Первенец

Двое слуг бегут по коридору с кувшинами воды. Чем ближе они к покоям королевской четы, тем слышнее громкие болезненные стоны и крики. У дверей комнаты столпилась целая толпа, состоящая из возмущённых лекарей, которых старшая ведьма даже на порог не пускает, советников, которые с волнением ждут появления нового члена королевской семьи, и сам король со своей тёщей, которым, собственно, и несли кувшины с водой. Чонгук стоит у дверей совсем бледный и больше всего ему хочется отпустить себя и сорваться на галдящих вокруг подданных, прогнать их, чтобы остаться со страхом и волнением один на один. В рассудке он остаётся, кажется, только благодаря старшей альфе, которая пытается его успокоить тем, что уже множество раз была на его месте, и всё было в порядке. В Тэхёна и малыша сейчас остаётся только верить, а нервное состояние альфы им может передаться. Сложно сказать сколько король проторчал у дверей. Лекари и советники уходили по несколько раз, возвращаясь только через пару часов. Старшая омега показывалась иногда в дверях, прося новые тазики с водой и тряпки. В редкие паузы между схватками Чонгук через немного приоткрытую дверь пытался говорить с Тэхёном, который устало и слабо хихикал, слыша, как срывается голос супруга. И если для короля, казалось, прошла вечность, то ему страшно представить, что чувствовала всё это время ведьма. И в самый тяжёлый момент, когда крик Тэхёна заставил внутри всё болезненно свернуться, король услышал надрывный детский плач. В коридоре все присутствующие замерли с благоговением, вслушиваясь в звуки новой жизни. Чонгук не мог даже пошевелиться, стоя перед дверьми в собственные покои и позволяя соленым дорожкам бежать по щекам. Крепкие руки Саиры осторожно сжали его плечи, подталкивая вперёд. Старшая альфа, сама хлюпая носом, тихо посмеивалась, когда остолбеневшего от шока короля пришлось двигать, уже приложив силы. Двери перед ними раскрылись и в следующую секунду отделили от внешнего мира. Перед глазами альф сначала предстала уставшая и взмокшая Миён, которая взяв за руку Чонгука, подвела его к кровати и тут же отошла, позволяя молодым родителям пережить этот момент вместе. Тэхён выглядел измученным и очень бледным, но то, как сияла счастливая улыбка на его лице, Чонгуку никогда не забыть. Они оба без каких-либо слов перевели взгляд на маленький завёрнутый сопящий комочек в руках ведьмы. Король присел на кровать, целуя супруга в лоб. — Не знаю, как тебя благодарить, — прошептал альфа, — Я даже не знаю, что вообще должен сказать. Все слова как будто бы вылетели из головы. — Будь у меня силы, — хмыкает Тэхён, — Я бы высказал тебе, как тут намучился. — Приятно знать, что твоя язвительность осталась при тебе, — с притворным облегчением выдыхает король. — Есть вероятность, что Юну она передалась по наследству. Чонгук вздрагивает, переводя взгляд на супруга. Голос его предательски срывается стоит ему увидеть слёзы в любимых глазах, а с губ сорваться имени матери. — Юн? Как Юна? — Тебе нравится? — шепчет Тэхён. — Я счастлив, — всхлипывает Чонгук, — Я так счастлив, что ты моя судьба. Их ладони подсвечиваются зелёным, как доказательство выполнения заключённой когда-то сделки. Но они обрели гораздо больше оговорённого… Любовь. И её свидетельством стал их первенец.

Конец.