Абонент временно недоступен

      Поток солнечного света, преломляясь, просачивается сквозь двухкамерный стеклопакет окна и врезается в хрупкую фигуру девушки, стоящей напротив огромного зеркала, заставляя ее отражение светиться, словно она — сошедшая с небес богиня. Ева поправляет строгую юбку-карандаш, длина которой доходит до колен, заправляя в нее тонкую белоснежную блузку, и надевает сверху пиджак с рукавом ¾, застегивая его на одну пуговицу. Она придирчиво оглядывает девушку в отражении зеркала, пытаясь найти изъян в ее почти идеальном образе. Лавандового цвета костюм прекрасно облегает тело Вишневской, подчеркивая все ее достоинства, которыми ее наделила матушка-природа и многолетние занятия спортом. Наконец удостоверившись в том, что с ее внешним видом все в порядке, Ева направляется к выходу из комнаты, взяв с прикроватной тумбочки телефон. В коридоре ее уже ждет Роман и собранная к первому учебному дню сумка. Брат с любопытством рассматривает девушку, пытаясь понять, что она сейчас чувствует, нервничает или нет. Взгляд останавливается на густых волосах шатенки, которые она не стала собирать в прическу, ограничившись лишь тем, что причесала непослушные локоны и откинула их на спину. Все представительницы прекрасного пола в роду Вишневских всегда носили длинные косы. Красивые волосы считались предметом гордости у них. Роман в последний раз окинул взглядом шоколадные локоны, доходящие сестре до поясницы, и встал с маленького пуфика, стоящего в коридоре. — Готова? — спросил парень, надевая на ноги туфли и готовясь выйти из квартиры. — Да, можем ехать, — положительно ответила сестра и, подхватив с полки свою сумку, быстро надела белоснежные лодочки на высоком каблуке.       Первое сентября встретило девушку трелью будильника, заведенного на 6:00, слегка пережаренной братом яичницей и вкусным капучино из кофемашины. Роман еще два дня назад пообещал Еве, что отвезет ее на пары в первый учебный день. Вишневская с трепетом ожидала начала пары и знакомства с преподавателями. Она за собой заметила, что в последнее время очень сильно поддается эмоциям. Слишком много необоснованных волнений и никому не нужных переживаний…       Телефон в руках девушки завибрировал, оповещая о новом сообщении в ВК. Ксения, лучшая подруга Евы, поздравляет ее с первым учебным днем, сопровождая написанное кучей смайликов. С Липецкой Вишневская дружит еще с начальной школы. Девчонки часто спорили и ругались, но в самые важные моменты всегда были рядом и поддерживали друг друга. Ксюша была одной из немногих, кто всеми силами старался не потерять друзей после выпуска из школы. Все оставшееся после экзаменов лето она провела в компании Евы и еще нескольких знакомых, стараясь запомнить каждый момент, проведенный вместе, перед тем, как все разлетятся кто куда. Липецкая не поступила на бюджет в желаемый ВУЗ, плохо сдав экзамены, и решила посвятить год работе и подготовке к ЕГЭ, через которое она пройдет вновь.       Высадив пол восьмого утра сестру перед университетом, Роман быстро чмокнул ее в щеку и умчался на работу. Ева, проводив взглядом стремительно удаляющуюся машину, огляделась по сторонам и радостно улыбнулась, заметив неподалеку в тени деревьев пепельную шевелюру новоиспеченной одногруппницы. Она быстрым шагом направилась к Хрусталевой, попутно поправляя поднимающуюся при ходьбе юбку. Аврора, сидя на лавочке под куполом листвы, слушала недавно добавленную в плейлист песню и легонько отбивала левой ногой бит. Она уже минут 15 рассматривала окружающий ее пейзаж в надежде увидеть кого-нибудь из одногруппников, кого-нибудь, кто скрасит скучные минуты до прихода кураторов. Наткнувшись взглядом на невысокую шатенку, спешащую к ней, Аврора быстро выключила музыку и, не зная зачем, даже привстала с деревянной поверхности. — Привет, — Вишневская поставила на лавочку сумку и встала напротив Хрусталевой, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Я представлюсь еще раз. Я Ева, — и с этими словами она протянула руку собеседнице. — Привет. Аврора. Приятно познакомиться, — ответив рукопожатием, девушка подвинула свой портфель, приглашая шатенку присесть.       