Воровка

Что-то в тебе надломилось и полетело глубоко в бездну к сердцу, которое моментально ушло в пятки после последних слов. Все надежды, которые успели выстроиться за эти пару секунд, рухнули, как карточный домик. В голове все так же была лишь одна мысль. Только она изменилась и теперь больно пульсировала отдавая в виски. «Это не она… она умерла…» — разносилось эхом в черепной коробке. Ты чувствовала, как к глазам подступают слезы. Нужно было взять себя в руки, сейчас нельзя плакать, как бы больно не было, надо быть сильной. Или, по крайней мере, казаться такой… Пару раз моргнув, ты сумела кое-как прийти в чувство и принять спокойный вид. Ты села поудобней и сложила руки в замок, чтобы не выдать дрожь в пальцах. Отработанным до совершенства безэмоциональным точным, безукоризненно скрывавшим боль голосом ты произнесла: – Доброе утро. Я кадет 103-кадетского корпуса, новобранец 849 года –София Брауэр, – по привычке официально отрекомендовалась ты. Голос твой, как и всегда, по утрам был немного хриплым и ниже чем обычно. В ответ на твои слова, девушка кинув на тебя удивленный взгляд, засмеялась. Она смеялась точно также… как ребенок… При мысли об этом, опять в груди кольнуло, а к горлу начал подступать ком. Тебе еле удавалось удерживать спокойствие. – Давай без официоза, – сказала Петра, и села на кровать напротив. Когда ты всмотрелась в ее глаза, ты с долей радости поняла, что они другие… они не будут напоминать тебе небольшие изумруды, будто вставленные вместо радужки. Ее глаза были янтарными. После пары секунд тишины, девушка будто что-то вспомнив, подняла на тебя взгляд и начала говорить. – Точно, Капитан просил рассказать тебе расписание. В общем, первая тренировка в семь утра, вторая в пять часов вечера. По средам, четвергам и пятницам, вечерних тренировок обычно нет, а утренние продлевают и мы практикуем маневры в лесу. В воскресенье тренировок нет. Запомнила? – спросив напоследок объяснила она. Быстро проанализировав и отложив на подкорку информацию, ты кивнула. Посмотрев на часы, ты увидела, что сейчас было пол седьмого. Был понедельник так что по плану была практика рукопашного боя. При мысли об этом, ты неожиданно для себя не почувствовала азарта как раньше. Петра взглянула на часы вслед за тобой и сказала: – О, тренировка уже через полчаса… не опаздывай. Приводи себя в порядок и приходи на западную тренировочную площадку, –напоследок улыбнувшись, сказала она и вышла из дому. Когда она вышла, ты сняла маску спокойствия. Расцепив пальцы, ты поняла, что они все еще дрожат. Ты сидела и смотрела на них, пытаясь взять себя в руки. Через пару минут дрожь все-таки остановилась и ты встала с кровати. Переодев рубашку на чистую, ты встала перед небольшим зеркалом и развязала хвост. Спустя пару неудачных попыток прочесать светлую копну, ты взглянув на часы и поняв, что осталось всего десять, минут плюнула и завязав волосы в привычный высокий хвост, направилась к двери. Площадка была недалеко, так что примерно без пяти минут седьмого ты подходила к месту назначения. Став возле угла ближайшего здания, ты заметила, что здесь сейчас был только твой отряд. На небольшой открытой местности стояло пятеро человек. Среди них ты быстро нашла рыжую макушку Петры. Она стояла и разговаривала с Капитаном. Возможно раньше ты бы разозлилась или удивилась тому, что он не такой недовольный со своими солдатами, но сейчас единственное, что было важно, это держать уверенный и спокойный вид. Дальше можно будет просто погрузиться в тренировку. Наспех оправив форму, ты вышла из тени здания и направилась к людям. Тебя заметили, когда ты остановилась в паре шагов от группы. Все повернулись к тебе, а Петра заметив тебя, отошла от Капитана, который все также продолжал стоять в стороне, и тепло улыбнувшись стала рядом с остальными. Выпрямившись и отдав честь, ты еще раз прокрутила в голове слова официального представления и на автомате сказала: – Здравствуйте, я кадет 103-корпуса, новобранец 849 года, София Брауэр, – отчеканила ты и опустила руки. Солдаты как один кивнули и стали по очереди