Лодка

      Отец держал её за плечи обеими руками, пока напряжённый взгляд бегал по юному лицу.       — Порядок? — спросил он настолько сухо, что захотелось прочистить горло.       — Да, только я думала, что из этого дома только одна дорога — в Хогвартс, — Лиа неуютно заёрзала плечами под тонкой летней мантией.       Лёгкое волнение заглушалось приятным предвкушением. Лукас Эйвери впервые собирался вывести дочь в свет. Её должны познакомить с влиятельными семьями, продемонстрировать им совсем взрослую наследницу, плод всех его стараний в лице шестнадцатилетней золотой девочки. Умница дочь, в которую Лукас вложил всё, что было под силу, и пришло время показать её. Он старался не выдавать волнение, запирая его глубоко под толстой кожей. У него получалось, а вот глаза юной мисс Эйвери горели от одной лишь мысли о визите к Селвинам. Будет ли там музыка? Танцы? Как много гостей и насколько разнообразны их костюмы? Дамы и правда столь милы и сдержанны, как её мама? Придётся ли беседовать о погоде или общество ещё не отошло от страшных новостей из заголовков «Ежедневного Пророка»? Громкая новость о заключении Люциуса Малфоя в Азкабан наверняка являлась причиной сотен сплетен и кости Малфоев стали столь же чисты, как их кровь. Вероятно, косточки Лукаса блестели не менее ярко, ведь это он участвовал в поимке Пожирателя Смерти. Морально Лиа уже была готова к волне ядовитых нападок со стороны младшего Малфоя в отместку за папулю, но эту радость она оставила на сентябрь. Совсем как праздничный ужин — на потом.       Лукас резко выпрямился и направился к жене, что-то шепнув ей на ухо. Мэриан только учтиво кивнула, излучая вид женщины, которая владеет не только домом, но и всем, что как-либо могло её касаться. В отличии от дочери, которой сказали лишь «держать лицо и быть умницей».       — Отец, — Лиа, наконец, осмелилась его окликнуть. На уме добрая сотня вопросов.       — Я рад, что ты не задаёшь лишних вопросов.       И так каждый раз. Слишком толстый намёк, чтобы его можно было трактовать как-то иначе. Лукас накинул капюшон мантии на голову, то же сделала мать и едва успела коснуться руки Лии, прежде чем в гостиной раздался хлопок аппарации. Уже через долю секунды перед глазами возник небольшой, ухоженный дом.       Судя по всему, это и была обитель семейства Селвинов. Слегка заросший сад вокруг, звуки живой музыки и разговоры волшебников доносились из открытых окон. Казалось, гостей там достаточно. Мороз пробежался по коже. Лиа спешно перебирала ножками, стуча каблуками по мощёной дорожке. Взгляд бегал от одного окна к другому, силуэты двигались, а глаза загорались. Наивно, с почти детским восторгом. Ладонь с тонкими пальчиками потянулась к отцу, боязно и осторожно взяв его под руку. Лиа сжала плотную ткань его мантии и зашагала между родителей, чувствуя себя в безопасности. На своём месте. Мать поправила волнистую прядь и заправила её за ухо дочери, приправив момент мягкой улыбкой. Вот и всё.       Двери распахнулись, и семью встретил не слишком приятный на вид мужчина. Кажется, он прислуживал мистеру Селвину, опрятный, но что-то в нём отталкивало. Лиа сглотнула, учтиво натянув улыбку. Незнакомец лишь молча указал рукой вглубь большого холла. Туда, где стояли Руфус и Аманда Селвины. Честно сказать, вид у них был слегка пугающий и не располагающий к доверию. Но это на первый взгляд. Лию учили не судить людей по первому впечатлению. Её учили судить по чистоте крови. К ним Эйвери и направлялись.       Взгляд мотался по сторонам, пытаясь прикинуть, сколько людей вместил этот холл. Лиа насчитала порядка тридцати весьми разношёрстных гостей. Бледный небритый мужчина пригубил из бокала напиток и заигрывал со старой дамой в ужасном коричневом платье и с обилием безвкусных украшений. В дальнем углу музыкальные инструменты играли сами по себе. Недалеко от них на полсекунды мелькнул знакомый женский силуэт, что странно. Где же Лиа могла видеть эту женщину? Чуть дальше компания громко смеющихся неопрятных парней, едва не проливали напитки из своих стаканов прямиком на паркет. Отец бы не позволил такого в своём доме. В противоположной стороне помещения беседовали двое одетых с иголочки семейства — их хорошие манеры было видно издалека. Контрастно.       — Лукас Эйвери и его семья! — резко и неожиданно громко воскликнул Руфус Селвин, протягивая руку главе семейства. Он оценивающе взглянул на Мэриан, галантно целуя ей руку, а затем с неприятной улыбкой взглянул на их дочь. — Твоя девочка, верно? Я представлял её постарше, — хоть фраза была адресована отцу, мужчина не сводил с Лии глаз.       — Ей уже шестнадцать, — с какой-то непонятной гордостью проговорил отец, стягивая капюшон с головы девочки. — Шестой курс на носу.       — Слизерин?       — Слизерин, конечно.       Напоминало смотрины. Лиа поёжилась, ощущая себя зверёнышем в контактном зоопарке. Пару секунд невысокого роста мужчина с тонкими губами молчал. Он поджал губы, глянув на Лукаса, и кивнул. В воздухе отчётливо чувствовалось напряжение, однако, казалось, чувствует его лишь Лиа. Неприятное послевкусие, но так ведь всегда бывает в новом месте.       — Руфус Селвин и моя супруга Аманда.       Когда он снова заговорил, Лиа не сразу сообразила, что обращались уже к ней. Её взгляд оторвался от старинных гобеленов и вернулся к лицу хозяина поместья. Руфус протянул руку и бросил короткий взгляд в сторону своей жены. «Держи лицо», — вновь всплыли в голове слова матери и, стараясь не показывать замешательство, Лиа приложила усилия, чтобы контролировать каждую мышцу на своём лице. Семьи волшебников разные — это известный факт, но она представляла всё несколько иначе. Липкий взгляд мужчины с чёрными глазами не входил в список ожиданий.       — Лиа Эйвери, — чётко и уверенно проговорила она, расправив плечи, но руку в ответ не протянула.       Руфус всё всматривался в её лицо, будто пытался вспомнить. Или запомнить. Неловко убрав протянутую руку, он вдруг ухмыльнулся.       — Вижу фамильное сходство, — констатировал он, вновь обращаясь к Лукасу.       Раздражало поведение мужчин. Лиа не раз замечала, как они предпочитают вести беседу лишь с главами семей. Жёны и дети казались аксессуаром, атрибутом в придачу. Лие предложили взять напиток со стола и «пока развлечься». Жестом подозвав отца девушки к себе, Руфус взял его под руку и увёл в сторону. Миссис Селвин нежно улыбнулась и начала обсуждение с Мэриан о её мантии. Казалось, она просто заговаривала язык, чтобы та не последовала за мужем.       Развлекайся. Было бы проще, если бы Лиа имела хоть малейшее представление о том, как развлекаются на приёмах. Понимая, что вечер может оказаться не таким интересным и удачным, как хотелось, она почувствовала долю разочарования. Неужели так и проходят встречи волшебных семей? Ради этого стоило всю жизнь учиться вести себя соответствующе, чтобы стоять у стенки в одиночестве и наигранно тянуть улыбку?       Что ж, напитки так напитки.       Чувствуя себя неприкаянной душой, Лиа направилась к столику справа от музыкальных инструментов. Напитки сами помешивались, разливались по стаканам, то и дело издавая звон. В попытках понять, что из этого не содержит алкоголь, удалось найти нечто, похожее на сок или компот, но на вкус оказалось дикой кислятиной. Музыка была приятной, и наблюдать за инструментами оказалось куда интересней, чем за народом в гостиной. Сколько времени Лиа простояла в одиночестве и фрустрации, сложно было сказать. В какой-то момент ладонь потянулась к карману мантии и в свете ламп блеснули медные карманные часы. Подарок деда, который она всё время таскала с собой. Пэнси шутила, что Лиа могла бы выбрать себе талисман посимпатичнее, но это не просто старые часы. Зачарованные, дед говорил, они могут предзнаменовать беду или перемены, но на году Лии такого не происходило. Даже когда она чуть не попалась с курением за школой. А это серьёзно.       