***
У Давида ушло почти две недели, чтобы довести тарелки до ума, и когда они наконец были готовы, Алина собрала гришей на крыше Малого дворца для демонстрации. Элисса, Толя и Тамара были, как всегда, настороже и осматривали толпу. Две огромные тарелки установили на противоположных сторонах крыши. Они вращались с помощью системы шкивов и управлялись субстанциалом и шквальным в очках, защищавших от ослепительного света. Заклинательница заняла своё место по центру крыши, прямо между тарелок. Николай пригласил на демонстрацию капитана дворцовой стражи, а также двух генералов и нескольких королевских советников. По совету Николая Давид применил его метод с «Волка волн» и использовал в качестве сигнала свисток. Он выдал звонкую трель, и зрители попятились к куполам, освобождая пространство. Алина подняла руки. Когда Костюк снова свистнул, призвала свет. Он вспыхнул из ладоней Заклинательницы двумя яркими лучами. Те попали в тарелки, отражаясь ослепительным блеском. Красиво, но не эффектно. Затем Давид опять подул в свисток, и тарелки слегка повернулись. Свет отскочил от зеркальных поверхностей, умножившись во много раз и собравшись в два горящих белых столба, пронзивших сумеречное небо. Из толпы раздались «ахи» и «охи», и люди прищурили глаза. Лучи рассекли воздух, источая волны каскадного сияния и мерцающего жара, словно прожигали сам небесный купол. Давид в очередной раз издал короткий свист, и лучи слились в один сплавленный клинок света. На него было невозможно смотреть. Тарелки наклонились, и луч опустился ниже. Толпа вскрикнула в изумлении, когда свет полоснул по опушке леса, выравнивая верхушки деревьев. Тарелки накренились сильнее. Луч прошелся по берегу озера и остановился на воде. В воздух с громким шипением поднялось облако пара, и на секунду вся поверхность озера закипела. Давид испуганно подул в свисток. Алина поспешно опустила руки, и свет исчез. Все подбежали к краю крыши и уставились на представшую перед ними картину. Казалось, будто кто-то взял бритву и срезал верхнюю часть леса ровно по диагонали — от верхушек деревьев к берегу. Там, где луч коснулся земли, осталась зияющая траншея, идущая к самой линии воды. — Сработало, — ошеломленно произнес Давид. — Это действительно сработало. Последовала пауза, а затем Зоя разразилась смехом. К ней присоединился Сергей, а потом и Мария с Надей. Внезапно все начали хохотать и радостно кричать — даже угрюмый Толя, который закинул ошарашенного Давида на свои широкие плечи. Солдаты обнимали гришей, королевские советники — генералов, а Николай закружил Пажу по крыше, в то время как капитан стражи кинулся радостно обнимать Заклинательницу. Элисса и Тамара тоже смеялись, подхватывая общую радость. Они вопили, свистели и прыгали на месте, отчего казалось, что весь дворец ходил ходуном. — Побежали смотреть! — крикнул кто-то, и все слетели вниз по ступенькам, как дети при звуке звонка на перемену, хихикая и врезаясь в стены. Промчались по купольному залу и распахнули двери, вываливаясь всей гурьбой на улицу. Когда все побежали к озеру, Алина резко остановилась. По тропинке из лесного туннеля шел Мал. Она остановилась, чтобы поговорить с ним, а остальные направились дальше, к озеру. Гриши обходили траншею вдоль берега, выкрикивая измерения с растущими триумфом и восторгом. Элисса провела рукой по одному из упавших стволов. Дерево было гладким, ровно срезанным и всё ещё теплым на ощупь. Николай приказал слугам принести еду и шампанское, и весь оставшийся вечер был проведен на берегу. Генералы и советники ушли пораньше, но капитан и его стражи остались. Они сняли кители и обувь и зашли в воду. Вскоре все решили, что им плевать на мокрую одежду, и начали плескаться, брызгаясь и топя друг друга, а затем устраивая заплывы на скорость до небольшого островка. Наступали сумерки. Инферны зажгли костры на берегу и где-то в темноте заиграла балалайка. Из города послышался свист и грохотание фейерверков. Элисса сидела на краю пирса, а позже к ней присоединился и Николай, закатав штаны и свесив ноги в воду. Никто не осмеливался спрашивать, почему принц проводит так много времени с фьерданкой. Даже Тамара с Толей молчали, радуясь тому, что эти двое вновь стали общаться. Ланцов провел ногой по воде, вызвав небольшой