В условиях неочевидности

      Когда мы наконец выгрузили вещи, то я сразу вспомнила и очень заволновалась, что Долька испугается Сумо или сам он вдруг будет рассержен на неё, однако всё на удивление легко и быстро решилось. Псу было по большей части всё равно, да и выдре тоже, ибо новое место всё же интересовало её гораздо больше, чем огромный семидесятикилограммовый Сенбернар.              Вот и славно!              Мистер Андерсон зашёл в дом, почти сразу же после нас. Хм… Теперь тут, кстати, гораздо чище. Возможно, Коннор приложил свою руку.              — О, отлично! — мистер Андерсон с улыбкой положил пакеты на стол. — Я принёс продукты. Ты, наверное, не кушала ещё, а надо бы. Сейчас что-нибудь сварганим. Правда не особо умею, но…              — Ничего страшного! Я не хочу вас утруждать! — тут же перебила я его, замахав руками. Видимо, он ещё и сам не ужинал, а только относительно недавно пришёл с работы. — Давайте я сготовлю? У меня вроде… Неплохо получаются некоторые блюда. А вы посидите, матч посмотрите пока.              Я заметила баскетбольную игру по телевизору, которую, вероятно, смотрел мистер Андерсон до моего приезда. Он их очень любит, как я понимаю.              — Да я бы… — замешкавшись, тут же начал он.              — Я помогу вам, мисс Чейз. — на подмогу неожиданно пришёл Коннор.              — Тогда отлично! Решено! — я улыбнулась им двоим и пошла к бумажным пакетам, чтобы разобрать продукты. Всё же надо ещё понять, что там внутри и что я могу из этого приготовить.              Хэнк побурчал и всё же ушёл в гостиную. Сев на диван, стал смотреть матч, изредка поглядывая в сторону кухни, а в частности на нас с напарником.              Коннор стоял и ожидал моего вердикта.              — Лазанья и салат из пекинской капусты. — сказала ему я немного деловито, будто настоящий и профессиональный шеф-повар, знающий своё дело. — Помой овощи, пожалуйста, а я пока разберусь с тестом.              Он лишь качнул головой и начал выполнять.              Кухня у Хэнка небольшая, так что мы с Коннором то и дело мешали друг другу и иногда попадали в неловкое положение: то я не пропущу его случайно, то он меня. Даже столкнуться уже успели, за что оба поспешно начали извиняться.              И я порой чувствовала взгляд на себе. Коннор заканчивал многие поручения раньше и был в ожидании, так что я прям ощущала, как он смотрит. Беспрерывно. Было весьма неловко, а самое главное странно. Я ведь даже не понимаю причину его внимательного взгляда. Раньше он просто смотрел вперёд перед собой и молчал, а сейчас… Совсем иначе.              Ну конечно! Я дура! Он теперь девиант! Не удивительно, что его взгляд стал живее и он не пялится тупо вперёд. Он рассматривает, изучает, думает о чём-то, а главное, что больше не по программе и прочим штучкам. О чём-то своём. Какая же я тупица! И пока я там размышляла об этом, нож соскользнул с помидора и просто резанул мне кожу. Класс!              Как банально…              — Ах. Тц. — я стала тихонько рассматривать указательный палец, но это, естественно, совсем не укрылось от супер внимательного и к тому же без того сфокусированного на мне Коннора.              — Нужно обработать рану. Я сейчас. — он скрылся из кухни в сторону ванной и вернулся уже с небольшой аптечкой.              Достав оттуда какой-то антисептик, он незамедлительно и даже не предупредив, брызнул мне его на палец.              — Ауч, ай! Щипит! — я думала, что стерплю, однако это было так резко и больно, что я всё же не сдержалась и дёрнула руку к себе, немного грубо вырвав её из его. Так всегда. Кажется, что какие-то маленькие порезы болят куда сильнее, чем более серьёзные ранения. Хотя, возможно, во втором случае просто помогают адреналин и эндорфин.              Коннор словно испугался и опешил от резкости, которую явно не ждал. Он смотрел на меня удивлённо, пока диод его быстро мигал жёлтым. Видимо… Изучал случившееся и кажись пытался понять оптимальные последующие действия, которые теперь уже меня саму весьма удивили и заставили впасть в ступор, да так, что я распахнула глаза и стала откровенно пялиться. Коннор вновь, но уже будто виновато взялся за мою кисть, чуточку и осторожно притянул её к себе ближе и затем, немного склонившись головой к пальцам… Заботливо подул на порез. И пускай уже было поздно, ведь боли почти и не осталось, но… Как это мило!              