Dominus

Луи расхаживает у камина с Арианом на руках. Малышу нравится тепло, но не одежда. Во всём виноваты гены Гарри, это точно. Чтобы избежать капризов, Луи оставляет ребёнка в одном подгузнике и проводит время с ним у потрескивающего огня. Гарри по просьбе омеги заканчивает приготовление лукового супа и достаёт чесночный хлеб из духовки. По первому этажу разносится божественный запах, и Луи, от наслаждения прикрыв глаза, напевает колыбельную под тихое сопение малыша. — Haud mirum? — негромко зовёт Гарри. После рождения Ариана слух омеги обострился, особенно, когда он укладывает его отдельно. Луи в выцветшей спортивной майке, достающей до середины бедра и носках, подходит к нему. — М? На лице доминанта расцветает улыбка, стоит ему увидеть Ариана на руках возлюбленного. Он тянется к ним и нежно поглаживает ножку ребёнка. — Я забыл, что хотел сказать. Луи усмехается. — Он уснул, пойду положу его в кроватку. — Я возьму его, — сразу вызывается Гарри. Он не против лишний раз потискать малыша. Луи с нежностью закатывает глаза и передаёт Ариана доминанту. Малыш кряхтит во сне, ему явно не нравится, что его оторвали от тёплой груди. Гарри бережно берёт малыша на руки и слабо покачивает, отчего тот сразу успокаивается. — Пахнет чудесно, — хвалит Луи, макая в суп кусок хлеба с хрустящей корочкой. Он и не заметил, как проголодался. — Спасибо, любимый, — Гарри наклоняется и целует в уголок губ, слизывая каплю супа. Они занимают маленький диван у камина и включают новый фильм, который купили во время последней поездки в город. Луи сидит на коленях Гарри и кормит доминанта, присматривая за дремлющим щенком. Альфа обнимает мальчика за талию, притягивая к себе. — Haud mirum, мне нужно кое-что обсудить с тобой, — Гарри выпрямляется, и Луи ставит пустую тарелку на пол. — Кое-что важное. Луи поглаживает пухлую ручку Ариана, малыш шмыгает носом и подёргивается во сне. — Что случилось? Гарри барабанит пальцами по бедру Луи. После рождения ребёнка мальчик прибавил в весе, но альфа, кажется, полюбил его тело ещё больше. Иногда по ночам он утыкается лицом в мягкий животик Луи и спит без задних ног. — Всё в порядке, любимый, — Гарри прижимает Ариана к груди, большая ладонь накрывает спину щенка. — Помнишь, я говорил о том, что нашёл способ оставить Арианам с нами? — Да. Гарри написал доминанту той стаи, встретился с ним, но так и не рассказал, к какому решению они пришли. — У меня есть новости, — Гарри прочищает горло и поднимает взгляд на омегу. — Хорошая и плохая. — Говори, — просит Луи, широко раскрыв глаза, пульс учащается. — Какие новости, любимый? На щеке Гарри появляется ямочка, когда тот криво улыбается. — Доминант не хочет сражаться. Он стар, у него нет детей, и он готов назначить меня своим наследником после кончины. Луи широко улыбается и радостно подпрыгивает. Он целует Гарри в губы и счастливо восклицает: — Это же замечательно! — Да, однако… — Гарри похлопывает Луи по бедру. — У него есть одно условие. Я не могу отказать. — Какое условие? — спрашивает Луи, где-то внутри вспыхивает страх и беспокойство. — Я должен жить с его стаей, чтобы тренироваться в управлении и охоте, ты также должен жить с нами. — А… — Луи проводит кончиками пальцев по спине Ариана. — Что насчёт него? — Конечно, он останется с нами, — Гарри слегка хмурится. — Я не думаю, что он разлучит меня с щенком. Луи прочищает горло и кладёт руку ему на плечо. — Я не позволю этому случиться. Гарри хихикает, а Ариан возмущённо хныкает и ёрзает во сне. Луи умиляется, целует щенка в щёчку и громко пищит из-за того, что его бесцеремонно щипают за бедро. — За что? — надув губы, Луи смотрит на покрасневшую кожу. Гарри негромко рычит и утыкается носом в шею омеги. — Иногда ты слишком груб, альфа. Мужчина возмущённо скулит и прикусывает метку связи. — Как я могу быть груб с тобой, haud mirum? — он облизывает покусанную кожу, отчего Луи покрывается мурашками и очаровательным румянцем. — Я давненько к тебе не прикасался. — Вовсе нет, — дерзко отвечает омега, его попытки слезть с колен Гарри заканчиваются неудачей. — Я совсем недавно родил. Твоего щенка. — Месяц назад у тебя родился мой сын и наследник, haud mirum, — Гарри прослеживает взглядом, потемневшим от похоти, как Луи встаёт с дивана и относит грязную посуду на кухню. — Я позабочусь о тебе, любимый. Луи с нежностью закатывает глаза, пока моет посуду, но скрыть румянец ему не под силу. Он шумно, со свистом выдыхает, когда его обнимают сильные руки. Он чувствует мощную энергетику доминанта, который прижимается к его спине и целует в шею. — Ты… — Луи облизывает губы и хватается за руки мужчины, когда тот оттягивает вырез майки, чтобы оголить ещё больше сладкой кожи. — Ты сегодня особенно ласковый. — У меня самый необыкновенный омега в мире, который подарил мне прекрасного сына, — хрипло произносит Гарри. — Я имею полное право быть ласковым. Луи непроизвольно скулит, когда зубы альфы вонзаются в плечо, заставляя замереть от пронзившего ощущения близости. Ресницы трепещут, прежде чем он опускает веки и рвано вздыхает. Гарри прижимается пахом к ягодицам, не стесняясь показывает, насколько возбуждён. — Он спит, — успокаивает Гарри, понимая, что мальчик беспокоится о сыне. — Как ты смотришь на то, чтобы отдаться мне? Позволить доставить тебе удовольствие? Луи разворачивается, наклоняется к чужим губам и шепчет: — Положительно.

