Превышая разумные пределы

– Бен… Бен, пожалуйста. – Думаешь, я стану это терпеть, ты, тупая шлюха, – выплюнул он ругательства жене в лицо, удерживая ее волосы в крепкой хватке. – Я ничего не сделала, пожалуйста, милый, ты просто выпил лишнего, – молила его Рей. – Ах ты мелкая дрянь! Тяжелая ладонь с размаху встретилась с ее маленькой щекой. На несколько секунд она оглохла. Перед глазами плясали черные мушки. Воздух застрял в легких, и единственное, что она смогла из себя выдавить, был тихий хрип. Бен, как пушинку, поднял ее с пола и, словно мешок, швырнул на кровать. – Понравилось флиртовать с ним? Понравился танец? – зло сыпал он риторическими вопросами, разрывая лиф вечернего платья жены. – Я отучу тебя от твоего блядского поведения, я сделаю из тебя послушную жену. – Не надо… Бен, – сорвался с ее окровавленных губ умоляющий вопль, но он быстро заткнул ее грубым поцелуем. – Папочки больше нет, принцесса. Тебе, блядь, никто не поможет, так что не рыпайся, – рычал он, забираясь под ее юбку. Рейчел знала, что лучше не сопротивляться ему, что в таком состоянии он может ударить ее снова, поэтому тихо рыдала, пока он полночи наказывал ее, грубо вбиваясь в ее безвольное тело. Она ничего не сделала. Просто согласилась на танец с именинником, пока Бен отошел урегулировать рабочие вопросы с Хаксом по телефону. Их пригласил на свой день рождения лорд Форман, отец ее подруги Кристины. Ну конечно, пятидесятипятилетний любитель женщин не упустил момент, чтобы пофлиртовать с подругой своей дочери. Рейчел в шутливой форме отвечала, пока не заметила злобного сверлящего взгляда мужа. Она благодарила бога за то, что Бену не взбрело в голову устроить публичную сцену ревности. Зато, когда дверь их спальни закрылась за ее спиной, она ощутила сполна его собственнический характер. Прошло три года с момента рождения Томаса. Через полтора года после аварии Бена умер от инсульта отец. Рейчел носила траур много месяцев, ей было трудно свыкнуться с мыслью, что самого родного и близкого человека больше нет. Муж поддерживал ее как мог: брал больше выходных, чтобы проводить их рядом с женой; понимающе относился к ее каждодневным слезам; терпеливо слушал ее рассказы об их с отцом времяпрепровождении, когда Рейчел была еще совсем юной. Он даже не лез к ней, взывая к супружеским обязанностям, справляясь со своей нужной самостоятельно. Но спустя несколько недель после похорон первой инициативу проявила сама Рей. Немного позже Бен разрешил ей устроиться на полдня работать в галерею Саатчи*, чтобы она могла таким образом отвлечься от своего горя, а их сын не страдал от постоянного отсутствия матери. И все же ему не нравилась эта идея. Он хотел, чтобы жена сидела дома и у нее не было возможности общаться с другими мужчинами, а если такая возможность и появлялась, то только в его присутствии. Однако, отказать Рей в тяжелых для нее обстоятельствах он не мог. Это послужило катализатором новой волны его ревности. Ко всему прочему, Бена мучили сильные головные боли, сопровождаемые головокружением и тошнотой, а иногда он с криком просыпался от судорог в ноге. Ему претила мысль, что жена видит его в таком состоянии, видит его слабым и больным. Мужчина становился все более раздражительным и агрессивным. Как назло, доктор Холдо обзавелась собственной семьей и ребенком и временно не практиковала. Она оставила Бену контакт своего хорошего приятеля – доктора Магеллана, но он не был готов открывать душу новому мозгоправу. Стоило Рейчел на полчаса позже явиться после работы домой, охрана тут же все докладывала Бену, а он в свою очередь устраивал жене допрос с пристрастием за ужином. – Почему ты задержалась? – Сегодня в галерею поступило несколько новых экземпляров, мне нужно было проконтролировать их установку в выставочном зале, – устало ответила Рей. – Ммм, а может быть тебя кто-то задержал? – не унимался Бен. – Милый, прекрати. Твоя ревность здесь неуместна. – Я сам решу, где она уместна, а где нет, Рейчел, – грубо ответил он. Бен просто хотел добиться той идиллии, какая у них была раньше. Он хотел чувствовать себя единственным мужчиной в жизни своей жены, ведь он сам был ей верен. Но чем больше у Рей появлялось возможностей для общения с другими людьми, тем меньше он чувствовал себя нужным ей. Бен начал снова выпивать за ужином, а в сексе стал более агрессивен. Девушка пыталась с ним поговорить по душам, но все сводилось к тому, что он настаивал на ее увольнении. Рей не хотела уходить с работы, она хотела найти компромисс. Девушку угнетало дни напролет проводить дома, к тому же Томас недавно начал ходить в частный детский садик, программа которого полнилась разнообразием