один взглядом можно убить любовь, одним же взглядом можно воскресить ее.
у. шекспир.
в доме виктора не было той гнетущей атмосферы, что была в доме его отца. внутри царил тот же спокойный синий полумрак, напоминающий хозяина, который обещал вернуться к утру. мия вышла из своей комнаты и огляделась, ощущая себя принцессой в огромном замке. она обошла весь первый этаж, задержавшись перед рамкой с фотографией. красивая женщина в пышном платье с рукавами фонариками сидела в кресле, а за ее спиной стоял молодой мужчина, с волосами цвета воронова крыла. она уловила некоторое сходство между виктором и этими людьми: черты лица, цвет волос, взгляд... на обороте обнаружилась лаконичная подпись: франсуа и жаклин ван арт. "так вот какими были его настоящие родители," - подумала девушка, - "та же стать и гордость в их позах и взглядах." мия осторожно поставила рамку на место. огонь причудливо играл светом в комнате, создавая таинственную обстановку. тени плясали вокруг нее, перебегая по полу и стенам. было в этом нечто мистическое, волшебное, красивое. следом она решила осмотреть второй этаж. все те же картины, украшающие стены, предметы старины. несколько закрытых дверей. спальня виктора была выполнена в современном стиле, как и весь остальной дом, и отличалась минимализмом. кровать, тумба, платяной шкаф, вот и все предметы мебели. мию влекло дальше. за последней дверью на этаже обнаружилась музыкальная студия: небольшое помещение с мягким светом. на столе громоздилось оборудование, в котором девушка ничего не смыслила, но выглядело оно очень профессионально. когда она подняла взгляд выше, на стены, у нее непроизвольно вырвалось: - вау... множество знаменитостей смотрели на нее из застекленных рамок. к каждой рамке была педантично прикреплена небольшая бумажка, с названием песен. там были, конечно, не все: напротив, их было мало. - неужели виктор написал все эти песни? - это было удивительно. он писал песни для стольких известных личностей, и среди них были даже ее любимые исполнители. "виктор и правда говорил, что для вампиров жажда славы чужда," - довершила она, - "когда знаешь, что можешь жить вечно, не возникает параноидального страха ничего после себя не оставить." она снова подняла глаза, и ей показалось, что все эти лица с фотографий смотрели на нее осуждающе. "видимо, мне не стоило заходить сюда," - в сердце проклюнулось чувство вины за то, что она нечаянно заглянула ему в душу, причем в те ее закрома, о которых ему, вероятно, не хотелось говорить так сразу. мия решила для себя, что не будет спрашивать мужчину об этом: он сам расскажет, когда сочтет нужным. она спустилась на кухню и заварила чай. нужно было обдумать то, что случилось с ней за последнее время. во-первых, ее пытались убить вампиры, и фредерик - хозяин особняка, в котором проходил маскарад, сначала закрыл ее в подвале, а затем и напал с ножом. это, конечно, было связанно, но она тешила себя мыслью о том, что статьей она сможет их отвлечь. пусть это и был журнал не первого сорта, но он продавался повсюду, а это значило, что статья несомненно перетянет внимание на себя. во-вторых, виктор. виктор. она задумалась. он неоднократно ей помогал и спасал от вампиров. он поцеловал ее. мия потрогала губы кончиками пальцев, словно не веря, что это правда было. он был ей симпатичен - теперь, врать себе было бы попросту глупо. но вот что значила она для него? девушка отдавала себе отчет в том, что в современном мире поцелуй не является чем-то серьезным и обязующим, но ведь он вампир, а значит, рос в абсолютно другое время... кроме того, она все никак не могла его понять и разгадать. почему он помогает ей? мия подошла к зеркалу, висевшему в прихожей. глаза имели совершенно детское, растерянное выражение. она вспомнила, что психологи советуют говорить со своим внутренним ребенком, и неловко улыбнулась себе в зеркале. - знаю, нам было тяжело, - мия старательно подбирала слова, которые пришлись бы по нраву маленькой ей, - но мы ведь справились с этим? мы заслужили счастье. даже не так, нет, мы заслужили попытку на счастье. давай попробуем быть счастливыми? все осталось в прошлом. никто больше не посмеет нас обидеть. глаза по ту сторону зеркальной глади смотрели вопросительно и немного недоверчиво. - нужно попытаться поверить