представляться сами. – Гюнтер Шульц, — сказал мужчина с темными волосами, который был, по видимости, самым высоким в отряде и выше тебя головы на полторы. За ним голос подал почти такой же по росту мужчина, со светлыми собранными в хвост волосами и небольшой бородкой. – Эрд Джин, – сказал он, быстро проведя по тебе взглядом. Ты кивнула в ответ и перевела взгляд на последнего неизвестного. Мужчина был явно ниже тех двух (Но все еще был сантиметров на 15 выше тебя). Темные у корней волосы светлели к концам и спадали прядями на лоб. Его поза и взгляд тебе что-то напоминали… Взглянув на стоящего неподалеку Капитана, ты увидела явное сходство. У солдата на шее точно так же был повязан платок, который ты видела на Капитане. «Подражатель что ли?» – с долей удивления подумала ты. – Оруо Бозард, – тем временем представился солдат. В его тоне точно так же прослеживалось недовольство и вечное раздражение, которое так раздражало тебя в отдельной личности. Но сейчас ты не обращала на это внимания и лишь собирая все моральные силы в кулак, держала уверенную и спокойную маску. Еще раз кивнув, ты подошла к Петре как к единственному более-менее знакомому человеку. Нет, ты не боялась разведчиков. Просто с твоим состоянием лучше было не начинать общаться с кем-то новым, чтобы не наломать дров в первую же встречу. Встав рядом с Петрой, ты с ноткой облегчения заметила, что хотя бы с кем-то из отряда у вас небольшая разница в росте (Не считая Капитана). «А ведь по сути, Капитан смотрит на своих подчиненных снизу вверх…» – подумалось тебе. Хоть сам факт и был комичным, но тебе от этого веселее не стало. Через пару секунд ты нечаянно зацепилась взглядом за Петру и тут же отвела взгляд, почувствовав уже, ставшее привычным за такое короткое время, неприятное чувство в груди, смешанное с постоянно подпитываемой внутренней разбитостью. Все это время Капитан стоял в нескольких метрах от вас, иногда кидая на тебя недовольные взгляды, на которые тебе честно было по боку. Через минуту он все же подошел к вам и сказал: – Уже две минуты как семь, начали! –раздраженно обратился он к вам. Теперь можно было погрузиться мыслями в тренировку и выкинуть остальные мысли из головы, или хотя бы попытаться это сделать. Ты решила не лезть на рожон на первой же тренировке, и стала в спарринг с Петрой. На самом деле, было интересно узнать, насколько хорошо и как она дерётся. Ты привычно приняла стойку и ждала нападения со стороны противницы. Петра пару секунд осматривала тебя ища слабые места и вдруг резко кинулась на тебя. Победа всегда доставалась тебе легко, так что ты уже привыкла не использовать основную часть навыков и сильных приемов. За свою беспечность ты получила. Совершив обманный маневр, Петра довольно сильно саданула тебе в челюсть и выведя из равновесия подножкой положила на землю. Она опустилась на одно колено и подала тебе руку. – Прости, это наверное было больно. Отнесись к бою серьезно, я же понимаю, что ты можешь намного больше, – улыбнувшись, сказала она пока ты проигнорировав руку помощи, встала и отряхнула одежду от пыли. Кивнув, ты получше размяла плечи и снова встала в стойку. Если уж попросили отнестись к бою, серьезно придётся выложиться по полной. Только вот, уличные драки сильно отличались от этого. Там ты билась на поражение, и старалась причинить противнику как можно больше увечий на что и был расчитан твой стиль боя, а здесь главной задачей было не отключить, а повалить противника, чтобы он остался относительно цел (колотить до полу смерти людей из своего же отряда не приветствовалось). Петра тоже отряхнувшись, посмотрела на тебя и приняла исходное положение. Теперь уже в атаку шла ты. Быстро проанализировав ее положение и сопоставив со своими возможностями сейчас, ты решила зайти справа и по ситуации, либо взять ее в захват, либо использовать более грязные приемы и повалить ее сразу. Со всей натренированной годами скоростью, ты обошла ее и выполнила не сильный, но точный удар в бок. Но Петра тоже была не промах и резким движением заблокировав удар начала контратаку. Ты отошла от нее на