***
Махиру возвышалась над огромным пустым листом ватмана, проглаживая поверхность бумаги пальцами. Лучи солнца освещали текст, написанный девушкой. Было видно, что она о чём-то задумалась. Только о чём? — Чёрт, нужно сделать отличный плакат с лучшими фотографиями, чтобы победить в состязании! — воскликнула она, ударив по столу рукой. Она достала из нижнего ящика полароидные снимки, сделанные участницами клуба. Фото не выглядели профессиональными, но в них было кое-что особенное: в них были запечатлены моменты, важные для Махиру. В них была душа и любовь к своему делу. Койзуми, как истинная фотографиня, чувствовала это… Гимназия Райму — ещё одна школа, соседствующая рядом с городом Ичиго. Она находилась на северо-западе от города, прямо на окраине. Школа славилась добротным составом учителей и талантливыми, даже умными учениками. Она была смешанной — в ней учились как юноши, так и девушки, но последние показывали больше результатов, чем парни. Да и их было не так уж и много в стенах школы… Зачем, если в городе есть ещё две замечательные школы? Видимо, им совсем нечего делать. Девушка усмехнулась от этой мысли, наконец поняв, что всё не так уж и плохо. Фотографиня перебрала несколько снимков с белыми рамками снизу и сверху, с интересом разглядывая их. Ого, Сония сфотографировала небольшую птичку, решившую отдохнуть на ветке, уже давно сбросившей цветки сакуры. Койзуми обещала быть честной. Фотография принцессы была самой красивой и добротно сделанной. Махиру вздохнула, уже намазав на изнаночную сторону клей. Она не боялась запачкать руки или испортить поверхность фото — девушка с детства работает над стенгазетами. Койзуми всегда делала творческую работу за своих одноклассниц, даже не получая благодарности. Махиру была лишь инструментом для получения хороших оценок. Делает она, а получают они. Как несправедливо, но должна была быть достойная, важная причина, чтобы остаться в школе. Лишь бы не видеть отца… Одни мысли о нем заставили Койзуми задрожать. Она схватилась об край стола, наклонив голову. Махиру пыталась сдержаться, чтобы не заплакать от тревожных воспоминаний. Почему мать не навещает её уже несколько месяцев? Фотографиня уже устала жить с ним, проводить каждый вечер в горьких слезах, уткнувшись в подушку. Она сжала рукав рубашки, спустив его вниз. На запястье красовалась смачная гематома, оставленная от отца. — Спасибо тебе, папочка… Койзуми сжала рыжие волосы, усевшись на стул. Девушка сгорбилась возле фотографий, тут и там разбросанных по рабочему месту. Она смотрела на то, чем так сильно дорожила. То, что никогда бы не предало её. Махиру возвышенно смотрела на смысл своей глупой жизни. Фотографиня берет в руки снимок, где она с Чиаки весело проводит время, в обнимку мечтая о чём-то великом. Махиру прекрасно помнила этот момент, наполненный невероятной душевной теплотой, в котором была запечатлена самая настоящая любовь во всех её проявлениях. Сразу и не понять, что Махиру и Чиаки больше, чем подруги, но иногда надо просто уметь чувствовать настроение изображения и на подсознательном уровне догадываться об истинных намерениях героев. Интересно, а догадывается папа о том, чем она занимается после школы? Знает ли он о существовании кружка или нет? В любом случае, Койзуми старалась как можно меньше общаться с ним, а также избегать любого контакта. На всякий случай… Махиру услышала скрип двери. В класс вошла Сония — такая же статная, красивая и элегантная, как и раньше. Она сжимала к груди толстую книгу, продолжая стоять на своём месте. — Здравствуй. — произнесла Невермайнд, склонив голову на бок. Принцесса улыбнулась, она выглядела такой отдохнувшей и счастливой. — Привет. — усмехнулась Койзуми, незаметно вытерев небольшие слёзы, от которых огромные глаза слегка раскраснелись. Красноволосая уперлась в стол, сложив руки сзади. — Ого, я вижу свою фотографию на стенгазете. — заметила Невермайнд, положив книгу на стол, рядом с клеем и блёстками. Принцесса наклонилась, поправив прядь волос за уши и разглядывала полупустую стенгазету, на которой было наклеено несколько элементов. Вскоре принцесса покраснела, вновь посмотрев на Койзуми. Кажется, она ждала этого момента. Момента, когда она наконец сможет поговорить с Койзуми. Принцесса считала, что они достаточно похожи — обе