Не успела Ева пристроить свою пятую точку на лавочке, как откуда-то сзади раздался пронзительный визг. Словно по команде, девушки обернулись на источник звука и узрели невероятно забавную картину. Дарья Вороновская, гневно смотря на друга, за что-то отчитывала Артема Соколова, сопровождая свою речь нецензурными высказываниями. Девушка потирала больное плечо, шипя на парня, и уверенно шла в тень деревьев, желая как можно скорее спрятаться от палящего солнца. Блондин весело шагал за ней довольный собой. Поравнявшись с Вороновской, он по-братски потрепал ее по голове и с голливудской улыбкой подошел к одногруппницам. — Доброе утро, дамы. Как настроение? — Соколов смерил девушек любопытным взглядом и бесцеремонно брякнулся на лавку между ними, закидывая руки на спинку. — Привет, девчонки. Не отвечайте этой скотине и лучше сразу шлите его к черту, — Даша скинула свой рюкзак прямо на тротуарную плитку и оперлась спиной на ствол рядом растущего с лавкой дерева. — Привет, Даша и… Артем? — спокойно ответила Аврора, припоминая имя парня. — Так точно, мадам, — ответил этот балагур, шутливо стреляя глазками. — Артем Соколов к вашим услугам. — Приятно, что я не один приперся в такую рань. Всем доброе утро, — произнес неожиданно откуда-то появившийся Слава Буйнов.       Вячеслав, будучи довольно шебутным парнем, сразу же нашел общий язык с Соколовым, познакомившись с ним в день сбора. Подойдя к Артему, он по-мужски поздоровался с ним и присел рядом с Евой, заставляя всех потесниться на заполненной лавке. Буйнов является голубоглазым брюнетом с приятной внешностью и прокуренным низким голосом. Слава еще лет в 15 по глупости связался с табачной продукцией и заимел привычку видеть сигарету в своих руках чаще, чем школьные учебники. Выкуривая по несколько пачек за неделю, он не особо беспокоился о своем здоровье, не обращая внимание на недовольство родителей, запрещающих сыну брать в руки эту гадость. Буйнов был в какой-то степени прожигателем жизни, хоть и неплохо учился и даже исправно ходил на тренировки по баскетболу. Друзьям забавно было смотреть на этого чудака, называющего себя спортсменом и при этом зажимающего между зубов очередную сигарету. — Через пять минут должны кураторы подойти, а нас раз, два и обчелся, — заметила Аврора и посмотрела по сторонам. — Да вон там, на дальней лавке, кто-то кучкуется. Может, наши? — лениво протянул Артем и резко встал с лавки. — Погнали к ним.       Ребята медленно потопали к указанной группе людей, тихо переговариваясь. Через десять минут к ВУЗу потянулись кучки студентов, стремительно заполняя площадь перед главным корпусом. Ребята, для кого год в университете не был первым, заходили внутрь здания, оставляя за плечами тех, кто ждал своих сопровождающих. Многие студенты, огибая здание, направлялись к другим корпусам, спеша на пары. Опоздавшие кураторы, наконец, вышли из административного корпуса и поплелись к пятой группе, о чем-то бурно переговариваясь. Кристина бодро поздоровалась со всеми и начала перекличку, читая фамилии по списку из прихваченной папки. Макс лишь коротко кивнул девчонкам и встретил всех парней рукопожатием. Он безобидно подколол некоторых мальчиков, ответивших ему смешком, и встал рядом с Кристиной, скользя взглядом по группе. Его серые глаза без интереса прошлись по толпе, остановившись на зеленых очах миловидной шатенки. Его губы дрогнули в едва заметной улыбке, а перед глазами пронеслись их две встречи, сопровождаемые падением этой особы в лавандовом костюме. Ева прикусила нижнюю губу и стыдливо отвела взгляд, надеясь поскорее покинуть улицу и зайти в здание, прячась от взора глаз, в которых плескался раскаленный металл.       