Воровка

От лица Софии "Только этого сейчас не хватало..." – подумала ты и посчитала внутренне до десяти, привычно цепляя на слишком нервное лицо маску деланного спокойствия. Медленно повернувшись, ты увидела Капитана, стоявшего облокотившись на открытую дверь. Ну вот именно сейчас ему что-то от тебя нужно...Ты даже могла его понять рациональной частью мозга, потому что если ему нужна от тебя подпись, то ему же удобнее получить ее у тебя сейчас, а не вылавливать где-то потом. Еще раз тяжело вздохнув ты, сделав несколько шагов, встала прямо перед Капитаном, ожидая каких-либо действий. Окинув тебя нечитаемым взглядом, он жестом показал тебе зайти в кабинет. "Может хоть чаем тогда угостит..." – пролетело у тебя в голове. Ты сразу же мысленно одернула себя. Ага, конечно, тебе либо все же назначат наказание, либо скажут поставить подпись и вышвырнут. Непонятно почему, но этот исход тебя не сильно устраивал, хотя мозг подсказывал тебе, что убраться поскорее сейчас в твоих же интересах. Сделав шаг внутрь комнаты, в которой ты не так уж и давно была последний раз, ты встала напротив стола; проследив взглядом за закрывшим дверь и в пару шагов добравшегося до стола хозяина кабинета. Окинув взглядом его стол ты заметила, что количество бумаг сложенных на краю стола было таким же большим и угрожающим, как и только что замеченные тобой мешки под глазами. Как он, черт возьми, это выдерживает изо дня в день? Если такова цена капитанской должности, ты в жизни не согласишься на это звание. Да и кто тебе его даст, с твоими то навыками лидерства... Пока ты была у себя в мыслях, Капитан сел за стол и, отложив какую-то из множества бумажек к краю стола, начал перебирать остальные. Видимо, найдя то что надо, он начал что-то быстро писать, иногда взглядом перепроверяя написанное. – Который час? – не отрывая взгляда от документа, спросил он. Ему действительно так сложно поднять голову и посмотреть? Вздохнув и самостоятельно глянув на часы, ты озвучила увиденное: – Половина двенадцатого – Черт, – прозвучало тихо после тяжелого вздоха. Капитан стал быстрее копошиться в груде бумажек. Видимо, он крайне не успевает, может и тебя по такому случаю отпустит... –Так, – начал он и, взяв в руки, быстро просмотрел отложенную ранее бумажку, – ты же болтала вчера, что сама все напишешь. Теперь пеняй на себя, – сказал он и положил у тебя перед носом лист бумаги с аккуратно расчерченным оформлением отчета. – Здесь пишешь имя. Потом формально описываешь ситуацию. С примерным временем именами и прочим. Ставишь здесь подпись и уходишь восвояси, – проговорил он, время от времени указывая на поля в разных частях листа. Это, получается, он на тебя сгрузил свою работу... Хотя отчет-то о твоих действиях так что изначально его, по идее, и должна была писать ты. Взяв в руки листок и подхватив пальцами со стола запасное перо, ты попыталась вспомнить, как выглядит твой почерк и когда ты вообще последний раз писала. Вспомнить тебе так и не удалось, так что ты, набравшись духу, вывела первые буквы на листе. Писать тебя научил в детстве дедушка, ведь в школу тебя так и не отправили... Пытаясь сделать все максимально аккуратно, ведь отчет после пойдет к Главнокомандующему, а то и куда-то дальше, ты буква за буквой выводила слова. Хм, а почерк у тебя не такой корявый, как ты ожидала. От лица Леви. Как вообще до этого дошло? Да черт его знает. В последнее время он слишком часто объяснял свои действия и поступки этой фразой. Недобрый знак. Как бы этого не хотелось, но сроки поджимали, каким бы другом ему Эрвин не был, за документами и временем их сдачи он следил строго. Так и вышло, что сейчас, по другую сторону стола от него, стояла согнувшись над отчетом Брауэр. Он не полностью доверял ей написание важного документа, хоть изначально она и должна была писать его сама, так что время от времени поглядывая, что она там пишет. Стоит отметить, что с ее-то прошлым, писать она умела хорошо хоть и некоторые буквы местами были кривоваты. Ей, конечно, не сравниться с каракулями Ханджи, но все же. Он и так сомневался, умеет ли Брауэр писать. Он сам научился этому уже в довольно взрослом возрасте, так что... Стоп. Он только вчера корил других за сравнение себя с Софией. А теперь и сам это делает? Прервало его мысли неожиданное движение спереди. Брауэр разогнулась и еле слышно прошипев, потерла спину. – Сядь ты уже, – коротко сказал он, лишь на секунду вскинув взгляд на сию секунду облегченно опустившуюся в кресло Брауэр. Он не был извергом, чтобы заставлять человека, с травмой спины, стоять согнутым в три погибели столько времени. И почему она до этого столбом стояла? Вчера же прекрасно и без позволения усаживалась, как только в кабинет попала... "А вот на этом моменте ты, Леви, сделал большую ошибку" – сказало ему подсознание, которому он до этого яростно приказал не вспоминать вчерашнего разговора, а теперь самолично же отпустил. Так-то он не видел ничего постыдного во вчерашних событиях, но каждый раз, когда думал об этом, начинал мучить себя здравыми вопросами, которые чаще всего начинались с пресловутого "зачем". Просто. Она такой же солдат, как и все остальные и, будь это кто-то другой, он поступил бы также. То что они профессионально бесили друг друга в начале, стоило забыть и выстроить хотя бы здоровые рабочие отношения. Про их грызню в детстве можно даже не упоминать. Взрослые люди, все же... После взгляда на Брауэр и быстрой прокрутки всех воспоминаний о ней за последние несколько месяцев, он уже не был в этом так уверен...