- Да ты просто идиот, если действительно подумал, что мне все равно, - выкрикивает Стайлз, уже не в силах сдержать хоть какие-то эмоции в себе. Тут и гнев с потерянностью и убийственная лихорадка, которая с каждым разом все ближе подходит к горлу и вырывается в форме истошных криков. И чувство того, что после этого разговора снова останется пустота внутри, а Дерек ее больше не сможет скрасить, делает в миллионы раз больнее и тяжелее, нежели в другое время.
- А что мне еще остается делать, Стайлз? Ты не посвящаешь меня в свои планы, не делишься, а я как кретин преследую тебя, боюсь за твою жизнь, а ты целуешься с Лидией под конец дня, - вступает в «борьбу» Хейл, не давая Стилински даже вырваться из своих волчьих объятий. Он не просто сжимает его плечи, он настырно прижимает его к стене, всем своим серьезным видом доказывая, что не плевать, не плевать ему на то, с кем ночами он шляется по лесу.
- Откуда мне вообще знать, что ты чувствуешь? Ты невыносимый, Дерек. Видимо это у вас семейная черта такая, пусти меня, - уже вовсю начинает дергаться мальчик. Не то чтобы ему неприятно, но Хейл переходит все границы. По крайней мере он делает подростку невыносимо больно, сжимая своими когтистыми пальцами его плечи. Оборотень чуть ли не выходит из себя, поворачивая голову в разные стороны. Он то превращается в кровавого убийцу, то снова становится тем самым Дереком с обычным, нормальным лицом, от которого так и бросает в приятную дрожь.
- Ты не понимаешь. Была бы причина, по которой она тебя поцеловала – я бы не стал даже переживать, но она ведь просто так это сделала, да? – Уже начинает закипать Хейл. Глаза пытаются найти точку, в которую просто уставишься и все, ничего больше не надо. Просто успокоиться, просто увидеть истину, просто поинтересоваться, а не пугать мальчишку своим волчьим обличьем. Ему, конечно же, не очень приятно находиться в этом Богом забытом месте наедине со Стилински, но не об этом ли два последних года и мечтает Хейл?
- Она поцеловала меня, чтобы спасти. Я задыхался, мог умереть. Нужно было задержать дыхание, но я не мог. Тогда она и сделала это. Без ее поцелуя я бы погиб, - опускает взгляд вниз, нервно дышит, будто бы снова задыхается, облокачивается на стену и расслабляется, проводя рукой по волосам. Дерек явно в недоумении. Его теперь не просто гложет чувство вины, чувство потерянности, оно, кажется, теперь до конца мнимой влюбленности будет преследовать его в кошмарах. Теперь альфа не волк, а обычный человек, который даже не может отпустить Стилински, потому что боится, что мальчик сразу убежит, не дав и единого шанса на оправдание. Мужчина не в силах сдерживать свои эмоции более. Он немедленно опускает взгляд, продолжая все также выдыхать эти грозные клубы пара. Хейл – бык на арене, а сейчас его красной тряпочкой подгоняют прямо к Стайлзу, а потом резко, безо всяких предупреждений убирают ее, когда животное с резкой болью врезается рогами в деревянное ограждение. Оно вроде и борется, но все равно старается всем своим видом показать, что ему плевать. Это ведь Дерек. И если бы не это минутное молчание, он бы уже давно припал к его губам и подарил свой поцелуй во спасение.
- Убирайся, - лишь резко выкрикивает Хейл и отталкивает юношу от себя, сам же собирается раз и навсегда покончить со своей безудержной любовью к чему-то живому. А Стайлз. А что Стайлз? Ему не легче. Мальчик ведь всегда старается перевернуть все в хорошую сторону. Переложить все на полочки по порядку, соблюдая алфавит, а в итоге кто-то вдребезги ломает ему все, что строилось. Он уходит, да. Уходит и напоследок оборачивается. Глядит на Дерека, потирая запястье, гордо поднимает голову и встревоженно отвечает ему. -А я верю, что когда-нибудь и ты подаришь мне поцелуй во спасение.