Беатрис и Аудун

      Юноши и девушки, мужчины и женщины, сидя на стульях и табуретах, предложенных им, думали над словами властелина и одновременно божества. Девушка по имени Кларисса решила, что Аудун, говоря им всё это, не шутил. Взгляд его холодных очей был очень серьёзен. И юноша по имени Жан был согласен с Клариссой. Ему тоже показалось, что Аудун не шутил. Двадцати пяти гостям из всех пятидесяти тоже так показалось. Остальным — нет.       Тем временем Беатрис и Аудун помолились всем богам, чтобы гости приняли их предложение. Девушка сидела рядом с мужем, взяв того за руку, тем самым говоря, что она с ним и что она поддержит его во всём.       «Не волнуйся, милый, всё будет хорошо, — уверяла Беатрис любимого. — Я верю, что всё именно так и будет».       Песчинки сыпались сверху вниз со своей неизменной скоростью. И каждый раз, когда последняя оказывалась внизу, песочные часы переворачивались снизу вверх. Так прошёл один оборот, затем, второй, третий, и вскоре прошёл последний десятый. После него Аудун вместе с Беатрис вернулся в тронный зал за ответом. Когда он зашёл, гости посмотрели в его сторону, мгновенно вскочили со стульев и табуретов и опустились на колени перед господином и госпожой. Все без исключения.       — Ваши Темнейшества, мы клянёмся вам в верности, — в унисон произнесли они клятву. — И клянёмся служить вам верой и правдой до самой смерти!       — Милорд, — обратился Жан к Аудуну, вопросительно взглянувшего на юношу, — я убедил всех в том, что вы говорили с нами честно. Половина из нас была не согласна в начале, но мне удалось переубедить их.       — Молодец, Жан, хвалю, — Аудун подошёл к нему. — Потому ты первым получишь мои дары от моей супруги. Леди Беатрис вознаградит тебя за твою смелость.       — Благодарю вас, — промолвил тот.       — Подойди сюда, Жан, — Беатрис жестом пригласила юношу встать рядом с ней.       — Да, миледи, — Жан послушно подошёл к госпоже.       — Ближе, — попросила та.       — Как пожелаете, моя госпожа.       Жан сделал ещё пару шагов и уже стоял перед Беатрис нос к носу, чувствуя себя неловко. Девушка на глазах у всех без предупреждения резко схватила юношу за плечи и уже собралась укусить его, обнажив клыки.       — Миледи, что вы делаете? — испугался Жан, думая, какой сильной стала Беатрис, выйдя замуж за его господина. — Прошу вас, мне больно, отпустите меня.       — Поздно, мальчик, — сказала Беатрис. — А сейчас получи щедрый дар вечной жизни.       Девушка обнажила клыки и вонзила их в шею Жана, безуспешно пытавшегося высвободиться из крепкой хватки госпожи и спастись. Но, как сказала Беатрис, уже поздно. Когда она укусила вскрикнувшего от боли Жана, яд успел проникнуть в него и растечься по его жилам. Юноша обмяк в объятиях Беатрис с глазами, полными ужаса, и чуть было не рухнул на каменный пол. К счастью, Аудун вовремя успел подхватить Жана, медленно превращающегося в бессмертного воина.       Сорок девять молодых людей не ожидали от Её Темнейшества такого поступка. Напуганные, они попятились к стенам, зная, что всё равно некуда бежать. Даже стража, не знавшая о том, кто их господин и, в кого превратилась их госпожа, захотела немедля дать стрекача. Но тут же сработала тёмная магия божества, запечатавшая все выходы; она не позволила ни тем ни другим убежать.       — Вы присягнули нам в верности, — напомнил им Аудун, сердясь на них за попытку сбежать. Зал мгновенно погрузился во тьму. — Так сдержите же клятву, не становитесь предателями, клятвопреступниками, — после, тьма рассеялась, и Аудун осторожно усадил Жана на стул.       Судорожно сглотнув, к Беатрис подошла Кларисса, готовая принять дары. Ей уже сказали, что они помогут выжить и защитить дорогих людей. После Клариссы, вышедшей вслед за Жаном, сидящим без чувств на стуле, к Беатрис по очереди подошли и остальные. Однако, накопленного в течение тридцати дней, яда хватило лишь на половину полсотни поклявшихся. Последним, кто получил дар вечной жизни, был мужчина по имени Клод. Да, это тот самый человек с отросшей щетиной на лице. И ему на момент превращения было тридцать шесть лет.       Утомившаяся Беатрис устало побрела в спальню. При этом она не считала, что муж ею воспользовался. Аудун любит её и будет любить до конца их существования. По дороге в опочивальню Беатрис встретились две прачки. Они поздоровались с ней, поклонились и пожелали госпоже доброй ночи, затем, спустились дальше. Поднявшись наверх, девушка зашла в спальню и уселась в кресло, дожидаться Аудуна, который остался в зале проследить за тем, чтобы всё было как положено.       