***

Луи нежится в кровати, лёжа на животе. Гарри накинул белую простыню на спину омеги, чтобы скрыть божественную красоту мальчика, но, кажется, его свет пробивается через ткань, сливаясь в фантастическое сияние с лучами солнца. Они два часа занимались любовью, мальчик изрядно устал. В ногах всё ещё присутствует лёгкая дрожь после сокрушительных оргазмов, а пульсирующий узел то и дело посылает разряд по всем нервным окончаниям. Мальчик удовлетворённо мурлыкает, когда доминант прижимается к нему и целует выступающие позвонки. — Я чувствую от тебя свой запах. Вернее в тебе. Луи заливается краской и пытается отстраниться, но альфа сжимает его и игриво рычит в шею, слабо щекоча бока. — Скажи, что любишь меня. — Конечно, я люблю тебя, — Луи ёрзает и краснеет так, как чувствует вытекающую сперму из растянутой дырочки. — Боже, ты разрушил меня. Гарри тут же проникает в него двумя пальцами, одобрительно урчит, безжалостно исследуя влажные, горячие стеночки и припухшие края. — А ты меня, любимый. — Думаешь… — Луи глубоко вздыхает, — мы будем вести себя так же там, на территории стаи другого доминанта? Гарри обводит пальцем каждый позвонок на выгнутой спине Луи. Его так и подмывает поцеловать их. — О чём ты? — слегка сонно спрашивает он. Луи, краснея, натягивает одеяло так, что видны одни яркие голубые глаза. — Мы так же будем заниматься любовью? Губы Гарри изгибаются в самодовольной улыбке, от которой ямочки на щеках становятся глубже и он выглядит ужасно очаровательным. Он обнимает омегу за талию и переворачивается на спину, потянув его за собой. — Я не думаю, что супружеские пары чем-то отличаются, любимый. Все занимаются любовью. Покусанные вишневые губы прижимаются к его горлу, слабо пощипывая. — Согласен. — Я… — Тихо, — Луи прикрывает рот Гарри ладонью и приподнимается, опираясь на его грудь. Он прислушивается к тишине, прежде чем приглушённый плач достигает его слуха и в нём вспыхивает материнский инстинкт. Гарри не отпускает его до тех пор, пока не получает поцелуй от мальчика и не ущипнёт его за задницу. Он провожает обнажённого омегу восхищённым и похотливым взглядом. Щенок беспокойно ёрзает в кроватке, теребит рукава пижамы и часто всхлипывает. — Привет, мой маленький лев. Ариан устраивается на руках у матери, когда Луи поднимает его, заглушая жалобы нежным поцелуем. — Тебе приснился плохой сон? — спрашивает омега, понимая, что Ариан не голоден. Он вздыхает. — Совсем как твой отец.