всплеск. — Тарелки всё меняют, — сказал он. — Если Заклинательница отвлечет ничегой, нам хватит времени обнаружить и пристрелить Дарклинга. А, если пройдет, как обычно, то ты как всегда нас выручишь. Элисса легла на причал, сложив руки на животе и наслаждаясь видом фиолетового ночного неба. — Никогда бы не подумала, что буду сражаться с Еретиком? — прошептала Брум. — Жизнь непредсказуемая штука. Элисса прикрыла глаза, наслаждаясь вечером. Наконец, за долгое то время, что она была зла на Николая, она могла вновь спокойно находится в его компании, но слова: «Я тебя прощаю», так и не сорвались с её губ. — Не падай духом, — сказал Николай. — Я уже давно пала. Ланцов упал рядом, также скрещивая руки на животе. Он согнул правую ногу в колене, упираясь пяткой об деревянный пирс, а другую — закинул на колено первой. Элисса покосилась на Николая. — О чём ты думаешь? — Возможно, я был не до конца честен. — Ты? Не до конца честен? Да не может быть! Никогда бы не подумала. Принц рассмеялся, поворачивая голову к девушке. Они вновь находились в опасной близости, но Николай первым отвернулся, смотря на небо, и Элис была ему благодарна. — Моя родословная. Наверное, мне проще делать вид, что это не имеет значения, когда я вдали от дворца. Но мне не дают об этом забыть, особенно брат. Так было всегда. Слухи о моем происхождении ходили ещё до моего рождения. Элисса догадывалась. — Поэтому ты так долго не возвращался? И стал Штурмхондом? — Наверное, причин много. Я никогда не чувствовал себя здесь как дома, поэтому начал искать свое место в мире. — Знаешь, что я в тебе ненавижу? Принц даже не удивился словам девушки. — Много чего? — Мы слишком с тобой похожи. — И тебе это не нравится? — Я видела, как ты меняешь личности, Николай. Ты всегда примеряешь на себя ту роль, какую хотят увидеть другие. Может, ты действительно не нашел свое место в мире, а может, просто говоришь так, чтобы бедная, одинокая принцесса прониклась к тебе ещё большей симпатией. — Ещё большей? Значит, я тебе нравлюсь? Элисса закатила глаза. — А ты так этого ждешь? — Я жду этого уже так давно, что сбился со счета. Парень повернулся на бок. Его лицо было слишком близко к Брум. В тусклом свете его ореховые глаза напоминали кусочки янтаря. Внезапно Элисса заметила, что его бедро прижато к её. В теплом воздухе сладко пахло летом и костром. — Я хочу поцеловать тебя, — сказал Николай. Сердце девушки бешено забилось. Она хотела того же. — Здесь слишком много людей и сейчас ты должен обхаживать Заклинательницу, а не меня. Его губы растянулись в улыбке. — Твоя ревность заставляет меня податься порыву. Брум выдохнула горячий пар. — Николай… Принц знал, что это слишком рискованно. Он знал, что всё ещё не заслужил её прощения. Он знал, что ещё слишком рано. Его губы замерли в нескольких сантиметрах от её. Сердце девушки пустилось в бешеный галоп. Ей нельзя выделяться. Ей нельзя пока прощать его. Или можно? — Я хочу поцеловать тебя, — повторил Николай. — Но не стану этого делать, пока не простишь меня. Пока не заслужу тебя. Он отодвинулся и быстро поднялся на ноги, уходя без слов. А Элисса осталась одна думая о том, что только что было. И теперь она знала точно, она готова. Она давно его простила. Осталось сказать это ему.***
Элисса проснулась ранним утром, когда услышала бас Толи. Она вышла в коридор, где увидела близнецов и Алину в очень нехорошем состоянии. — Теперь я в безопасности. Мне нужно кое-что сделать. — Что происходит? — спросила Брум, подходя к ним. Близнецы вкратце рассказали, что Заклинательница сбежала из дворца и, что её чуть бы не разорвали на части верующие. — Ты что? — глаза Брум округлились. — Алина, ты хоть понимаешь, что творишь? Ты не должна так рисковать собой. — Но ничего же не случилось. — Случилось, если бы Толя и Тамара не оказались рядом. Ты генерал Второй Армии, так веди себя соответствующе. Ты не можешь делать то, что тебе вздумается. Ты должна думать головой, а не своим безрассудным сердцем. Слова Элиссы заставили Заклинательницу отступить назад. Она ещё никогда не видела девушку такой злой, и она прекрасно поняла, что поступила очень и очень глупо. — Простите… Алина отправилась в библиотеку под упреки Элиссы и близнецов. Она довольно быстро нашла то, что искала. Старкова сунула книгу