ему. виктор хороший, - убеждала она себя, - он помог нам. не закрывайся от него, ладно? мы будем доверять друг другу. и все обязательно будет хорошо. девушка раззадорилась и широко, пламенно улыбнулась своему отражению. - он хороший вампир! а мы сильные, раз справились со всем тем, что случилось с нами! стало гораздо лучше. глупый совет прочитанный в журнале по психологии, лежавшем в коридоре общежития, оказался очень даже к месту. снова вспомнился поцелуй, его слабая, нежная улыбка, бабочки, дастин и конфеты, как они с тришей обнимались в туалете торгового центра... несомненно, хорошее из ее жизни не исчезло. "а сколько еще впереди!" - подумала мия. ночью в доме виктора становилось холоднее, и ей пришлось надеть шерстяной кардиган, подаренный соседкой в честь первого снега. триша любила делать подарки и, пользуясь состоянием отца, дарила их даже по незначительным поводам. и когда в ноябре с неба мелкой крупой посыпал снег, триша, счастливая и веселая, вручила ей горчичного цвета кардиган. мии по началу было некомфортно: она ощущала себя должницей, но со временем начала тоже делать подарки. и пусть кардиган, подарок триши, никак не равнялся шоколадке и цветам, тайком нарванным в университетской оранжерее, подруга все равно улыбалась так, словно выиграла в лотерею. вспомнив о подруге, девушка улыбнулась. "как она там?" - сразу перед мысленным взором предстала их уютная комната, и триша, лежащая звездочкой на кровати, - "наверняка, как всегда спит в обнимку с плюшевым стичем из мультика." на лице расползалась нежная, мягкая улыбка. внезапно мия ощутила томительное счастье, наполняющее душу, словно ребер не было, и сердце было обнаженное, чувствующее в сто тысяч раз сильнее, обостренными нервными окончаниями внимающее тому, что было вокруг... на рассвете вернулся виктор. черная машина, шурша гравием, въехала во двор и остановилась в тени, отбрасываемой дубом, растущим близ входа в дом. что-то тревожное закралось девушке в душу, но она постаралась отмахнуться от дурного предчувствия, не давая улыбке на лице померкнуть. она уже дала обещание маленькой себе и собиралась исполнить его в полной мере. при звуке отпираемой двери, мия поднялась с дивана и успела сделать лишь шаг в направлении прихожей, как виктор слишком стремительно для себя зашел в зал. челюсти его были плотно сжаты, взгляд метал молнии, а между бровями залегла складка. в руках он нес свежий выпуск "сверхъестественного сегодня". сердце девушки пропустило удар, как это бывало перед приходом отца в детстве. тонкие пальцы сжали широкий рукав кардигана, нежная улыбка сменилась на закушенную внутреннюю сторону щеки, глаза напряженно всматривались в мужчину перед ней, стараясь отыскать в нем следы прошлой ночи. - прометей - это ты? - она почти физически чувствовала, как одним взглядом он цепко держит ее за плечи. - да. - мия ответила коротко, уверенно, дерзко. пальцами она все еще перебирала горчичную ткань, но вот глаза загорелись огнем, а осанка стала ровной, почти из железа выкованной. она не станет оправдываться. это было лишь ее решение, а он был лишь недавним знакомым. "никто больше не сделает нам больно," - вновь обратилась она к себе, - "мы выросли. и я смогу постоять за себя." - объяснишься? - виктор, как ей показалось, на секунду позволил тени обескураженности пробежать по своему лицу, словно ожидал не этого, - хотя не думаю, что смогу понять тебя. голос его был сух, а взгляд все также горел алым. но даже в ярости он был красив, как бог. хотя, скорее, как дьявол. слова и тон резали по ее обнаженному сердцу подобно шипам терновника, но лица она не теряла. стояла, тихо горела внутри себя, и лишь отголосок пламени прятался за темными омутами зрачков. - объяснюсь, - слова налились свинцом, и она с трудом поднимала их и отдавала вампиру, хоть и не понимала зачем. - я была напугана после маскарада. меня искали еще тогда. и я сочла допустимым отвести внимание от себя статьей. никто ведь не объяснил мне, по каким законам живет вампирский мир, - мия сказала это в пику виктору, с удовольствием отмечая, что ответ кольнул его, - а единственный вампир, который помог мне, чуть не перегрыз мне горло вслед за этим, и до сих пор не считает нужным раскрыть мне хотя бы часть своих карт. я не требую этого. - девушка глубоко