У голубого океана

— Мы могли бы сыграть вместе, — неожиданно сказал Каору, закончив есть бутерброд, принесенный Синдзи. — Я неплохо играю на фортепиано. Синдзи показалось, что даже раскидистое дерево, под которым сидели мальчики, было ошарашено этим безумным предложением. — Было бы забавно сыграть не по нотам, а на чистой импровизации, — продолжал Каору, — что думаешь? Синдзи замялся: — Я же говорил, что не могу играть без нот, это… это просто бездарно звучит, понимаешь? Я угробил на попытки создать мелодию пол детства, но ничего не вышло. Каору слегка поджал губы. — В любом случае, я хочу поиграть на фортепиано. Буду рад, если ты составишь мне компанию, а заодно покажешь, где здесь его можно найти. Синдзи задумался. Кажется, он знал всего одно место, где стояло фортепиано, и за него не нужно было платить. — Может, оно есть в твоей школе? — озвучил его мысль Каору. Когда Синдзи робко кивнул, Каору поднялся, отряхнулся и протянул руку другу, все еще сидящему под деревом. — Подожди, ты имел в виду, что хочешь поиграть прямо сейчас?! — Синдзи от неожиданности перестал тянуть руку к Каору, и она зависла в воздухе. Альбинос засмеялся: — Ну конечно! — перехватив руку мальчика, он потянул его вверх, так что Синдзи пришлось тоже встать. — Я не уверен, можно ли нам туда… — Не проверишь — не узнаешь, — ободряюще сказал Каору и подал портфель Синдзи. — Пойдем! В такое время в школе находились только завсегдатаи школьных клубов, которые не выходили из своих кабинетов, поэтому помещение казалось пустым. Синдзи запоздало вспомнил о существовании музыкального клуба, который, возможно, прямо сейчас восседал в актовом зале, но ничего не сказал Каору, который расслабленно шел рядом с другом, будто и сам знал дорогу. Только перед самой дверью мальчик счел нужным предупредить о возможных посторонних людях, у которых, в отличие от них, есть полное право находиться в зале. Каору неопределенно повел плечом и аккуратно приоткрыл дверь, комично просунув голову в щель. Перед ним открылось пустое светлое помещение, на полу которого приятно играли оттенками солнечные зайчики. — Никого, — шепнул Каору и открыл дверь настежь. — Всё в нашем распоряжении, прекрасно! Синдзи, кивая, быстренько закрыл за собой дверь. Каору шагал между хаотично расставленных стульев прямо к сцене; в его белых волосах отражалось солнце. — А вот и то, ради чего мы сюда пришли, — парень ловко запрыгнул на сцену и указал на фортепиано, стоящее поодаль. — Было бы лучше, стой оно в центре сцены, но мы с тобой его вряд ли даже на сантиметр подвинем. — Если мы его подвинем, то это заметят, — нервно заметил Синдзи. Каору рассмеялся: — И что тогда? Выгонят из школы? Школа должна поощрять стремление к высокому, а не ругать за перестановку пианино. Запрыгивай, начнем играть. Синдзи потеснил на небольшой лавочке уже сидящего друга. — Я начну, — тихо произнес Каору. Полилась музыка. Сначала легко и тихо, потом, набирая силу, становилась громче и смелее. Синдзи казалось, что он слушает что-то безумно знакомое, и только он готов был вспомнить название композиции, как она внезапно менялась на новую, но такую же знакомую. Каору смешивал произведения! Это отнюдь не звучало резко, скорее, в самый раз: мелодии перетекали одна в другую так, что заметить подвох было очень сложно. Синдзи почувствовал, как его пихнули ногой; на лице Каору играла легкая улыбка. У Синдзи вспотели ладони. Как играть без нот, когда партнер в любой момент может изменить ход мелодии? Он несмело нажал на клавишу, предположительно подходящую тому, что в данный момент играл Каору. Что ж, неплохо. Синдзи нажал на другую клавишу, сыграл случайный аккорд. Губы Каору растянулись в