Высоси мне душу

Впервые это происходит при поиске порнухи. Вова всей душой ненавидит этот этап в дрочке — найти идеальное видео спустя час, и кончить в итоге за пять минут, а остальные тридцать просто досматривать, как красиво переливаются потные тела в объективе камер. Но он из принципа как можно дольше оттягивает момент оргазма — иначе зря он что ли так убивался над поиском?  Когда он наконец находит то, что нужно — симпатичную худенькую девушку ебут два качка, смотреть без регистрации и смс — смазка идёт в дело, трусы отправляются в полёт, а сам он сползает чуть ниже в кресле.  Примерно на середине ему наскучивает слушать неискренние стоны, смотреть на покрасневшие от трения дырки, и он переключает внимание на члены актёров. Он ещё никогда в жизни не был так близок к провалу. У парня с татуировками член больше и слегка изогнут в правую сторону. Когда камера ловит его в фокус, тот красиво блестит в свете прожекторов, и крупная рука с множеством вен на ней выглядит сексуально. У второго, более накаченного, член длиннее, но тоньше. По эстетике Вове больше нравится первый — он не спускает с него взгляда и член в собственной руке становится твёрже.  Вова не гей, но почему-то сейчас, пока он дрочит на чужой член, в голове возникает вопрос: какова сперма на вкус? Он не извращенец и никогда им не был, у него есть свои границы, которые переходить он не собирался, и даже некий список запретов:  1. Не искать порно в даркнете; 2. Не ебаться в жопу; 3. Не засовывать ничего в уретру; 4. Не засовывать ничего в жопу; 5. Не пробовать свою сперму на вкус. Это то, чего он придерживался всю жизнь. То, что казалось ему последним, что он может сделать в постели. И только спустя время он понимает, что в его списке нет ни слова про члены. Он, как настоящий мужчина, — по крайней мере, он так себя оправдывает — решает не вносить изменения в свои запреты ради каких-то там членов. Таким образом он оставляет себе лазейку в, казалось бы, безвыходной ситуации, и осознаёт это. Но игнорирует, потому что он хитровыебанный жулик по натуре. Второй раз происходит прямо на стриме. Они проводят рекламную интеграцию новой игры с Рекрентом и Хесусом, и последний опять шутит про члены. Сначала они идут хорошо, но, столкнувшись с профессионалами, проигрывают раз за разом. Вова злится, называет Хеса руиной и говорит ему пососать хуй. Тот, как обычно, в своей идиотской манере соглашается, смеясь высоким голосом, и Вова каменеет. Он на секунду представляет, какой у Лёши член: тонкий и длинный, как он сам, или же толстый и короткий. Зачем-то он идёт дальше и перед глазами предстаёт картинка того, как он посасывает бордовую головку, словно чупа-чупс, размышляя, какова она на вкус.  В этот раз член встаёт медленнее, но это не исключает того факта, что Вова, похоже, хочет сосать хуи. И это проблема. Потому что Вова не гей, у него были девушки — он даже со шлюхой спал.  Но вся эта логически выстроенная цепочка идёт нахуй, когда утром он просыпается в мокрых трусах оттого, что во сне его ебали в рот и в задницу. Будто вся жизнь — это игра в Уно, и Вове кидают реверс за реверсом на все его «я-не-гей» карты*. В третий раз это происходит в кальянной. Они со сквадом решили отпраздновать победу над Фриками после турнира в КС. ВИП-ложа большая, вокруг круглого стола расположены кожаные диваны, свет интимно приглушен. И, казалось бы, места хватит всем, но у Вовы шило в заднице, поэтому он с разбега приземляется рядом с Лёшей, оттолкнув метившего на это место Антошу. Тот равнодушно пожал плечами и сел по правую руку от Мазелова. Эти двое в