шаг, попутно приняв самую благоприятную для защиты позицию. Как можно быстрее осмысляя свое и ее положение, ты подумала, что ей удобнее всего было бы отвлечь тебя и вывести из строя парой ударов по слабым местам. Заметив как Петра демонстративно готовит и заносит левую ногу будто для удара в голень или бок, ты поняла, что твои предсказания были верными, потому что по положению ее тела было ясно, что она не собирается на деле бить и все это было лишь обманным маневром. Так что ты, сделав вид, будто и правда защищаешься от удара в бок, внимательно следила за ее движениями. Как и ожидалось, вместо удара ногой она покрепче оперлась на неё, и попыталась нанести быстрый удар в, на первый взгляд, незащищенную грудь. Ты же резко подставила руки для блока, быстрым и сильным движением оттолкнула ее, ненадолго выведя из равновесия. Это был шикарный шанс, так что моментально оказавшись возле, нее сделала подножку и держа ее бьющую руку у земли, попутно обездвиживая второй рукой, плотно вжимавшей тело в землю. Петра удивленно протаращилась на тебя с секунду, после чего коротко рассмеялась, а ты отпустила и так же как и она до этого, присела, протянув ей руку. – Вот, я же говорила. Молодец, –сказала она, когда поднялась ухватившись, за протянутую тобой руку. Оглянувшись, ты увидела как все, включая Капитана, смотрели на вас. Тот, в свою очередь сказал всем возвращаться, к тренировке. В спарринге вы больше не стояли а просто отрабатывали приемы. Около девяти вы закончили. Петра попрощалась и сказала, что ей нужно по делам и она вернётся через час-два. Первой мыслью было пойти в библиотеку. Собственно, так ты и сделала. Забравшись в тот самый укромный уголок и заварив чай, ты села забрав с полки недочитанную ранее книгу. Теперь это место больше не казалось тебе уютным. Оно возвращало в твою память воспоминания с каждым шуршанием страницы, глотком чая и постукиванием подошвы сапога по полу. Как бы ты не пыталась уйти в текст, у тебя это не получалось и ты все равно возвращалась к воспоминаниям. Просидев в борьбе с собой полчаса и не прочитав и страницы, ты захлопнула книгу и оставив чай недопитым поплелась в комнату. «Что со мной не так? Почему каждый раз когда хоть деталь напоминает о ней я расклеиваюсь и бегу в комнату? Неужели я настолько слабая?» – уныло думала ты, заваливаясь на кровать лицом к стене. Спать не хотелось, но и вставать тоже. Не хотелось ничего, даже плакать или просто думать. Было желание притвориться для самой себя, что этого всего не происходило, что ты не думаешь об этом все время, что тебе не больно, что она жива… Ты не знала сколько бездвижно и без единой мысли в голове пролежала, уткнувшись в стену. Ты неожиданно осознала свою жалкость. «Как я собралась кого-то защищать, если сама себя успокоить не могу?» – уныло подумала ты и с трудом встала в кровати. Посмотрев на коробку чая, выглядывающую из ящика, в тумбочке ты взяла ее и пошла за кружкой. Заварив чай, ты уселась на кровать и бесцельно смотря в стену пила, обжигающий язык и горло напиток. Чай еще не остыл достаточно, но ты не чувствовала боли. Единственное, что было – это вернувшееся чувство одиночества и безысходности. В очередной раз прислоня кружку к губам и наклонив ее, чтобы отпить ты поняла, что она пуста, тогда ты налила себе вторую, а через пару минут и третью… К концу этой кружки ты все-таки решила как-то взять себя в руки. Посмотрев на часы ты увидела что обед идет уже минут пятнадцать. Но есть не хотелось. Ты поняла что мысли о ней не посещают тебя только во время тренировок. Сейчас на тренировочных площадках не должно было никого быть, поэтому ты вышла из комнаты, и направилась к одной из них. Ты зашла в небольшое одноэтажное здание, которое больше снаружи напоминало амбар. Внутри, под потолком, висели самодельные груши в виде мешков с песком а на полу и стенах были размещены примитивные тренажоры. На счастье каморка с всякой экипировкой была не заперта и ты надев накладки на руки, чтобы не поразбивать пальцы, стала один за одним наносить удары по мешку. Спустя пару минут, ты резко представила