ценят великое, стараются производить хорошее впечатление и любят руководить процессом. — Я безумно рада, что ты выбрала именно мою фотографию. Это дорогого стоит, Махиру. Ты очень славная… — начала свою речь принцесса, стараясь украсить свою речь словами, только что вычитанными из романа. Койзуми это давно поняла, но ей было безумно приятно от того, что такая важная и видная личность как Сония обращает на неё внимание. Что же, этот небольшой диалог послужил началом для новой крепкой дружбы между участницами клуба… Койзуми даже не представляла, что будет общаться напрямую с принцессой. Это такая огромная честь для такой простой как она девушки! Махиру впервые улыбнулась за этот отстойный и ужасный день, скрестив руки на груди. Пасмурная погода сменилась ярким, осенним солнышком, приятно греющим слегка уставшее после усердного учебного дня личико. — Твоя фотография прекрасна, Невермайнд-тян. — ответила она, подойдя поближе к Сонии. В первый раз она обратилась к ней, использовав приставку «тян»… Это так банально звучит… Но Сонии очень даже понравилось, как звучит это слово. Оно словно растопило её душу и наполнило её счастьем… — Тян? Махиру, это так мило звучит… — Сония кокетливо хихикнула, прикрыв рукой рот. Койзуми отвела взгляд вбок и хихикнула в ответ, нащупав книгу на столе. Она взяла её в руки и начала разглядывать обложку, трогать листы… Кажется, принцесса совершенно не была против. Махиру пробежала взглядом по маленьким, но таким тяжёлым строчкам, наполненными сложнейшими речевыми поворотами и эпитетами. Как Сония не сошла с ума, читая эту муть! — Где ты взяла её? — спросила Махиру, пощупав закладку, оставленную Сонией. — В библиотеке, где же ещё, глупышка. — шутливо ответила Невермайнд. Она достала платочек из кармана юбки, и вытерла наступающие капельки пота, так и норовящие стечь с её кукольного личика. Глупышка. Сония явно пытается со мной заигрывать. — подумала про себя Махиру, наблюдая, как её новоиспеченная подруга стоит, словно на иголках. Её осанка — такая прямая и стройная, именно так должны ходить важные политические деятели. Уметь привлекать своим внешним видом и привычками — главное правило любой знаменитости, мечтающей покорить мир. — Какая интересная книга… — вздохнула она, прочитывая вслух первые строки данного произведения — такого старого, правильного и возвышенного. Махиру сразу поняла, что эта книга будто бы написана для Сонии — галантное, но наполненное страданиями прошлое, неразделённая любовь, тайные встречи двух влюблённых, жертвы во благо любимого тебе человека… Койзуми были немного далеки такие темы, но Невермайнд безумно нравилось чтение Махиру, её приятный голос сочетался с неземным умением читать сложные, забытые богом слова и с восхитительной интонацией раскрывать самые интересные и пикантные моменты. Сония с большим предвкушением ждала, пока Койзуми прочитает следующую строчку, её душа трепетала, и принцессе становилось намного лучше от той мысли, что фотографине тоже очень понравилась эта книга… Махиру дошла до третьей главы. Уже прошло полчаса, и Койзуми чувствовала ужасную сухость в горле. Она подошла к диспенсору, который Чиса вчера поставила в кабинет и набрала стакан освежающей, холодной воды. Сделав пару глотков, та снова встала прямо возле стола, продолжив беседу с Сонией. Ей хотелось как можно больше узнать про эту безумно интересную книгу… — В общем, Джозефина была обычной девушкой из богатой семьи, которая всегда находилась под давлением общества. Она каждый день проживала в лицемерии, лжи и обмане. Пока она не влюбилась в… свою служанку, Луизу, которая даже не помнила своей фамилии. Они встречались вечером, когда у них оставалось совсем немного времени, чтобы уединиться. Но их раскрыли… Луиза и Джозефина почувствовали огромную тяжесть на душе, их опозорили перед всеми, прокляли и выгнали из дома. Они обе лишились дома, поддержки и родни. Девушки убежали далеко в лес, но не сдержавшись отчаяния, боли и тоски, умерли вместе, утопившись в реке… Их тела нашли через несколько лет, сложив красивую легенду об любви двух девушек… Скандальный роман, написанный в не совсем подходящее время. Писательницу, написавшее это прекрасное творение, публично осудили, назвав больной чудачкой. Но ей очень нужны были деньги. Она продолжала оставаться