Невозможное дитя

Путь до летучей крепости был недолог, но тишина в кабине была удушающей. А пристальный взгляд Тора, сидящего напротив, был… нервирующим. — Что? — наконец спросила Локи и сложила руки на груди. — Я давно тебя не видел в этом облике, — тихо сказал Тор. Он сидел, сцепив руки перед собой и исподлобья наблюдал за ней. — А ты забыл почему? — процедила она, не желая говорить с этим болваном. — Забыл, что был среди тех, кто смеялся и дразнил меня, стоило мне принять этот вид? Тор прикрыл на миг глаза. — Я был глуп. Прости, — произнес он, проникновенно смотря на нее своими кобальтово-голубыми глазами. Локи отвернулась и решила его игнорировать весь остаток пути, но Тор все продолжал сверлить ее взглядом. И продолжал, пока еле слышно не произнес: — Почему, Локи?.. Женщина закатила глаза. — Что «почему», олух? — рявкнула она, отчаянно желая воткнуть кинжал в один из этих дурацких голубых глаз. — Почему ты отпустил? — с болью выдохнул блондин. Локи поджала губы. Ей не хотелось об этом говорить, хотя бы потому, что она сама не была уверена в своих же воспоминаниях об этом. Мо любил пытать ее, тщательно потроша ее память и корежа ее как ему заблагорассудится. Она понимала это, но не могла понять, что реальность, а что вымысел. Вдруг то воспоминание, где Тор скинул ее с моста реально, а не то, где он кричал ему не отпускать?.. Ей не хотелось это проверять. Ненависть — это то, что помогало ей цепляться за здравомыслие в плену. Это и вернувшаяся память о дочери, которые она тщательно лелеяла и прятала от Эбони Мо под слоями остальной памяти, благо она у нее длинная. К тому же, вновь довериться Тору, который первым делом после того, как увидел ее, хотел сделать пробоину ее телом в скале? Ха. — Какая разница? — выплюнула она. — Тебя десятилетиями не волновали причины моих поступков, лишь их следствия. Тебе было плевать на мои чувства. Ты не слушал меня, не видел и всегда принимал во внимание, что говорят обо мне другие, а не то, что тебе говорю я. Так почему тебе сейчас нужен мой ответ, золотой сын Одина? Ты же, как и он, был счастлив, что такая обуза, как я, больше не ваша забота. — Почему ты так говоришь? — сквозь зубы сказал Тор и сильнее сцепил руки, отчего его костяшки побелели. — Локи… — А почему первым делом увидев меня, ты впечатал меня в скалу? — ядовито спросила Локи. А едва ощутила, как транспорт приземлился, резко встала, желая покинуть уже эту штуку и оказаться подальше от Тора, который тоже встал. Их разделяли какие-то жалкие пару сантиметров, пока они стояли и с вызовом смотрели друг на друга. Воздух буквально наэлектризовался между ними и чуть ли не сверкал от молний и напряжения. — Воу, воу, — воткнулся Железный человек, незаметно подойдя ближе к двум богам. — Вы точно братья? То есть брат с сестрой? А то напряжение между вами такое, что мне хочется срочно принять душ. Причем холодный. На улице тут же послышался гром, а потом звук ударяемых о металл капель воды. — Сейчас примешь, — мягко фыркнула Локи и гордо вскинув голову, пошла к отпустившемуся трапу, намеренно толкнув плечом Тора в грудь. Ее сейдр был слаб, но от дождя, который она подозревала был результатом работы этого золотого олуха, защититься она могла, и поэтому, когда они оказались внутри летающей крепости, она была единственной, кто не выглядел как мокрая мышь. Их тут же разделили. Герои ушли в одну сторону, а ее, окруженную охраной, повели в другую. Ее повели по длинным коридорам, где им не встречались люди, пока они не дошли до поворота, за которым была явно какая-то лаборатория, судя по тому, что она заметила сквозь прозрачные стены, а еще там был мужчина. Невысокий, в очках и копной волнистых волос с проседью. Он был, можно сказать, неприметным, но Локи тут же узнала его по описаниям сокола и той информации, что тот предоставил ей на планшете. Брюс Беннер. Зеленый шар ярости, который мог сравнять с землей полгорода, а то и весь. Сейчас по нему не скажешь, но Локи могла даже отсюда чувствовать злость и гнев, которые кипели под этой жалкой на вид шкуркой и, проходя мимо окна, когда их взгляды встретились, она широко улыбнулась. Мужчина растерянно моргнул, а потом потер переносицу. Спустя еще пару пролетов Локи привели в круглую комнату, посередине которой стояла клетка со стенами из стекла. Она тоже была круглая, и Локи подозревала, что это камера была не для нее, а для ранее ей увиденного шара ярости. Ибо такую конструкцию, за столь короткий срок, они не могли сделать. Едва двери за ней захлопнулись, в помещении появился тот самый человек с повязкой на глазу, который раздражающе сильно был похож на Одина и не только из-за глаза. Скорее дело было в позе полного превосходства и взгляда, который мог напугать любого. Кроме нее. На миг бровь директора Фьюри поднялась, когда он беззастенчиво оглядел ее сверху до низу, явно ожидая увидеть совсем не это лицо, а потом подошел к панели, которая была на той дорожке, что вела к