довольной улыбке. Синдзи, заметив это краем глаза, смущенно улыбнулся и продолжил играть. Спустя пару минут зажатость пропала сама собой, оставляя лишь звуки и эмоции. Мажор плавно перетекал в минор, четыре руки бегали по клавишам, будто это было для них привычкой. Ни один из мальчиков не задумывался о том, что он сейчас играет; мелодия выходила странной, но очень живой. Лучи заходящего солнца нежно ласкали фортепиано и двух мальчиков, самозабвенно играющих мелодию, которой не было названия. — Кхм, извините, что прерываю, — прервал идиллию незнакомый голос. Парни одновременно обернулись. Возле сцены стояла молодая женщина с небольшой папкой. — Еще раз прошу прощения, что отвлекаю, но я обязана спросить, на каких основаниях вы здесь играете. Я ни в коем случае не против, просто такие вещи обычно оговаривают заранее, — неуверенно продолжила она. «Новая учительница музыки» — запоздало подумал Синдзи. Подступила паника; он беспомощно посмотрел на Каору, но тот с интересом рассматривал женщину. Молчание затянулось бы, но Синдзи совершенно неожиданно (и, конечно, необдуманно) произнес первое, что пришло в голову: — Мы собираемся участвовать в фестивале музыки, вот и пришли п-порепетировать. Каору и учительница удивленно уставились на мальчика. — А, вот как, — задумчиво проговорила учительница. Глаза у нее засветились. — Вот оно что! Это просто замечательно. Прекрасно! Вы бы слышали себя со стороны, мальчики, потому что я не могу передать это словами. Хотя, признаюсь, я не очень поняла, что именно вы играли… Синдзи ошарашено слушал покрасневшую учительницу, которая восхищенно смотрела прямо на него. — Только вот, — внезапно запнулась учительница, — я что-то не помню вас в списке участников… — Мы еще не записались, — промямлил Синдзи. — Ничего страшного! — глаза женщины загорелись пуще прежнего. — Как же нам повезло, что у меня сейчас есть нужный список! Учительница порылась в папке и извлекла из нее пугающий Синдзи до дрожи листик. — Ваши имена? Синдзи несмело посмотрел на друга. Тот в ответ легонько кивнул. — Синдзи Икари, класс 2-а, и Каору Нагиса, он, э-э, не из нашей школы, — убитым голосом произнес первый. Впрочем, учительница этого не заметила, а энергично закивала и быстро вписала имена в список. — Как необычно, ученик из другой школы… — донеслось бормотание до мальчиков. — Есть! Отлично, спасибо. Развлекайтесь! Как только дверь за ней закрылась, Синдзи обхватил голову руками и застонал. — Зачем я вообще открыл рот… Я втянул нас неизвестно во что, а бежать и отказываться сейчас будет выглядеть по-идиотски! Каору аккуратно положил руку на плечо Синдзи: — Ты чего? По-моему, фестиваль музыки звучит многообещающе. К тому же, как я понял, они не ищут каких-то выдающихся талантов, просто хотят увидеть инициативных ребят. — НО Я НЕ ИНИЦИАТИВНЫЙ! — взвыл Синдзи. — Я хочу сидеть дома, чтобы обо мне вспоминали только тогда, когда меня нужно вызвать на уроке. Я не хочу привлечь к себе так много ненужного внимания! Синдзи съёжился на лавочке и будто сразу уменьшился. Каору грустно улыбнулся, покачал головой и ободряюще взял друга за плечи: — Скажи честно: ты когда-нибудь запоминал тех, кто выступал на школьных концертах? Мальчик отрицательно покачал головой. — Как и все остальные. Не волнуйся: твоя задача — три минуты наслаждаться музыкой, не задумываясь о том, что на тебя смотрят. Сегодня у нас это получилось великолепно: ты вообще слышал, что к нам в зал зашли? Синдзи снова покачал головой. — Всё не так страшно, как ты думаешь, — успокаивающе, но уверенно сказал Каору. Мельком взглянув в окно на почти скрывшееся за горизонтом солнце, он потрепал Синдзи по плечу. — Ну что, поиграем еще немного?