью, выискивая что-то среди чернильных линий, — я уже подписал документ. Мэйв замялась: — Новым отцам города это не понравится. У Вас начнутся проблемы. Возможно, стоит приберечь Ваше влияние до лучшего момента? — Нет, немного сентиментальности тут будет впору, — прищурился старик. — За Двэйна я не боюсь, а тебя с детьми вывезем… — Нет. — Брось, в этой ситуации не бравада нужна, а давление на совесть отцов. Сын погиб, невестку я, испугавшись, спрятал, с Двэйном мы, согласно общественному мнению, разругались давно и прочно. А сам я старый аристократ почти без влияния, — герцог склонился к карте, разглядывая какое-то пятнышко. — Неплохая легенда… Да. Дам Двэйну пару дней на отдых, а после надо будет проверить кое-что, — забормотал он, уходя в мысли, — кое-что кое-где проверить… И пусть Сила возьмет с собой. Иди, девочка, иди, готовься к отъезду, да. — Господин? — окликнула Мэйв от двери. Что сказать дальше, она не знала. Спросить, как он себя чувствует? Выразить соболезнования? Старик поднял голову, под яркими, несмотря на возраст, глазами, залегли глубокие тени. — Иди, Мэйв. Я отправлю вам машину утром. Батлер проводил ее до двери и, помогая надеть пальто, вежливо осведомился: — Вы будете готовы завтра в десять часов? — Более чем, — рассеянно ответила Мэйв. — Скажи, появлялся ли Сил сегодня? — Да, госпожа, — усмехнулся он. Через полчаса Мэйв толкала запертую сразу несколькими оберегами дверь. Сил, приветствуя ее кивком, молча указал глазами наверх. Двэйн бездумно разглядывал пляшущие на подернутых пеплом поленьях, искры. По комнате гулял ветер из распахнутых настежь окон. — Если ты пришла проситься под крылышко, то лучше обратись к отцу, мне не до тебя сейчас будет. — Если я здесь, то защищать меня надо именно от тебя, — не стерпела она. — Поговорим серьезно, или ты желаешь еще потренироваться в ехидстве? Двэйн устало потер веки, потянулся за отставленным бокалом и указал ей на соседнее кресло. — Говори, если по делу. На сожаление, прости, Мэйв, не рассчитывай. Мне, правда, не до тебя. Что ж, на более ласковый прием она и не надеялась. — Отец сказал тебе о своем плане, — не спрашивала она, — и мне он не нравится. В успех штатских ищеек я особо не верю. Ты, насколько я поняла, с такими тенями до этого не сталкивался. А у меня есть знакомые на той стороне. Я могу помочь тебе, а ты — мне. Это лучше той комедии, которую предлагает герцог. Двэйн молчал, все так же наблюдая за остатками пламени. Она кожей чувствовала его раздражение и ждала, что окажется для него весомее — предложение помощи или застарелая злость. — С этими ищейками, как ты выразилась, мы вместе учились, — ядовито заметил он наконец. — И то, что некая заучка ходила в любимчиках преподавателей, не делает ее лучше. Чем может помочь та сторона? Ах, да, тень появилась недалеко от холмов… Что же, логическая цепочка, достойная лучших, без тебя я бы вряд ли додумался. Мэйв, — он холодно и зло взглянул ей в глаза, — забирай своих сироток и поезжай, куда там тебя отец отправит. Твоя роль — что в этой комедии, что в целом — беспомощная, вечно прячущаяся барышня, давай не будем портить сложившийся порядок. — Он поднялся, связывая рассыпанные по плечам волосы. — А теперь, прости, мне бы отдохнуть. Хранитель проводил ее до самых ворот. Мэйв колотило, то ли от злости, то ли от крепчающего вечернего морозца. — Развернуть Вам дорогу, госпожа? — сочувственно предложил он. — Нет, Сил, спасибо, пройдусь, — покачала она головой. — Прости за вопрос, мне не положено знать таких тонкостей, кто сообщил твоему хозяину о… пропаже? Сил только склонил призрачную голову, отпирая калитку: — Простите, госпожа… — Ясно. Спасибо, — Мэйв все-таки выдавила из себя улыбку.***
— Сейда, — позвала она, едва переступая порог. Долгая прогулка на другой конец города дала возможность привести в порядок мысли и построить подобие плана. Хранительница тут же оказалась рядом; из-под полупрозрачной юбки все еще торчал такой же полупрозрачный лисий хвост — вероятно, укладывала Дару. — Что тут у тебя? — Спят. Дивейна я напоила вываренным вином, он, кажется, — она подняла глаза к потолку, проверяя, — да, он тоже уснул. Новенькая забилась под одеяло и дрожит там. Попыталась ее успокоить, но ей, кажется, страшно. — Прекрасно, — Мэйв взбежала по лестнице, — значит, ты была права. Завтра в десять приедет машина от герцога. Возьмешь Ди, Дару и Эрна, вас отвезут куда-то за город… — В кабинете она пнула потайной рычажок, открывая каменную нишу за стенной панелью. Сейда за плечом подрагивала. Мэйв подцепила ногтями маленькую коробочку и протянула хранительнице. Сейда отпрянула, пряча руки за спину. Весь ее силуэт то расплывался, то обретал четкость: — Госпожа, Вы что? Нет, пусть будет тут! Я не хочу… нет, хочу, конечно, но Вы… Что сказал бы господин Финн? — Финн бы спросил, не собираешься ли ты, получив свободу, обратиться злым духом. И мы все посмеялись бы , — Мэйв проглотила горький комок, но твердо продолжила: — И, раз уж его нет, а эту штуку все равно добыла я, — бери. Бери, говорю! — Насовсем? — Сейда задрожала сильней прежнего и бережно коснулась отшлифованной железной крышки. — Правда? — Правда. Насовсем. Мне нужна вся твоя сила — меня рядом не будет, дети останутся под твоей защитой. — А дом? — хранительница неверяще держала коробочку на вытянутых руках, будто опасаясь. — Постараюсь справиться сама, — улыбнулась она. — Но, если согласишься, мне нужно будет твое участие в еще одной авантюре.