Кристина и Макс проводили ребят до 345-й аудитории пятого корпуса и пожелали ребятам удачи, напугав тем, что преподаватель достался им «ух, какой требовательный и злой». Профессор оказался человеком неимоверно пунктуальным и появился на пороге аудитории ровно в восемь часов. Мужчина, возраст которого перевалил за отметку «70», сурово окинул взглядом помещение и сухо поприветствовал студентов. Одетый в строгий серый костюм, убитый временем, и рубашку в клеточку, он походил на человека, застрявшего в прошлом. Он поправил одной рукой пенсне, подкрепив мнение о том, что он пришел из 17 века, и написал на доске свои инициалы, противно скрипя мелом. — Крупин Гавриил Парамонович, буду преподавать вам курс математического анализа, — холодно произнес преподаватель и, положив мел, встал около стола, оперевшись на него руками. — Советую запомнить мое имя и отчество, ведь мы с вами будем встречаться на парах в течении трех лет обучения. Конечно, не со всеми, ведь кто-то покинет вашу группу уже в конце этого семестра. Или даже раньше… На пары не опаздывать. Опоздал — гуляй дальше. Домашние задания буду проверять постоянно. Лентяям, неучам и прочим сомнительным личностям не место в нашем университете, — продолжил нагонять страху этот «милый» старичок. — На моих занятиях должна быть дисциплина. Если увижу парней в шортах или девушек в неподобающем виде, выставлю за дверь. На этом все. Записываем тему занятия.       Как говорится… «добро пожаловать на голодные игры и пусть удача всегда будет с вами». Выходя из аудитории через полтора часа, некоторые ребята почти плакали, мысленно уже отчисляясь из университета. Гавриил Парамонович не дал первокурсникам ни секунды отдыха за всю пару. Рассказывал он быстро, не заботясь о том, успевают ли ребята записывать или нет. Не успевали… Уже через минут двадцать у многих от напряжения тряслись и болели руки. Ева вышла из помещения последняя, ведь Крупин попросил задержаться старосту для того, чтобы обменяться контактами для поддержания связи. Вишневская на ватных ногах выползла из 345-й аудитории, единогласно названной пристанищем дьявола, и облокотилась на закрытую дверь, с ужасом представляя, что следующие две пары будут такими же.       Кураторы встретили первогодок с усмешками, понимающе кивая на все цензурные и не очень замечания в сторону Гавриила Парамоновича. Кристина сама не обучалась у Крупина, но много слышала о манере его преподавания и сейчас с сочувствием смотрела на пятую группу. Макс же, будучи человеком, прошедшим крупиновскую тиранию, вздрогнул, вспоминая свои первые пары у него. Кураторы проводили ребят до следующей аудитории и покинули их, пообещав вновь встретить их после занятия. Вопреки ожиданиям студентов, пара по линейной алгебре прошла довольно спокойно. Преподавательница оказалась доброй бабулечкой, прекрасно и интересно объясняющей свой предмет. Нина Ивановна отпустила ребят раньше почти на полчаса, предупредив, что это первый и последний раз. Одногруппники разместились на небольшом островке из диванчиков неподалеку от аудитории. Вишневская болтала с Авророй, пытаясь познакомиться поближе, когда к ним подошла Даша с коварной улыбкой. — Девчули, я предлагаю после пар собраться в пиццерии и узнать друг друга получше, — быстро промурлыкала она, нависнув над Евой, как туча над равниной. — Вы мне показались самыми нормальными из девчонок. Те четверо у окна — неимоверно тухлые. Эти две куклы отечественного производства — явно стервы с гнилой душонкой. Остаетесь только вы, — безапелляционно заверила Вороновская, указав сначала на квартет отстранившихся от всех девушек, потом на двух блондинок, которые не понравились Еве еще в день сбора. — Я не против, — быстро согласилась Хрусталева, потирая ладони в предвкушении посиделки с наличием вкусной еды. — Я тоже, — коротко кивнула Ева и откинулась на спинку дивана. — Отлично. Только с нами пойдет это чудовище, — указывая на подошедшего Артема, проинформировала Даша. — И Слава с Володей, — дополнил список Соколов, откусывая огромный кусок от прихваченной из дома булки. — Извините, а можно я с вами? — тихо донесся откуда-то сбоку монотонный голос.       