Моя малышка Ёсунг. Девочка, которую я несмело мог назвать своей дочерью. Она сразу поняла, что «Гадкий кальмар» — это я, её созвездие. За это я был ей благодарен. И в итоге эта встреча меня относительно порадовала...
***
Я не понимал, сколько времени прошло, но частично осознавал голоса, которые меня окружали. Сначала это были Ли Сольхва и Айлин. Помню, они усердно старались сделать всё возможное, чтобы я не проснулся. Потом тьма. Ещё смутно слышались радостные, с ноткой приглушенной грусти голоса Ли Гильёна, Шин Ёсунг и Ли Хёнсона. Они в основном рассказывали о том, как прошли эти три года. И в особенности уделяли внимание тому, как им меня не хватало. Один раз слышал Хан Суён, Ли Джихё и маму. А вот Чон Хивон, Ю Сана и Ю Джунхека — ни разу. Я был уверен, что хочу вернуться к ним, но вместе с этим я желал остаться в 1 863 регрессии Ю Джунхека до конца. Поэтому мне пришлось бороться с самим собой, чтобы выбрать что-то одно. И теперь, когда я вернулся, меня тут же заперли. Мне придётся соврать, если скажу, что не знаю, почему так случилось. Конечно, им больше не хотелось меня терять и снова чувствовать себя бессильными. Я понимал их чувства и не препятствовал этим действиям, так как и сам чувствовал вину. Но также я не мог не признать, что сейчас они все стали сильнее. Даже сильнее, чем можно было предположить. И Ю Джунхек тоже. Было немного грустно осознавать, что никто из них на самом деле не понимает причин моих поступков. У меня не было выбора при заключении договора со Скрытным Интриганом. Я ни в коем случае не мог допустить гибель ни одного из них вместе с 73 Демоническим миром, и любой ценой предотвратил бы это. Именно поэтому все эти три года были вынужденной мерой ради их спасения. Однако я не требовал от них понимания, как и они не требовали от меня конкретных объяснений. Мне уже было достаточно того, что они все были живы. Это утешало.***
Не помню, сколько раз я просыпался и проваливался обратно в сон. Меня регулярно заставляли вернуться в состояние забытья, поэтому мне казалось, что я уже давно не слышал как они говорят. Мне хотелось вернуться к ним, хотелось поделиться тем, куда я пропал. Но также всё больше казалось, что они боялись правды и не хотели меня слушать, и именно поэтому я так долго оставался в мире снов. В мире снов, где мне приходилось видеть одну лишь одинокую тьму.***
Я не знаю, сколько мне пришлось находиться в бессознательном состоянии. Я потерял счет времени с самого начала. Но каким-то образом мне удавалось слышать косвенные сообщения от созвездий: <Созвездие «Демоноподобный огненный судья» мотает головой и с горечью вздыхает.> <Созвездие «Демоноподобный огненный судья» хочет помочь Вам.> <Созвездие «Демоноподобный огненный судья» пытается убедить своё воплощение прекратить удерживать Вас.> <Созвездие «Узник золотого обруча» сочувствует Вам.> <Созвездие «Лысый Генерал Справедливости» с грустью гладит себя по лысине.> <Созвездие «Чёрный Огненный Дракон Бездны» проявляет агрессию в сторону своего воплощения «Хан Союнг».> <Созвездие «Скрытный Интриган» смотрит на Вас.> Даже «он» был среди них. Это показалось мне ироничным. Однако больше всего я волновался за Уриэль. Она ведь получила наказание. Уверен, созвездие всё это время не могло связаться с Чон Хивон. «Уриэль, не надо… Ты только ещё больше испортишь ваши с ней отношения… Не надо…» <Созвездие «Демонический Король Спасения» просит «Демоноподобного Огненного Судью» не вмешиваться.> Удивительно, но каким-то образом я мог отправлять косвенные сообщения. И всё же это не облегчало мою ситуацию. Я не хотел таким образом общаться с группой. Ведь, прежде всего, это они не хотели говорить со мной. <Созвездие «Демоноподобный Огненный Судья» возмущается.> «Не надо…» <Созвездие «Демонический Король Спасения» просит не вмешиваться, поскольку это их решение.> Я уже был готов снова впасть в сон, однако после последующего сообщения почувствовал, будто меня закинули в какой-то водоворот. <Созвездие «Скрытный Интриган» сверлит Вас взглядом.>***