вдохнула, скрывая надломленность голоса и горький ком в горле, - просто в таком случае, не думаю, что ты тот вампир перед которым я должна отчитываться. и она вышла из дома, пролетев мимо него, обдав жаром и яростью. виктору даже показалось, что своим огнем она опалила ему ресницы. он не знал, что ему делать. когда он приехал в клуб, его там уже ждали. дастин, к тому моменту, уже куда-то уехал, попросив друзей передать извинения. вампир подумал, что сама судьба подсказывает ему посоветоваться с друзьями. присев за столик рядом с просперо и винсентом, виктор выложил все, как на исповеди, куда в детстве его водила матушка, но, как бы он не старался, говорить отстраненно, то и дело сквозь маску проглядывало то безосновательное раздражение, то стыдливая нежность. после окончания рассказа над столиком повисла тишина. просперо лукаво посмотрел на ван арта сквозь бокал с розовым вином и негромко спросил: - почему бы нет? - просперо тряхнул густыми темными волосами, - она милая девочка, судя по описанию. конечно, ей было и есть любопытно все сущее, что было скрыто от ее глаз, и своими вопросами она вызвала твое раздражение. хотя, полагаю, не только это? пауза затянулась, а просперо все так же смотрел в глаза виктору. винсент молчал, с любопытством перебегая взором от одного лица к другому. старше своих друзей всего на пару десятилетий, иногда он позволял себе снисходительное отношения к ним, но в глубине души, без сомнений, был привязан всем сердцем и, как старший товарищ, пытался уберечь. - не только? - ван арт приподнял бровь, а винсент, кажется, понимая к чему клонит друг, отставил бокал подальше и весь погрузился в диалог приятелей. - ты упомянул о ее цвете волос, - итальянец прокашлялся, - и, не пойми неправильно, слухи о твоем прошлом ходят до сих пор. дослушай до конца, пожалуйста, - он заметил яростный порыв виктора, - она могла напомнить тебе ее. не только внешними данными. наивность, эмоциональность, нежность, любопытство... они ведь чем-то похожи? - просперо, - винсент предостерегающе тронул друга за плечо. виктор резко замолчал. действительно, в этом и крылась вся загадка: ее похожесть разбередила старые раны, и это вызвало раздражение, но потом... мия вызвала в нем иррациональный трепет. было ли это следствием? неужели он обманулся? увидел в ней тень аллегры и погнался за ней, увлеченный и околдованный? друзья сидели и потягивали вино, не желая прерывать его размышления. нет, это не могло быть так. они были слишком разными, пусть порой и лица, черты, мысли, действия их наслаивались друг на друга: спокойная, сангвинического темперамента аллегра, утонченная, мягкая, и мия, полная ее противоположность - яркая, мятежная, склонная к бунтарству, решительная девушка. он покачал головой, обращаясь к товарищам: - благодарю, просперо. ты смог мне четко объяснить причины моего первоначального раздражения по отношению к ней, но, - виктор выделил последнее слово, - причины моей к ней симпатии и, вероятно, влюбленности, - он произнес слово "влюбленность" осторожно и медленно, словно опасаясь, - ты представил в корне не верно. они совершенно разные. - да, - винсент вступил в разговор, - влюбиться можно во внешность, - он посмотрел на просперо, а потом перевел взгляд на виктора, - но полюбить можно лишь за душу. - верно, - уголками губ ван арт улыбнулся, - шекспир, как всегда, говорит истину. - виктор, - винсент сбросил с себя туман расслабленности и вернул своему лицу серьезное выражение, - думаю, тебя заинтересует это. четырнадцатая страница. мужчина протянул другу дешевый журнальчик, со страшной гримасой на обложке и ярко-красной надписью "сверхъестественное сегодня". просперо бросил взволнованный взгляд в сторону издания и, предвосхищая надвигавшуюся бурю, отвернулся в сторону зала. он был бы рад, найди виктор свою любовь в этой девушке, и сочувствовал ей всей душой, но зная характер друга, можно было говорить о том, что этот поступок будет ей дорого стоить. наблюдать за этой драмой не хотелось. винсент же, каким бы равнодушным не виделся со стороны, внимательно наблюдал за другом и гримасой на его лице. коньячные глаза постепенно багровели, музыкальные пальцы крепко сжимали журнал, а брови хмурились. "пусть он узнает это прямо сейчас от нас," - подумал винсент, - "и если это не