Ребята перевели взгляд на бесшумно подошедшего, словно тень, одногруппника. Ева хорошо запомнила этого человека, когда все представлялись у доски 28 числа. Василий Дунаевский говорил медленно и выглядел так, будто через секунду уснет и грохнется на пол. Каменное лицо и ничего не выражающие глаза, смотревшие на мир со скукой, показывали его как человека спокойного, нелюдимого и крайне заторможенного. Вася даже передвигался так, будто он робот последней разработки. Да и говорил, в принципе, так же. Даже сейчас его лицо не выражало никаких эмоций. Он просто стоял и ждал ответа на вопрос, смотря в одну точку прямо перед собой. — Да, конечно. Присоединяйся к нам, мы не против, — слегка ошарашенно ответила Даша, рассматривая подвисшего Дунаевского.       Последняя пара по информатике прошла не так хорошо, как предыдущая, но, в целом, пятая группа осталась довольна преподавателем. Покидая стены ВУЗа, студенты облегченно выдохнули, радуясь, как дети, окончанию первого учебного дня. Вишневская, печатая сообщение Ксюше, шла позади веселой компании, направляющейся в пиццерию неподалеку. Она в красках описывала Липецкой все, что сегодня произошло с ней в университете, уделив больше всего внимания Крупину, который скоро, кажется, начнет икать. Ева всегда с большим уважением относилась ко всем педагогам, понимая, какой вклад они несут в их светлое будущее. Она была уверенна в том, что Гавриил Парамонович — прекрасный преподаватель, знающий свой предмет так, как никто другой, однако сейчас она пока настороженно относилась к нему. Возможно, со временем он привыкнет к ребятам и станет относиться немного мягче, а, может, и наоборот… — Как дела? Чего отделилась от всех? — неожиданно над ухом прошептал Соколов, заставив девушку напрячься всем телом. — Я вас сейчас догоню. Просто подруге писала. — Мм… Подруга красивая? — Чего? — распахнув широко глаза, Вишневская уставилась на Соколова, как баран на новые ворота. — Если красивая, познакомишь? — буквально смеясь ей в лицо, ответил Артем, умиляясь ее реакции. — Ты такой… — Ева пыталась подобрать правильное слово, описывающее одногруппника. — А**енный? — «помог» Артем, невинно улыбаясь. — Ага. А**евший, — сказала как отрезала Вишневская и прибавила шаг.       Она понимала, что Соколов в шутку все это говорит, но сомнений в том, что он очень себя любит, почему-то не возникало… Дойдя до пиццерии, ребята веселой компанией завалились внутрь и заняли самый дальний столик в углу помещения. Через полчаса парни за обе щеки уплетали пиццу, закусывая картошкой фри и гамбургерами, запивая все это газировкой. Они накинулись на еду так, словно это их первый прием пищи за долгое время. Девушки с меньшим энтузиазмом принялись за еду, посмеиваясь над вечно голодными мальчишками. Даша и Артем рассказывали про забавные ситуации, которые случались с ними, подтвердив, что они давно знают друг друга. Оказалось, что Соколов и Вороновская живут в одном дворе и дружат еще с детства. Ева больше всего общалась с Авророй, которая предложила всем обменяться номерами телефона и добавиться к друг другу в друзья в социальных сетях. Слава почти все время истошно ржал на пару с Володей, который оказался тоже неплохим парнем.       Владимир Щербаков похож на какого-то сказочного персонажа, вышедшего к людям прямо из мультика. Парень с рыжими волосами и темно-зелеными глазами невысокого роста и с лицом, усыпанным веснушками, выглядел крайне необычно. Володя всегда любил поспорить на любую тему. Обладая огромной харизмой и даром убеждения, он покорял своего оппонента, заставляя того думать, что он 100% проиграл Щербакову. Сам парень далеко не был глупым. Он интересовался всем на свете, много читал, старался иметь на все свое мнение. Больше всего Володе нравилось изучение авиации. Он всю жизнь прожил в огромном мегаполисе и никогда не летал на самолете, хотя очень давно мечтал об этом. Парень всегда с тоской смотрел на небо, расчерченное белыми стрелами улетающих железных птиц… — Между прочим, за 18 лет жизни у меня было всего