***

Луи стоит у плиты, пытаясь приготовить что-нибудь полезное на ужин из мяса, которое добыл Гарри. Доминант умолял его позволить взять Ариана на охоту, на что конечно же получил отказ. Ариан сидит с Гарри перед камином, что-то лепеча. Альфа в ответ шепчет милые пустяки, которые Луи не может разобрать. Омега нарезает перец и морковь к жареной птице на ужин, в животе уже урчит от голода. Пока всё готовится, Луи вытирает руки полотенцем и достаёт любимый чай Гарри, сначала вслепую пошарив на верхней полке, невидимой в силу маленького роста. Вода закипает, и он помешивает жаркое, слушая разговор альфы и щенка. Кажется, всё замирает, когда раздаётся стук в дверь. Гарри поднимается с пола и относит Ариана к Луи. Убедившись, что малыш в безопасности в объятиях омеги, он тихо говорит: — Иди наверх, — он целует Ариана в макушку, а Луи — в губы. — Кто это? Доминант качает головой, переключая внимание на дверь, когда снова стучат. — Я не чувствую запах. Иди наверх. Он ждёт у подножия лестницы, наблюдает, как Луи заходит в спальню и запирает дверь, прежде чем идёт поприветствовать нежданного гостя. На спинке дивана висит футболка, он натягивает её через голову. Открыв дверь, Гарри встаёт в проходе, намереваясь при случае сдержать человека. Это оказывается доминант и Альфа стаи, которую возглавит в будущем Гарри. — Доминант Старк, — он почтительно приветствует старшего и отступает, пуская его в дом. Мужчине на вид лет пятьдесят, и он всё ещё в хорошей форме. Он одет официально: костюм, пальто. Джозеф Старк ничего не говорит, он восхищённо рассматривает дом Гарри. — Твой дом впечатляет, — хвалит мужчина. — Я слышал многое от своих людей и решил доказать, что они ошибаются. Гарри натягивает вежливую улыбку и прячет за спинкой дивана любимую плюшевую игрушку Ариана. — О чём они говорят? — Ничего такого, о чём тебе стоило бы беспокоиться, — отвечает Джозеф, на его лбу появляются морщинки, когда он улавливает тонкий несравнимый аромат. — Я чувствую щенка? — Да, — Гарри с трудом сдерживает улыбку. Он очень гордится своим малышом-херувимом и хочет, как любой отец, похвастаться им. — Мой омега наверху с ним. — С ним? — Джозеф приятно удивлён этим. — Редко удаётся обзавестись наследником в столь раннем возрасте. Тебе очень повезло. Гарри берёт фиолетовую плюшевую игрушку Ариана и нежно сжимает её. — Дочь должна вызывать такую же радость и гордость. — Согласен, — Джозеф бездумно кивает, его глубоко посаженные глаза осматривают каждую вещь, открытую взгляду. — Могу я познакомиться с твоим супругом и наследником? Как и любой новоиспечённый отец, Гарри беспокоится, но отвечает: — Хорошо. Гарри оставляет мужчину внизу, отважившись подняться к Луи. Запах его пары с каждым шагом к главной спальне становится всё гуще, кажется, он может попробовать его на языке. Он со скрипом открывает дверь, Луи стоит с Арианом у окна. — Я хотел бы тебя кое с кем познакомить, — Гарри ободряюще улыбается и берёт его за руку.