Лорд вернулся в спальню ближе к полуночи, когда небо постепенно становилось темнее. Он не выглядел уставшим, энергия в нём продолжала бить ключом.       — Любовь моя, ты утомилась? — Аудун подошёл к Беатрис, что сидела, закрыв глаза.       — Да, я устала, даже будучи хладной бессмертной, — ответила та, не поворачиваясь к нему. — Обращение новобранцев отняло у меня много сил, и яда во мне почти не осталось.       Аудун закатал рукав, прокусил своё правое запястье и протянул Беатрис руку.       — Испей моей крови, восполни утрату сил.       Девушка взяла прокушенную руку мужа, поднесла её ко рту, открыла его и вонзила клыки в открытые, ещё не успевшие зажить, ранки. Потом, она начала пить кровь любимого, казавшуюся ей сладкой, и которая с каждой секундой возвращала Беатрис то, что она утратила, кусая гостей. Одновременно с этим королева вампиров получила и воспоминания, пережитые самим Аудуном. Увиденное в них заставило Беатрис грустно улыбнуться. Насытившись, девушка отпустила руку мужа и вернула её владельцу. На руке тотчас зажили прокушенные ранки. Аудун опустил рукав рубахи.       — Спасибо, дорогой, — промолвила Беатрис.       — Как ты? — Аудун нежно взял лицо Беатрис в ладони. — Голод прошёл?       — О да, вполне, — та взяла руки его в свои и глаза закрыла. — Милый, ты невероятен.       — О чём это ты? — озадачился тот.       — Я увидела твои воспоминания, — сказала Беатрис, — со дня нашей первой встречи до сего дня.       — А, так вот что происходит, — понял Аудун, — когда делишься своей кровью. Позже нужно будет попросить придворного лекаря записать это, — решил он. — Для будущего поколения, что придёт после нас.       — Аудун, — Беатрис повернулась к нему, когда тот убрал руки и спрятал их за спиной, — мне теперь интересно, когда дитя у нас родится.       — Мне тоже это интересно, — мужчина в задумчивости взял себя за подбородок. — Но, наверняка, это не скоро случится. А до тех пор нам следует позаботиться о другой проблеме. Не так ли?       — Верно, — согласилась Беатрис. — Этот мерзавец Эрнест.       Спустя какое-то время все полсотни молодых людей, обращенные в вампиров, очнулись от состояния краткой смерти и вернулись в мир живых полуживыми мертвецами. У всех хладные тела и сердца не бьются в груди. Как только они воскресли из мёртвых к ним Беатрис и Аудун явились в полумраке.       — С возвращением, наши верные подданные, Беатрис встала посреди зала и рапростёрла руки, приветствуя новообращённых. — С сей ночи, отныне и на веки, вы становитесь сильнейшими воинами всего королевства. И в ваши обязанности будет входить защита мирян от чудовищ, что будут страшнее вас.       Жан, Кларисса, Клод, Иоанн, Ванесса, Ингер, Фриц, Дункан и все остальные внимательно слушали речь их госпожи. Они молча сидели на полу, не чувствуя холода камня и усталости. Куда бы ни пошла Беатрис, расхаживая из стороны в сторону, их взгляды, налитые кровью, следовали за ней неотрывно.       — Их называют оборотнями, — вступил Аудун, присоединившись к супруге, — но их пока что нет на сей день. Однако они скоро появятся, как только граф Реджинальд начнёт действовать, и будут нести по этим землям несправедливости. Они будут убивать и уничтожать всё и всех на своём пути. Ну а мы с вами не допустим хаоса и разрушений.       — Леди Беатрис вам уже сказала, что мы будем делать, — продолжил властелин вампиров. — А я добавлю к сказанному: мы — бессмертные — веками будем стоять на защите уязвимых людей, тайно, в самые тёмные времена, — Аудун взмахнул рукой и перед взором воинов возникла картина.       Всё в ней двигалось, как по волшебству. Они видели, как сражаются вампиры, облаченные в латы и вооружённые мечами, щитами, копьями и прочим оружием, сражаются с большими, как вол, прямоходящими волками.       — От заката до рассвета, — слышался голос Аудуна его воинам, — и исчезать во тьме с рассветом.       — Никто не должен знать о нашем существовании, — добавила Беатрис, подойдя к Жана и, взглянув ему в глаза. Тот опустил взгляд. — Ты понял меня? «Сын» мой.       — Да, моя госпожа, — ответил парень.       — Ибо ты будешь руководить всеми собратьями и сёстрами, — Беатрис поднялась с колен и отступила. — Ты, и все они, должны будете в последний раз увидеться с вашими семьями, а затем, забыть о них, навсегда.       — Госпожа, а где мы будем жить? — задала вопрос Ванесса.       — Да, — включилась Ингер в разговор, молчавшая до сих пор, — ведь отныне у нас нет дома.       — Хороший вопрос, — заметил Аудун. — Не тревожьтесь об этом. Временно вы поселитесь в воинских казармах. До тех пор, пока я не найду для нас всех новый дом. Обо всём остальном я тоже позабочусь.