оттолкнет их в разные стороны, то это станет началом большой любви, свидетелями которой нам суждено стать." - мне нужно домой. - виктор встал, но на плечо ему легла крепкая рука просперо: - я не сомневаюсь в твоей разумности, но излишняя горячность сейчас... - поймав разъяренный взгляд ван арта, вампир убрал руку и торопливо закончил, - не сделай того, о чем пожалеешь. винсент отсалютовал виктору бокалом, и тот вышел из клуба, даже не заметив спешащую к нему монику. ярость кипела в нем, обжигая кожу изнутри. с появлением мии он стал эмоциональнее, и это, по его соображениям, не шло ему на пользу. она рушила покой. выводила из себя. раздражала. но она же околдовывала, заставляла трепетать душу, а сердце - биться. но этому ее поступку: глупому, безрассудному, не могло быть оправданий. она даже не соизволила обсудить это с ним! машина неслась намного превышая допустимую скорость по шоссе, а востока уже по чуть-чуть поднималось солнце. затормозив под деревом напротив дома, виктор вышел из автомобиля. мягкий журнал был безнадежно измят, и уголками чуть покалывал руку, но это лишь подогревало злость, бушевавшую в нем. когда он только зашел, всего на жалкую долю секунды ему довелось лицезреть ее обнаженную душу: нежную улыбку и чуть встревоженный взгляд. а потом мия резко обратилась в богиню эриду, своей дерзостью и горделивостью заставляя его душу, уже посчитавшую девушку своей, рвать и метать. и когда мия выбежала на улицу, на него навалились усталость и досада. досада не на нее, а на себя. виктору привиделось она, какой он увидел ее, когда только зашел: такая ласковая и одухотворенная. а он ударил ее прямо в хрупкую, нежную душу, которую она решилась приоткрыть ему. отошла на второй план глупая, хоть и талантливо написанная статья, забылись ярость и раздражение. и теперь, как и пытался предупредить его просперо, он горько пожалел об этом. виктор уже понял сколько силы в этой девушке, которая не сдавалась, даже когда ее столько раз пытались убить. "мию так легко спугнуть неловким движением," - вампир пошел к камину и присел на пол перед ним, глядя, как огонь поедает дрова. требовалось как можно скорее вернуть себе самообладание и выдержку, если он не собирается отпускать эту девочку. а виктор не собирался. однажды, еще мальчиком, ему довелось держать в руках крохотную птичку. он поймал ее в родительском саду, сам не зная для чего. просто она была такой маленькой и красивой, беззаботно, беззащитно сидела на розовом кусте. мальчишеская рука легко обхватила птичье тельце, стараясь и не навредить, и не выпустить случайно. виктор запомнил это ощущение: часто-часто бьющееся сердце птички в его руках. коричнево-серые крылышки и спинка, молочно-белая грудка и ярко-оранжевое пятнышко под клювом, темные, блестящие глаза, которыми она смотрела прямо на него: трогательно и жалобно. мальчик тогда разжал пальцы, и птичка упорхнула. а на следующий день он увидел ее распластанное тело под тем же розовым кустом. отец сказал, что это работа кота, но поспешил добавить, что это естественный порядок вещей, и сыну не стоит печалиться об этом. мия напоминала эту птичку. отпускать ее было боязно. мечтательную тишину разорвала телефонная трель: - добрый день, дастин, - виктор догадывался, что что-то произошло, иначе бы брат не стал звонить. - добрый, виктор, - парень на том конце провода, он был уверен, поморщился от серьезности его тона, - у меня новости. найдено уже третье тело, и это поблизости от тебя, фэйт-стрит, 85, возможно... - спасибо за информацию, - ван арт резко поднялся и, накидывая пиджак на ходу, вышел на улицу, - у меня сейчас нет возможности поговорить с тобой, я перезвоню позже. виктор сбросил вызов и выбежал за ворота. куда могла пойти мия? взбалмошная, нелогичная студентка? из вариантов в такое время было лишь общежитие, а самый короткий путь до него пролегал как раз через фэйт-стрит. сердце сделало кульбит и замерло, виктор снова ощутил себя мальчиком с бешено колотящимся птичьим сердцем руке. вампирская скорость оказалась очень кстати, потому что уже через минуту он покинул престижный район и оказался на окраине города, среди дешевых квартирок с посуточной сдачей, изрисованных билбордов и петляющих улиц. вампир почувствовал мию очень быстро: она испытывала ярость и горечь, заставляя его корить себя за несдержанность. виктор смог спокойно выдохнуть, лишь увидев тонкую девичью фигурку в конце улице, близ машин скорой помощи. "это была не она," - и счастье медом разлилось по венам.***