камере, а точнее слева от нее. — На случай, если не ясно, — прямо начал он и даже интонации в его голосе были ей знакомы. — Попытаетесь сбежать или даже оцарапать это стекло… Тут под камерой распахнулся пол, и потоки воздуха ворвались внутрь, отчего плащ директора драматично заколыхался. Локи подошла ближе к стеклу и глянула вниз на черную пустоту, откуда текли сильные пары ветра, отчего ей невольно захотелось отшатнуться, но она удержалась. — Девять тысяч метров вниз должны быстро избавить от этих идей, — закончил Фьюри и, закрыв отверстие, насмешливо указав сначала на нее, а потом на кнопку, добавил: — Муравей. Сапог. «Умник», — желчно подумала Локи и закатила глаза. — Вот как здесь обращаются с леди, — театрально протянула она и грациозно опустившись на скамью, махнула рукой. — И вы удивлены, почему ваш мир считают примитивным. — Ты не леди, — ровно сказал Фьюри. — Даже не женщина. Только трюкач, который думает, что сможет разжалобить или усыпить бдительность, прикрываясь этой фальшивой внешностью. Локи невесело рассмеялась. — Вы звучите, как Тор и его отец, — горько сказала она. — Будто только ваши слова правдивы и только ваше суждение, которое не имеет под собой основ. Она вновь махнула рукой, но уже в свою сторону, и добавила: — Это не иллюзия. Иллюзия не могла бы истекать кровью каждый месяц, как женщина, не могла бы зачать и выносить дитя… И все это так же реально, как и тот облик, что вы впервые увидели, когда я ступила на эту землю. — Не имеет значения, — тут же ответил Фьюри, в чем Локи даже не сомневалась. — Это клетка ведь не для меня, — вдруг сказала она, резко сменив тему. — Верно, — ответил директор и вызывающе добавил: — Она была сделана для того, кто был гораздо сильнее вас. — Доктор Беннер, наверняка, «польщен», — саркастично ответила Локи и посмотрела прямо в одну из камер, зная, что за ней наблюдают. Наверняка, все будущие Мстители, включая Тора, который, не ровен час, и вольется в этот балаган. — Хотя зверь, таящийся под его кожей, явно не рад такому «дару», — сладко пропела Локи, повернула голову к Фьюри и мило улыбнулась. — Вы впрямь в отчаянии, раз решили собрать команду из людей, которые не то, что меня, друг друга убить готовы. — В отчаянии? — холодно сказал директор и подошел ближе к клетке. — Ты грозишь миру войной. Крадешь неподвластную тебе силу, говоришь о мире и убиваешь ради забавы. Да, ты вверг меня в глубокое отчаяние, а этому радоваться не стоит. Локи смерила его взглядом, и холодно засмеялась. — Грожу миру войной? — внезапно сердито сказала она и резко встала. — Мир и так в войне. Просто ты, высокомерный смертный, заботишься лишь о тех очагах восстания, что вверены тебе или не устраивают твое начальство. На остальной мир тебе плевать, несмотря на пламенные речи о его защите. Неподвластную силу? Да я знаю о Тессеракте больше, чем все здесь вместе взятые. Убиваю? Скажите-ка мне, директор, кого же я лично убила? Она насмешливо усмехнулась и постучала себя по подбородку. — Ах, ну да, те агенты… Которые по вашему же приказу в меня стреляли. Я знаю таких, как ты. Будь твоя воля и моя на миг тогда ослабшая рука, и я бы лежала в соседней камере с Тессерактом, а твои лабораторные крысы меня препарировали, пока не выжали все мои возможности и не изучили меня досконально. Так что не смей мне тыкать тем, что я защищалась. Тем, что я более сильный зверь, чем кучка твоих слуг, желающий выжить и жить, а не стать еще одной реликвией в коллекции и не важно в чьей, — выплюнула Локи, которую уже начал утомлять этот разговор. — Значит люди в Штутгарте не в счет? — резко сказал директор. — Тот несчастный, которому ты выцарапал глаз? Тот старик?.. — Старик был ранен, а не убит, — прищурившись, ответила Локи. — А если он умер позже, то это не моя вина. А глаз… Она выразительно примолкла, а потом наклонилась и с усмешкой добавила: — Я не хотела его вырывать, но агент Бартон был настойчив и был убежден, что только извлеченное глазное яблоко подойдет. К тому же, вы, как и великий Всеотец, как никто должен знать, что потеря глаза — это еще не повод умирать или прекращать полноценно жить. Фьюри скрипнул зубами. — А база, которая обрушилась… — начал он, но Локи его перебила. Она насмешливо махнула рукой и небрежно произнесла: — …из-за вас. Вы играли с могущественным артефактом, не зная его силы и способностей, и удивлены, что база рухнула. Думаете не пришла бы я, Тессаракт бы не бунтовал и рано или поздно не взорвался? Ха. Я просто оказалась в неудачное время в неудачном месте. Норны! Да кто экспериментирует с источником немыслимой энергии в подземном бункере? Мужчина промолчал, хотя и продолжал сверлить ее взглядом, пока Локи сладко не улыбнулась и не закончила этот спич. — Это все? У вас закончились грехи, которые вы хотели на меня повесить, чтобы скрыть собственные грешки и пороки человеческие? Фьюри хмыкнул и развернувшись, отчего его плащ вновь драматично взлетел, ушел прочь. Дилетант.

