Давай любить друг друга так...

      Пара долго думала — стоило ли вообще отправлять в школу свою малышку? Подвох был не только в способностях, которые ещё не очень хорошо контролировались, но и из-за несколько скверного характера и острого языка малышки. Свою лепту ещё вносили преподаватели, не внушавшие своими учебными программами доверие, и обилие ярких цветов в классах.       — А ещё... — решил-таки добить Харгривз, но ему быстро закрыли рот ладонью и, устало вздохнув, выдали.       — Ты просто не хочешь терять её внимание. Признай это.       Воротил нос. Недовольно бубнил. А потом скрестил под грудью руки и задёргался на месте. Парню можно было ничего не говорить — всё легко читалось по глазам. Искренне не понимал, к чему любимому лисёнку дурацкая школа, если всему необходимому могут научить они сами.       — То есть тебя устраивает, что она носится вокруг отбитых на голову киллеров...       — Мы её родители, — перебил Пятый, не совсем правильно поняв супругу.       — Пять, я говорю о других Агентах. А ещё о лабораториях, в которые она часто хочет забежать, пока мы проводим крайне нелицеприятные и опасные опыты.       Опять задёргался, но в этот раз от нежелания принимать правду. Комиссия Времени пусть частично и тянула на детский сад, — с припиской "дурдом", — но точно не подходила для маленькой девочки. Да, пример бывшего Куратора можно было повторить, но...       — Разве ты не хочешь, чтобы у нашей принцессы была нормальная жизнь? Появились школьные друзья?       — Мальчишки...       — Харгривз, — грозно протянула Ингрид. — Ей шесть. Какие мальчишки?       — Они будут смотреть на неё...       — Пять! Отключи неуместную ревность и включи мозги!       Резко щёлкнув мужа по лбу, Трафэл нахмурилась. Нет, ну, где это видано! Ревновать маленькую дочку к каким-то ещё пока несуществующим мальчишкам! Дабы не доставать рыцарскую перчатку, чтобы врезать по тёмной макушке, девушка, хмыкнув, встала с кровати и, шаркая домашними пушистыми тапками, побрела прочь из спальни. Захватив с собой одеяло с подушкой.       — Ты куда?       — Поменяюсь с твоей принцессой местами, а то с такими разговорами в школу отправят меня, чтоб не мешала идиллии, — сощурившись, язвительно прошипела учёная, закрывая за собой дверь.       Правда уйти далеко не дали, — да и не планировала, — так как Пятый тут же переместился к ней, утянул обратно в спальню и, с явной неохотой, сдался.       Школа, которую в конечном итоге всё же одобрил Харгривз, хоть и не была частной и далеко не пансионатом для девочек, но внушала какое-никакое доверие. Пришлось прошерстить множество документов и данных по поводу нового и самого первого учебного заведения, поэтому попала в свой класс Долорес только под конец сентября. И этот факт не мог не дать о себе знать.       Может и выглядела хрупким цветочком, однако мальчишки её начали побаиваться с первого дня, — больше причиной страха всё же послужил ядовитый отцовский взгляд, — а одноклассницы оказались не слишком сговорчивыми. Что уж там, Дол сама не горела особым желанием с кем-либо общаться. И так длилось почти с неделю, пока в один прекрасный момент...       — Папочка! — Долорес, встречая отца с широкой улыбкой от уха до уха, бежала к нему, крепко держа за руку другую девочку.       Заправив тёмными очками волосы назад, Харгривз недовольно осмотрел новую знакомую, но мигом округлил глаза, когда дочка крепко обняла одноклассницу. Хотя нет, его удивило не только близкий контакт, но и сама внешность: выразительные серо-голубые глазки, что на чуть смугловатой коже выглядели ещё светлее, россыпь веснушек на щечках и рыжие, как мех лисицы, волосы.       — А кто эта очаровательная леди? — Высунулась из окна автомобиля Ингрид, понимая, что муж подвис. Она игриво помахала рукой. — Привет.       — Здравствуйте! — Улыбнулась девчушка, открывая в одном месте плешивый ряд зубов.       — Это Кармэн! — радостно заявила Долорес, после чего просияла и гордо добавила. — Она моя подруга!       Трафэл заметила, как рука супруга дрогнула — видимо закололо и захотелось за грудь схватиться. Он был рад, вот только отцовские чувства трубили мутную тревогу о том, что у его крошки появился кто-то ещё. Но пришлось отпустить эти глупые мысли и позволить уголкам губ приподняться от умиления. Дочь улыбалась, крепко обнимая и переговариваясь с одноклассницей о завтрашних совместных играх.       — Платочек дать? — подавляя очевидный смешок, поинтересовалась Трафэл, поглядывая то на мужа, то на детей.       Ему бы больше потребовалось новое сердце, ибо разлучать девочек очень не хотелось. Спасибо Ингрид, что открыла дверь и спокойно сказала, что они встретятся уже завтра, поэтому, чем быстрее они окажутся у себя дома, тем быстрее пролетит время.       — И вы снова будете играть вместе.       Слова матери подействовали, как и то, что за Кармэн явилась старшая сестра. Поэтому, обменявшись очередными обнимашками, они разбежались. Пока чета Харгривзов ехала домой, малышка без умолку рассказывала родителям о своей подружке, с которой, как выяснилось из счастливого лепетания, она разговорилась на обеде. Одноклассница забыла дома свой бокс с обедом, а Долорес, не в силах смотреть на то, как незнакомка шмыгала носом, поделилась своим.       — Могу поверить, что ты не устояла перед этими глазами, — тихо поддержал Пятый, поворачивая руль в сторону и глядя на дорогу, но внимательно слушая дочь, что спустя мгновение зашлась сладким сопением. Вымоталась.       — И что же ты такого увидел в этих очаровательных звёздочках? — улыбаясь, поинтересовалась девушка, быстро хлопая ресницами и выжидая, когда супруг обратит на неё внимание, пока стояли на светофоре.       — Там не только звёздочки сыграли. Очень много факторов.       — Я, конечно, знала, что Долорес вся в тебя, но чтобы ещё и вкусами...       — Не совсем понимаю, о чём ты, — парень всё прекрасно понимал, потому и был рад загоревшему свету — нужно было следить за дорогой. Но кожей чувствовал, как возлюбленная улыбалась и пристально на него смотрела.       — Может глаза у неё и от меня, но Харгривз, этот влюбленный взгляд достался ей от тебя, — заметила, как расправил плечи и заметно закусил щеку изнутри. Смутился. — Горящий сотнями огней. Довольный и открытый. А ещё у нашей малышки есть явное понимание собственнического чувства. И ярко выраженное стремление к тактильному контакту. Вся в папочку.       — Не придумывай... — лениво пихнул рукой девичью ногу, делая чересчур сосредоточенный и недовольный вид.       Да Ингрид и не придумывала, ведь оба убедились в словах учёной, когда изо дня в день они видели, как Долорес, что приезжала немного раньше, со всех ног и со счастливыми криками неслась на встречу такой же радостной Кармэн, а потом, как заканчивались занятия, они не могли отлипнуть друг от друга. Когда же было в тягость разрывать милые объятия, а сестра рыжеволосой подруги не могла приехать и просила дойти самостоятельно, Харгривзы, заранее оповестив, возили девочек в парки.       И убедился Пятый в давних словах супруги, что не хотели покидать голову, сильнее. Малышка, пока гуляли вчетвером, попросила у него доллар, на который купила маленькую розовую коробочку с набором из трёх детских пластмассовых колечек. А после, прячась под горкой, девочки, тихо нашептывая клятвы о вечной дружбе, обменивались украшениями.       — Всё, — рассмеялась Трафэл, замечая очередные крепкие объятия. — У нас с тобой есть невестка.       — Да я и не против, — улыбнулся парень, глядя на детей, выбежавших на площадку.       Хотя немного всё же волновал вопрос о том, кому дочурка решила отдать третье кольцо, ведь ясно дала понять, что родителям его не подарит — кому-то одному было бы некрасиво и нечестно, к тому же у них были свои обручальные, которые и без розовой пластмасски смотрелись красиво. Больше думала о том, чтобы выбросить, так как неугомонной парочке не нужен был кто-то третий.       Вот только много позже появился человек, заслуживший кольцо с маленькой яркой, чуть кривой, звездочкой. И именно этот счастливчик умудрился разбить отцовское сердце на маленькие осколки, а у матери вызвать очередной смех.       — Как ты это сделал? Ты его украл? Или ты её подкупил?! — не унимался Пятый, сверля гостя взглядом.       — Мне его подарили. Просто так, — мягко улыбнулся мужчина, поймав пальцами детское украшение, висевшее на старой цепочке, на которой раньше были потёртые армейские жетоны.