себе вместо мешка образ столичного преступника с ружьем в руках. Его лысеющая рожа с парой уродливых шрамов и неопрятной бородой, надменно ухмылялась тебе в лицо. Таким в твоей голове представал человек, который мог убить Надин. После этого ты начала бить сильнее и сильнее через несколько минут уже вовсю силу избиваяв мешок, от чего тот сильно раскачивался на веревке под потолком, но для тебя это был не качающийся мешок, это был увиливающий от ударов подонок который убил единственного дорогого тебе человека. Минут через пять ты окончательно выдохлась и начала потихоньку приходить в себя. Тело ныло от получасового непрерывного битья импровизированной груши, но зато в голове ничего не было. Пустота. Но не та резкая и звенящая, которая сопровождалась болью в висках и гулом. Ты просто не думала ни о чем. Хоть что-то тебе помогало, хотя бы ненадолго избавиться от этого ужаса. В пять, ты, как и положено, пришла на вечернюю тренировку и после полутора часовой отработки уклона и техники безболезненного падения и одного поединка с Петрой, из которого ты вышла победетилем, Капитан сжалобился и стиснув зубы отпустил вас. Голода ты все так же не чувствовала, но чувствовала усталость. Все тело ныло от буквально беспрерывных тренировок и около семи, ты, зайдя в комнату и переодевшись, увалилась спать. От усталости ты крепко заснула и проснулась уже рано утром. Проснувшись от шума издаваемого метающейся по комнате Петрой, ты проснулась и поняв, что тренировка через пятнадцать минут стала метаться вместе с ней. Опоздав на пять минут, ты получила замечание от Капитана и начала тренировку. Все было как и вчера, только ты чувствовала ощутимую слабость в конечностях из-за чего потеряла часть скорости и координации и проиграла все три поединка Петре. Закончили вы позже, чем вчера и Петра каким-то образом затащила тебя на обед. Ты с большими усилиями и постоянно запивая все же впихнула в себя порцию и пошла в комнату. Пока ты допивала вторую за раз чашку чая, пришла Петра и присоединившись и заварив себе чай тоже (только не чёрный, а зеленый) начала что-то рассказывать. Ты не могла сосредоточиться на том, что она говорит, ведь каждый раз смотря на нее тебя неумолимо затягивало в пучину мыслей и воспоминаний. После вы отправились на вечернюю тренировку. Все было также как и утром, также как и вчера. Вместо ужина ты опять наведалась в «тренировочный амбар». Ты выдохлась всего через сорок минут и обессиленно поплелась спать. В среду, как и говорила Петра, была практика УПМ. С утра ты чувствовала себя хорошо, но с течением времени слабость усиливалась добавляя к себе еще и пульсирующую головную боль. Голову все чаще занимали унылые мысли и чувство безысходности, но шум воздуха в ушах и ощущение того как острые клинки срезают куски шеи у тренировочных макетов, прекрасно их оттуда выбивали. Придя после тренировки домой, ты развязала волосы и рачесываясь взглянула в зеркало. Твое лицо едва заметно похудело и стало беднее, а глаза потускнели. Ты поняла, что последний раз ела вчера вечером, или позавчера…? Дни сливались в одну кучу и иногда ты даже не могла вспомнить, когда происходил тот или иной момент. Вечером тренировки не было. Головная боль усилилась и отдавала глухими импульсами, появился ненавистный гул в ушах. Слабость, казалось, усиливалась с каждой секундой. Ты присела на кровать и обессилено завалившись на бок, заснула хоть и было всего семь вечера. Тебе приснился кошмар. Но не тот, что раньше… В нем была Надин. Она улыбаясь, вела тебя по улице неизвестного тебе города с красивыми зданиями, и время от времени задорно смеялась. Потом вдалеке показались несколько людей в форме Военной полиции. Увидев их, Надин повернулась и радостно сказала: «Прости. Мне пора на патрулирование, встретимся позже!» Побежав к людям на той стороне улицы, которые с ее присоединением пошли дальше смеясь и разговаривая между собой. Ты хотела ее остановить, пыталась кричать, но не могла издать ни звука, а тело не подчинялось тебе и упрямо неподвижно стояло, пока ты смотрела на отдалющиеся фигуры. Вскоре шаги и