Алек считал, что нельзя лгать родным людям. Но прямо сейчас он лгал Дину и Сэму, а это значит, он был отстойным братом.
Он сидел на заднем сиденье Импалы, чувствуя себя чертовски виноватым. Это чувство усугублялось тем, что его обеспокоенные братья обращались с ним с заботой и осторожностью. Ему стоило просто попросить, и они собрались и поехали в Сиэтл, чтобы отпраздновать Рождество в "Терминал-Сити". Но его просьба, была ложью. Его раненая нога, конечно, болела, но им не обязательно было останавливаться, чтобы он мог пройтись и размять ноги.
Алек вздрогнул, когда Дин постучал в окно машины, вырывая его виноватых мыслей. Старший брат может ворчать, как медведь, но у него было терпение святого к тем, кого он любит. «И он любит тебя», — прошептал вредный голосок в голове Алека. Его братья заслужили правду, насколько жалкой она ни была.
Алек открыл дверь, собираясь достать костыли, но Дин уже вытащил их из машины. От этой заботы он почувствовал себя еще больше виноватым. Алек выскользнул из машины, стараясь не перегружать раненую ногу. Он чувствовал, что браться беспокоятся о нем, независимо от того, сколько раз он заверял их, что ему становится лучше с каждым днем.
«И я лгу, как они меня учили», — горько усмехнулся Алек, вцепившись в костыли. Дин с тревогой подошел еще ближе, поддерживая под локоть, готовый поймать, если он упадет.
— Ты в порядке? — спросил старший Винчестер, отметив, как брат мертвой хваткой вцепился в костыли, и избегает его взгляда.
— Я всегда в порядке, — быстро ответил Алек, встретившись взглядом с Дином, и выдавил улыбку.
Но глаза старшего брата потемнели от его ответа, потому что Дин знал Алека почти так же хорошо, как и Сэма.
— Это прозвучало искренне, — выдавил усмылку Дин, надеясь побудить Алека открыться. Мягкий и нежный подход Сэма за последние несколько часов не сработал, а только заставил Алека дуться на заднем сиденье, или притворяться спящим.
Чувствуя себя так, как будто его допрашивают, Алек отрезал:
— Я уже сказал, что меня беспокоит раненая нога.
Беспокойство в глазах Дина сменилось чувством вины. У Алека перехватило дыхание, когда старший брат отодвинулся. Ну почему он постоянно причиняет братьям боль?
— Дин… — хрипло начал он, готовый сказать правду.
— Мы проведем здесь час, поедим, и позволим тебе размять ноги, — перебил его Дин, опустив глаза и отступив на несколько футов, чтобы дать Алеку пространство. Он мысленно отругал себя за то, что давил на младшего брата. В конце концов, именно из-за него Алек был ранен шрапнелью времен Гражданской войны. Брат рисковал своей жизнью, чтобы спасти его, и Дин должен ему намного больше, чем поездка в Сиэтл.
Когда Дин отступил, Алек почти отбросил костыль, чтобы удержать брата рядом. Но его остановила гордость, и он, сжав челюсти, остался стоять на месте.
Внезапно рядом появился Сэм, который выглядел обеспокоенным и готовым играть роль рефери между братьями.
— Закусочная находится чуть дальше по улице, — сказал он, чувствуя напряжение в воздухе.
Но Алек не мог прямо сейчас сидеть напротив братьев и смотреть, как они беспокоятся о нем. Он лгал им, и у него не хватило смелости сказать, что несмотря на все их попытки, они все делали неправильно. «А кто сделал тебя центром вселенной?» — сердито отругал он себя. И встретившись взглядом со старшими братьями, понял, что Дин и Сэм это сделали. Они поставили перед собой цель — сделать для него идеальное Рождество.
Как сказать им, что они ошибались? Он не мог этого сделать, когда они пересекли уже пол штата, чтобы доставить его туда, где по их мнению, он хотел отметить свое первое Рождество. Он не хотел быть бессердечным, и сказать что не хочет ехать в «Терминал Сити», не хочет видеть Макс, Джошуа или кого-то еще. Он не хотел делить братьев с кем-либо еще. Он надеялся отметить праздник только втроем. Он никогда раньше не отмечал Рождество, и просто хотел побыть со своими братьями, обменяться подарками, возможно, посмотреть спортивные игры по телевизору. Только они втроем.