последнее время крепко сдружились — даже совместные стримы проводили. Вова радовался любому контенту, который подвозили ребята в скваде. Главное, чтобы это были не видосы и казино. Хесус не выглядит удивлённым появлением Вовы, и тот наглеет, ближе прижимаясь к худощавому боку. — Чё как? — он сам не знает, зачем сел рядом, и мгновенно смущается под пронзительным взглядом голубых глаз. — Как дела? Тупее вопроса человечество не придумало. Он знает, что Лёша ненавидит этот вопрос и удивляется, когда тот спокойно отвечает. — Хорошо. Вы молодцы, отлично сыграли, — он улыбается, но сдержанно, и Вове в который раз хочется провести пальцем по розовым губам, чтобы те открылись. — Ты на удивление был спокойным сегодня. — Волновался просто, это же Фрики, — он и сейчас волнуется непонятно из-за чего, он же не попугай, в конце концов. — Если бы мы проиграли, чат весь на говно изошёлся бы. Хесус невесело усмехается, открывая меню кальянной. — Да, это точно, — Вова залипает на красивый профиль: длинные ресницы оседают тенью на гладковыбритых щеках, прямой нос обрамляет упавшая прядь волос, чудом избежавшая воска и фиксирующего лака. Он тяжело вздыхает. — Ещё и комментаторы в Стрим Инсайде наверняка уже понаписали паст. — Ой, даже заходить туда не хочу, — морщится Вова, отпивая воды со льдом из высокого стакана. Остаток вечера проходит спокойно: они живо обсуждают все килы во время игры, вспоминая яркие моменты; Стинт о чём-то спорит с Мазеловым, который под конец уже просто соглашается, лишь бы не слышать очередное «не, ну ты не прав, бро»; снова обсуждают турнир и кто-то из них — Вова не помнит ублюдка — заходит всё-таки в Стрим Инсайд и читает мнение диванных критиков.  Вова загорается как спичка, мгновенно переходя в режим «токсичность — это моё второе имя», и поносит каждого долбаеба под постом с честной победой в КС. Через какое-то время он устаёт сраться, — или просто говно заканчивается — и он чувствует прикосновение ладони чуть выше колена. Поворачивает голову и сталкивается с внимательным взглядом Хеса. — Ты бы так себя не растрачивал на всяких школьников, — он говорит уверенно, гипнотизируя приятным голосом, отчего Вова склоняет голову ближе к плечу, словно бандар-лог перед удавом**. — Они не стоят твоего внимания, ты отлично всё организовал, мне понравилось. Он ободряюще улыбается и пару раз хлопает его по бедру. Вова думает, что Хесус сейчас уберёт руку, но та не исчезает до самого утра, что они сидят в ресторане, будто приклеенная. Вова всё это время сидит прямо, как кукла, чтобы нечаянно не спугнуть Хеса. Если ему скажут, что он конченный, он даже спорить не будет. Спустя неделю мысли о хуях не покидают его, и он решает, что надо действовать. Или гействовать. Разницы уже никакой — он как-то напился вдрызг и забился в угол, думая, что он единственный несчастный гей в России. Получается, что ошибался он только в одном — он не единственный. И надеялся, что Лёша, если не согласится дать пососать свой член, хотя бы не поменяет своё отношение к нему — они всё-таки были друзьями, как ни крути. Не все пацаны мечтают о хуях друзей, но Вова особенный. После того вечера интерес к минету не пропадает, наоборот — у него встаёт быстрее всякий раз, стоит ему представить член Хеса: он дрочит, представляя, как тот солонеет у него на языке, выделяя предэякулят, твердеет, упираясь головкой в горло, приятно оттягивает кожу щёк, давит на голосовые связки.  Это становится наваждением. Теперь песня Моргенштерна «Пососи» обретает для него иной смысл. Ещё и Хесус, как на зло, включает её второй раз подряд на начало стрима.  