О, боже! Не о том ты думаешь, Чейз! Не о том! Соберись!              Пока я там приходила в себя, то и не заметила, как ловко он всё доделал, и на пальце теперь аккуратно красовался пластырь телесного цвета.              — Готово. — он стал убирать всё обратно в аптечку. — Будьте осторожны.              Я согласно и тихонько угукнула, словно конкретно накосячила ранее, отблагодарила и продолжила резать злосчастный кусочек помидора, вернувшись к столешнице. Получай, гадёныш красный! А нет… Виноват же по сути нож, который меня и порезал. Или… Коннор? Ведь он же отвлёк меня своим взглядом. Но, по идее, он ничего не сделал, и я отвлеклась сама, начиная глубоко витать в мыслях. Или же… Да кто, блин, вообще виноват-то, а? А… А ну-ка погодите-ка… Я что ли получается?! Да не… Бред какой-то. Точно бред.              Еда уже сготовилась, и мы слегка прибрались за собой после готовки, хотя тут осталось ещё немало грязной посуды.              И вуаля! Всё наконец было разложено на столе для мистера Андерсона.              — А ты чего? Есть не будешь? — садясь на место, спросил он.              — Ммм… Я в гостинице уже перекусила. Тем более перед сном особо не ем.              — Ну… Как знаете. А я буду. — пожав плечами, он наложил себе порцию, а мы же с Коннором просто сели рядом.              — Спасибо, что приютили меня. — не будет лишний раз отблагодарить за такую щедрость и гостеприимство, но уже прямо с глазу на глаз. — Я обещаю, как только, так сразу поеду к себе.              — Да ладно тебе! Я не против. Коннор, наверное, тоже?              — Да. — напарник с небольшой улыбкой тут же качнул головой. — Я рад, что вы с нами.              Я смутилась. И всё же… Они оба очень хорошие.              — Ну как? — решила я узнать оценку для моего блюда. Интересно всё-таки, ведь повар я на деле так себе. Никогда мне это дельце не давалось. Умею разве что пару блюд, но в основном лучше всего выходят сладкие. Пироги, да печеньки — всё моё кухонное мастерство на этом и ограничивается.              — Отлично! Весьма недурно готовишь. Может… На подольше останешься? Я твою стряпню покушаю. — шутя, улыбнулся Хэнк, а я слегка посмеялась в кулачок, но вдруг в голове возник вопрос, который я тут же задала:              — А Коннор… — мой взгляд скользнул в его сторону. — Разве совсем не умеет готовить?              — В моей программе таких функций не было прописано. — объяснился он сам, что логично. — Но я могу узнать рецепты из сети, изучить их и попробовать повторить.              Ну да… Всё же он детектив, а не повар. Даже он чего-то не умеет и должен чему-то с нуля учиться.              — А, ну да… Действительно.              Разговор потихоньку продолжался, и мы болтали уже о работе, а именно о нашем сегодняшнем первом дне. Хэнк нас похвалил, а особенно меня.              — Коннор-то ладно, он андроид и был запрограммирован на идеальность выполнения работы. Хотя… Всё же не всегда особо получалось. А вот ты… Я то думал девочка скромная и трусливая, будешь вечно не справляться, а я то и дело исправлять твои косяки.              Эти слова меня не удивили и не обидели. Оно и ясно. Новобранцы, тем более в полиции, в столь непростой работе, часто не справляются и бросают всё в первые же года практики. Тем более я девушка и очень молодая. Возможно, в этом тоже есть свои нюансы и причины для предвзятости.              — Но ты явно не отставала от нашего супер крутого андроида. — Хэнк хлопнул по плечу Коннора и по-доброму заулыбался. Тот тоже в ответ улыбнулся, слегка присевши от тяжести чужой руки. — И это в прямом смысле. Ты бежала вполне наравне с ним, а это отличный результат, я думаю.              