Сердце Дьявола

«Маятник времен замри, Боль твоя внутри Сокрыта. Словно белый лист чиста, Как кувшин пуста - Донна Маргарита... Как же Бог при свете дня Пропустил тебя? Не знаю! Грянет наш великий бал! Та, что я искал - ключ к воротам рая!» Маятник времён, ариозо Воланда, мюзикл «Мастер и Маргарита»

Грань добра и зла... Вечная тема, которая всегда волнует, вызывает много вопросов, не давая покоя. Где же она, эта грань, и есть ли она вообще? Казалось бы, что всё более чем очевидно — стороны добра и зла непреклонны, каждая старается во что бы то ни стало забрать очередную человеческую душу к себе, а между ними веками происходит борьба. Но что же происходит тогда, когда вдруг оказывается, что сторона тьмы — это не такое уж и абсолютное зло, а свет вдруг внезапно начинает темнеть? Что происходит тогда, когда душа человеческая таит в себе что-то соблазнительно-дьявольское, что скрыто в ней глубоко внутри, стараясь вырваться наружу, и в то же время наполнена ярким светом любви, милосердия, добра, сострадания? Что происходит тогда, когда грань между двумя мирами вдруг внезапно стирается? В полутемной гостиной, которая освещалась никогда не потухающими свечами, стояла напряжённая, даже, скорее, звенящая тишина. Бегемот и Коровьев были заняты карточной игрой, поэтому времени на очередные дебаты и разговоры у них не было. Гелла, в свою очередь, уже перестала натирать больное колено Воланда, а только тихо сидела рядом с ним, ожидая следующих его указаний. Лишь шум ветра за окном и редкие переговоры шепотом участников карточной игры слегка нарушали её. Ветер же иногда завывал, начиная вдруг петь свою песню, резким порывом срывал листья с деревьев и уносил их далеко вдаль, как уносятся мысли каждого присутствующего сейчас в этой гостиной. Лучи полной луны, такие холодные и яркие, настойчиво пробивались сквозь окна гостиной, падали на её стены, временами перелетали с одного места на другое, оставляя за собой таинственный замирающий шлейф. Воланд, величественно сидя в своём кресле, чуть ли не прожигает своим пронзительным взглядом Маргариту — королеву и хозяйку предстоящего сегодняшнего бала. Она же совершенно не замечает этого, внимательно рассматривая богатую обстановку гостиной. Её взгляд медленно переходил от одной картины к другой, а сама она, казалось, была в абсолютном спокойствии — было ощущение, что она чувствует себя неимоверно комфортно и свободно. Это действительно было так — новорождённой ведьме очень нравилось её перевоплощение. О, знала бы она, с каким восторгом и радостью наблюдал за ней Сатана в те минуты, когда она с гневом и яростью громила квартиру критика Латунского, когда она веселилась и забавлялась, летая по ночному городу, при этом совершая какие-то мелкие пакости. Королева была прекрасна и совершенно идеальна в своём новом образе ведьмы: шёлковые тёмно-русые кудри обрамляли её точеное аристократическое лицо, ручейком струились по её ключицам к обнаженной груди, губы алого цвета были растянуты в непринужденной задумчивой улыбке, а в глазах чистейшего изумрудного цвета отражались огни и блики от свечей. Её спина была выпрямлена, голова была гордо вскинута наверх и чуть наклонена вбок. Так держать себя может женщина только королевских кровей, каковой Маргарита и являлась. Великий Повелитель Теней понимал, что вот она перед ним — его королева. Он всем своим существом чувствовал, как с каждой проходящей секундой всё сильнее желал того, чтобы эта прекрасная женщина была его королевой, вместе с ним повелевая тьмой. Он чувствовал, что ему это под силу, однако эта задача будет не из простых. Ещё никогда за всё своё существование он не ощущал ничего подобного, что ощущал сейчас. Она была прекрасна абсолютно во всём, и Воланд понимал, что завоевать её душу будет ох как непросто, ибо эта женщина сочетала в себе как темную сущность, так и светлую. Светлая, безусловно, преобладала, ибо Маргарита была человеком исключительной доброты и милосердия. «М-да, как же интересно иногда тасуется колода...» — подумал про себя Воланд, после чего услышал ответ Коровьева, вступившего с ним в мысленный диалог: «Мессир, у неё в душе живет светлая любовь... Сюда она пришла только ради Мастера, вы же понимаете. Это будет непросто...» — промелькнула в голове Сатаны мысль Короьвева. «Всё только начинается, Коровьев. Я