Щелчок. Взгляд по накатанной пробежал по циферблату в поисках движущейся секундной стрелки. И не нашёл. На часах 8:43. Стрелки впервые замерли. Ни единого раза не случалось ничего такого, от чего стрелки часов могли бы замереть. Может, они всё же не работают, и у магии был срок давности? По открытой спине пробежал холод. Лиа сделала глоток и поморщилась в очередной раз от «чудо-напитка». Даже не заметила, как к столу подошёл кто-то ещё.       — Неужели птичку выпустили из клетки? — за спиной раздался знакомый, ехидный и грубый голос.       — Как же… и ты здесь, Малфой, — проронила она ещё до того, как обернулась. Моргнула, прогоняя недобрые мысли и вернулась в реальность, сунув часы обратно в карман. Чёрт с ними, посчитала всё суеверием.       Странно, что после произошедшего с его отцом Малфой появлялся на подобных встречах. Видимо, часть с нападками в сторону Эйвери переносится на сегодня. Раньше они с Драко проводили немало времени вместе в компании, однако не были друзьями. По правде, Лие казалось, что ему вовсе не нужны друзья. Скорее, группы по интересам. Он был замкнут, эгоистичен, часто делился успехами своего отца и пересказывал его слова. Тем не менее, он — подросток, как и все остальные в Хогвартсе. Шутил, задирался, веселился и любил горький кофе.       — Отец наконец решил показать тебя миру?       Лиа со злорадным интересом наблюдала за тем, как Драко надпил из своего стакана и скривился, поставив его на место. Вид у него был недовольный, хотя непонятно, реакция это на напиток или на собеседницу. Малфоя вообще чёрт поймёшь.       — Если это мир, то я разочарована, — Лиа перевела на него взгляд и слегка склонила голову набок. Раз уж сам заговорил — её интересовал один вопрос. — Ненавидишь меня?       Лукас Эйвери не работал в Министерстве вот уж пятнадцать лет, но помогал искать и судить приспешников Тёмного Лорда, причём весьма успешно. Неясно, какое он к этому вообще имел отношение, но в Министерстве бывал частым гостем и в тот день в отделе Тайн он был там. Исходя из этого, Лиа всё ждала, когда желчь рекой польётся из уст Малфоя, дети ведь отвечают за грехи своих родителей. Она ожидающе смотрела в серые равнодушные глаза и мельком глянула на идеально зачёсанные волосы. Вылитый староста, ничего не скажешь, но какой же это фальш — пытаться казаться идеальным. Ей это знакомо.       — Хм? — промычал Малфой, продолжая кривиться и вытер пальцами уголки губ. — Из-за отца, — пояснила Лиа. Казалось, он вообще не понимал её, а может и вовсе не слушал.       — А… Лукас не причастен к этому, — быстро проговорил он, немного хмуря брови. — Ты действительно ничего не знаешь? — он смотрел ей прямо в глаза, как на дурочку.       Прищурился, будто пытался прочесть ответ у неё на лице до того тщательно, что Лиа почти поверила, что там что-то написано. Она даже не смогла ответить, слова Малфоя были для неё непонятны. Что она не знает? Люциуса оправдали? Если так, они с Блейзом и Тео рассмеются друг другу в лицо, непременно обсудив идиотов в Министерстве. Может, в последнем выпуске «Пророка» что-то было сказано? Лиа только успела открыть рот, как заметила, что взгляд Драко уже прикован к его матери. Это была та женщина, которую она увидела по приходу сюда, но не сразу сообразила, кто она. Странно, ведь её фото красуется уже не в одном выпуске «Пророка». Нарцисса Малфой стояла в другом конце холла и чем-то напоминала Мэриан Эйвери — такая же сдержанная и элегантная тоненькая женщина. Однако сейчас к ней и её семье у большинства волшебников изменилось отношение — многие чистокровные начали презирать Малфоев, не говоря уже о полукровках и остальных. Тяжело представить, каково им теперь… Впрочем, Лию это не слишком волновало — близких отношений меж их семьями не было.       — Твоя мать сейчас говорит с моим отцом? — вопрос был риторический. Лиа прекрасно видела, что там происходит. И это шокировало.       Лукас Эйвери всегда трясся за свою репутацию, а сейчас говорил с женщиной, муж которой сидит в тюрьме, охраняемой дементорами! Казалось, подобных встреч он должен был всеми силами избегать, но это было ещё не всё. Драко смотрел в сторону матери, которая выглядела вполне спокойной в разговоре с отцом Лии. Держа бокал в руке, она мило улыбалась и часто кивала. Лукас же выглядел серьёзным и обходительным, как обычно. Меж бровей младшей Эйвери пролегла неглубокая морщинка.       