Коту было возвращаться ближе всего. Времени хватило только чтобы нырнуть за угол, как окружающее пространство озарила зелёная вспышка. Восстановив дыхание, Адриан, как ни в чём не бывало, пошёл домой. Первым делом он заглянул на кухню, чтобы взять из холодильника кусок сыра. Только на обратном пути он заметил на столе недопитый кофе с молоком в розовой кружке. Это могло означать, что кроме охраны и повара в доме появился ещё кто-то. Предположение надо было незамедлительно проверить, ведь шкатулка какое-то время была без присмотра и её могли найти.
– Натали, ты дома? – Адриан постучал в дверь её спальни. – Натали? – в ответ послышался только тихий всхлип, после чего парень решил впервые войти без спроса, поняв, что секретарша находилась в доме, когда второй этаж превращался в руины. – Натали, ты в порядке? – он остановился на пороге, не решаясь пройди в комнату, потому что женщина сидела на кровати, поджав ноги и обхватив их руками, тихо плакала, уткнувшись носом в колени. Он просто не знал, что нужно делать в таких ситуациях: подойти и обнять или извиниться и закрыть дверь.
Пока он раздумывал, на груди у секретарши появился точечный источник тепла, прямо под брошью, что заставило её поднять глаза и посмотреть на незваного гостя. Адреналин от недавнего боя всё ещё кипел в крови, но потихоньку на смену ему накатывали волны физического истощения и животного страха. Свежее воспоминание, как Копикот одним махом уничтожил крышу и часть верхнего этажа, заставило поверить в могущество талисмана многовекового несчастья, пусть и скопированного. В памяти на зацикленном воспроизведении вновь и вновь всплывала сцена сражения с настоящим Котом. Это на Ледиблоге было забавно наблюдать, как перчатка с
котоклизмом опускается на грудь Тёмного Купидона или как клубящееся чёрное облако обволакивает голову Глушителя, повреждая только его защитный шлем… в реальности же всё было намного страшнее: она билась не с милым котёнком-подростком, а с буйным котищей, преисполненным яростью. Его молниеносные атаки были точны и болезненны – совсем не походили на поглаживание пушистой лапкой. Он нападал как дикий зверь, защищающий своё жилище от внезапного вторжения. Но самым неприятным моментом, от наблюдения за которым от первого лица у Натали чуть не подкосились ноги, было использование против неё суперспособности Кота. Кольцо вспыхнуло, и в лапе появился клубок густого чёрного тумана. Дальше всё было как в замедленном кино: удар шестом, ещё удар, вот она уже лежит на спине и видит, как смертельные когти тянутся к её сердцу, а её враг торжествует. Только сейчас до Натали дошло, как сильно она заигралась. Понятно, что Кот хотел всего лишь разрушить талисман, приколотый к одежде, чтобы разом лишить сил и её, и одержимого. Но что было бы, промахнись он немного? В подвале появился бы саркофаг с номером два или сразу кучка пепла? Как показала практика, сам обладатель силы не может от неё же погибнуть, как змея от собственного яда, но что будет с другими героями, на ком испытают
котоклизм, ей доподлинно известно не было, да и узнавать не особо хотелось. Каким-то чудом Бражнице удалось подставить под удар трость, и та превратилась в прах в считанных сантиметрах от лица… Жутко. Сейчас на ней не осталось фиолетового платья и былой уверенности, а от осознания своей уязвимости начинало трясти. Теперь она знала: пока носит талисман бабочки, по её душу будет являться не фигура с косой и в чёрном балахоне, а более симпатичный молодой человек в чёрной маске, с ушками и хвостом. С этого дня Натали начала побаиваться чёрных кошек.
– Я недавно вернулась. Адриан, прости... Ты не должен был увидеть меня в таком состоянии. Просто я… я очень сильно испугалась, – тихо произнесла она. – Можешь проходить, только пообещай, не рассказывай отцу о том, что сегодня произошло в доме, он будет сильно недоволен, – она снова опустила голову на колени и закрылась.