Из окна светило солнце, которое напоминало о том, что было уже утро. Как только я открыл глаза, то сразу же вскочил. Я почувствовал выступивший холодный пот и вспомнил о том, что мне приснился какой-то кошмар. Оглядываясь, я с опозданием осознал, что меня разбудил будильник на телефоне, который лежал на прикроватной тумбочке. Вытирая пот со лба, я почувствовал, как из моих глаз потекли слезы. — А? Было такое ощущение, будто меня поглощало необъятное одиночество, отчаяние и безысходность. Не знаю почему, но я даже заплакал, стремясь высвободить все эти чувства, которые, как казалось, накопились во мне за большой промежуток времени. Я не заметил когда и как, но в комнату зашла мама и теперь пыталась успокоить меня. По началу она пыталась узнать, что случилось, но мне было сложно что-то ей ответить. Казалось, будто все эти чувства скопились в моём горле большим комом и мешали говорить. От этого ощущения было очень тяжело и я не мог ни вскрикнуть, ни вдохнуть, открыв рот в приступе бессильного удушья. Мама быстро осознала моё состояние и молча села рядом, прикоснувшись к моей спине, всё также непрерывно дрожащей, как и все остальное тело. — Кажется, сегодня ты не пойдёшь в университет… — вздохнула она, крепче меня обнимая. Не помню, сколько прошло времени, но когда я затих, моя голова уже покоилась у мамы на коленях. Сам я лежал и смотрел в окно, думая над тем, почему только что так рыдал. Ведь я никогда в жизни не плакал так, как сейчас. — Дорогой, ну что? Тебе лучше? — тихий голос матери успокоил меня окончательно. Прикрыв глаза, я размеренно вдохнул и ответил ей: — Да… Кажется, мне просто приснился плохой сон… Судя по тому, как мама замерла и какую паузу выдержала перед ответом, она не поверила мне. — ...То, что только что было - действительно просто реакция на плохой сон? — немного недоверчивым голосом спросила Ли Сукён. Сделав новый глубокий вздох, я повторил уже более уверенным голосом, невидящим взглядом смотря в окно: — Да, это был плохой сон. Очень плохой, хотя я и не помню, о чём именно он был. Видимо, остался только очень неприятный осадок, как это всегда бывает… Мама поглаживала меня по голове, зная, что меня это всегда успокаивало. — Ну ладно, — кажется, теперь она всё же верит мне. Хотя я и сам сомневался в правдивости своих слов, но другого объяснения действительно не видел. Я ясно помнил, что вчера был день рождения Хан Суён. Помнил, как мы праздновали его допоздна. Похоже, из-за выпитого тогда алкоголя мне и приснилось что-то крайне непонятное. — Сможешь пойти в университет? Мне пришлось сесть в кровати и взять телефон в руки, чтобы посмотреть на время и оценить ситуацию. Цифры на экране смартфона говорили мне, что при должном желании я вполне могу успеть на вторую пару. Я повернул голову в сторону мамы и с фирменной улыбкой заявил: — Мам, я прямо сейчас съем твой завтрак, приведу себя в порядок и пойду на учёбу. Мне никак нельзя пропускать её. При этих словах я улыбнулся, чтобы дать понять ей, что всё уже хорошо, и этот плохой сон остался лишь сном. Мама улыбнулась в ответ и, протянув свою ладонь к моей щеке, провела по ней большим пальцем. — Хорошо. Тогда иди сразу кушать, а потом прими душ. Она встала с кровати и обыденной, свойственной только ей походкой покинула мою комнату. «Мама… Спасибо, что ты всегда рядом» Я улыбнулся, смотря ей вслед, и задумался над тем, как стоит провести этот день.