***

Доминант Старк сразу влюбляется в щенка. Он уважает решение Луи пока не давать ему подержать ребёнка, поскольку он малознакомый для него человек. Ариану он понравился так же быстро, и он часто тянется к золотой броши со львом на пальто мужчины. — Позволь мне спросить тебя, Луи, — они сидят за кухонным островком приличных размеров, Ариан укутан в одеяла, чтобы не замёрз. — Как ты думаешь, Гарри будет хорошим лидером? Луи смотрит ему в глаза и говорит: — Я верю, что он будет таким же хорошим лидером, как и отцом. Гарри занят у плиты, готовя ужин, на который пригласили и Джозефа, и он настоял, чтобы Луи составил ему компанию. Джозеф кивает и ловит взгляд Ариана, который завороженно смотрит на брошь. Он открепляет её и протягивает ребёнку. — О нет, — Луи хватает кулачки Ариана, чтобы тот не схватился и не укололся. — Мы не даём ему ничего острого. Мужчина улыбается и отламывает иглу, оставив лишь брошь. — Так будет безопаснее, — Джозеф вкладывает его в кулачок Ариана и улыбается младенцу. — Это символ моей семьи. Золотой лев. Луи не сможет забрать кулон у ребёнка, не расстроив его. — Вы уверены, что хотите отдать ему? — Конечно, — Джозеф прочищает горло, сбрасывает пальто и встаёт, чтобы повесить его на спинку дивана. — Ему он нравится гораздо больше, чем мне. Гарри подходит к ним с тремя тарелками с едой. Он расставляет их перед каждым сидящим за столом, прежде чем сесть самому. Ариан ёрзает в одеялах, поэтому Гарри поднимает его и прижимает к груди одной рукой. — Я должен похвалить тебя, — говорит Джозеф, не беря в руки вилку. — Ты один из лучших мужчин и доминантов, которых я когда-либо встречал. — Спасибо, доминант Старк… — Нет, нет. Зови меня Джозеф или я обижусь, — наконец он берёт вилку и начинает есть. — Спасибо, — смущённо отвечает альфа. — Я так понимаю, у тебя есть брат. Гарри напряжённо застывает. — Да. Доминант Старк замечает перемену в его настроении, как тот сжимает колено омеги. — Он может угрожать твоему становлению Альфой стаи? — Может, — правдиво отвечает Гарри. — Он будет гореть от зависти, если я достигну положения выше, чем у него. Джозеф замолкает, как и все остальные за столом, за исключением невинного Ариана, который пускает пузыри розовыми пухлыми губами. — Ему придётся смириться с этим, — Джозеф продолжает есть. — У тебя будет стая, которая защитит тебя, доминант. Гарри округляет глаза от того, что Альфа более высокого ранга называет его доминантом. Луи подавляет веселье и обещает себе подразнить его позже. — Я… я не хочу, чтобы твоя стая участвовала в битве за меня. — Ни один хороший лидер так не поступит, ты прав, — Джозеф вытирает рот салфеткой и встаёт вместе с Гарри. — Теперь это твоя стая, Гарри. Добро пожаловать в наш дом, мы ждём вашего переезда. Гарри чрезвычайно счастлив. Он провожает Джозефа до двери, держа сына на руках и разговаривая с мужчиной. Старк прощается с парой и смеётся, заметив, как Ариан размахивает брошью, зажатой в кулаке. — Теперь это твоё, малыш. Расти сильным и честным доминантом.

***

— Гарри, — Луи тыкает альфу в обнажённую грудь раз, другой. Он наклоняется поближе к спящему доминанту и шипит: — Гарри. Глаза не открываются, губы не двигаются — ответа нет. Руки Гарри крепче сжимают бёдра омеги, в то время как тот пытается оставаться в вертикальном положении, держа на руках дремлющего щенка. Луи кладёт ребёнка на грудь Гарри, чтобы альфа проснулся. — Что… — Гарри сразу понижает голос, как только видит Ариана, спящего у него на груди. — Haud mirum, что случилось? — ярко-голубые глаза впиваются в него взглядом. — То, что сказал Джозеф, беспокоит меня. Гарри вздыхает, прежде чем зевнуть и потянуть мальчика на себя. — Давай, ляг рядом со мной. Луи прижимается к Гарри и кладёт голову на плечо доминанта. Он наблюдает, как Ариан спит и пускает слюни на грудь отца. — Как ты думаешь, он станет доминантом? — Конечно, — Гарри обнимает Луи. — Но… — омега прикусывает губу. — Он мой ребёнок. — Да, — Гарри целует его в лоб. — Он наш сын, и ему всего две недели, haud mirum. Я стану вожаком стаи. Он нас никогда не покинет. Луи запрокидывает голову и целует Гарри, прошептав перед этим: — Обещай, что ты не позволишь разлучить нашу семью. — Клянусь всеми звёздами на небе и кровью в моих венах.