О чём они могли говорить? «Мне жаль, что вашего мужа поймал не я?» Размышления прервал худощавый мужчина в шляпе, который направил волшебную палочку на инструменты и приказал им сыграть что-то наподобие вальса. Некоторые из гостей бросили разговоры и отправились танцевать. Тот противный мужчина всё же смог покорить немолодую волшебницу в безвкусном наряде и она согласилась на танец. Жестом Лукас подозвал отпрысков к себе и как по щелчку, Драко быстро ушёл вперёд, оставив Лию пробираться сквозь танцующие пары в одиночку. Галантно, в этом и был весь Малфой. Закатив глаза, она оставила почти полный стакан на столе и двинулась следом. Вдруг кто-то грубо дёрнул за предплечье и сжимал его всё крепче. Лиа успела только ахнуть от неожиданности и остановиться. Позади стояли двое. Те двое неопрятных мужчины, которых она видела в начале вечера. У одного густая щетина, делающая нижнюю часть лица практически чёрной и янтарные глаза. Одет в грязный коричневый пиджак и челюсть его казалась квадратной, настолько была широка. Второму, всё ещё держащему её за плечо, одеждой служила потрёпанная жизнью мантия.       — Погоди… кажется, тебя я здесь раньше не замечал, — с противной ноткой игривости сказал он, нахально рассматривая Лию. Его длинные волосы небрежно растрёпаны и весь этот кошмар должен был исправить элегантно повязанный шаф на шее.       В первый выход на светское мероприятие ожидалось не это. Лиа нахмурила брови, размышляя над ответом. Глаза забегали, а парочки танцевали вокруг дальше, будто не замечая вопиющего нахальства.       — Кажется, это она. Дочурка Эйвери, да? — подхватил разговор пугающий тип с яркими глазами.       — Похоже, — тот второй притянул её поближе, противно хихикая. — Да она же совсем ручная крошка!       — Убери от меня свои грязные руки! — терпение лопнуло, как тонкая натянутая нить.       Лиа прошипела, резким движением высвободила руку и мельком глянула в сторону. Малфой стоял всего в нескольких шагах, между ними туда-сюда сновали танцующие волшебники. Он просто стоял и делал вид, что ничего не замечает, будто ничего не произошло и никто сейчас не пристаёт к его однокурснице! Вот же хорёк. По телу разливался жар от злости, никто раньше не прикасался к ней без её разрешения. Никто не позволял себе такого, в её окружении не было мужчин, только парни из школы, но и те большую часть времени вели себя терпимо.       — Тише, киса… мы просто знакомимся, — полушёпотом ответил всё тот же мужик с шарфом. Снова резко потянул её за руку, а другой обхватил её шею. — Пахнешь приятно.       Он играл, издевался, увидев перед собой совсем молоденькую девочку, наблюдать за реакцией которой ему попросту нравилось. Вспышка ярости и отвращения разлилась от груди по всему телу Лии горячей волной. Ей не хватало терпимости, она ударила мерзавца свободной рукой по лицу, попав кулаком в угол челюсти. Мерзкий тип должен был знать, что в чистокровных девочках воспитывают гордость. Чрезмерную, которая рождается раньше самого ребёнка. Движения были резкими, а перед глазами Лии полупрозрачная пелена злости. Незнакомец, не ожидав удара, отпустил её руку она успела выхватить закреплённую под платьем волшебную палочку. Угрожающе направила её прямо в шею противнику, мысленно благодаря отца за наставления и тренировки.       — Я сказала убрать руки! — сквозь зубы повторила Лиа.       От омерзения и злости дыхание сбилось. Эти чувства полностью затмили страх, если он и был. Всё случилось слишком быстро. Лишь в голове Лии от выброса адреналина всё казалось замедленным. Люди больше не танцевали рядом, они с опаской отошли, заметив обнажённое оружие. Можно ли поднимать палочку в таких местах? Что скажет отец, когда узнает? А можно ли приставать к несовершеннолетним волшебницам в их первый выход в свет? Лиа всё сделала правильно. Если мужчины не защищают её, она сделает это сама.       — Ручная, говоришь? — спросил своего друга бородатый тип, лишь наблюдая за происходящим.       — Тшш… я ведь всего лишь пошутил.       Тот, который секундой ранее держал Лию за шею и отпускал мерзкие комментарии, медленно попятился, быстро осмотрел замершую вокруг толпу и приподнял руки в успокаивающем жесте. Видимо, поднимать шум они не планировали и теперь палочку лучше опустить — слишком много внимания. За спиной послышались быстрые шаги и Лиа обернулась, направив главный инструмент волшебника в пол. Позади уже стоял её отец, положа руку на спину Малфою и слегка отталкивая того в сторону. Драко позвал его?       — Что здесь происходит?       Широкоплечий Лукас Эйвери встал между дочерью и двумя незнакомцами. Голос звучал громко и чётко, отчего пришлось сглотнуть и напрячься не только Лие.       — Этот подонок распустил руки, — об остальных деталях она умолчала. Цитировать слова незнакомца в присутствии стольких развешанных ушей было бы неловко.       — Ты тронул мою дочь? — приподняв бровь, Лукас поддал корпус вперёд, обращаясь к козлу с шарфиком. Он бросил взгляд на Лию, которой теперь стало куда спокойнее, а затем сделал шаг навстречу к её обидчикам.       Вот это шоу.       — Лишь хотели узнать, кто она, ничего больше… Новеньких, — замялся он, — редко встретишь, — с нервным смешком и натянутой улыбкой ответил виновник.       — Лукас, прости его. Струпьяр не учен манерам. Никто её не обидел, — заступился за друга мужчина с янтарными глазами. Медленно перевёл взгляд с озлобленного отца на дочь, выглянувшую из-за его спины. — Порядок, — он кивнул, приложив все силы, чтобы казаться учтивым и медленно увёл его друга через толпу.       Они были знакомы. Они знали, кто она, видели, как Эйвери вошли в дом. Лукас повернулся к дочери и, прикрывая своей мантией, увёл в сторону, где всё ещё стояла Нарцисса Малфой, но уже не одна. Ничего не оставалось, как последовать с отцом. Неприятное послевкусие, но больше всего Лиа опасалась попасть под горячую руку папы.       — Отец, я... — она не знала, как именно хотела оправдаться. Дамы должны вести себя сдержанно, а с этим Лиа явно облажалась.       — Всё в порядке? — лишь тихо уточнил он.       — Да.       — Молодец.       Наверное, единственное, чего Лиа не ожидала услышать, — похвала. Поднятие шума среди волшебников, привлечение внимания каких-то мерзавцев. Лиа однозначно ждала осуждения, как обычно Лукас реагировал на каждую её провинность.       Быстрым шагом Лиа подошла к матери и та тут же спешно протянула ей руку, вопрошающе глядя на мужа. Тот лишь кивнул — всё обошлось. Рядом Драко натянутой струной стоял около матери. Отведя взгляд, он бесшумно фыркнул, что было заметно по раздувшимся на секунду ноздрям и поджатым губам.       — Этому сброду место в лесу, — Мэриан отпустила гневный комментарий в сторону неопрятных мужчин и погладила дочь по плечу.       — Мы были бы только «за». Надеюсь, Лиа не слишком расстроилась, — нежно заговорила Нарцисса, голос которой был столь мягким, что Лиа представила, как должно быть красиво она пела колыбельные сыну.       Высокопоставленным министерским чиновник, Пий Толстоватый, взялся из ниоткуда и что-то шепнул Лукасу на ухо. Тяжело же ему, наверно, пришлось с таким именем… Пий Толстоватый. Это же не менее смешно, чем «Долгопупс»! Лие стало интересно, что он здесь делал, но больше этого её волновало, когда её вернут домой.       — Мисс Эйвери, — Пий осторожно пожал руку молодой волшебницы.       Мужчина вполне приятный — хорошо одет и крайне вежлив. Он пожал руку и Драко. Судя по всему, с остальными он уже успел поздороваться.       — Мистер Малфой… — он пару раз взглянул на подростков по очереди. — Дети растут так быстро, — проронил он, видимо, не найдя, чего добавить. Лиа бы не удивилась, если у него и вовсе не было детей, но родители решили подхватить эту тему, начиная рассказ о своих чадах.       