под мышку, и они вернулись в гостиную. Там их ждал Мал. Он сидел за столом, потягивая чай из стакана. — Где вы… — начал он, но, не успела он опомниться, Толя сдернул его с кресла и толкнул к стене. — Где ты был? — прорычал он ему в лицо. — Толя! — обеспокоенно вскрикнула Алина. Попыталась оттянуть его руки от шеи Мала, но с тем же успехом могла гнуть стальные прутья. Повернулась к Тамаре за помощью, но та просто стояла со скрещенными руками, такая же сердитая, как её брат, как и Элис. Мал захрипел. На его подбородке появилась щетина, от него несло кровью и квасом, как от грязного пальто. Элисса давно стала замечать, что со следопытом что-то не так. — Святые, Толя! Отпусти его! — выкрикнула Алина. Мгновение тот выглядел так, словно намеревался выдавить из Мала всю жизнь, но затем расслабил пальцы, и парень сполз по стене, кашляя и лихорадочно глотая воздух. — Сегодня твоя смена, — прорычал Толя, ткнув пальцем в грудь Мала. — Ты должен был быть с ней! — Простите, — еле выдавил он, потирая горло. — Наверное, я заснул. Я был прямо за… — Ты был на дне бутылки, — прошипел великан. — От тебя разит алкоголем. — Простите, — сокрушенно повторил Мал. — Простите?! — кулаки Толи сжались. — Да я готов разорвать тебя на части! — Можешь расчленить его позже, — вмешалась Старкова. — Сейчас мне нужно, чтобы ты нашел Николая и попросил его встретиться со мной в военной комнате. А я пока переоденусь. Она ушла, а Тамара ещё раз, но уже поподробнее, рассказала о том, что случилось. — У меня один вопрос: вы там оказались по счастливой случайности? Близнецы переглянулись. — Ты догадалась? — обреченно произнесла Тамара. — Было не сложно. Но, разве это плохо? Каждому нужно верить во что-то.***
Алина положила атлас на длинный стол и подошла к древней карте Равки, идущей вдоль всей стены. Из всех карт в комнате эта была самой старой и красивой. Провела пальцами по выпуклым хребтам Сикурзоя — гор, обозначавших южную границу Равки с Шуханом, затем спустилась к западным предгорьям. Долина Два Столба была слишком маленькой, чтобы быть обозначенной на этой карте. Они ждали только Николая, молча. Через несколько минут в комнату вошел принц. Несмотря на ранний час, он выглядел по-королевски: волосы сияют, сапоги начищены до блеска. Он взглянул на синяки и щетину Мала и вздернул бровь, также заметив Элиссу. Видимо дело принимает крутой оборот. — Я так понимаю, вы ещё не просили принести чай? Принц уселся и вытянул перед собой длинные ноги. Толя и Тамара заняли посты. Алина также и их попросила присоединиться к ним. Когда все собрались вокруг стола, она сказала: — Утром я ходила к пилигримам. Николай резко поднял голову. В ту же секунду образ легкомысленного принца куда-то испарился. — Скажи, что я ослышался. — Со мной всё хорошо. — Её чуть не убили, — вставила Тамара. — Чуть не считается, — возразила Заклинательница. — Ты совсем с ума сошла?! — воскликнул Николай. — Эти люди — фанатики! — Повернулся к Тамаре. — Как вы могли её отпустить? — Мы и не отпускали, — ответила Брум за остальных, прекрасно понимая, как она на него влияет. — Только не говори, что ты пошла одна, — обратился он к Алине. — Нет, конечно. — Она пошла одна, — поправила ее Элисса. — Лив! Николай, я же сказала, со мной всё хорошо. — Только потому, что мы вовремя подоспели, — отрезала Тамара. — Как вы туда попали? — тихо спросил Мал. — Как вы её нашли? Лицо Толи помрачнело, и он стукнул громадным кулаком по столу. — Если бы ты был на страже, нам бы и не пришлось её искать! — Хватит, Толя, — резко оборвала Старкова. — Мал покинул пост, а я сама отвечаю за свои глупости. — О, правда? — саркастично хмыкнула Брум. — Наконец-то. Мал выглядел опустошенным. Толя — словно готов разнести в щепки всю мебель вокруг. Лицо Тамары окаменело. Терпение Элиссы подходило к концу, а Николая ещё никогда не видели таким злым. Но, по крайней мере, Заклинательнице удалось привлечь их внимание. Она придвинула атлас к центру стола. — Иногда пилигримы называют меня дочерью Двух Столбов. — Двух Столбов? — переспросил Николай. — Это долина, названная в честь руин у входа в неё. Она открыла атлас на помеченной странице. Там была подробная карта юго-западной границы. — Мы с Малом родом оттуда, — сказала Алина, проводя пальцем по краю карты.