Хах… Ну что-то Хэнк меня прям расхвалил. На деле же, мне до Коннора очень далеко. Я в любом случае и всегда буду менее быстрой, проворной и умной, чем он. Мне или почти любому человеку уж точно не тягаться с андроидами. Или, более грубо, ходячими базами данных на ножках без чувства усталости, лени и других ограничений тела или организма. Задача эта… Слишком тяжела. Возможно… И вовсе невыполнима.              — Благодарю вас. Мне нравилась работа и работа с вами двоими в частности, поэтому всё было так… Легко. Думаю, я вряд ли брошу всё это так просто. Мне это по душе.              — Да уж, я тоже не смог. Уж больно сильно зацепило. — он сделал небольшую паузу, словно настраиваясь на что-то. — Я хочу, чтобы вы продолжали работать так же усердно, а главное ни за что и ни перед кем не отступали. Шли до конца и напролом. Я буду поддерживать вас. Так что, если что… Ну… Знаете, где меня искать. — и он вновь расслабился. Или даже скорее, будет правильнее сказать, замешкался от неловкости и смущения. Да. Точно. — Ох… Что-то я поплыл по милостям. Я короче это… Пойду пожалуй.              Я рассмеялась. Опять-таки впервые за последнее время так искренне и радостно.              — Посуду не хотите мыть?              — Ну, оно тоже, но…              Неожиданно Хэнку позвонили и чем его же вовремя спасли. Он отошёл в сторонку, а мы с Коннором начали всё убирать со стола.              Мистер Андерсон вернулся уже через пару минут.              — Там начальник из соседнего участка приехал. Мой хороший знакомый. — начал он объяснять суть дел. — Узнал, что я теперь капитан и хочет встретиться, поболтать где-нибудь в баре. Я отъеду ненадолго. Скоро вернусь. Вы пока посмотрите за домом, ладно?              Я согласно кивнула, да и Коннор не отказался. Нам ведь по сути ничего другого и не оставалось, так что мы продолжили уборку, когда Хэнк переоделся и ушёл. И подойдя к раковине, я уже хотела начать мыть посуду, но почувствовала, что сзади кто-то стоит. Хотя в смысле «Кто-то»? Коннор же дома помимо меня и всё. Только решила опустить тарелку, которую даже ещё не успела намочить, как ощутила тёплое дыхание в районе макушки и явно малое пространство. Коннор сбоку провёл руку, слегка склонившись надо мной, и забрал тарелку. В своё ухо я так близко и тихо услышала:              — Я помою.              От этого я слегка смутилась, ведь поняла, что теперь зажата между столешницей и Коннором, но всё же смогла ловко выскользнуть вбок и вроде как естественно улыбнуться.              — Хорошо. Я тогда… Вытираю. — я взяла полотенце и стала ожидать мокрых тарелок. Первая была уже в моих руках меньше чем через минуту. — Я вот думаю, а как мы спать будем? — я вдруг резко остановилась от протирания, когда осознала. — Я в смысле! Хэнк у себя на кровати, а ты, наверное, должен был спал на диване. А теперь тут я. Как кто спать будет? Ты и я. То есть раздельно. Ты где и я где. Вот. Как бы.              Я смотрела исключительно на тарелку, которую стала вытирать ещё усерднее, дабы сделать непринуждённый вид и скрыть свой взгляд хоть куда-то. Да она ж уже сухая даже! Вон скрипит как! А ещё чуть-чуть и из белой вообще станет прозрачной!              — Я могу спать стоя, вы не забыли?              Ах, точно… Но это как-то… Не по-человечески.              — Ну это да, но как-то это… Нехорошо. — смогла таки поднять свои глазки, пускай и глядела теперь из-под небольшой чёлки. — Ты должен спать лёжа и как все. Наверное. А я приехала и… Теперь всё это не так легко сделать.              — Вам это жизненно необходимо, а мне нет. Тем более вы гостья.              Он домыл посуду и стал вытирать руки, а я так и остановилась на той самой первой и одной несчастной тарелочке, которую всё ещё держала в руке вместе с полотенцем. Хорошо хоть что не уронила.              — Я пока принесу вам постельное белье для дивана, мисс Чейз, и… — Коннор уже стал идти куда-то.              Но я вдруг перебила его, быстро подняв ладонь и заговорив:              — Коннор. Как произносится моё имя? — я задала самый простой вопрос. Для андроида точно. Тем более этого.              — Шарлотта. — обернувшись с немного удивлённым видом, ответил он. И опять его кружочек на виске выдаёт его активный мыслительный процесс.              — Верно. Это имя мне дали родители при рождении. Это ведь так и нужно, всем дают имена. — я зазвучала как-то по-умному, хотя казалось бы, я ведь сейчас объясняю самую очевидную, элементарную и без того известную ему вещь. — Попрошу тебя… Зови меня по имени, а не по фамилии. И к тому же стоит перестать на «Вы».              — Хорошо, Шарлотта. — Коннор вновь слегка улыбнулся и уже хотел уйти, но я вновь заговорила:              — А знаешь. Лучше и вовсе зови меня Чарли. Меня так близкие друзья зовут обычно. — я немного осеклась от своих же слов. Ну и ну… Что вообще ляпнула, сама хоть поняла?              Он лишь кивнул головой в согласии и пошёл за постельным, а я же отправилась в это время почистить зубы и умыться. Коннор всё принёс и уже хотел постелить, но я отказалась.              — Я хочу пока посидеть на диване и посмотреть что-нибудь. Подождать Хэнка. Вдруг что-то случится? Я не параноик, но всё же.              Я уселась на диван и стала искать что-то интересное, тыкая на пульте кнопочку. Хах… Он в пакетике. Шуршит.              — Садись. — а то он стоит в сторонке, ну я и позвала, хлопнув пару раз ладошкой по месту слева от меня.              На самом деле приглашала в принципе просто сесть и необязательно ко мне. И хотя вокруг стоит ещё два кресла, но Коннор таки уселся на диван и именно рядом со мной. Это слегка меня обрадовало. Почему точно — не знаю… Внутри что-то задрожало и щекотнуло.              Остановилась на ужастике.              — Вам нравятся такие фильмы? — спустя пару минут поинтересовался напарник.              А я, слегка хмуро и щурясь, глянула на него.              — Тебе. — он быстро исправился, а я довольно улыбнулась и вновь повернулась к телевизору.              — Не особо. Ужастики такие… Банальные. Они ведь все основаны на резком звуке, выскакиваниях и уродливых чудовищах. Кого же это не будет держать в напряжении? — и вправду так думаю. Если кто-то из-за угла выскочит, конечно, будет неприятно и заставит вздрогнуть. — Я люблю психологические хорроры. Там всегда интересно, как по мне, а концовки чаще всего приводят меня в приятный шок. И мне нравится это чувство. Это даёт повод переосмыслить то, что я только что посмотрела или искать те детали, которые я не замечала с начала просмотра. Заставляет о чём-то задумываться, а не просто посидел, поубивал время и пошёл дальше по своим делам.              И Коннор не только внимательно меня слушал, но и смотрел он точно так же. Я видела это боковым зрением и ощущала всем своим нутром. Всё же осмелела и посмотрела на него, но напрямую словив взгляд блестящих карих глаз, сразу же вновь отвернулась и начала искать что-то по телевизору. Включила какое-то приключение. Там красовалось двое молодых людей, парень и девушка. Кажется, они спасались от какой-то надвигающейся опасности. Пока не особо поняла. Но на деле, глядя в экран… Я вообще-то пыталась отвлечь себя от мысли, что рядом сидит Коннор. Почему и зачем? Без понятия.              Спустя какое-то время, уже даже начала расслабляться, как началась одна сцена. Романтическая. В фильме.              Парочка, сидя на улице возле двора, что-то говорила. Выглядели они при этом весьма взволнованно и местами смущённо. Будто вот-вот что-то произойдёт между ними. Они молоды, как я узнала по ходу сюжета, за которым всё же как-то умудрилась уследить, а ещё точнее школьники старшей школы. У них был поздний вечер, прям как и у нас тут. Они приблизились к друг другу и начали… Так чувственно и размеренно целоваться, что передавали тот трепет и посыл, который явно твердил, что они давно этого ждали. А я же вот в это время чуть не сдохла со стыда! Переключить канал будет слишком подозрительно, странно и палевно.              Но это всё навело меня на странную и неожиданную мысль… Коннор ведь по сути, наверное, не делал такого. Не целовался ведь, да? Или нет?              Я осторожно и слегка посмотрела на него, а он глядел прямо в телевизор, будто что-то там внимательно изучая. Да и жёлтый диод говорил за себя — снова глубокий мыслительный процесс в действии. Неужели его так впечатлила и заинтересовала эта сцена? И так как я сидела чуток ниже него, то думала, что это спасает меня и он не видит моего взгляда, однако какое же удивление я словила, когда Коннор посмотрел на меня лишь глазами.              