Сколько ей вообще? На вид она была ровесницей Петры, но у них определенно была не такая большая разница... Он остановил поток мыслей лишь тогда, когда заметил, что уже с минуту просто смотрит на одно слово в отчете, не написав ни буквы. Надо перестать выпадать из реальности. И глянуть, сколько там написала Брауэр. Неожиданно подняв на нее взгляд, он увидел, что она сидит ровно в кресле, а на ее стороне стола лежит законченный отчет. Насколько долго он выпадал из реальности, если она успела закончить? И почему он этого не заметил. – Чего сидим? – спросил он, откладывая так и не законченную свою бумагу и взяв в руки отчёт, начиная читать. –Да вот жду пока очнешься, – видимо необдуманно сказала она, сразу кашлянув себе в рукав и отведя взгляд из-за неосторожного обращения на "ты". Он же в ответ лишь укоризненно вскинул брови и продолжил вчитываться в слова. Весь лист был исписан некрупным почерком, как и нужные поля. В углу красовалась незамысловатая подпись. Пересмотрев все еще раз, он заключил, что все, на удивление, связно написано и решил даже не переписывать своим почерком, а поставить подпись и сдать так. У этого решения были объективные причины. Время не резиновое. – Сносно, – озвучил свое умозаключение он, после чего, заметно шипя, София встала с кресла и молча направилась к двери. Значит чтобы без спросу к нему, черти как обращаться, мозгов хватило, а попрощаться нет? Он саркастично фыркнул сам себе и услышав хлопок двери, снова вернулся к незаполненной документации.. От лица Софии. Ты уже триста раз пожалела, что просто не прошла мимо в коридоре после разговора с Эрвином. Мало того, что заставили бумажки заполнять, так еще и пришлось сидеть с ним почти час в кабинете. Ты еще раз встряхнула затекшей кистью и вышла из главного здания, глянув попутно на часы. Скоро обед. Тебя, наверное, Петра ждет... Возможно опять будет допрашивать, что за поход на ковер. И в этот момент снова мысли вернулись к все той же особе. И чего он залип тогда? Дописав отчёт, ты положила ему его почти под нос и сказала, что закончила и только потом заметила, что он уже несколько минут пялится на одной слово. Ты решила подождать, пока он вернется к жизни. Вспомнив о том, что было дальше, ты ощутила неизмеримое желание ударить себя по лбу. Куда делись твои мозги, с умением фильтровать речь на пару. Как бы там ни было, он представляет твое начальство и у вас не настолько дружеские отношения, чтобы называть его на ты. Стоп... "Не настолько". Стоит начать с того, что дружеских отношений между вами нет ни в каком из значений этого понятия и, лучше чтобы так и оставалось. Закончив на этой мысли свой бессмысленный поток размышлений, ты заметила, что уже подошла к вашему с Петрой месту обитания. Вздохнув, как могла поменяв свои вымотанность и раздражение на привычное напускное спокойствие, ты зашла в комнату. Петра нашлась пишущей что-то за столом. Видно было, что она тебя заметила, но не обращала внимания. Обычно она так делала, когда была зла либо расстроена... но сейчас что? – Что пишешь? – первой подав голос, наклонилась к ней и спросила ты. Из-за тени от головы соседки, ты не смогла рассмотреть слова. Дописав слово, она повернулась к тебе. Только не это... В ее глазах была ядреная смесь укора и взволнованности. – Да вот, собиралась просить Главнокомандующего о твоем помиловании, – сказала она тем самым тоном, который обычно предполагал быть шутливым, но слишком явно показывал, что сейчас тебя отчитают. Неужели ты так хорошо ее знаешь... – Все не так серьёзно, как ты думаешь, – кинула ты, садясь к себе на постель и снимая куртку. Поднятые брови да и в целом – выражение лица разведчицы явно спрашивали: "да что ты, правда что ли?". – София, мне вообще не нравится перспектива, в которой ты после каждой экспедиции будешь ходить на ковер. Ты хоть не наговорила лишнего? Что Главнокомандующий сказал? – обеспокоенно начала спрашивать она на что ты закатила глаза. Она тебя и вправду считает за маленького ребенка что ли? – Нет, все нормально. Они "приятно удивлены моими боевыми навыками, но просят впредь не прибегать к таким решениям без ведома командования", – процитировавала сказанное тебе пару часов назад. Петра в ответ облегченно вздохнула. – Я же надеюсь, ты не собираешься больше так делать? – деланно недоверчиво спросила она и улыбнувшись, встала из-за стола. Вот теперь перед тобой стояла твоя соседка Петра Рал, а не комок упрека, ведущий себя так, будто она твоя мать. Неудачное сравнение... – Спина не болит? – уже привычно мягко поинтересовалась разведчица, осматривая еле видный под рубашкой слой бинтов. Ты молча помотала головой в ответ. Да, ты немного недоговаривала, но если ты скажешь, что тебе больно ходить или долго прямо стоять, то тебя привяжут к кровати, чтобы не вставала и запрут на ключ. "Да кому ты нужна? Никто даже внимания не обратит" – вдруг мерзко упрекнул, как всегда невовремя проснувшийся, внутренний голос. Ты уж было хотела его заткнуть, но за тебя это сделала Петра. – Пойдем. Обед уже начался. Ты, молча кивнув, вышла вслед за ней из комнаты, напоследок все же парировав своего внутреннего пессимиста. "Теперь кому-то да нужна"