в тени общества, словно созданные ею героини. Лишь спустя полтора столетия люди наконец-то поняли значимость и ценность этого романа, углубившись в печальную, но такую интересную и душевную историю… Сония вздохнула, приложив руку к груди. Она чувствовала, как главные героини романа похожи на них, но она даже и не представляла то, что происходит дома у Махиру. Кажется, отец догадывался о том, что его дочь явно предпочитает девушек и всячески давил на больное, говоря, что её нужно вылечить, и это «пройдёт». Но Койзуми знала, она прекрасно знала, что все чувства, которые она испытывала к девушкам не были симуляцией, это были её настоящие, сокровенные чувства, создающиеся сами по себе. — Сония, только ты никому не расскажешь, хорошо?.. — спросила Махиру, склонив голову на плечо принцессы. — Конечно не скажу… — ответила она, слегка приобняв фотографиню за плечи. Девушка напоминала ей очень — тёплая, увядающая, но строгая и внимательная. За окном дул ветер, который никогда бы не сравнился бы с голосом Махиру. Невермайнд закрывает глаза. Она готова служить Койзуми до конца дней своих. Она поклялась, что будет охранять её хрупкое сердце… — В общем, у меня проблемы с отцом. Об этом знают только Чиаки и ты, Сония-тян. Обещай, что никому не расскажешь, хорошо? Это моя тайна. — шепнула Койзуми, уперевшись в грудь Невермайнд. Фотографиня почувствовала, как Сония кивает, она не хотела обсуждать с Койзуми эту проблему, нет, не от того, что она была черствой или плохой — просто она не считала нужным лишний раз напоминать Махиру о животрепещущих её событиях. Ей и так плохо, она и так многого натерпелась. Ей нужно отдохнуть, ей нужно просто больше проводить времени с девушками, которые всегда готовы были её поддержать… Принцесса прекрасно знала, как работает человеческие эмоции и чувства. Сония неплохо разбиралась в психологии, она всё же принцесса, как никак… Её блондинистые волосы развеваются на ветру, она слышит тихие всхлипы, но они постепенно прекращаются, превращаясь в нелепое хихикание. Сония не засмеялась. Она понимала, что Койзуми переживает эмоциальный переход. Главное, что постепенно ей становилось намного лучше. Их фигуры заливали лучи солнца — такого приятного и согревающего… — Привет! — слышится тихий голос Чиаки. Геймерка входит внутрь, она видит, как Сония молча пытается поддержать Махиру. Фотографиня улыбалась, разглядывая лицо принцессы. Она понимала, что любые эмоции важнее и интересней каких-то там слов. Ей бы не стало лучше, если бы та лицемерно шепнула что-то вроде «ничего, рано или поздно что-то изменится, главное терпи», медленно выйдя из кабинета, она хотела показать ей то, что можно поддержать человека и без избитых и бесполезных фраз. Нанами подходит ближе к парочке и обнимая Махиру, прижимающей к своей груди книгу, целует её в мягкую щеку. Койзуми смущенно потирает место поцелуя рукой, чувствуя, как обе девушки обнимают её, делясь с ней самыми сокровенными и нежными чувствами. Ей было невероятно приятно получать ласку и заботу с их стороны…***
— Чёрт, почему мы должны проверять олимпиады по физике? Чиса что, сама не в состоянии проверить эту кучу хлама? — визгнула Хиёко, быстро зачеркивая неверные ответы. — А ещё мы пропустили один день нашего кружка… Не очень хорошо, не так ли? Махиру видимо очень разволновалась. — Пекояма пожала плечами, взглянув на то, как её одноклассница выполняет свою работу на «отъебись», даже не задумываясь о результате или правильности своего выбора. Какая же она упрямая! А в вдруг она допустила ошибку? — Тут шесть, а не четыре. — произнесла Пекояма, пальцем показав на десятую задачу, правильный ответ которой Хиёко случайно написала неверно. — Ах, спасибо… Пеко… — ответила она, выдавив эти слова через кучу смущения. Танцовщица сделала так, как велела серовласая, так как доверяла её чуткому уму. Тем более она разбирается в физика намного лучше неё, это довольно очевидно, не так ли? — Д-девочки, вы скоро? — спросила Микан, готовя предметные справочники к новому учебному году. Она вытирала карандашные пометки карандашом и заклеивала порванные страницы. Иногда дети могут быть жестоки с собственными книгами, что уж тут поделаешь! — Да. — коротко, но ясно ответила Пеко, отодвигая стопку за стопкой подальше, чтобы не мешать Хиёко работать…