У него даже проскальзывает мысль приобрести резиновый хуй, но он быстро отметает эту идею. Ему хотелось почувствовать твёрдый, мокрый член с сочащейся бордовой головкой, а не бездушный силикон под рукой. Собственная фантазия доводит его до того, что он напрашивается в гости к Хесу после стрима. Тот предлагает сходить куда-нибудь, но Вова непреклонен — или он отсосёт сегодня член Лёши, или навсегда лишится друга.  Да, вот такой он принципиальный еблан. Вова ждёт, когда Лёша закончит стрим, думая, где бы найти смелости сообщить о своей проблеме и попросить о помощи. Он крутит телефон в руках, уставившись в огромное окно, и наблюдает за огнями ночного города. Сидя здесь, в одном из элитных домов Москоу Сити, он только сейчас понимает, насколько сильно уважает Лёшу. Тот ведь поднялся с низов, совсем не имея ничего в кармане. Кто-то даже до столицы не добирается, теряя всю целеустремлённость и мечты где-то в краях необъятной Родины, а Лёша добрался в самый её центр.  Несмотря на все подъёбы насчёт дорогих шмоток и разъёбанных в психе айфонов, Вова на самом деле где-то далеко в глубине своей тёмной душонки восхищается им. Но никому об этом не скажет, тем более Хесусу — зазвездится ещё и свалит из сквада. А они только-только наладили отношения и уговорили его не переезжать в эту Америку. И Вова был благодарен всем, кто отговаривал Лёшу от этой идеи, сам он не обладал красноречием и просто в порыве отчаяния рявкнул: «Не уезжай, еблан». Хорошо, что в дискорде на тот момент были Неля и Стинт, которые по фактам разложили Хесу все минусы поездки.  Вова вздыхает и ложится на диван, свесив голову с края. Если чуть прищуриться с такого ракурса огни из окна теряют фокус и кажутся далёкими китайскими бумажными фонариками. Он представляет, как Лёша отдыхает здесь после стримов с выключенным светом и любуется видом из окна.  Вова не слышит тихой поступи шагов и вздрагивает, когда его касается рука.  — Блять, Боже! — он излишне драматично хватается за сердце, продолжая лежать. Лёша смотрит на него сверху вниз, облокотившись на спинку дивана и хихикает, прикрыв рот рукой. — Ты такой смешной, когда пугаешься, — он снимает кофту через голову, и кидает её на противоположный конец дивана, оставаясь в одной лишь футболке. Это сейчас Хесус щеголяет перед ним с обнажёнными предплечьями. Раньше бы он себе такого не позволил — Вова долго вытаскивал его из ракушки, в которой тот прятал свои комплексы.  Он прослеживает взглядом гладкие руки, — ещё бы, он же бреется — и наконец садится на диване. — Зато ты дохуя смешной, — бубнит он, поправляя волосы. — О-о-о, опять началось, — Лёша закатывает глаза, обходя диван, и садится на мягкий подлокотник. — Ты стрим смотрел вообще? Вова отрицательно мотает головой. Тот кивает, но он успевает поймать разочарованный взгляд, и испытывает желание объясниться. — Я инвайтил тик-токеров на матч, — поднимает телефон, вертя его в руке. — По итогу пока что вырисовывается 8 команд, но многие могут слиться. — Да ладно тебе, главное, чтобы Фрики были, остальные не так интересны чату. Вова хочет поблагодарить за поддержку, но пресловутое «спасибо» застревает где-то в горле. В который раз думает про себя, какая же он неблагодарная мразь. — А было что-то интересное на стриме? — Я рассказывал, как какая-то девка чуть не отсосала мне вчера на тусовке. С каждым словом Хеса у Вовы холодеет всё внутри. Он часто-часто моргает и кивает в нужных моментах, даже улыбается. Но по взгляду Лёши понимает, что та вышла не самой искренней. — Значит, теперь, чтобы беспалевно отсосать, говорят «дай покурить»? — он пытается выдать шутку, но ничего не получается. Как же, однако, тяжело приходится стендаперам. — Ага, я сам офигел, — всё ещё смеётся Лёша.  