Адриан немного замешкался, но отношения между ними всегда были более близкими, чем официальные. Поэтому он уверенным шагом приблизился к секретарше, осторожно сел рядом и обнял её. Почему-то сейчас эта Железная Леди больше напоминала ему Ледибаг в моменты грусти и отчаяния: такие же тёмные волосы, такие же заплаканные голубые глаза, тихий голос и худенькая фигура. Каждая из них казалась миниатюрной и беззащитной внешне, но по характеру твёрдой, сильной, решительной внутри. Наверное, последнее качество плохо сочеталось с хрупким женским телом, от чего порой возникали эмоциональные сбои. По крайней мере, парень за собой не замечал подобных перепадов настроения. Необъяснимо для себя он слегка погладил женщину по спине, желая успокоить. Одновременно с этим маленькое согревающее пятнышко на её груди стало расползаться всё шире и шире. Натали больше не хотелось плакать, а на душе стало приятно и спокойно, как в детстве, когда её обнимали любящие родители и все страхи и невзгоды маленькой девочки уходили на второй план. Умиротворение распространялось дальше, снимая мышечное напряжение и усталость. Это было похоже на ощущение при трансформации в Маюру, но немного другое: там тепло и волна вдохновения пробегала по коже, а сейчас та же самая щекотная гармония распространялась внутри, заполняя собой каждую клеточку. Стало легче дышать, из головы пропал туман, а упадническое настроение сменилось надеждой перемен к лучшему.
– Прости, Натали, мне, наверное, не следовало этого делать, – Адриан смутился и встал с кровати. – Прошу, не переживай. Мне очень жаль, что сегодня ты попала в гущу событий. Просто понадёжнее спрячься в следующий раз. Если на наш дом снова нападут, то герои Парижа справятся с одержимым, я обещаю.
– Спасибо за поддержку, – тихо сказала Натали и слегка улыбнулась, удивившись, откуда в ней, вопреки фамилии, появилась эта сентиментальность.
– Я пойду, буду у себя в комнате, если понадоблюсь.
(= ˃ᆺ˂ =)
На этот раз в комнате было тихо. Повезло, что сражением было разрушено соседнее крыло здания. Появилось радостное настроение, что его питомцы таки вняли совету не шуметь в его отсутствие. Он потянулся, выпустил Плагга, чтобы тот проверил, все ли квами на месте. Тот нырнул в шкатулку и тут же вернулся обратно, доложив, что шкатулка пуста, как и его коробка из-под сыра. Адриан схватился за волосы: куда подевались волшебные звери?! Испугались драги и разлетелись? Он проверил в шкафу, под кроватью, на втором этаже своей спальни и, только когда подошёл к двери в ванную комнату, услышал звук льющейся воды. Заходить было страшно, ведь когда по факту живёшь один с маленьким котом, который купаться не любит, то непривычно обнаружить постороннего у себя в душевой. Медленно-медленно Адриан приоткрыл дверь, после чего не знал, плакать ему или смеяться: за стеклянными дверьми пенная вечеринка была в самом разгаре. Шуппу прыгал на флаконе с шампунем, наливая его в бассейн, а трое других квами помогали ему взбивать пену миксером. Несколько других зверей плавали в свободной от пены воде на разноцветных кругах, в которых Адриан распознал детали от своей детской пластиковой пирамидки. Триккс тоже успела вернуться. Она больше была похожа на морскую выдру, поедающую моллюска: плавала на спине, держа лапками плавучую ароматическую свечу, которая помогала не тонуть и одновременно согревала, а хвост служил плавником и рулём одновременно. Из-за присутствия в доме у Али сопливых младших сестёр, ей совсем не было покоя, и квами держалась ближе к шкатулке, чем к хозяйке. Как минимум тут она могла отдохнуть и расслабиться после битвы.
Вайзз взобрался по лестнице, выстроенной из книг, дополз до края и кинулся вниз бомбочкой, втянув все конечности в панцирь. Плюхнуться удалось отлично, подняв множество брызг и сильную волну. Каалки возмутилась, её лодочка из мыльницы чуть было не перевернулась. Лонгг, который изображал гондольера, тоже попросил товарища быть аккуратнее, и погрёб пластиковой ложкой, увозя Каалки в другую часть бассейна, где плавало ещё несколько зажжённых свечей. Сасс макал свой хвост в мыльную воду, потом сворачивал его колечком и выдувал крупные разноцветные пузыри. Мышка с пчёлкой хикикали в сторонке, делая друг другу забавные причёски и бороды из пены. Самым радостным в этой компании был козлёнок, плескавшийся у берега и подкидывающий рожками теннисный шарик. И только Дайззи держалась отдельно от всех не в воде, перепачканная чем-то коричневым, – видимо, она предпочла грязевую ванну.