Я резко и испуганно отвернулась. Ну да… Стопудово спалилась!              В фильме пара уже закончила с поцелуями, однако всё ещё болтала о чём-то, нежно гладя руки друг друга и также ласково смотря в лица. Я вновь попыталась глянуть на Коннора, но он уже откровенно смотрел на меня.              Я вздохнула и таки решилась, повернувшись к нему лицом:              — Ты же ведь никогда не целовался, верно?              Вот бы сейчас сквозь землю провалиться или чтобы меня вырубили по башке чем-то тяжёлым. Или притвориться пьяной, но я же даже не пила и это будет ещё страннее! И какой же глупый в целом вопрос! У него явно не было свободного времени вне работы, чтобы крутить шашни и романы с кем-то. Да и компания его не для этого создавала и вряд ли бы позволила такие вольности. Хах… Тем более ранее он был не девиантом, так что… Шансы к такому событию, как поцелуй… Совсем почти сравнялись с нулём.              — Нет. Я никогда этого не делал.              — Ну… Это неудивительно. Я в смысле, тебе было не до того. — я решила сразу объяснить свои слова. — Но… У тебя много шансов.              На его лице появились очевидные вопросительные нотки.              — Ну… — даже не знаю как сказать. Или меня просто начало одолевать смущение и волнение, что не дают здраво мыслить. — Ты красивый, и у тебя много перспектив с такой милой внешностью. И я весьма уверена, что многие девушки не пройдут мимо тебя просто так.              — Я думаю, что мимо тебя тоже не пройдут.              — Не пройдут девушки? — я тут же засмеялась, прикрывая губы ладонью.              Коннор хотел уже объяснить, но я перебила:              — Шучу. Я поняла тебя. И… Хм. — на моих губах вдруг нарисовалась довольная ухмылка. — Это вообще-то тоже недурно.              — Ты очень красивая.              От таких неожиданных слов я смутилась окончательно и по полной. Не то чтобы сомневалась в своей красоте на все сто процентов, но слышать такие приятные слова… Всё равно приятно. И от Коннора словно бы и вовсе вдвойне.              — Спасибо. А ты довольно милый. — я заулыбалась, как дурочка, потому что уже не могла держать себя в руках и оно вырывалось всё само. Стала задевать свой кончик носа пальчиком. Привычка, ясно и твёрдо дающая понять, что я в жутчайшем смущении.              И ведь похоже верно говорят, что ночь — это время откровений и когда люди становятся более честными, раскрепощёнными, а порой даже делают в такой момент огромные и рискованные глупости. Видимо, это именно ночное время на меня так и влияет. Непонятная и откуда-то взявшаяся смелость, эта уверенность в своих действиях и растворяющийся страх каких-либо последствий.              Я вновь начала смотреть телевизор, дабы скрыть красные щёки и как-то отвлечь себя от пылающих ушей. Ооох… Как же плохо и местами обидно, что любые изменения на моей бледной коже видны сразу и просто отлично.              И даже так, но я не смогла себя вновь удержать от любопытства и посмотрела ему в глаза снова:              — А что именно во мне красивого?              Ну я просто должна знать, чтобы спать по ночам спокойно! Сказать кому-то «Ты красивый» — это очень просто, а вот объяснить почему уже не так уж и легко. И уж тем более заверить в искренности бывает и вовсе почти невозможно.              Я считаю Коннора милым, потому что… Его поведение порой именно такое. Эта милая и непослушная прядка волос, вечно выбивающаяся с такой постоянно идеально уложенной причёски, несмотря на его серьёзную профессию и в целом образ. Милая улыбка, которая не совсем уж и всегда заметная, однако в этом всё же было какое-то тёплое очарование. И его необычный, хрипловатый, но всё равно приятный для ушей голос, который вечно говорит только хорошие слова, хотя и не факт, что правдивые. И пускай иногда смущающий и пугающий, но взгляд красивых, блестящих и таких притягательных карих глаз. Как у милого щеночка. Кажется… Сначала его хотели сделать моделью, а не детективом.              