***

В это время, все, кто был в конференц-зале, в абсолютной тишине слушали беседу, происходящую в камере. — Умеет расположить к себе, — наконец произнес Брюс и сложил руки на груди. Ему было неуютно, а слова и аргументы этого… бога, казались слишком правдивыми. Брюс даже, на секунду, но поверил в них. — Девочка, — вдруг произнес Стив Роджерс, все еще смотря на женщину, с которой столь увлеченно беседовал о Ван Гоге, Рубенсе и прочих художниках, а также мировых ценностях и демократии, которая гибла под руками радикалов, всего пару дней назад. Она тогда не была похожа на сумасшедшего бога, о котором ему изложили краткую информацию. Скорее, она напомнила ему Пегги. Такая же яркая, умная и… и… блестящая. Честно говоря, эта женщина в камере и сейчас была не похожа на психопата, с которым у него был краткий бой в Штутгарте. Казалось, это были совершенно разные люди. Но не только его это волновало. А девочка, которая была с Локи тогда. Она не была похожа, как и божество, на психопатку, но отчего-то Стив был уверен, что она не была фальшивой или ее облик был прикрытием. В конце концов, враг не был бы так восхищен, когда в первый раз увидел его, и не выражал сочувствие из-за того, что ему пришлось столь резко окунуться в новый век, похоронив всех знакомых и близких. Стив вынырнул из своих размышлений и, заметив взгляды, направленные на него, он пояснил: — Пару дней назад я уже натыкался на Локи. Точнее, тогда он представи…лась Лили, я думал он просто женщина, на которую едва не напал грабитель, и с ним была девочка. Лет четырнадцать может тринадцать на вид. Он сказал, что это его дочь, но… Вдруг она в опасности? Нужно узнать у Локи, где этот ребенок и почему он держал ее рядом с собой. — Сигрид Поттер, дочь Лили Эванс-Поттер и Джеймса Поттера, четырнадцать лет, через два месяца будет пятнадцать, — произнес Фьюри, который как раз вошел в зал, вместе с Тони Старком и агентом Коулсоном. — Этого ребенка около недели назад Локи забрал из Проспект-парка в Бруклине. Та прилетела из Англии в тот же день, когда это случилось. Мы смогли уловить сигнал от Бартона и успели увидеть, как они уходят, но не успели девочку перехватить. Тогда мы еще не знали кто она, но не так давно с нами связались и просили помощи в поиске ребенка. — Судя по тому, как много вы об этом знаете, девочка весьма важна, хотя я не понимаю почему, — протянул Тони Старк и подошел к панелям, где обычно стоял директор. Он закрыл один глаз рукой и обратился к Хилл. — Как он смотрит с одним глазом? Женщина закатила глаза. — Я верчу головой, — холодно сказал Фьюри и строго посмотрел на Старка. — И ты представить себе не можешь насколько девчонка важна, по крайней мере для британского сообщества, из которого она пришла. — Сообщества? — непонимающе спросил Стив, а потом поднял бровь и аккуратно добавил: — Того, что помогло во время войны? То самое весьма… специфичное сообщество? Тони Старк подозрительно оглядел Фьюри и Роджерса. — Это какой-то тайный язык или вы члены какого-то клуба? — язвительно спросил он. — Я говорю о волшебном сообществе, — прямо сказал Фьюри. — Они обычно живут в своем мирке, отстающим от нашего на несколько веков, и не беспокоят других за его пределами, если не считать вмешательство колдунов во Вторую Мировую и недавнюю войну, которая закончилась тем, что последнего Темного лорда развеяла полуторогодовалая девочка, которая была первой в истории, кто смог пережить Смертельное проклятие. И этой девочкой была Сигрид Поттер. — Волшебный мир? Котлы, палочки и ведьмы с бородавками? — скептично спросил Тони и безапелляционно добавил: — Их не существует. Фьюри усмехнулся. — Поверь, Старк, они существуют, и их высокие шишки весьма отчаянно желают вернуть ее, — сказал он и нахмурился, только сейчас поняв, что находясь рядом с Локи, напрочь забыл спросить об этом, чтобы было невозможно (Ник уже упоминал, что ненавидит магию?), но ничего больше он добавить не успел, как и подумать. На улице вдруг раздался гром такой силы, что даже крепость дрогнула, а потом Тор, о котором все успели подзабыть, с рычанием унесся прочь, взрывая по пути лампочки и топая так, будто он хотел пробить дыры в полу.