– Поберегись! – крикнула обезьянка, у которой закончились флаконы с шампунем, и теперь она каталась с водяной горки, которую заранее общими усилиями соорудили из душа, двух палок от швабр, прокинутых от стены до бассейна, и скотча, которым была приклеена плёнка между швабрами так, чтобы получился жёлоб. Хлынувший из лейки мощный поток воды смыл квами и с разгона зашвырнул в приготовленную гору пены. Адриан не вовремя открыл стеклянные двери: куски пены прилетели ему в лицо, медленно сползая по одежде к ногам.
– Что? Тут? Происходит?!
– Ты же сам просил в следующий раз вести себя потише, – ответил вынырнувший Шуппу. – Поэтому мы тише воды!
– Но зачем вам всё это? – парень обвёл руками разгромленную ванную. – А ещё грязи сюда натащили… – он с укором посмотрел на свинку.
– Это не грязь, – возразила Дайззи, – это горький шоколад для улучшения моей нежной кожи!
– Что? Быть в шоколаде – теперь не образное выражение? О, господи, что ещё вы учудите? – Адриан не стал им мешать, а просто закрыл двери и пошёл очищать лицо и одежду от пены.
(= ˃ᆺ˂ =)
Через некоторое время Натали отправилась на кухню, чтобы допить кофе с прокисшим молоком. Вкус напитка волновал её меньше всего. С новым талисманом для неё открылась параллельная вселенная, и к этому она была не готова. – «Почему Габриель не рассказал о побочных эффектах своего талисмана? Что за фигня стала твориться? Куда подевались моя холодность и отчуждённость (
прим. Санкёр в переводе бессердечная) сегодня?» – мысли перебивали друг друга и никак не хотели складываться в цельную картину. – «Эх, надо же было мне после неудачного сражения распустить сопли, да ещё так, что этому нашлись лишние свидетели. Опозорилась! Причём дважды: как злодейка-неудачница и как нюня-секретарша. Повезло хоть, что Адриан воспринял это как обычный испуг. Но если информация о происшествии просочится в интернет, то меня разжалуют в простые посудомойки, а то и вовсе уволят… или запрут в подвале, чтобы никому не проболталась», – она налила себе ещё кофе, поскольку спать ей совершенно не хотелось. – «Попробую обратить свою повышенную чувствительность в пользу. Что я сегодня узнала благодаря ей? Несколько моментов: скульптор всё ещё не охладел к Ледибаг, Рена Руж по каким-то причинам недолюбливает обоих Котов, Кот готов мурчать от одной мысли о Ледибаг, поэтому его эмоции моментально выдают присутствие пятнистой героини, а вот сама Ледибаг пока остаётся тёмной
коровкой лошадкой, её эмоции более скупы, чем у остальных участников сегодняшнего сражения», – она отпила ещё кофе и взяла из вазы печенье. – «Кажется, я упускаю что-то очень важное, но пока не пойму, что. Утро вечера мудренее, надо поспать после перелёта, а там видно будет», – она помыла за собой кружку и решила подняться к Адриану, а затем проверить, всё ли восстановилось после сражения в кабинете начальника. Санкёр уже стояла около двери на втором этаже, собираясь постучаться, как её сердце кольнула та же самая печаль, которую она уже ощущала сегодня. Неужели? Но она упорно не смогла вспомнить, при каких обстоятельствах это было. Самое яркое воспоминание стычки с Котом вытеснило все остальные события вечера.
– Адриан, это Натали, можно? – постучалась она.
– Да, конечно, я ещё не сплю, – ответил парень, не вставая из-за стола.
– Я хотела спросить, ты видел, что происходило сегодня на втором этаже нашего дома? – секретарша вошла в комнату и увидела, что Адриан листает на компьютере семейный фотоальбом, где вся его семья в сборе.
– Не совсем, я был у Маринетт, когда это всё произошло, – лихо соврал он, – а когда дошёл до дома, то увидел только то, как Ледибаг восстанавливает разрушения. – Так что я не пострадал, всё в порядке. Спасибо, что спросила, я сейчас напишу Маринетт, что со мной всё хорошо, а то она вечно волнуется, – он достал телефон и стал набирать сообщение.