И есть на деле ещё куча всего другого, но что я вряд ли озвучу ему так просто.              Забавно однако… У меня смелости не хватит рассказать ему все эти мысли, а вот он пускай мне рассказывает! Я хитрюга. Думаю, он намного честнее и смелее меня в этом плане. А то я и так много позорюсь перед ним своими нелепыми словами, которые потом пытаюсь объяснить. Хотя стоит заметить, что вроде больше нигде так не запинаюсь. Странно. Неужто он так на меня влияет? Ох, нет-нет! Усталость. Я целый день трудилась и просто теперь измотана.              — Твои волосы. Красивые и очень заметные. Тебя сложно потерять в толпе и трудно забыть после общения. — тут же хихикнула от его слов. Боже мой, да я чокнулась! — Насыщенный имбирно-рыжий цвет и их длина действительно поражают.              — Ну… Я зову его цветом ржавчины, ха-ха… — я хотела пошутить, но вышло только ляпнуть глупость. Остановись же уже, Шарлотта!              Но, кажется, Коннор оценил шутку и слегка посмеялся, прикрыв веки. Я улыбнулась тоже, но скорее от облегчения. И какой же он всё-таки милый… Боже мой! Создатели Коннора, вы чёртовы изверги! Нельзя же так!              — И их запах. — добавил он, и я глянула на него с удивлением.              — Разве ты… Чувствуешь запахи? Я в плане… — я совсем не знала, как правильно выразиться. — Ну…              — Я могу понять состав воздуха, обнаружить частицы и примеси, но с девиацией, кажется, стал различать их эмоционально. Хотя не так сильно, как люди, но какие-то запахи я запоминаю, узнаю, или они начинают мне мысленно нравиться, в то время как некоторые же наоборот нет. Тоже самое и со вкусом. Это появилось у многих оживших андроидов. — он приостановился и затем таки продолжил, но уже как-то задумчиво и немного затихнув. — И я думаю… Может быть… Это было сделано намеренно кем-то из создателей? Возможно, они ждали, что мы… Станем девиантами?              Немного в шоке. И вправду что ли так было задумано, или из-за девиации у андроидов неожиданно оно появилось само, и никто не мог знать, что такое вообще произойдёт?              — Думаешь? — задумчиво произнесла я.              Кажется, это заставило задуматься не только меня, но и Коннора. А по его весьма, как мне показалось, грустному виду, это заставляет испытывать какие-то негативные эмоции. Может, решением и нахождением ответов именно на такие вопросы он и помогает время от времени Маркусу в башне? Думаю… Да. Однако, видимо, даётся это нелегко и с не очень позитивными результатами.              Я решила хоть как-то отвлечь его:              — Хэй, ааа… Ещё что-то… Кроме моих волос тебе нравится? — сейчас говорить обо мне это так эгоистично и даже странно, но мне показалось это правда поможет. Так он немного уйдёт от той темы, начнёт думать о других вещах, которые, быть может, принесут ему хорошие эмоции и чувства. Глупость творю. Да. Знаю. Но уже поздно что-то исправлять.              — Твои глаза. — всё же он легко отошёл от этого. Может… Я ошиблась, что его это настолько гложет? Вероятно. — Большие и красивые. Их зелёный цвет вкупе с рыжими волосами придают тебе особый шарм. Какое-то невероятное обаяние, притягивание и расположение к себе окружающих.              — Знаешь, а мне вот твои нравятся. Милые очень. И при этом выразительные! Будто всю правду знают. Очень полезно для детектива!              — Веснушки. — и пускай он говорил о них, однако всё равно не опустил никуда свой взгляд с моих глаз. — Они украшают всё твоё тело: твои руки, пальцы, шею, но особенно лицо. На щёчках с ямочками и на слегка вздёрнутом носу. Это делает тебя очень милой.              — А мне нравится твоя вечно крутая причёска! Она хоть когда-нибудь бывает растрёпанной, хах? Её, наверное, никакой ветер не возьмёт! — я слегка рассмеялась от своих же слов, а Коннор, дёрнув уголком губ, смотрел на это с таким интересом и так внимательно, будто хотел запомнить каждую деталь во мне в этот короткий момент.              — Улыбка. Такая заразная и жизнерадостная. Ты мало улыбаешься и не всегда так эмоционально, поэтому это редкое, но, наверное, можно сказать… Желанное явление. Хотелось бы… Видеть тебя такой чаще.              — Нууу… Поводов не так много, чтобы задорно рассмеяться. Да и ты, кстати, тоже пока не радуешь эмоциональным спектром, знаешь ли! — я в шутку немного надула губы и кулачком пихнула его в плечо, однако затем всё же вновь расплылась в глупенькой улыбочке. — Но я надеюсь, что будет время, когда мы все вместе будет сидеть вот так же за столом и праздновать какие-то события, праздники, важные даты или же просто собираться, как сегодня после тяжёлого рабочего дня, и весело, от души смеяться.              После небольшой паузы и какого-то вновь задумчивого вида, Коннор произнёс:              — У меня нет души.              Я знатно опешила. Звучало как-то… Грустно.              — У меня тоже её нет. — я искренне поддержала его, и отчего его брови удивлённо подпрыгнули, словно он не был уверен, что расслышал меня правильно. — Я вообще не верю в эти, как по мне, глупости. Душа или гороскопы, ну знаешь там ещё всякие глупые знаки, гадания на картах или по линиям на руках. Глупость же! Как судьба может быть заранее решена, когда вокруг столько вариантов и порой таких безумных! Да и люди точно выбирают их сами! Это же так… Глупо! Ой, ха-ха… Кажется… Слишком много слова «глупость». Хах, прости…              Почесав за ухом и издав нервный смешок, я краем глаза заметила, что фильм уже верно подходил к концовке. Прошло уже порядком около двух часов, но Хэнка всё так и не видно. Подозреваю, придёт он гораздо позже. Позднее, чем я думала. А ему же ещё работать завтра… Совсем себя не бережёт и тем более в таком-то возрасте.              Долька лежала недалеко в клетке, а Сумо был у наших ног и мирно спал, при этом слегка похрапывая.              Я обернулась к Коннору, который, как оказалось, был уж очень близко. Или это я пододвинулась со временем, пока мы болтали? Наверное, моя вина, ибо много жестикулирую и вечно не могу усидеться на одном месте. Уже прикасалась плечом к его плечу, и пускай находясь ниже, но всё же была близко к лицу. Глянула на его губы совсем быстро и совершенно случайно, а после торопливо перевела взгляд в его глаза. Коннор же, оказывается, сделал всё то же самое.              Я заметила, как он… Кажется… Начал тянуться, слегка наклоняясь ко мне, а я не поняв, что меня вообще мотивирует… Потянулась тоже.              Казалось… Шла вечность.              Я прикрыла глаза, но всё ещё что-то видела, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию, которая уж точно выходила из-под контроля. Уже чувствовала его тёплое дыхание на губах, как и он, вероятно, чувствовал моё. Но я резко опомнилась.              Что я… Творю?              Как я могу вообще сейчас вот это всё делать? Особенно когда… Разве… В плане… Не знаю. Я… Испугалась? Мне… Страшно? Мне страшно. Нам не следует, я ведь… Мы же с ним… Я не знаю! Не знаю! Я даже объяснить ничего толком не могу! Но нам… Нет.              Я открыла глаза и захотела что-то сказать, но слова не шли. Лишь их начала и то, более походящие на элементарные звуки.              — Я… Мне… Кажется, мы ничего не поймём, если не будем смотреть фильм. — я обернулась к телевизору, пытаясь взять себя в руки и привести внутри всё в порядок. Вновь всё лицо и уши пылают огнём, но в животе приятное чувство. Словно всё перевернулось, сжалось и в тот же момент приятно расслабилось. Растеклось по всему телу тёплой волной.              Я чувствовала, как Коннор был всё ещё в том же наклоненном положении, но вскоре медленно выпрямился и тоже стал смотреть в сторону телевизора.              И ведь сбивать режим сна дело самое простое. Часы уже показывали час ночи, и мой организм начал сам собой засыпать. Я слегка зевнула, однако упёрто пыталась держать веки открытыми. И как бы я стойко не держалась, но всё равно не смогла продержаться и дольше десяти минут.              Под тихий говор телевизора и слабый храп Сумо я и не заметила как заснула, навалившись на Коннора.              Теперь и я тихо посапывла, уже явно начиная видеть какие-то сны.