Полуразрушенный корабль Сакары в бескрайнем далеком космосе, столкнувшийся с другим, менее массивным, но от этого не менее опасным, медленно пожирается оранжево-красными языками жара. Маленькая капсула с теми немногими жителями Асгарда, кто смог пережить огонь, а сейчас спасался от полымя, под чутким предводительством Валькирии, печально смотрящий в иллюминатор на останки рассыпающегося в пепел шанса на новую счастливую жизнь под правлением двух братьев. Крохотный металлический плот улетает все дальше, стремясь к зелено-синему шарику планеты Земля, оставляя за спиной трех асов наедине со своей собственной гибелью.
Локи в очередной раз оглядывает все вокруг: поверженный прижатый к полу Тор; люди Черного Ордена мелькают то здесь, то там; Танос со своим Камнем Силы только смеется в лицо всему живому, выкладывая план по уничтожению половины миров. Хотя плевал Локи на все эти миры, и тем более их половины, с самой высокой горы ледяного Йотунхейма. Сейчас принц может беспрерывно смотреть только в одну точку, туда, где сосредотачивается весь
его мир.
Твои руки разведены в стороны и закованы в волшебные наручники, главной задачей которых является сдерживать магическую энергию, а длинные прочные витые цепи от этих браслетов зажаты в кулаках четырех отвратительных инопланетян-тюремщиков. И хотя твое тело стоит на коленях, душа свободна, а голова гордо поднята. Длинные волосы растрепались, выбились из прически, свисая по обеим сторонам прекрасного лица, но зубы плотно стиснуты в попытке пробиться через магический барьер, а глаза полыхают огнем.
« Истинная Королева, — мысль проносится быстрее, чем кометы покидают небосводы Асгарда. — Моя Королева».
Однако и она тут же гаснет – как и сами кометы, – вытесняемая жуткой реальностью. Кажется, Локи впервые не знает, что ему делать, нет точного плана, как всех перехитрить и не только спастись самому, но и спасти тех единственных дорогих ему людей, кто еще был жив.
Спасти своего дорого презираемого братца, всегда думающего не головой, невыносимого в своем геройстве, бахвальстве и завышенном самомнении. Любимца отца и наследничка трона, которого он никогда не был достоин. Наивного и порой грубого, неотесанного, но до глубины души любимого и родного, даже если не по крови, то по духу.
И тебя. Его милую любимую магичку, которая не отвернулась от него ни после изгнания брата в Мидгард, ни после нападения на Землю, ни после Темного мира эльфов. Та, которая, узнав о злоключениях принца в Бездне, была самолично готова спуститься туда, только чтобы отомстить фиолетовому титану за все. Ты была той, кто всегда его понимала, поддерживала и просто любила со всей безграничной любовью, которую только могло подарить твое сердце. Любила таким, какой он есть на самом деле, со всеми тараканами и заскоками, комплексами и страхами, кожей великана, отсутствием родства с королевской семьей Асгарда и трона.
Внутренне Локи чуть не плачет, а внешне лишь напускает покорный чуть нагловатый вид, чтобы перейти на другую сторону – заключить очередную сделку с Дьяволом, как принято говорить у людей.
Плана нет. Есть только желание спасти.
— Всемогущий Танос. Я, Локи, принц Асгарда, сын Одина, полноправный король Йотунхейма, Бог коварства, присягаю тебе в верности, — слова, как заученная фраза слетают с пересохших губ, а сердце обливается кровью от твоего не верящего, осуждающего, как ему кажется, взгляда, который в секунду меняется, стоит только изумрудным глазам встретиться с твоими в миг потухшими ц/т/г.
Тут же отворачивается, мысленно шепча: «Прости, душа моя. Так надо. Прости». И даже не замечает, как по твоим щекам, на которых осела едкая сажа и серый пепел, прочерчивается размазывающая копоть светлая дорожка. Он никогда не мог вынести твоих слез. И клялся, что никогда не станет их причиной – солгал. В очередной раз. Той, кому никогда не врал. Бог Обмана.
— Нет, Локи, пожалуйста, не надо, — умоляешь принца, а вокруг раздается только громкий хохот и болезненные стоны Тора.
Заклинаешь вслух, не стыдясь ничего, но он так и не может услышать, как ты вопишь, пытаясь пробить чернокнижную преграду наручников и забраться в черноволосую голову возлюбленного: «Нет! Не смей, Локи! Не смей жертвовать собой! Спрячься, убеги, прошу тебя! Только не умирай, Локи. Прошу тебя. Не оставляй меня… Снова».
И ты пока не знаешь, что виноват не только искусственный барьер, но и тот, который всеми силами создает, словно каменные неприступные стены в попытке непонятно кого обезопасить – тебя или себя, – сам Локи. Не сможет он вынести и боится того осуждения, которое ты выплеснешь на него, дай тебе свободную дорогу в свой мозг. Только вглядывается в Тессеракт, видя счастливый вариант того будущего, которое наступит на Земле, но уже никогда не наступит лично для него.
Спокойствие и процветание, зеленая трава и весело журчащие ручьи. Новый дом вдали от суеты и страданий. И пусть это не Асгард.
Веселый мальчишка с черными, как воронье крыло волосами, показывает фейерверки блондинистому голубоглазому мальчонке помладше – точная копия своего отца, на коленях которого тот восседает. Тор смеется над трюками племянника, памятую, как точно таким чудесам покойная добрая Фригга учила малыша-Локи около прудиков в царских садах, и машет тебе и Фостер рукой.
Ты в длинном легком платье, струящемся как ледяные горные ключи жизни, только с умилением наблюдаешь за деверем* и ребятишками, поглаживая уже довольно большой округлившийся живот, когда Джейн плывущей походкой направляется к Богу Грома.
Локи видит себя. Как его широкие ладони, ложатся поверх твоих маленьких, а губы оставляют легкий поцелуй на нежном предплечье. В твоих глазах счастье, в его – любовь и долгожданный покой.
— Люблю тебя, — звучит в унисон, а сердца поют, как райские птицы.
— Даю тебе слово... Солнце вновь воссияет над нами.
Попытка жалкая, уже материализуя кинжал, он прекрасно осознает, что не успеет. Что не сможет тягаться с силой перчатки. Однако времени на другой план уже нет. Хотя, возможно, он снова сможет отвратить и переиграть саму Хель? Увы.
Он чувствует, как крепкие толстые пальцы сжимаются на хрупком горле, как перестает хватать воздуха, как начинают лопаться сосуды в глазах. Он чувствует те потоки магии, которые судорожно и неконтролируемо, минуя все запреты, вырываются из тебя, пока ты всеми силами извиваешься, дергаешься, пытаешься освободиться и словно в бреду выкрикиваешь его имя.
— Все… равно тебе не быть... Богом, — нет никакой «всей жизни», мелькающей перед глазами в последние минуты. Локи не может видеть ни прекрасное лицо матушки, ни строгий взгляд отца, ни патлы Тора, ни твою согревающую сердце великана улыбку. Единственное, что он делает: перестает контролировать свой разум, посылая столь важные в этот миг слова. Последние слова.
« Я люблю тебя, моя Королева».
И все вокруг заливает ослепительный всепоглощающий яркий белый свет.