– Хорошо, что ты так заботишься о подруге, не буду мешать, – Натали поспешила выйти, и, закрыв за собой дверь, прислонилась к косяку, прикрыв глаза. Да, она узнала эту эмоцию и вспомнила событие. Очень похожее волнение Бражница уловила в тот момент, когда сорвала со стены портрет Эмили и швырнула его в Кота, а тот не порвал его и вообще постарался не повредить. – «Значит ли это, что они были знакомы? Или этот портрет напомнил ему о чём-то очень грустном и личном? В прямом сражении один на один я ему снова проиграю, а вот «выбить» Кота эмоционально можно попробовать, такой козырь нельзя упускать. Я добуду талисманы для Габриеля и докажу, что не всегда и не везде надо действовать грубой силой!» – от дальнейшего плана действий её отвлекло новое, но тоже знакомое чувство. Смена эмоций за дверью была очевидна: от грусти и сожаления до восхищения и обожания. Это были тихие тёплые эмоции, которые снова стали разливаться по телу от приколотого в одежде талисмана. Любопытство так и подмывало зайти и уточнить, была ли переписка с Маринетт поводом для такой перемены. Она вновь постучалась.
– Да-да, войдите! – Адриан отвлёкся от чтения Ледиблога и смакования последнего видео, которое выложила Аля, пусть и с собой в главной роли.
– Я вернулась, чтобы пожелать спокойной ночи, – выдавила из себя Натали, заметив на мониторе Ледибаг в полный рост.
– Спокойной ночи, Натали! Думаю, именно такой она и будет, Бражник редко выпускает одну акуму за другой. Я ещё немного посижу и тоже лягу спать, – он вернулся к просмотру видео, а секретарша отметила, что это уже третий за день парень, влюблённый в героиню. Как её босс мог до сих пор этого не замечать?
Закрыв дверь, Натали решила не уходить сразу, а ещё немного постоять и поподслушивать чужие эмоции. То, что сейчас исходило из-за стены, согревало и успокаивало, а ещё напоминало её молодость: когда мир вокруг казался ярким и добрым, она была наивна и беспечна, и у неё тоже был любимый человек... Ключевое слово – был, а потом бросил её ради более выгодной для себя партии, после чего она решила больше никогда и ни в кого не влюбляться, чтобы не страдать и не собирать себя по частям после расставания. Из-за этого она пошла работать секретаршей к месье Агресту, поскольку знала: с его графиком не будет времени на личную жизнь, и желания влюбиться в женатого начальника не появится. Как же она ошибалась! За последние годы она изменила своё мнение о мужчинах на прямо противоположное. Оказалось, они могут быть верными и преданными, а ещё романтичными, заботливыми и чувствительными не меньше женщин. Габриель показал, что никогда не откажется от своей жены, и одновременно дал понять, что и Натали никогда не предаст и очень ценит её не только как верную помощницу. Несколько дней назад он доверил ей свой талисман и попросил оберегать самую большую ценность – его сына, а такой уровень доверия в деньгах не выражается. Кстати, о мальчике. Просто удивительно: Адриан и раньше мог одним только взглядом убедить её изменить решение и помочь вместе переубедить отца. Вся напускная строгость моментально испарялась, а возведённые барьеры падали, стоило лишь взглянуть на этого парнишку и поймать этот искренний просящий взгляд. Его присутствие наполняло большой каменный дом живой энергией, как бы сказали экстрасенсы. Даже без талисмана это ощущалось очень отчётливо, а сейчас… Сейчас это был яркий источник света, который манил её к себе, как огонёк мотылька. Натали долго убеждала себя в том, что мир жесток, несправедлив, и любая привязанность в конечном итоге принесёт ей только боль. Она так не хотела вновь кого-го любить и стать любимой, что сама себя превратила в подобие робота, не прожив ещё и сорока лет! И вот сейчас её железобетонные убеждения рушились, подобно карточному домику. Хотелось уйти, быстрее сбежать куда подальше, только бы не ощущать давно забытых чувств, и в то же время хотелось остаться, вспоминать те прекрасные дни, наполненные положительными эмоциями, которые сейчас струились из закрытой комнаты, напитываться ими, как многолетний сухарь с жадностью вбирает в себя тёплое молоко… – «Чёрт, что я делаю? Это же какое-то изощрённое самоистязание! Слишком много переживаний в один день!» – Натали попыталась вернуть самообладание и вырваться из этого мягкого и нежного плена эмоций, быстро шагая в сторону своей спальни. Добравшись до кровати, чтобы иметь хотя бы маленькую надежду на непродолжительный ночной сон, она сняла талисман и положила его на подушечку в футляр. То ли освещение было не тем, то ли ей показалось, что камень на броши мотылька немного посветлел и сейчас отличался от цвета бархата, на котором его оставили. Закрыв глаза, она провалилась в тяжёлый и беспокойный сон.