две девушки, так что не надо тут «ляля», — громко возмутился Соколов на дашкино обзывательство его жигалом. — Ой, это официальных было две, а все остальные? — выгнув бровь, насмешливо заметила Вороновская, прикусив кончик трубочки для напитков зубами. — Неважно. Я уверен, что за столом сидит кто-то, у кого партнеров было больше, чем у меня, — заявил Артем и встал из-за стола, смотря на всех сверху вниз. — Слава, сколько было девушек? — Много, но сейчас я ищу ту самую, одну единственную, — то ли с сарказмом, то ли серьезно ответил Буйнов, закидывая картошку в рот. — Я сейчас в отношениях. Это моя первая девушка, — коротко ответил Володя, когда Соколов уставился на него пытливым взглядом. — И вообще, давайте закроем эту тему. Чего началось-то? — Нет. Мы же узнаем друг друга поближе… Тогда в чем проблема? — скептически выгнув бровь, поинтересовался блондин, переходя к следующей жертве. — Вася? — Я всех не помню, — спокойно ответил парень, вызвав волну удивления. Даша поперхнулась газировкой и, уткнувшись лицом Еве в плечо, затряслась всем телом в приступе беззвучного смеха. — Вася, как так-то? — стараясь держать себя в руках, пролепетала Аврора, смотря на каменной лицо Дунаевского. — Одни приходили, другие уходили. Некоторые задерживались подольше… — обыденно сказал Василий, пожимая плечами.       После этих слов вся компания взорвалась смехом. Слава даже стучал рукой об стол в приступе лошадиного ржача. Ева спрятала лицо в руки, незаметно стирая выступившие от смеха слезы. Даша с умилением смотрела на самого серьезного в мире и одновременно такого простого парня, пытаясь понять, что он такое и с чем его употреблять. Через некоторое время, успокоившись, ребята принялись вновь за поглощение пищи, поочередно поглядывая на Васю. Постепенно разговор ребят перешел в другое русло, они расспрашивали друг друга о каких-то мелочах. Атмосфера царила прекрасная, в воздухе пахло колбасой, сыром и позитивным настроением. — Я бы хотел сделать себе татуировку, но что-то никак не могу решиться. Пугает, что это на всю жизнь, — спустя какое-то время признался Артем, помешивая ложкой принесенный официантом чай. — А у меня есть небольшая, — Аврора потянула в сторону горло футболки, открывая ключицу, под которой тонким красивым витиеватым шрифтом было набито что-то на французском языке. — Месяц назад сделала. — Выглядит красиво, но в этом месте же очень больно делать, — поморщившись, сказала Вороновская, будто ощущая эту боль. — Ну, немного да, — Хрусталева слегка улыбнулась, накалывая на вилочку десерт. — У меня тоже есть, — вновь неожиданно заявил Вася, поднимаясь из-за стола.       Парень беззастенчиво стянул с себя легкий пуловер, оголившись по пояс, чем вызвал ошарашенные взгляды не только людей, сидящих с ним за одним столом, но и остальных посетителей пиццерии. Действительно, черная морда льва красовалась у него на половине грудной клетки, сползая на живот. Хищник скалился, обнажив острые клыки. Замерев со снятой вещью в руках, Вася впервые слегка улыбнулся. И вновь он произвел фурор, заставляя новоиспеченных друзей почти кататься под столом от переполнявших их эмоций. Слава, почти рыдая от смеха, отобрал у Дунаевского пуловер и быстро натянул вещь на парня, извиняясь перед посетителями. Артем чуть ли не бился головой об стол, пытаясь успокоиться. Лишь только Вороновская сидела с мечтательным выражением лица, тупо пялясь на Васю. — Вася, ты такой Вася… — спустя некоторое время произнес Володя, пытаясь отдышаться. — Ты точно звезда сегодняшнего стола. — Мм, Ва-ся, что ты за фрукт такой… экзотический, — очень медленно пропела Даша, сказав имя парня по слогам, и облокотилась на стол, в упор глядя на Дунаевского.       