— Поселения тянутся по всей этой области. Открыла на странице с изображением дороги, ведущей в долину, усеянную городами. По её бокам стояли узкие каменные столбы. — Не особо впечатляет, — проворчал Толя. — Именно. Это древние руины. Кто знает, как долго они там стоят и чем были изначально? Долину называют Два Столба, но, возможно, они были частью ворот или акведука. — Она провела пальцем по оси. — Или арки. В комнате воцарилась мертвая тишина. С аркой на переднем плане и горами вдалеке руины выглядели в точности как пейзаж за спиной святого Ильи в «Истории святых». Не хватало только Жар-птицы. Николай придвинул атлас к себе: — Может, мы просто выдаем желаемое за действительное? — Не исключено, — признала Старкова. — Но трудно поверить, что это случайность. — Мы отправим разведчиков, — предложил он. — Нет. Я хочу лично туда наведаться. — Если уедешь сейчас, всё, чего ты добилась со Второй армией, пойдет насмарку. Я поеду. Если Василий может ездить в Карьев, чтобы купить пони, то никто не возразит, если я отправлюсь на небольшую охоту. Заклинательница покачала головой. — Это я должна убить Жар-птицу. — Мы даже не знаем, там ли она. — Почему мы вообще это обсуждаем? — спросил Мал. — Всем и так ясно, что поеду я. Тамара с Толей обеспокоенно переглянулись. Николай прочистил горло, а Элисса не была удивлена. — При всем уважении, Мал, ты не в лучшей форме, — сказала Брум. — Я в порядке. — Ты хоть видел себя в зеркало? Следопыт измученно провел рукой по лицу. — Я слишком устал и пьян, чтобы спорить. Но я единственный, кто может найти Жар-птицу. Это должен быть я. — Я поеду с тобой, — настаивала Старкова. — Нет, — ответил он с удивительной твердостью. — Я выслежу её. Поймаю. И привезу к тебе. Но ты со мной не поедешь. — Это слишком рискованно. Даже если ты её поймаешь, то как доставишь во дворец? — Заставь своих фабрикаторов изготовить что-нибудь для меня. Так будет лучше для всех. Ты получишь Жар-птицу, а я освобожусь от этого забытого святыми места. — Ты не можешь путешествовать в одиночку. Ты… — Так отправь со мной Лив, Толю или Тамару. Так мы поедем быстрее и не привлечем внимания. — Мал отодвинул стул и встал. — В деталях разбирайся сама. Принимай любые меры, какие потребуются. — Он не смотрел на Алину, когда сказал: — Просто сообщи, когда я могу уехать. Не успела Заклинательница снова возразить, как он ушел. Она отвернулась, пытаясь сдержать нахлынувшие слезы. Николай пробормотал какие-то инструкции близнецам, и те отчалили. Элисса подошла к Заклинательнице и опустила руку ей на плечо. — Это к лучшему, Алина. Она горько рассмеялась. — Ты заметила, что люди всегда врут, когда так говорят? — Он не чувствует себя здесь в своей тарелке. — Отпусти его, — тихо произнес Николай. Элисса убрала руку с плеча девушки. Сейчас они выглядели, как заботливые родители, хоть и были где-то на лет пять старше Алины. — Куда? На охоту за мифическим существом, которого, возможно, даже никогда не было? На невыполнимую миссию в горы, которые кишат шуханцами? — Алина, — ласково произнес принц, — так и поступают герои. — Я не хочу, чтобы он был героем! — Он не может изменить себя, как и ты не можешь перестать быть гришей, — сказала Элисса. — Вам плевать, что с ним случится, — сердито произнесла Заклинательница. — Ты просто хочешь от него избавиться. — Она взглянула на Николая. — Он и дальше будет запивать свои проблемы квасом и вести себя как обиженный придурок. Но ты действительно желаешь ему такой жизни? Алина с трудом вдохнула. Элисса взглянула на Ланцова, тот взглянул на неё. Старкова вновь провела пальцами по иллюстрации Двух Столбов. Может, это просто две мельницы или нечто большее? Как узнать, если от них не осталось ничего, кроме руин? — Знаете, в чём беда героев и святых? — спросила она, закрывая книгу и направляясь к двери. — Они всегда погибают. — Она вышла, оставляя Брум и Ланцова наедине. — В чем-то она права, — произнесла Элисса, поворачиваясь к принцу. — Эти влюбленные такие бестолковые. — Правда? — усмехнулась девушка. Николай улыбнулся и подошел чуть бы не вплотную к Брум. Он поднял руку к её лицу и убрал прядь ей за ухо, Элис слегка подалась навстречу, но быстро произнесла: — С днем рождения, Николай. Она сделала шаг назад, а после и вовсе ушла, скрывшись за дверью.