сделаю всё, чтобы она была моею. Что может дать ей какой-то Мастер? Старый московский подвальчик и вечную бедность? Такая женщина, как она, достойна абсолютно другого, намного большего. Она достойна того, чтобы быть королевой теней! С ним она пропадёт, погубив себя ради несчастной любви, которая уже давно как исчерпала себя. Он потащит её за собой в бездну небытия и несчастья, так как не видит абсолютно никакого смысла жизни, даже если она будет рядом с ним. Она позабудет о своём женском начале, потеряет свою силу, потеряет своё лицо, храня его вечный покой. Она ни при каких обстоятельствах будет счастлива с ним» — мысленно ответил Воланд Коровьеву. «Согласен с вами, мессир! Она вовсе не замечает того, как медленно, но верно губит сама себя... Этого нельзя просто вот так оставить, нельзя допустить такого, чтобы такая женщина погибла!» «Вот именно, Фагот. Она может погибнуть, понимаешь? Этого нельзя допустить. Насчёт любви — очень спорный вопрос, поскольку я чувствую, что здесь ей очень нравится. Посмотри на неё — она свободна здесь, ничем не обременена. Улыбка впервые за долгое время тронула её прекрасные уста, а на своих хрупких плечах она больше не носит тяжелейшего груза... Понимаешь, проблема этой сильной и гордой женщины в том, что она очень милосердна ко всем, кроме самой себя... Она готова страдать до последнего, жертвуя собой. Доказательством этого является даже то, что она согласилась прийти сюда сегодня...» — ответил Воланд Коровьеву, переведя на него взгляд. «Но мессир, как всё-таки вы себе представляете то, что алмазная донна со своим этим... добром и милосердием сможет находиться здесь?! Это же практически невозможно!» «А вот с этим мы разберёмся, меня уж это точно меня не остановит...» — Воланд не успел закончить мысль, так как его резко прервал взбушевавшийся Бегемот: — Ты! Ты снова жульничаешь! — кот воинственно встал на задние лапы, грозно посмотрев на Коровьева. — Думал, сможешь незаметно подменить карты, да?! — Бегемот, немедленно прекрати этот балаган! У нас гостья! — грозно осадил его Воланд, однако кот никак не мог угомониться: — Нет, мессир, вы же тоже видели!.. — Я видел сейчас только то, что сразу же после следующей фразы ты вылетишь отсюда. — О, мессир, прошу прощения... — резко понизил голос кот, после чего учтиво поклонился. Маргарита, внимательно наблюдая за этой сценой, не смогла сдержать веселого смешка. — Прошу извинить, дорогая донна, этого вечно валяющего дурака Бегемота, — любезно обратился Воланд к Маргарите, однако понимал, что эта ситуация её лишь развеселила. — О, мессир, ничего страшного, — с улыбкой кивнула в ответ Марагарита. — Ну, вот, мессир, сама донна только что подтвердила, что никакого вредительства я вовсе не принёс, — довольно промурлыкал Бегемот, после чего аккуратно спрыгнул с тумбочки и, подойдя к Маргарите, ласково потёрся об её ноги. Она, улыбнувшись, мягко почесала кота за ухом, отчего тот мурлыкнул ещё более довольно, прикрыв глаза. Воланд, наблюдая за этой сценой, еле заметно хмыкнул, ничего не ответив. В гостиной снова воцарилась тишина. — Маргарита Николаевна... — бархатным голосом вдруг обратился Воланд к Маргарите, прервав тишину и заставив женщину вновь повернуться к нему лицом. Их взгляды мгновенно столкнулись, отчего Маргарита почувствовала, как в её груди постепенно начал распаляться пожар. У неё буквально на мгновенье перехватило дыхание от его голоса, который, к слову, немного завораживал её. Его взгляд манил её, его стать, власть и харизма восхищали её. — Скажите, а вы не страдаете ли чем-нибудь? Быть может у вас есть какая-нибудь печаль, отравляющая душу тоска? — безусловно, он наперёд знал её ответ, так как читал её душу и мысли прямо сейчас. Маргарита почувствовала, как в сердце что-то больно кольнуло от этого вопроса, так как Воланд ударил прямо по больному, которое, к слову, уже давно отошло на второй план после того, как она обратилась ведьмою. Она несколько нервно сглотнула, после чего довольно уверенно ответила: — Нет, ничего этого нет, мессир. Воланд еле заметно ухмыльнулся на этот ответ, но ничего не ответил. Он прекрасно понимал, что она лгала. «Королеву выдают её глаза, мессир... » — послышался голос Коровьева в голове Сатаны. «И без тебя знаю, Фагот!» — несколько сурово и недовольно ответил Воланд слуге, после чего тот