— Я встречусь с вами там попозже, — объявил Алек и проковылял мимо братьев. Ему нужно было уйти, чтобы обуздать эмоции. Возможно, Дин и Сэм сами хотели поехать в «Терминал-Сити», чтобы отметить праздник в окружении людей, которые заботятся о них. «Неужели ты настолько эгоистичен, и не позволишь им получить то, что они хотят? Ты ничему не научился у своей семьи?». Хотя Алек никогда не отмечал Рождество, даже он понимал, что смысл Рождества не в том, чтобы получить то, что вы хотите, а в том, чтобы дать то, что нужно другим людям. Но отказаться от мечты оказалось труднее, чем он ожидал.
Он вошел в первый попавшийся магазин, чтобы сбежать от слишком обеспокоенных взглядов братьев. Он замер, когда понял, что вошел в магазин спортивных товаров, в котором была толпа сумасшедших покупателей, которые в последний момент решили приобрести подарки на Рождество. И этим покупателям было все равно что он на костылях. Его чуть не сбили с ног две взволнованные женщины, у которых были полные руки новейшего спортивного инвентаря. Он чуть не свалился, но кто-то ухватил его за локоть и помог удержаться на ногах. Повернув голову вправо, Алек ожидал увидеть что это братья пришли ему на помощь. И удивился, увидев, что его спасителем был не Дин или Сэм, а пожилой мужчина с широкой заразительной улыбкой.
— В этой толпе нет пощады для слабых, малыш, — усмехнулся мужчина, кивая в сторону посетителей магазина. Он встал перед Алеком и впился взглядом в человека, который нес лыжные палки, не обращая внимания на то, что перед ним стоит раненый молодой человек.— Эй, — он откашлялся, и глянул на покупателя с предупреждением. Парень обошел их и направился к кассе.
Повернувшись к Алеку, мужчина поднял брови.
— Видишь о чем я говорю? Давай уйдем с их дороги, — предложил он, дергая Алека за руку. Медленно они отошли в сторону, едва не столкнувшись с еще четырьмя людьми.
Прислонившись к витрине у стены, Алек наблюдал за происходящим в магазине, а потом бросил любопытный взгляд на стоящего рядом мужчину.
— Здесь всегда так безумно?
— Только на Рождество, — сказал мужчина, в его глазах вспыхнуло отвращение. — В моей молодости мы не ходили в магазин за подарками. Мы выращивали их сами или изготавливали своими руками.
Алек непонимающе нахмурился, не понимая. Словно почувствовав его замешательство, мужчина повернулся к нему и объяснил:
— Мы были бедны, как церковные мыши. И не могли себе позволить ничего купить. — Алек понимающе кивнул. Но был шокирован следующими словами этого человека: — Но это были лучшие подарки, которые я когда-либо получал, потому что их дарили от всего сердца. Они были сделаны с любовью и заботой. Конечно, Стринг скажет, что я старый чудак, и слишком сентиментальный.
— Стринг?
— Мой лучший друг, Стрингфеллоу.
— Стрингфеллоу, — с усмешкой повторил Алек, и тут же вспомнил, что у него самого официальное имя было вовсе не именем, а обозначением, просто тремя числами.
— Да, Стрингфеллоу Хоук*. Его родители умели давать имена своим детям. Его брата звали Сент-Джон, мы звали его Син Джин, что не намного лучше, — усмехнувшись, сказал мужчина, но потом веселье исчезло с его лица, словно воспоминания причиняли боль. Незнакомец покачал головой, стараясь отбросить мысли о прошлом. — Так ты просто проездом в городе?
— Это так очевидно? — смущенно спросил Алек, зная, что он и его братья не совсем сливались с толпой.
— Ты не совсем по погоде одет, — заметил мужчина, глядя на кожаную куртку Алека, которая была больше стильной чем теплой. — Неделю назад у нас шел снегопад, температура держалась около 17 градусов мороза. Мы только недавно расчистили тротуары, — он махнул рукой на пейзаж за окном магазина. — Это сейчас затишье, но оно не продлится долго. Поэтому, если ты остаешься здесь на некоторое время, тебе лучше купить куртку потеплее.
— Нет, вы были правы. Мы здесь проездом.
— Что заставило вас съехать с межштатной автомагистрали в наш городок? Соблазнились ценами на бензин, или это остановка в туалет? — со смехом спросил мужчина.
