День

Я ничего не почувствовал тогда, только гнев, поэтому по закону жанра, выбросил телефон. Ночевал я на улице, было холодно, неудобно и противно, но все этого я тогда не замечал. Мне хотелось лишь уйти из реальности хотя бы на пару минут. Утром я не побоялся пойти в школу, а зря. Настали дни, ад, по сравнению с которыми, был райским уголком. Надо мной ржали как в открытую так и за спиной, никто не подходил ко мне поболтать, как раньше, Джим и его свита пихали меня, исписывали шкафчик умными и оригинальными словами типа «Педик. Членосос. Шлюха». В туалете меня пытались опустить, но всегда, почти всегда Иисус будто говорил «время для опущения еще не пришло» , Спустя неделю тот час все-таки пришел. Старая «смешная» шутка с маканием головы в унитаз, если бы их было хотя бы двое, то я бы их отпиздил, но если учесть, что их было 6 человек, то отбиваться словно Рембо я не мог. - ну как тебе? Любишь, когда тебе давят на голову? Получай от этого удовольствие, Фрэнки, тебе не привыкать, членосос! – эти мудаки скалились, как стая гиен. Им было, видимо, очень весело. – кстати, какого это, чуть не захлебнуться спермой в унитазе, приятно? – не знаю, где они ее взяли, может сами надрочили, может кого попросили, но в унитазе и правда была не только вода. - может сам и попробуешь, тварь, раз так интересно? – после этой фразы меня стали избивать. Я чувствовал каждый удар, каждый ботинок, каждого ублюдка. Били меня долго, или просто время остановилось, не знаю. Сначала я пытался отбиваться, но потом…я просто ждал, когда они закончат. Смиренно лежал и дергался от ударов, будто кукла. Когда им надоело, то каждый посчитал гордостью харкнуть в меня. Не помню от куда я взял силы, но я сумел подняться, даже умыться. Все тело ныло от невыносимой боли. Все лицо, волосы и одежда были в крови и во всем том дерьме, что было в унитазе и на полу школьного туалета. Я вышел. Все смотрели на меня, словно я был призраком, но не одна сука не засунула свои гомофобные принципы себе в свой гребанный гомофобный зад, и не подошла, чтобы помочь или хотя бы позвать на помощь врача. Да мне было похер, было просто не до них. Я почувствовал, что ноги становятся ватными, что я больше не могу идти. Я оперся на шкафчики и съехал по ним на пол. Дальше будто дыра, ничего не помню, да и не хотелось бы вспоминать. Я очнулся все там же, в коридоре, надо мной стоял школьный врач и повторял одно и тоже «мистер Айеро, вы слышите меня? Очнитесь. Скажите что-нибудь». Да, блять, чувак, разумеется я слышу тебя. Давай-ка побеседуем сейчас о жизни, старина. Мне осталось только это. Я открыл глаза и попытался встать, меня останавливали, орали что-то типа « что вы делаете?! Оставайтесь лежать. Мы вызвали скорую, она скоро прибудет», все, что я сумел ответить было « уйдите от меня. я сам», мне пытались помочь подняться, когда же пару человек попыталось помочь мне идти, я не выдержал и крикнул на них «Я САМ! Я сам…уйдите». Меня отпустили, я стал идти, от куда-то появились силы, было больно дышать, как потом выяснилось мне сломали ребро и вывихнули плечо. Я шел медленно, но уверенно. Я повернул голову, когда выходил из школы и увидел ЕГО. Он стоял в толпе, был таким серьезным, ха. Но я увидел в его глазах боль. Лучше бы увидел просто зрачок, было бы куда лучше. Я улыбнулся ему. Улыбка вышла не голливудская, скорее оскал животного. Рот был когда-то полон крови, зубы были в ней. Он ушел в толпу, скрылся в ней, а я пошел дальше. Пошел домой.