Шатен ничего не ответил Вороновской, лишь странно посмотрев на нее шоколадными глазами. Артем и Ева переглянулись, наблюдая эту картину, и одновременно улыбнулись, что-то для себя подметив. Когда над городом сгустились тучи и начал покрапывать дождь, ребята покинули кафе, окунаясь в прохладу вечера. Артем с Дашей, распрощавшись со всеми, быстро потопали к автобусной остановке. Васе и Володе, как оказалось, нужно было ехать в одну сторону, поэтому Дунаевский согласился подбросить Щербакова до съемной квартиры, ведь приехал в ВУЗ на машине. Слава Буйнов взялся проводить Аврору до ее общежития, которое находилось в пятнадцати минутах ходьбы от пиццерии. Он предложил проводить и Еву, которой нужно было идти в другую сторону на метро, но девушка тактично отказалась, заверив, что без проблем доберется сама.       Вишневская медленным шагом двинулась по тротуару, ведущему вдоль ряда магазинов, задумчиво рассматривая вывески. Дождь на улице усилился, но Еве совершенно не хотелось спешить. Будучи в приподнятом настроении она хотела прогуляться и подышать воздухом, подумать о своем. Переступая успевшие образоваться небольшие лужи, девушка дошла до административного корпуса ВУЗа и задержалась около него. Она осмотрела пустующую площадь перед зданием и глубоко вздохнула, приняв тот факт, что это место она будет видеть почти каждый день на протяжении нескольких лет. Ее волосы, намокшие под дождем, начали завиваться около лица, обрамляя его. Девушка на минуту подняла голову вверх, подставляя щеки под ниспадающие с неба капли воды, и вновь двинулась прямо по тротуару, отдаляясь от университета. — Вишневская. Вишневская! Стой, — Ева обернулась, не с первого раза услышав, что ее зовут, и прищурила глаза, пытаясь в темноте рассмотреть идущего между зданий человека, окликнувшего ее.       Из теневого плена высоких построек к девушке быстрым шагом приближался Измайлов, на ходу накидывая на себя бомбер. Брюнет небрежно провел рукой по волосам, слегка приглаживая спадающие на лицо мокрые черные пряди. Серые глаза в сумраке улицы казались черными безднами, в которых сгинет каждый, кто в них посмотрит. Приближаясь к Еве, Максим прошелся взглядом по ее телу, будто сканером, и про себя отметил, что она выглядела немного забавно с кучерявыми волосами. Девушка стояла на тротуаре, дотрагиваясь носиком лодочки поверхности небольшой лужи. По водной глади тотчас поплыли круги, они плавно увеличивались до тех пор, пока не достигали края и не исчезали. Шатенка не поднимала голову, уперевшись взглядом в ноги, и терпеливо ждала куратора, немного злясь на то, что он нарушил ее с дожливым вечером идиллию. Когда он, наконец, достиг ее, Вишневская обратила взор своих зеленых очей на него. Ей не стыдно было признать, что Макса, несомненно, можно назвать симпатичным молодым человеком. Она одернула себя, заставляя отвлечься от его лица и задать ему интересующий ее вопрос. — Так что ты хотел? — Домой направляешься? — Измайлов слегка наклонил голову набок, ожидая ее ответа. — Далеко живешь? — поинтересовался парень, получив на предыдущий вопрос кивок. — Тринадцать минут на метро ехать, а от него до дома пешком минут 7-10, — слегка нахмурив брови, ответила шатенка, не понимая, зачем ему эта информация. — Я тебя довезу. Пошли на парковку, я там машину оставил, — бросил Макс, уже направляясь в нужную сторону. — Нет. Зачем? Я сама доберусь, — отмахнулась Вишневская, недовольно глядя ему в спину. — Пошли, говорю. Поговорим по пути, обсудим некоторые нюансы, — Измайлов обернулся и, громко выдохнув, подошел к девушке, упрямо стоящей на прежнем месте, и взял ее под локоть. — Не выеживайся. Довезу в целости и сохранности.       Ева еще пару раз пыталась предпринять что-нибудь, чтобы отделаться от парня, но тот оставался непреклонным. В итоге, залезая в салон автомобиля, она недовольно сопела и гневно зыркала на Измайлова, пока тот стягивал с себя бомбер, кидая его на заднее сидение. Макс с невозмутимым видом завел автомобиль и вывернул с парковки на оживленное шоссе. Уголки его губ слегка приподнялись, когда девушка все-таки назвала ему свой адрес, отвернувшись к окну. Дабы разрядить обстановку, парень нажал на нужную кнопку на дисплее магнитолы, и салон заполнила негромкая мелодия какой-то ныне популярной песни. — Позволь поинтересоваться… Что