Любовь Ордена Вэнь

Чао пьяно смеется. От алкоголя его ведет, и он даже встать не может с кресла, с каждой минутой его все больше развозит. Еще пару мгновений, и Чао просто заснет в мягких подушках. Жохань не против, напротив, именно этого он и ждет, поэтому подливает ещё вина сыну и внимательно смотрит, как тот вяло хватает пиалу, лениво выпивая вино. Чао неуклюже поставил пиалу на столик и блестящими преданными глазами уставился на него. — С-спасибо за...за п-подарок, отец, — Чао мотнул головой и погладил пальцами подарок. Он мягко улыбался, прижимая подарок к груди. Вэнь Жохань нервно сглатывает, видя, как его сын водит пальцами по ножнам кинжала. Жохань знает, что он не должен думать так о нем, но его мальчик уже такой взрослый, такой красивый… Он так похож на... Жохань отводит взгляд от раскрасневшегося сына, то, что он собирается сделать, было... неправильным. Аморальным. Даже жестоким... Глава Ордена Вэнь очень долго ждал этого момента. Он долго думал о том, как это сделать. Долго решался на этот поступок… Сегодня у Чао день рождения, и Жохань решает действовать сейчас. Это было импульсивное решение, сейчас или никогда. Он сделает Чао своим всего на один вечер, всего один раз и больше он никогда его не тронет. Он заказал крепкое вино и пригласил вечером сына к себе. Чао-эр был удивлен, но с радостью пришел к нему. Его сын с такой радостью смотрел на него и он почувствовал себя отвратительно. Его сын так доверчиво и с такой любовью смотрел на него, что Жохань даже почти отступил от своего плана. Но он все равно начал спаивать Чао. Всего два кувшина, и Чао-эр уже был без сознания. Такой расслабленный и нежный, такой беззащитный... Жохань поднимает сына с дивана и укладывает на кровать. Не медля, Жохань начал раздевать Чао. Он с любовью гладит его по волосам и ещё раз клятвенно обещает себе, что больше никогда не тронет Чао. Масло было под рукой, так что отходить от сына Жохань не стал. Жохань целовал тонкую шею и гладил его грудь. Пальцами сжимал и оттягивал маленькие розовые соски, и покусывал кожу. Он трогал каждый сантиметр его тела. Чао никак не реагировал, он продолжал размеренно дышать и оставался без сознания, не зная, что с ним делают. Поэтому Жохань пошел дальше, он стянул с сына штаны и перевернул его на бок, медленно вводя смазанные маслом пальцы в нутро. Он медленно двигал пальцами, растягивая Чао. Когда Чао судорожно вздохнул, он сглотнул, а потом замер. Через некоторое время, когда стало ясно, что Чао не просыпается, он медленно повторил движение, и вновь прерывистый вздох вырвался с губ Чао. Жохань расслабился, поняв, что нашел точку удовольствия в теле своего мальчика. Жохань улыбнулся и добавил еще один палец. Чао попытался перевернуться, но Жохань аккуратно придержал его, подтягивая ближе к себе. Когда же он был удовлетворен растяжкой, то отстранился от сына и, сняв штаны, перевернул парня на спину. Чао всхлипнул и потянулся. Жохань нежно погладил сына по животу и, взяв его под бедра, начал медленно входить, он сделал это без проблем. Расслабленное, хорошо смазанное и растянутое тело с легкостью принимало ласку, на мягкие толчки Чао отвечал тихими стонами. Чао чуть хмурился, но продолжал спать. Жохань не торопил события, он знал, что получит свое. Он нежно, аккуратно целовал губы и лицо Чао и медленно входил в него до самого упора. Чао стонал, когда он углублял поцелуи, и даже сам льнул к нему, а в ответ на глубокие толчки дрожал и слегка, совсем незаметно двигал бедрами. Жохань, увидя, как его мальчик начал сильнее и активнее двигаться, вдруг понял, что совсем не уделил достаточного внимания его члену. От постоянной стимуляции его мальчик возбудился и теперь его нефритовый стержень истекал смазкой. Обхватив возбужденный член, Жохань начал одновременно с толчками двигать рукой и почти тут же почувствовал, как пульсирует достоинство его сына. — Вот так... Хороший мальчик. Жохань, чувствуя, что его мальчик на пределе, начал двигаться быстрее, грубее, и дыхание сына становилось все громче, он стонал открыто и довольно громко, начал выгибаться навстречу ласкам. Чао кончил первым, с глухим, протяжным стоном натянулся, как тетива в руках Жоханя, сжимая его в себе. И через пару толчков он и сам излился в горячее нутро сына. Охнув, Чао-эр приоткрыл глаза и слепо уставился на нависшего над ним отца. Его мутило, и всё его тело было невероятно тяжелым, он не мог шевелиться. И это пугало. Он попытался подняться, но в глазах все плыло, и Чао пришлось закрыть глаза… — П-папа?.. — его голос был слабым, и он хрипел. Чао поморщился от звука своего голоса и вновь тихо позвал: — Папа? — Всё хорошо Чао-эр, всё хорошо, спи дальше. — Мм, — Чао, услышав голос отца, немного успокоился и, расслабившись, тут же потерял сознание, всё напряжение в его теле вновь пропало. Жохань погладил сына по лицу и аккуратно вышел из него, стараясь не потревожить. Нужно было отнести Чао в ванну, чтобы вымыть, но Жохань лег рядом, всматриваясь в родные черты лица и проклиная себя за слабость. "Если бы ты была жива, то ты убила бы меня за то, что я сделал с нашим ребенком."