— Ного затекла, — сказал Алек кивнув на свою раненую ногу. «Конечно, будь честен с незнакомцами, а не со своими братьями. Молодец, Алек».
***
С тревогой оглянувшись на уходящего Алека, Сэм пошел за Дином. Хотя Дин и так был в плохом настроении, Сэм подумал, что хуже не будет если он снова затронет старую больную тему.
— Дин, ты знаешь, что Алек хочет на Рождество, — тихо сказал он, глядя на городок и улыбаясь горожанам, мимо которых они проходили.
— Его два передних зуба, — пошутил Дин, но заметив раздраженный взгляд Сэма, проворчал: — Ему придется выбрать что-нибудь еще.
— Дин… — страдальчески протянул младший Винчестер.
— Что? — спросил Дин, притворившись, что не понимает о чем идет речь.
— Ты знаешь что.
— Да. И я все еще налагаю вето на его просьбу о татуировке «Зовите меня
охотником», которую он включил в свой список желаний, — парировал Дин, впиваясь взглядом в брата.
— Он говорит, что останется с нами надолго, — сказал Сэм.
Дин пристально посмотрел на него.
— И ты оставался с нами восемнадцать лет, а потом объявил, что уходишь. Разве ты не рад, что не сделал причудливую татуировку до отъезда в Стэнфорд?
Младший Винчестер отвернулся, не в силах найти контраргумент на это обвинение, потому что брат говорил правду. Покрытые снегом крыши и тепло одетые горожане напомнили, насколько было холодно на улице. Засунув руки в карманы своей слишком тонкой куртки, он тихо сказал:
— Мы говорим не обо мне. Мы говорим об Алеке. Он похож на тебя не только внешне.
Сэм посмотрел на брата, и заметил как Дин стиснул челюсти.
Это сравнение совсем не устраивало, а только усиливало страх за будущее младшего брата.
— Ему не обязательно быть таким как я. Он может сделать другой выбор.
— Верно, но это должен быть
его выбор, Дин.
Дин внезапно остановился, повернулся к Сэму.
— И лучшее, что он может придумать — это наша жизнь? — с беспокойством, разочарованием и злостью спросил он.
Сэм колебался, не желая, чтобы разговор пошел на старую территорию - на их собственное воспитание. Но им нужно было поговорить, хотел того Дин или нет.
— Папа никогда не давал нам выбора в отношении охоты, — спокойно заявил он, стараясь говорить беспристрастно, хотя в душе кипели эмоции. — С Алеком все будет не так. Но если мы не обращаем внимания на то, что он хочет, разве мы не делаем те же ошибки, что и папа?
***
— Спортивная травма? — спросил незнакомец, глядя на раненую ногу Алека. Потому что ребенок выглядел хорошо подтянутым и спортивным.
— Получил травму на работе, — рассеянно ответил Алек. Он прищурился, услышав какой-то странный звук среди писка кассовых аппаратов, разговора двух покупателей, спорящих о том, кто схватил последний товар из распродажи, и истерики ребенка на улице. Подняв голову, он осмотрел потолок магазина и увидел трещину. — Пожар! — закричал он, молясь, чтобы люди отреагировали на одно это слово и побежали к выходу. Вместо этого все замерли. Шагнув вперед, он снова закричал: — Пожар! Я сказал, убирайтесь отсюда! Сейчас же! — а потом началось столпотворение. Вешалки для одежды и витрины были опрокинуты, когда посетители в панике бросились к двери.
Осматривая магазин в поисках отставших, Алек зарычал, когда увидел, как пожилую женщину сбили с ног. Он собирался помочь ей, но пожилой мужчина, который спас его от падения раньше, уже подошел к ней.
— Позволь мне помочь вам, — успокоил он женщину, осторожно помогая ей подняться на ноги и провожая к двери. Потом он вернулся к Алеку, и пока женщина направилась к выходу. — Не хочешь сказать мне, что… — начал мужчина, посмотрев на молодого человека. Но замолчал на полуслове, проследив за взглядом ребенка до потолка и, наконец, услышал то, что парень заметил несколько минут назад: крыша заскрипела под тяжестью снега. — Ах, черт возьми! — воскликнул он. Схватив молодого парня, он потащил его подальше от рухнувшего потолка и снега, который внезапно обрушился им на головы.