ты в такое время делала у ВУЗа? — спустя пару минут, застряв в небольшой пробке, выдал парень, боковым зрением глядя на нахохлившуюся девушку. — То же самое могу спросить и у тебя, — Ева все-таки оторвалась от изучения пейзажа за окном и теперь упрямо уставилась на водителя. — Я сейчас заменяю председателя студсовета и, соответственно, выполняю его обязанности. Скоро адаптационный семинар, дел по горло, — он ответил спокойно, глядя на стоящую впереди машину. — Приходится задерживаться до позднего вечера, чтобы все доделать. — Чем вы занимаетесь? — Ева хотела занять себя чем-нибудь во время учебы, поэтому заинтересованность взяла над ней верх, как только Измайлов завел речь об одной из университетских «движух». — В студсовете? Мм, много чем, на самом деле… У нас есть несколько блоков: программный, культурный, технический и так далее. А что? Надумываешь вступить? — изогнув бровь, Максим с легкой усмешкой посмотрел на Еву, уже видя ответ в ее глазах. — Допустим, меня это заинтересовало… И как же к вам вступить? — Недели через три будет общее собрание, о котором кураторы сообщат своим группам. Там я и еще пару ребят подробнее расскажем обо всем, и желающие смогут вступить к нам. Но, если ты хочешь, можешь вступить уже завтра.       Под мерное тиканье поворотников, машина свернула с бушующего шоссе на более спокойный проспект. В голове у Вишневской шел сложный мыслительный процесс, пока глаза неустанно смотрели на гоняющие воду по лобовому стеклу дворники. Ева любила сладкое уже столько времени, сколько себя помнила. Дома в холодильнике всегда лежали несколько плиток шоколада, ваза на столе была забита горой конфет, а погреб помимо банок компота и солений был заставлен бабушкиным вареньем. Елена Андреевна вечно ругалась на мужа с дочкой, когда те бежали от нее с кухни, оставив на столе кучку фантиков. Любовь к сладкому Еве привил папа. Александр Михайлович, мужчина серьезный и молчаливый, не мог ничего поделать с собой и зачастую по-мальчишески прятал от жены вкусняшки, будто любовницу. Он искренне не понимал, зачем конфеты должны идеальной горкой лежать в вазе нетронутыми, и сурово качал головой, слыша излюбленное «они лежат для красоты!» от матери своих детей. Сладкое подхлестывает выработку серотонина — гормона удовольствия — и делает нас счастливее. Примерно эти же чувства испытывает Ева, когда находит для себя новое занятие, хобби, поэтому идея вступить в студенческое объединение казалась ей практически замечательной. — Я подумаю над твоим предложением, — закусив губу, произнесла шатенка, почему-то не решаясь сразу согласиться. — Хорошо. Так ты ответишь на раннее поставленный вопрос? — Измайлов внимательно смотрел по сторонам, сверяясь с картой, чтобы не пропустить нужный поворот, изредка кидая взгляд на зеркало заднего вида. — С одногруппниками сидели в пиццерии.       Оставшееся время пути Макс разъяснял Еве некоторые аспекты, касающиеся обязанностей старосты и рассказывал по просьбе девушки про работу в студсовете. Вишневская внимательно слушала парня, при этом незаметно рассматривая его. На шее с левой стороны у него есть небольшая татуировка в виде неизвестного ей символа. Ева рассматривала подкаченные руки и широкие плечи, обтянутые черной рубашкой, почему-то она была уверена, что под этой тонкой тканью скрываются еще участки кожи с проколотым верхним слоем и внесенным пигментом в дерму. Взгляд ее глаз цвета мха зацепился за широкие наручные часы с круглым циферблатом, отчего она непроизвольно сравнила образ Измайлова с образом брата. Макс, облаченный во все темное, выглядел сейчас очень гармонично в салоне дорогого автомобиля. В голове у Евы промелькнула мысль, что, наверное, Измайлов является выходцем из богатой семьи, и если это действительно так, то он, по закону жанра, обязан быть плохим парнем, курящим дурь и ночи напролет зависающим в клубе, после которого в слюни пьяный он разъезжает по улицам города, пока папа откупается перед представителями власти крупными купюрами за все