мия решила вернуться в общежитие пешком: ни телефона, ни денег с собой у нее в этот момент не было, но возвращаться было смерти подобно, и она, сглатывая душащий ком в горле, шла вперед. "пусть меня хоть убьют эти чертовы вампиры в этом тупом общежитии!" - горячилась она, - "обратно я не пойду! он даже не попытался понять! просто счел необходимым повысить тон и задавить своим авторитетом! как будто я собачка, что должна постоянно виться возле хозяина и не делать ничего без его воли!" возмущение постепенно выкипело, сменяясь грустью. и снова мия осталась одна, и снова шла против всех. ей не нужна защита, любовь, которую кидают как кость собаке из жалости. "зря ты решила довериться человеку," - ехидно, взрослым мужским голосом прозвучало в ее голове, - "и, кроме того, ты виновата сама в этом. подумать, что твои идеи чего-то стоят... что я говорил тебе? ты всегда будешь никем." мия облокотилась о холодную, грязную стену, закрывая руками лицо. голос отца, таким, каким она запомнила его, никогда не оставлял ее, лишь исчезая на время, давая сначала поверить в себя, а потом забирая эту веру на назад, как игрушку, данную на время. но, она не должна сдаваться. в груди болезненно вспыхнуло пламя. нужно вернуться в общагу. нужно заняться статьей для нового номера. купить новый телефон. мия не имеет права сидеть и плакать. она должна бороться. девушка брела в сторону дома, пока не заметила света и воя мигалок впереди. два врача склонились над телом, покрытым белой простыней, снизу которой выглядывали грубые ботинки. что-то заставило ее скрыться в тени и подслушать разговор врачей. "третье обескровленное тело?" - ее бросило в дрожь, - "снова вампиры?" - мысль резко кольнула в голове, - "мне нужно убедиться!" и словно наперекор словам отца, звучавшим в голове, назло строгому виктору, в пику своему страху, она бросилась вперед, ломать комедию. пусть на нее сейчас смотрят, как на сумасшедшую, зато она нашла подтверждение своим догадкам. и сделала она это сама! мия остановилась лишь через две улицы и присела на бордюр. девушка вздрогнула, когда рядом ней кто-то опустился. этим кем-то был виктор. совсем немного растрепанный, с пиджаком в руках, с виноватой улыбкой, он сидел рядом с ней на грязном бордюре и говорил, негромко, очень-очень мягко, как не говорили в ее семье: - прости, что не разобрался в ситуации, а судил лишь со своей точки зрения, - ему было неприятно сидеть на асфальте, и вообще, делать это ему довелось впервые в жизни, но изо всех сил виктор пытался переступить через себя и увидеть мир глазами этой девушки, - мне жаль, что я повысил на тебя голос и заставил почувствовать себя так. мия подняла взгляд на него. она определенно была рада видеть его, но... у нее были те же глаза, волосы, черты лица, что и вчера, но теперь, несмотря на уставшую и мягкую улыбку, она стала запертой дверью, за которую ему было позволено заглянуть лишь на пару мгновений. - я принимаю твои извинения, - что-то внутри упорно мешало ей злиться на него, но также теперь он не вызывал и желания открыться, - спасибо, что сказал это. виктор улыбнулся чуть шире. все же, мия давала ему шанс. и этот он постарается не упустить. - не желаешь вернуться домой? - под словом дом он имел в виду свой коттедж. солнце, пусть и не взошедшее на небосвод до конца, причиняло существенный дискомфорт. - ох, черт, солнце? - мия снова ожила и резко поднялась с места, - пойдем! - пойдем, - виктор поравнялся с ней и взял ее руку в свою. девушка сделала вид, что не заметила, хотя на самом деле, она таяла от каждого прикосновения. аккуратного, бережного, нежного... хотелось бы растянуть этот миг на всю жизнь, но гордость взяла свое. и она не обхватила его руку в ответ, просто позволяя держать себя. ван арт, все еще обеспокоенный ссорой, не желая причинять боле неудобств, опустил женскую ладонь. "когда где-то закрывается дверь, с одной стороны она, конечно, закрывает собой комнату, но с другой... она же и закрывает мир," - подумала мия. но, вопреки своим желаниям, так и не дотронулась до виктора. а над ними вставало солнце.