разговоры стихли как и остальные звуки улицы. И спустя несколько секунд, звенящую тишину разорвал оглушающий звук выстрела. Ты проснулась в холодном поту… снова это пограничное состояние между реальностью и сном. И снова ты автоматически плетешься прочь из комнаты. Только теперь в тренировочное помещение. Подсобка с инвентарем закрыта, да и ты бы все равно не возилась с накладками. С остервенением бьешь твердый мешок голыми кулаками. Костяшки пальцев разбиты и кровоточат, оставляя темные следы на мешке для битья. Спустя всего пару десятков ударов ты выдохлась, почти трехдневная голодовка, постоянные тренировки и отсутствие нормального сна давали о себе знать. Ты обессилено упала на колени. Хоть на руках и были явные раны, боли ты не чувствовала. Ты не понимала сколько времени прошло, но для тебя это была вечность, хотя на деле могли пройти всего пару минут или секунд. Собрав все оставшиеся крупицы воли с силой на пару, ты встала и кое-как доковыляла до комнаты. Там ты кое-как промыла руки прохладной водой, чтобы они перестали кровоточить и умывшись, завалилась обратно в постель. Снова проснулась ты через несколько часов. Не думая, ты оделась и пошла в почтовый пункт. Как всегда, все-таки тебе долго не писали из столицы. Лишь стоя перед зданием, ты поняла, что идти тебе туда незачем… Вернувшись в комнату, ты задремала еще где-то на час. Ты открыла глаза от того, что девушка трясла тебя за плечо и говорила что ты опаздываешь. Неаккуратно заплетя волосы, ты почти поползла к месту практики УПМ. Пальцы снова дрожали, а голова начинала болеть и ты с усилиями правильно застегнула все ремни, и взлетела. Ты стала двигаться намного медленнее и координация ухудшилась. Ветер все так же приятно шумел в ушах, кое-как возвращая тебя в чувство. Приземлившись, ты подошла к своей соседке. «Надин, у меня…» – начала ты и увидев удивленный взгляд девушки поняла, что сделала. Коротко извинившись, ты ушла с тренировки до ее конца. Потом ты получишь за это от Капитана, но сейчас нужно было уйти. Его, видимо, не особо это волновало, но ты время от времени получала от него замечания на тренировках. Снова пролежав около часа пялясь в стену комнаты, ты решила все же поесть и пошла к столовой. Сьев порцию и не без усилий впихнув в себя добавку, ты ушла. Придя в комнату, ты посмотрела в зеркало. Казалось всего три дня назад ты видела в нем другого человека. Лицо значительно побледнело и осунулось, глаза впали и были красными, радужка теперь не показала и оттенка голубого. Тебя буквально вырубило через час после обеда. Ты снова проснулась в холодном поту глубокой ночью. Опять приснился кошмар. И снова путь до тренировочного амбара. Опять удары голыми кулаками об мешок. Старые и новые раны саднили, но ты этого не чувствовала. И снова минут через сорок ты вернулась в комнату завалившись спать. Следующим днем ты вновь поймала себя на пути к почтовому пункту. Хоть с каждым днем и становилось хуже, но ты прятала этовсе за идеально отработанной маской холодного спокойствия. Первая неделя в отряде прошла очень странно смешиваясь в памяти в кашу из отдельных моментов, которые не имели ни времени, ни точной даты. Ты стала ощутимо слабее и медленнее на тренировках. Уже три дня подряд ты вырубилась в семь, а потом просыпаясь ночью от кошмара, шла разбивать костяшки об мешок. Как-то Петра спросила тебя, что с руками и ты ответила, что просто упала, а раны никак не заживут. В субботу ты опять словила себя неосознанно идущей в почтовый пункт утром. Было такое чувство б, удто мозг одновременно хочет стереть из памяти факт потери и напоминать о ней каждую секунду. Настало воскресенье. Свободный день. Раньше ты бы читала или тренировалась, но сил на это все не было и ты с самого утра, сказав Петре, что все нормально и ты просто не доспала, лежала в кровати уткнувшись в стену. Встав, ты все-таки решила зайти и посмотреть, не присылал ли ей кто-то писем. Еле заползя в здание, ты начала медленно перебирать стопку со входящей почтой. И тут твое сердце пропустило удар. Тебе пришло письмо… из столицы. Отправитель: Крузе.