***

На следующий день они решают переехать в поселение стаи. Джозеф посылает трёх сильных мужчин помочь с вещами, но им приказано не ступать в дом Гарри, где Луи и Ариан. Старк питает особую слабость к этому ребёнку. Луи собирает вещи в коробки в спальне, пока Гарри разбирается с кухней и чердаком. Их мебель и основная техника останутся, потому как они пообещали друг другу, что будут посещать этот дом каждую неделю. Ариан лежит на кровати родителей в окружении игрушек и счастливо булькает себе под нос. К вечеру всё необходимое доставлено в новый дом. Они в последний раз ужинают в старом, сидя перед камином. Луи приготовил жаркое из баранины, он ест, по традиции, устроившись на коленях Гарри. Ариан уже накормлен, вяло сопротивляется сну, который так и хочет утащить его в свои объятия. — Я отравился всего один раз, — рассказывает Луи Гарри, отставив уже пустые тарелки. Альфа в это время бесстыдно мнёт его ягодницы. — В школе, от сладкой ваты. — Мой бедный haud mirum, — Гарри притягивает Луи к себе. — Как так получилось? — Был какой-то праздник, я точно не помню. Мой учитель так расстроился, потому что на следующий день мне надо было играть в одной постановке. — Ты играл в театре? — Ага, — Луи гордо улыбается и смотрит на сопящего сына. — Никому не разрешалось прийти, кроме школьных учителей и учеников. — Это вполне разумно, — Гарри втайне рад, что никому не удалось увидеть, как его пара сияет на сцене. — Конечно, ты же доминант. — Верно. Полагаю, теперь моя очередь рассказывать историю, — Гарри поднимает бровь, и Луи смеётся, так ярко улыбаясь, что в уголках глаз появляются морщинки-лучики. — Я могу рассказать об охоте. Луи делает глоток воды и снова устраивается в объятиях Гарри. — Давай. Альфа облизывает губы и говорит: — Это была, наверное, первая охота. Я убил оленя и дотащил его до самого дома, но потом эта чёртова тварь очнулась и убежала. Луи громко хохочет да так звонко, словно колокольчик. — Как ты не заметил, что он ещё жив? — Я думал, что свернул ему шею, но… — Гарри пожимает плечами и криво улыбается. — Похоже, ты всё ещё очень злишься из-за этого. — А почему бы и нет, haud mirum? — Гарри сжимает задницу омеги. — Я очень сильно сожалею о том дне. Это озадачивает Луи. — Почему? Это же была первая охота. — В тот день я… впервые в жизни разозлился, — тёмно-зелёные глаза смотрят в голубые. — Я позволил гневу контролировать себя. — О, Гарри, — Луи с нежностью сжимает лицо альфы и думает, что ещё не видел, на что тот способен в гневе. — Всё в порядке. Гарри целует ладонь Луи и запястья. В ту ночь он потерял ногу, потому что решил затеять драку с волком, который был намного старше его. Одно глупое решение изуродовало его тело. — Когда я получил протез, я думал, что потерял статус доминанта, — нервно шепчет Гарри. — Когда я понял, что меня его не лишат, я осознал, что должен подготовиться к жизни в одиночестве. Ни один омега не захочет спариваться с таким альфой, как я. — Эй, — Луи улыбается так, что у него перехватывает дыхание. — Тебе лучше не оскорблять мать своего наследника. Гарри вздыхает и подмигивает. — На самом деле, я думал попросить у тебя ещё одного щенка. Луи прячет покрасневшее лицо, утыкаясь в шею Гарри. — Ты очень вовремя. Гарри усмехается. — Мои извинения, haud mirum. — Думаю… — Луи прижимается ко лбу Гарри, кусает вишнёвую губу и глядит прямо в тёмные глаза. — Мы можем попробовать. Через несколько недель его организм полностью восстановится. Но это не помешает провести им последнюю ночь в этом доме в огне страсти. Они занимаются любовью всю ночь до раннего утра. Они вспоминают момент их встречи, спаривания и рождения ребёнка. Пара купается в чувствах, достигая кульминации и лишаясь сил. Позже Луи настаивает сменить постель и положить к ним Ариана. В итоге они обнимают своего прекрасного мальчика и засыпают. Ладонь омеги лежит на груди альфы, где размеренно бьётся сердце, всецело принадлежащае ему.