Вова зажмуривает глаза на мгновение и набирает воздух в лёгкие, как перед прыжком с парашютом. Но в отличие от Макса, у него за спиной нет инструктора. — А тебе вообще отсасывали?  Тот перестаёт смеяться и теперь пристально смотрит на Вову, но не кажется удивлённым — словно ждал этого момента весь вечер и не верит, что это наконец произошло. — С какой целью интересуешься? — чувство неловкости проходит с появлением у Лёши на губах этой ублюдской улыбочки. Вова её ненавидит. Хотелось грубо впиться ему в губы, чтобы её стереть. Да, исключительно для этого. — Мне для друга надо. Хесус фыркает. — А, ну раз для друга, — он тянет паузу, словно они в театре и суфлёр вот-вот скажет ему следующую фразу. — Тогда скажи ему, что сосали. Говоря это, он выглядит таким довольным, что Вове хочется подгадить. — Пиздёж. Лёша в своей манере изгибает бровь в недоумении. Вова чувствует себя энергетическим вампиром: так ему нравится наблюдать за сменой эмоций на красивом лице. — С чего это? А даже если и пиздёж — ты это никак не проверишь. — Проверю! Взгляд Лёши полон скептицизма. В глазах так и плещется: «ну давай, пиздани что-нибудь умное». Вова бы и рад, но на уме только одно — член Лёши. А хотелось бы во рту. Отводит глаза, тяжело вздыхая, и выдаёт на одном дыхании: — Я мог бы отсосать и посмотреть, как быстро ты кончишь.  Он стреляет глазами туда, где сидит Лёша; тот замер, словно памятник самому себе, и неотрывно смотрит на Вову, приоткрыв рот. — Если кончишь, — ойкает, исправляясь: — если хочешь. В квартире тишина — слышен тихий бубнёж, доносящийся из компьютера. Наверное, Хес опять открыл чей-то стрим и забыл выйти.  Вова боится поднимать на него глаза и уже хочет уходить с позором, как слышит твёрдое «хочу». Во взгляде Лёши ни намёка на улыбку, он сползает с подлокотника на диван, соприкасаясь бедром с Вовой. Откидывается на спинку и расставляет ноги шире. Краем глаза Вова видит, что тот облизывается, и неосознанно повторяет движение. Сексуальное напряжение между ними можно резать ножом. — Ну, чего застыл? — Лёша кивает на ковёр, и Вова задыхается от такой наглости. Сделав убийственное выражение лица, он сползает на пол, расположившись между ног Хеса. Пах приковывает взгляд; Лёша что-то спрашивает, но до Вовы уже не достучаться, он не мог ответить, поэтому часто закивал, сжимая свои бёдра побелевшими от напряжения пальцами, и прикрыл глаза. У него уже крепко стояло, а от одной только мысли отсосать пах будто горел огнём. Лёша тем временем приподнимает задницу и стягивает с себя штаны с трусами. Вова не теряется, перехватывая ткань, и оставляет её болтаться у худых щиколоток. Он прикипает взглядом к члену, и уже не может оторваться; тот встал, но не полностью, и лежит на левой стороне, как он и предполагал. Ему прилагается какой-то приз за верную догадку? Звание долбаёба года уже есть, спасибо, не надо. Член Лёши нельзя назвать самым красивым, но некое очарование в нём было. В общем, Вова остаётся доволен. — Слюну подбери, — Лёша нежно проводит по гладковыбритой щеке, немного надавливая на уголок губ, и с этого расстояния Вова может видеть, как зрачок жадно пожирает голубую радужку. — Губы у тебя, конечно… Он не дожидается окончания фразы, легко шлёпая по руке, и склоняется к паху. Берёт член в руку, медленно ведёт снизу вверх. Когда на головке выступает предэякулят, он облизывает её с мяукающим звуком и краснеет. Вова понимает, что щёки горят, когда Лёша