Лучший день рождения

— Прости-прости, я не хотел тебя испугать… — тут же затараторил молодой человек, немного оглушенный криком блондинки. — Ты совсем дурак что ли? — начала колотить его по плечам, груди, рукам — по тем местам, куда могла дотянуться. — Я перепугалась до чертиков! Не хотел он… Билан, блять! — и правда, не ожидала певица, открыв глаза, увидеть перед собой кого-то, пусть даже лицо этого кого-то было ей до боли знакомо. — Да успокойся ты уже! — воскликнул Дима, когда ему надоело наблюдать за, надо признать, нелепыми попытками Пелагеи причинить ему боль. Сначала его это даже позабавило, он начал уворачиваться от неё, с трудом сдерживая смех. Но когда данное действо ему наскучило, брюнет (хоть и крашеный) воспользовался максимально действенным и безопасным в данных условиях методом успокоить девушку. — Димаааа, ну что ты творишь?! Отпусти меня, — блондинка начала брыкаться, стараясь выбраться из объятий, коими её сковал Билан, но силы были явно неравны, и мужчина лишь поудобнее перехватил её, стараясь не причинить лишнего дискомфорта. — И не подумаю даже, пока не успокоишься, — спокойным голосом, как будто ничего необычного не происходило, произнес тот. — Ну Билан… — Я за него! — Отпускай давай. Всё, не злюсь я на тебя, слышишь? Не злюсь. — Ага, так я тебе и поверил. Я тебя сейчас отпущу, а ты продолжишь свой «массаж», — выделил последнее слово особой интонацией и сопроводил её многозначительным движением бровью.       Пелагея ещё какое-то время демонстративно повозилась в руках у Димы, но в конечном итоге фыркнула и расслабилась в его объятиях, понимая, что он отпустит её лишь тогда, когда сам захочет. Сдув выбившуюся из прически и упавшую прямо на глаза прядь волос, она опустила голову на плечо мужчине и вдохнула аромат его парфюма, уткнувшись носом в ворот его рубашки. Девушка почувствовала, что обхват рук на её талии стал чуть крепче, а на мужской шее появились едва заметные мурашки. Она также с интересом подметила, что сердце певца забилось чуть чаще. Только вот она даже не подозревала, что и её собственный пульс сейчас превышал норму.

***

      Эти двое даже не знали, сколько времени провели, стоя вот так в столь желанных объятьях друг друга на улице перед рестораном. Однако заметив, что кожа блондинки покрылась мурашками, а сама Пелагея немного подрагивала, Билан вынырнул из той сладкой неги, что окутала его из-за близости к прекрасной девушке, и слегка отстранился от неё. — Ты не замерзла? — спросил он, достав из омута мыслей подругу. — А? Чт-то? Н-нет, не переживай, — немного смутившись ответила та. — Ну и зачем ты врёшь? — по-доброму улыбнувшись, вновь задал ей вопрос певец. — У самой же вон — зубы скоро чечётку отбивать начнут.       А ведь и правда. Несмотря, на самый разгар лета, ночи были прохладные, а простояла эта парочка на улице явно не пять минут, может даже не десять. Но в сильных мужских руках Пелагея даже не заметила того, что немного подмерзла, хотя её тело подавало всяческие знаки, намекая на то, что пора бы уже отправиться в более теплое место. — Я, конечно, не отрицаю, что талантливый человек талантлив во всём, но давай этот свой творческий навык ты мне как-нибудь в следующий раз продемонстрируешь. Пошли ко мне в машину, — вновь вернул её в реальность мужской голос. Девушка перевела взгляд на его руки, которые указывали на припаркованный рядом автомобиль. — Да ну брось, я сейчас такси вызову и домой поеду, — заметно опешив, произнесла Пелагея. — Поль, не дури. На дворе ночь поздняя, ну куда ты поедешь? — Домой, — как само собой разумеющееся сказала блондинка. — Ну вот я тебя домой и отвезу. Садись давай. — Дима. — твердо произнесла девушка. — Пелагея. — в тон ответил ей. — Дим, ну правда, чего водителя твоего гонять по разным концам Москвы? Человек устал уже, и так прождал столько времени. — Водитель мой уже давно пятый сон досмотрел, перевернулся на другой бок и принялся за шестой. — В-в смысле? - в голове блондинки мысли не хотели складываться в единую картинку. — Да в самом прямом. Он у меня отпросился на этот вечер, у него дочь родилась или сын. Я так и не понял… То ли ждали сына, а на свет появилась девочка, то ли наоборот. — А как же ты тогда поедешь? За руль что ли сядешь? - девушку несильно волновал пол родившегося ребенка, гораздо больше её интересовал ответ на другой вопрос. — Ну да. А что не так-то? Водительский стаж у меня немалый, если ты вдруг запамятовала. — Да причем тут это? — вспылила Ханова. — Куда ты выпивший собрался? Совсем с ума сошел?!       В очередной раз захватив девушку в объятья в попытках усмирить её пыл, Билан рассмеялся. Нет, не так. Он откровенно заржал. Вот. Его смех разносился эхом по пустой темной улице, а Пелагея всё никак не могла понять, что же его так развеселило. И это непонимание начинало понемногу напрягать, злить и бесить. Заливистый смех стал раздражать, ей так и хотелось, чтобы Билан, наконец, успокоился и объяснил, что происходит. На задворках сознания проскочила мысль о том, что, пожалуй, самый верный способ заставить человека замолчать — это поцелуй. Обычно бы Пелагея отмахнулась от этой идеи, как от надоедливой мухи, но алкоголь в крови с удовольствием согласился на это. Только она собралась потянуться к таким желанным в данный момент губам, как Дима прекратил смеяться, резко став серьезным, и немного отодвинулся, чтобы дать девушке личное пространство. С губ блондинки сорвался выдох разочарования, который в секунду будто отрезвил её. Она резко осознала, что только что чуть не перешла черту, и испугалась собственного поведения.

«Да, Ханина… Или Телегина, как к тебе обращаться-то?! С этого дня завязываем с алкоголем в компании с Гагариной. Это ничем хорошим не закончится. Только что чуть не испортила такой чудесный вечер. Ты ему не нужна. Запомни уже. Всё. Поезд ушёл. Точнее ты ушла. На другую платформу. Рыжую и бородатую. Теперь живи и мучайся.»

      Закончив этот диалог с привкусом самобичевания внутри себя, Пелагея заметила, что мужчина всё так же сосредоточенно и внимательно смотрит на неё, не отрывая взгляда. — Ч-что? — буквально просипела певица. — Я и выпивший? Я и алкоголь? Поль, ты серьезно?! — Чёрт, прости, я не подумала, — Пелагея закусила губу, в миг стушевавшись. — Не подумала… Я в завязке. Снова… — Дим, я не хотела, правда. Ну про.., — блондинка уже собралась вновь извиняться, но её перебили. — Я знаю, Поль. И тем не менее: садись, пожалуйста, в машину. Я тебя довезу. Куда захочешь. Но я не хочу отпускать тебя ночью с непонятными таксистами такую красивую…       Казалось, Билан и сам не понял, как последние слова вырвались из его уст, но назад пути не было. Тем более, что это обычный комплимент и констатация факта. По крайней мере именно так мысленно себя успокаивала Пелагея, сидя в пассажирском кресле, когда рядом сидящий мужчина увозил её вдаль от ресторана.