быстро замолчал. — Однако, скоро нужно будет встречать гостей, королева... Полночь постепенно наступает. Ступайте вслед за Геллой, Коровьевым и Бегемотом, дорогая донна, они укажут вам дорогу. — Благодарю вас, мессир, — тихо ответила Маргарита, поднявшись со своего места. Она медленной, в то же время уверенной поступью направилась к двери, чувствуя спиной, как Воланд не сводит с неё своего изучающего взгляда. Тут она резко обернулась и вновь столкнулась с глазами Дьявола. Они красиво сверкали в огнях свечей, а женщина всем своим нутром чувствовала, как сильно они завлекали её... Снова пожар в груди. К горлу подкатил ком, внезапно воздуха стало не хватать. Какая-то часть души Марго не хотела покидать Воланда даже на небольшое время, в то время как другая в ужасе кричала ей, что нужно как можно скорее уходить отсюда и забыть все те чувства, которые сейчас вдруг таким бурным вихрем всколыхнулись в ней. — Мы скоро встретимся с вами, моя алмазная донна, не переживайте, — поразительно мягко улыбнулся Маргарите Дьявол. — Королева, нам пора... — осмелился прервать их зрительный контакт Коровьев, аккуратно подойдя к женщине. Будто вынырнув из какого-то непонятного забвения, Маргарита, мельком оглянув Коровьева, пошла вслед за ним к двери, где их уже ждали Бегемот и Гелла. — Вечер обещает быть прекрасным, особенно теперь когда вы, прекрасная королева Марго, будете хозяйкой нашего бала! Как же обрадуются гости, когда увидят вас! — с улыбкой развёл руками Коровьев, однако, получив грозный взгляд от Воланда, тотчас замолчал и, вежливо подав руку Маргарите, вышел вместе с ней, Геллой и Бегемотом за дверь, оставив своего мессира наедине со своими мыслями. Удобней устроившись в кресле, Воланд погрузился в свои мысли. Чем же она, простая земная женщина, может быть близка ему, вершителю человеческих судеб, великому повелителю Ада? Нет, всё же она не была простой. Часть её души была на темной стороне — Воланд отчетливо чувствовал это. Теперь ему предстояла нелегкая задача убедить её остаться вместе с ним. Он чётко и ясно понимал то, что не может её отпустить, ибо чувствовал, что именно она будет его королевой. Королевой всех теней. Эта женщина была другой, не похожей ни на одну другую обычную земную женщину, и он чувствовал, что ни за что не желает отдавать её никому. О, он был готов сделать абсолютно всё, что в его силах, чтобы алмазная донна была только его! Она в один момент забудет обо всём, а также и о своей любви, которая принесёт ей только несчастье! «Она ни за что не будет твоей! Её душа принадлежит свету, ибо настоящая любовь живет в ее душе! Добро и милосердие из сердца так просто не уйдут!» — послышался вдруг в голове Сатаны голос одного из ангелов стороны света. «Какая, однако, встреча! А я уж думал, что и не увижусь с тобой, раб! Безусловно, я был более чем уверен, что вы будете пытаться помешать мне, но имейте в виду, что у вас ничего не получится. Однако, какая ирония с вашей «светлой» стороны — посылать этой женщине такие нечеловеческие муки и испытания, заставляя страдать всю свою сознательную жизнь. И да, не смей больше так бесцеремонно врываться в моё пространство, худо будет!» — на этих мыслях Воланд резко встал с кресла и, подойдя к окну, легким движением распахнул его, мысленно проговорив про себя: «Ты моею будешь!» — он чувствовал, как в области груди что-то распалялось всё сильнее и сильнее. Неужели и у Дьявола есть сердце? Такого просто не может быть. Однако отчего же эта женщина не покидает его голову уже который день, а всё внутреннее его существо страстно желает, чтобы эта женщина была только его? Почему с каждым часом он желает всё сильнее, чтобы она была рядом с ним? Всем своим существом он желал... спасти! Да, как бы парадоксально это не звучало — он хотел именно спасти её от жутких страданий и, впоследствии, от гибели. — Ты моею будешь! Я брошу весь мир тьмы к твоим ногам, великая королева Марго, — произнёс Воланд уже вслух. А ведь сила влюблённого Дьявола — вещь абсолютно непобедимая, сметающая абсолютно всё на своём пути. Она сильнее любых сил света... Однако надо было готовиться к балу. Времени оставалось совсем немного. В задумчивости отойдя от окна, великий Повелитель Теней также вышел из гостиной, плотно закрыв за собой дверь. Впервые за всё время в гостиной внезапно потухла свеча...