прикасается к ним холодными пальцами. В этот раз он не скидывает ладонь, наоборот — прижимается ближе. Вова дрочит и смотрит на член в своей руке во все глаза, запоминая каждое мгновение; ему даже не особо хочется себя трогать — просто смотреть, не упустить ничего. Хотя собственный член стоял крепко. Крепче, чем Лёшин, и он намеревался это исправить. Сначала облизывает головку короткими мазками языка, вырывая тихие стоны у Лёши; потом спускается к основанию члена, ведя дорожку мокрых поцелуев к яичкам. Перекатывает их в руке, оставляя горячие поцелуи на тоненьком шовчике.  Член в руке твердеет полностью, и, поднимая голову, он замечает в глазах Хеса лёгкую поволоку. Улыбается ему коротко, и тот улыбается в ответ. Биба и Боба — два лыбящихся долбаёба. Ему хочется поиграть с членом подольше, довести его до изнеможения, не давая кончить, сосать только головку, руками придерживая основание, но Лёша призывно двигает бёдрами, и Вова сдаётся. Он старается взять член в рот так, чтобы головка упиралась в связки, но с первого раза не получается, поэтому он, миллиметр за миллиметром, насаживается на ствол, пару раз закашливаясь. Когда он чувствует головку глубоко в горле, то начинает стонать, активнее двигая головой. Мышцы сокращаются при каждом звуке, обволакивая твёрдый член, и Лёша срывается на стоны.  Вова же ничего не слышит: в ушах шум, в глазах слёзы, из носа то и дело течёт влага. Он сосёт, наслаждаясь чувством наполненности, и трогает себя сквозь штаны, пережимая текущий член.  Это похоже на какой-то наркотик — Вова ещё не кончил, но уже знает, что захочет ещё.  Лёша сверху шумно сопит, и его рука всё сильнее сжимает непослушные вихры волос на голове Вовы.  — Я сейчас кончу, — голос хриплый и Вова высоко стонет в ответ. Он чувствует, что тот действительно скоро кончит, и утыкается в безволосый пах носом. Буквально через несколько секунд Лёша выплёскивается ему в рот с громким вскриком, и убирает руку с головы, напоследок ласково проведя по макушке. Вова осторожно отстраняется и садится на задницу, не замечая ничего вокруг, словно оглушённый. Его фокус зрения сократился до одного человека в комнате и он часто-часто моргает, чтобы оставшиеся слёзы вытекли из его глаз. Лёша куда-то уходит, но быстро возвращается — Вова даже не успевает загрустить — с какой-то тряпкой в руках. Он садится на то же место, нежно приподнимает лицо Вовы за подбородок и вытирает ему сначала мокрые щёки, потом нос, рот, и даже шею. Вова наблюдает за ним сквозь слипшиеся от влаги ресницы и в посторгазменной неге тот действительно кажется божественно красивым. В голове что-то щёлкает и встаёт на место. Он одним движением отталкивает заботливую руку и оттягивает на себе штаны с трусами в сторону, заглядывает вниз. Любопытная Варвара — аки Лёша — смотрит тоже. — Кончил без рук? — в голосе больше восхищения, чем удивления, и Вова позволяет себе расслабиться. — Хороший мальчик. Член дёргается на нехитрую похвалу, в груди вспыхивает неизвестное чувство и Вова каменеет. С этим Хесусом нельзя расслабляться! Они так и сидят в тишине, периодически пялясь друг на друга, и томно вздыхают. В какой-то момент Лёша не выдерживает: — Второй заход? — смешно двигает бровями, стреляя глазами на Вовин пах. Тот в смущении отводит глаза, надеясь зацепиться за что угодно, лишь бы не смотреть на этого искусителя. — Мне нужно покурить. — О, это приглашение? — Иди нахуй! — С удовольствием. Кажется, Вове нравятся не все хуи, только один определённый. И ещё — ему нужно всё-таки пересмотреть свой мужицкий список запретов. И начнёт он сразу после сигареты.