косяки сына. Далее вишневский мозг, воспаленный придуманным образом испорченного мажора, делает из Измайлова человека, который прожигает свою жизнь, прикрываясь состоятельными родителями, и меняет девушек, как перчатки. Он курит толстые сигары, запивая многолетним коньяком, и сидит за столом ресторана с родителями и их партнерами по бизнесу, пряча сонный зевок в кулак, ведь накануне совершенно не выспался, трахая очередную девицу на заднем сидении своего автомобиля или в элитном отеле, или прямо в туалете клуба… Блестяще придуманную Евой жизнь Макса разрушает то, что вряд ли такой полигамный подонок будет состоять в студенческом совете и нянчиться с первокурсниками, провожая их на пары.       Вишневская подавила смешок, вызванный ее больным воображением, укусив себя за внутреннюю сторону щеки. Измайлов глушит двигатель, остановившись около нужного подъезда и корпусом поворачивается к шатенке, поставив правый локоть на подлокотник и оперевшись на руку подбородком. Левой же рукой он тянется к густым волосам и отделяет от них один непослушный локон, накручивая его на палец. Вишневская, проследив за этим жестом, вопросительно заглядывает в измайловские глаза, пытаясь найти оправдание его действиям, но в холодной стали его очей она натыкается лишь на вспыхнувший интерес. Длинные пальцы все также ласкают шоколадную прядь, наматывая ее и слегка притягивая девушку к брюнету. — Красивые волосы, — тихо произносит Макс, пытаясь разглядеть отразившиеся на ее лице эмоции, но темнота салона умело скрывает Вишневскую от него. — Спасибо за комплимент и за то, что подвез, я пойду? — отодвигаясь, спрашивает Ева и заранее дергает ручку двери. — Иди… хорошего вечера, — произносит парень, занимая прежнее положение и заводя двигатель.       Измайлов провожает взглядом фигуру Вишневской, пока та не скрывается за дверью подъезда. Парень делает музыку громче и выезжает из двора, оставляя за спиной многоэтажное здание. Салон заполняют резкие и надрывные аккорды рок-музыки. Макс опускает передние окна, впуская внутрь вечернюю прохладу, разбавляющую нежный шлейф от духов девушки до тех пор, пока те полностью не выветрятся…       Кутаясь в одеяло через несколько часов, Ева ворочалась в попытке заснуть, но сон так и не шел. Она уже в сотый раз пожалела, что перед сном посмотрела с братом ужастик, кадры из которого жуткими картинами сейчас всплывали в ее памяти. Ее отвлекали лишь нескончаемым потоком приходящие сообщения от Артема, который как будто собирал досье на новоиспеченную подругу. Соколов общался свободно, не стеснялся задавать интересующие его вопросы и порой писал что-то из ряда вон выходящее. Вишневская пожелала парню спокойной ночи и заблокировала телефон, откидываясь на подушку и закрывая глаза. Повешенный труп с оторванными конечностями вновь подмигнул ей, раскачиваясь на веревке. Распахнув глаза, шатенка промычала в темноту злобное «сука» и нервно повернулась на бок, уставившись в окно. Рано или поздно сон все-таки победит и заберет сознание в царство Морфея. Пришедшее на телефон уведомление отвлекло девушку от созерцания звезд, которых почти не было видно в городе из-за многочисленных источников света. Схватив устройство, Ева уже мысленно хамила дружелюбному Соколову, посылая Артема ко всем существующим и нет чертям. Однако сообщения не было, вместо него в уведомлениях мелькала новая заявка в друзья от Измайлова Максима. Вишневская перешла на страницу к стоящему на аватарке брюнету и бегло просмотрела ее, после чего приняла заявку, вновь откинув телефон в сторону.       Девушка еще с четверть часа мучалась, ерзая в постели, после чего написала короткое «Я согласна вступить в студсовет» и отправила своему куратору. Как она и предполагала, вскоре Морфей отобрал все права на девушку и утащил ее в свое царство, завлекая ее в красочный сон, в котором она в компании Даши и Авроры гуляет по полю, заросшему травой, а вдалеке на арфе играет прекрасную мелодию Вася, перебирая пальчиками струны…

Продолжение следует…