Лукас не мог не упомянуть об успехах дочери в учёбе и тяге к знаниям, а миссис Малфой напомнила, что ещё в конце пятого курса юных слизеринцев назначили старостами факультета. Оказалась, очень неловко находиться среди взрослых, которые пытаются расхвалить собственных детей перед влиятельными знакомыми. Лиа тихо выдохнула, осознавая, что потеряла не так много, как думала, не присутствуя на подобных вечерах. Их с Драко скучающие взгляды встретились — тот тоже явно был не в восторге от дискуссии, но оставалось лишь стоять, изредка улыбаться и делить эту неловкость. В какой-то момент Лиа даже перестала слушать и потеряла нить разговора, но ненадолго, мыслепоток прервало обращение со стороны. Голос был вполне приятным и каким-то… знакомым. Место рядом с Нарциссой занял беловолосый высокий мужчина. А голос, голос принадлежал тому, кого, как Лиа считала, больше никогда не увидит. Люциус Малфой, которого не так давно заключили в Азкабан, о ком пестрили заголовки газет и кто дрался в Министерстве со школьником Поттером, был на свободе.       — Слышал, юная Лиа Эйвери вызвала незнакомца на дуэль вместо танца. Неплохо для первого выхода, — слова, сказанные с ноткой нахальства, из уст этого человека звучали, словно только так и нужно.       Люциус встал между женой и сыном, расслабленно держа бокал и покачивая его содержимое. Прямо сейчас здесь стоял Люциус Малфой, который, как считало Министерство и весь белый свет, находился за решёткой в Азкабане! Лиа не сводила с него глаз, пытаясь понять, может ли это быть кто-то другой под оборотным зельем или может она действительно пропустила утренний выпуск новостей?       — Вижу, ты в добром расположении духа, — пожимая руку Малфою-старшему, констатировал Лукас, блеснув уверенной улыбкой.       — Мэриан, приветствую, — Люциус аккуратно пожал дамскую руку и слегка поклонился, пока недоумение Лии расло в геометрической прогрессии. — Значит, вот и Лиа. Здравствуй.       Кисть холодная, как и его взгляд. Он пожал нежную ладонь и его хитрые глаза несколько долгих секунд неотрывно следили за девочкой. На фотографиях в «Пророке» он был похож на загнанное в ловушку животное, однако сейчас, буквально несколькими неделями позже, выглядел отдохнувшим, спокойным и был всё так же скользок. Фамильное сходство сложно не заметить. Взглядом Лиа провела уходящего Толстоватого и снова наблюдала за воссоединением семьи Малфой. Старалась выглядеть спокойной и незаинтересованной, но чёрт бы их побрал! Кому нужно притворяться Люциусом Малфоем? Неужели это правда он? Вот, что имел в виду Драко!       Ты действительно ничего не знаешь?       Гордо вздёрнутый подбородок и руки за спиной кричали — Драко рад показать, что его отец в тепле и уюте, а не в тюрьме с остальными приспешниками Тёмного Лорда. Неудачниками, которых позорно поймали. Давящий взгляд Лукаса, который чувствовался бы даже из-за стены, вернул Лию из мыслей в реальность.       — Здравствуйте, мистер Малфой, — наконец выдавила она, почувствовав руку отца на плече. В момент спокойствие снова вернулось.       — Она очаровательна, — подлизался Малфой-старший.              Беседа двух семейств выглядела вполне обыденной и даже скучной, если опустить факт присутствия сбежавшего заключенного. Пазл в голове сложился: её отец не помогал Министерству поймать Люциуса, а наоборот, помог ему самому сбежать, посадив в Азкабан подставного волшебника! Но означать это могло лишь одно…       — Драко рассказывал о твоей успеваемости, преподаватели тоже тебя хвалят. Что у тебя получается лучше всего? — внезапно обратился к ней Люциус, оценивающе бросив взгляд на чёрное платье на юном теле.       Лиа скромно улыбалась в ответ. Светская беседа, если не брать в расчёт подробности о Пожирателях, находящихся рядом, и причину, по которой семья Эйвери сегодня здесь. Вопросов куда больше, чем ответов, мозг постепенно закипал. Лиа взглянула на отца и тот уже знал о её догадках. Слишком заметно, слишком очевидно, слишком много людей, чтобы спросить.       — Защита от тёмных искусств и астрономия, сэр.       — Ах, астрономия мне тоже нравилась… — вдруг присоединилась к разговору миссис Малфой. — Должна сказать, интерес к ней возник в большей части от того, что в нашей семье детям давали имена звёзд или созвезд…       — Довольно, Цисси.       Грубо и резко её прервали, заставив закрыть рот и сделать глубокий нервный вдох. Нарциссе пришлось сделать шаг в сторону, чтобы пропустить самое узнаваемое лицо в Британии после самого министра. Черные, как смоль, волосы, безумный взгляд и диковатые манеры. Конечно, в волшебном мире не было человека, не знавшего Беллатрису Лестрейндж. Лиа бы отступила назад, если бы не отец, стоящий у неё за спиной. Она была наслышана о подвигах бывшей Блэк. Сумасшедшая, непредсказуемая, фанатично преданная тому, чьё имя не называют. Пугающая, от неё веяло холодом и тяжёлым парфюмом.       — Неужели вы правда думаете, что она ему… — договорить Лестрейндж не успела, кто-то из Малфоев решил приструнить её.       Лукас спешно притянул дочь к себе, а Белла как-то по-кукольному склонила голову набок, пристально разглядывая отца и дочурку. Пришлось сглотнуть, чтобы не выдать ужаса, который волной накатил на Лию. Та женщина пытала родителей её однокурсника до тех пор, пока они не сошли с ума, на её руках сотни смертей, за которые ей ничуть не жаль.       — Необходима, — обиженным и удивлённым тоном всё же договорила Беллатриса. — С чего ты решил привести её сюда, если всю жизнь прятал? Решил спасти свой зад? — от переизбытка эмоций она схватилась за спинку рядом стоящего стула и наклонила его вперёд. Взгляд безумен, глаза широко распахнуты в ожидании ответа Лукаса, а крепко сжатые губы походили на ниточки.       Вздёрнутый подбородок, спокойный, расслабленный взгляд… и левый глаз Лии нервно дёрнулся, когда Беллатриса подошла к ней ближе. Хмыкнув на высокой ноте, женщина вальяжно развернулась и встала на прежнее место.       — Белла, достаточно, — Люциус походил на родителя, который и хотел бы приструнить непослушное дитя, да свидетелей слишком много. Мягкая улыбка засела на его лице. — Не он рассказал о девочке, — совсем тихо добавил он, когда Беллатриса оказалась у его плеча и нервно захихикала в предвкушении.       — Он придёт, — сквозь сдержанный смех поведала она Лукасу, приподнимая тонкие брови. — И ты не загладишь вину. А ты, — повернула голову к Люциусу, — поплатишься за все ошибки, глупый.       Голос звучал, будто шипение, отдававшее эхом несмотря на играющую в зале музыку. По телу Лии прошла дрожь, подбородок дрогнул, каждая их фраза понятна, как дважды два.       — Белла, хватит!       Пазл сложился. Секундная догадка, заброшенная в дальний ящик разума, как нечто невозможное, оказалась правдой. Лиа испуганно взглянула на отца. Тот пристально смотрел на неё, явно сожалея, что Лестрейндж не смогла удержать язык за зубами до того, как он сам сможет что-либо рассказать. На часах 8:43, только Лиа не думала о времени. Невыгодное положение Лукаса заставило его открыть рот, но Малфои давно догадались, что Лиа ничего не знала.       — Не стоит недооценивать мою дочь — я обучал её тому, что знаю сам, — раздражённо бросил Лукас. — Нам пора.       Глава семьи Эйвери обменялся понимающими взглядами с семейством Малфоев. Судя по виду, они не ожидали, что Беллатриса встрянет в разговор. Она с явным нетерпением ждала продолжения, пошатываясь на месте и ехидно поглядывая на Малфоя-старшего. Всё пошло не по плану. Но каков вообще был план? Лиа понимала, что к чему, но не могла уловить логическую цепочку. Всё было странным: Малфои, Беллатриса, этот визит…       «Он придёт…» Кого могли ждать Пожиратели Смерти, если не того, кто отдает им приказы? Вина. Приказы.       Мэриан скомкано попрощалась, и семья Эйвери быстрым шагом вышла из дома Селвинов. Пара секунд и аппарация вернула их в собственное поместье. Сердце билось слишком быстро, мысли спутались в голове. Выдох. «Я не просто так в тебя вкладываюсь», «ты должна соответствовать», «вспомни, чему учил», «дисциплинируй свой ум» — отцовские фразы слышались сквозь звон в ушах.       — Сейчас же объяснись! Какого чёрта?! — непонимание и недоверие с долей ощущения предательства вылились в крик.       Лиа встала напротив отца в их гостиной, резкими движениями сдёргивая с себя мантию. Шёлковая ткань заструилась и плавно упала на паркет у ног обманутой дочери. Мэриан заметила Хелен и быстро вывела домработницу из комнаты, чтобы избежать лишних слушателей. В комнате остались лишь двое.       — Что это за люди? О чём говорила та сумасшедшая? Зачем ты меня туда привёл? — голос Лии звучал надрывно.       Не могла поверить причастность отца к дьявольским действиям сторонников Лорда. Всё знали о Лестрейнджах, знали о Малфое, но Лиа и предположить не могла, что её собственный отец мог быть на их стороне. Полнейший абсурд, он столько лет служил министерству, его репутация чище репутации самого министра, которого когда-то поймали на взятке. Но всё складывалось именно так, нравоучения Лукаса, изнурительные тренировки под предлогом «умение себя защитить спасает жизни»‎ вели к одному. Он хотел потащить её за собой. Он скрывал её за стенами дома шестнадцать лет, Лиа не видела ничего кроме собственного двора, территории Хогвартса и офиса охранной компании Лукаса. Она не была знакома ни с кем из тех, о ком он говорил за ужином, в их доме никогда не было гостей, кроме родни. Теперь понятно, почему.       — Послушай, — ровно выговорил Лукас, оттянув ворот рубашки. — Успокойся.       — Покажи руки!       — Лиа! Успокойся!       — Покажи свои руки!       Лукас схватил взвинченную дочь за предплечье и увёл в столовую, где ещё сегодня утром объявил о первом выходе в свет. Казалось, с того момента прошла пара недель. Он толкнул её на стул, а сам же встал напротив, задрав рукав до локтя. На левой руке извивалась чёрная метка Пожирателя Смерти. Череп и змея, как писали в газетах. Живые, двигались под кожей и вызывали ужас. Во рту пересохло. Лиа встала, медленно взяв отца за руку, неотрывно всматривалась в змеиный оскал.       — Ты должен был сказать, — шепнула она, осторожно проведя пальцем по грубой коже с отметиной. — Должен был сказать раньше! Я должна была знать, куда иду! — снова сорвалась, прокричав ему прямо в лицо.       — Тебе не нужно было знать прежде, чем я поговорю с Толстоватым и Селвином. Мне нужно было заручиться поддержкой до этого.       — Да как ты мог отвести меня туда, не сказав, кто эти люди?! — Лиа крепко сжала его кисть, впиваясь коготками. Перешла на хриплый крик, за что тут же получила пощёчину. В этом доме не повышали тон. Не на Лукаса.       — Я сказал: успокойся! Ты нужна мне там. Нам была нужна поддержка Селвинов — и мы её получили, — Лукас потёр горевшую от удара ладонь, уже не смотря на дочь. — Ты пойдешь со мной завтра. К нему. Без истерик. Сделаешь то, что он скажет. И не подведёшь меня. Ты обязана это сделать для семьи, поняла?       Лиа держала руку у пылающей щеки. Глаза защипало от выступивших слёз, но это был не первый раз, когда в воспитательных целях он использовал грубую силу. Она вслушивалась в его слова, топя злость в холоде, в котором её воспитали.       — Если бы Селвин отказал?       — Всё осталось бы так, как было. Для тебя было безопаснее ничего не знать.       Он стоял в дверном проёме, больше не поднимая глаз к дочери, держался за кисть и казался подавленным. Взгляд был опущен, как и расслабленные плечи.       — Чего он хочет?       Лиа должна была знать, на что её обрекли и Лукас наконец обернулся.       — Власти.       — А за что борешься ты?       — Как только он получит желаемое, мы получим всё. За ним будущее.       Ты не загладишь вину. Слова Беллатрисы до сих пор звучали эхом в голове. Если это — та самая цель, к которой отец готовил её всё время, о чём он постоянно говорил… Она должна согласиться. Только никто не спрашивал её мнения, ей не оставляли выбора, никто даже не думал спросить, готова ли она? Хочет ли иметь причастность к зверствам, о которых кричат в «Пророке»‎?       — Я всё сделаю, — шепнула тихо, чувствуя, как пустота разрастается внутри. — Сделаю.