развивающих занятий. Иногда после них Рей забирала ребенка сама, и они по несколько часов гуляли в близлежащем парке, но Бену и это не нравилось. – С кем-нибудь познакомилась сегодня в парке? – Нет, мы кормили уточек и ели мороженое, – с улыбкой рассказала ему Рейчел. – И что, никто к тебе даже не подошел? – Нет, Бен, представляешь, не все считают меня неземной красоткой, с которой хотелось бы познакомиться, – съязвила девушка. – О, а ты так этим расстроена! – повысил он голос. – Я не собираюсь с тобой общаться в таком ключе, – твердо заявила она, но не успела покинуть комнаты, как муж остановил ее крепкой хваткой. – Ты будешь со мной общаться в таком ключе, пока не уволишься, – прошипел он ей на ухо. Бен не мог совладать со своими эмоциями. Он стал менее уверенным в себе. Где бы он ни был, если Рейчел не было рядом, в голову лезли неприятные картинки, на которых жена была в компании другого мужчины. Ему казалось, что он проработал с Холдо свои негативные чувства по отношению к измене Рей, проработал страх возможной измены, но, как показало время, недоверие никуда не делось, а страх снова начал расти в геометрической прогрессии. Он знал, что жена не способна была его полюбить, и Бен был готов закрывать на это глаза, пока Рей сидела дома. Мужчина и подумать не мог, что ее работа будет сводить его с ума. Ко всему прочему, Рейчел снова начала заниматься верховой ездой, которую она забросила после их свадьбы. Находясь под давлением своих эмоций и чувств, Соло решил поговорить с женой, прежде чем идти на крайние меры: – Ты больше не будешь ходить на работу, а на занятия по верховой езде тебя будет сопровождать мой человек, – заявил он ей за очередным ужином. – Что? – в недоумении уставилась на него Рей. – Ты все правильно услышала. – Нет, я буду ходить на работу, а твой человек пусть ходит с тобой, куда ты захочешь, – безапелляционно заявила она. – Рейчел, я не собираюсь с тобой это обсуждать, я просто поставил тебя перед фактом. – Да как ты, как ты смеешь мне что-то запрещать? В тот вечер он впервые ее ударил. Бен думал, что это была легкая пощечина, необходимая для того, чтобы привести Рей в чувства. Но как оказалось, «легкая пощечина» подкосила девушку словно выстрел. Она смотрела на него тогда, держась за горящую щеку, будто не верила, что он ее ударил. Бен просил прощения со слезами на глазах. Он не хотел причинять ей боль, он сам не понимал, как так вышло. В голове словно лопнул воздушный шарик, и на несколько секунд он потерял над собой контроль. И этого хватило, чтобы потом увидеть в любимых глазах шок и пелену разочарования. Смотря на желтеющий синяк на левой скуле, Рей понимала, что дальше будет только хуже. Но как ни крути, после отца самым близким человеком для нее был Бен. А теперь остался только Бен. Она не хотела терять ощущение близости с ним. Что ей делать? Наверное, сама виновата. Ведь выбор есть всегда. Но получилось, как получилось. Теперь у нее есть Томас, и все гораздо сложнее, чем отношения между двумя взрослыми людьми. Она знала, что не способна уйти от мужа с ребенком: он этого не позволит, а если попробовать скрыться, то со своими ресурсами он их быстро найдет. И тогда точно надежды на просветления ждать не придётся. Придать огласке домашнее насилие? Нет, она не переживет такого позора. «Нужно было продолжать ходить к Холдо с Беном, а не ограничиваться шестью сеансами», – с горькой усмешкой думала она. Иногда, в моменты просветления, Рейчел думала, что на самом деле все хорошо, что в каждой семье бывают неприятные эпизоды. В такие дни Бен был с ней очень мил и нежен, сам забирал ее с работы, устраивал романтические сюрпризы или организовывал пикники близ озера для нее и ребенка. Обычно они случались после крупных ссор на почве ревности Бена. Теперь она по его взгляду могла понять, когда он был готов ее ударить. Рей старалась в такие моменты уходить в другую комнату, но несколько раз муж не оставлял ее в покое, и тогда последствия ссоры она еще несколько дней наблюдала на своих руках или лице. Теперь она понимала, почему мама любила носить закрытую одежду и плотный тональный крем, не подходящий ей по типу кожи.

***

Стоял теплый весенний день. Солнце баловало своими золотистыми лучами. На лице Рейчел расцветал новый синяк, которым наградил ее муж после приема у лорда Формана. Она сидела в саду и наслаждалась кофе, как в первый день после их свадьбы. Губа неприятно саднила от каждого глотка горячего напитка. Как много она бы могла изменить, вернувшись на три года назад. Но хотела ли? Могла ли она представить, что в ее жизни не будет сына? Бен подошел сзади. Она определила его по тяжелым шагам. – О чем думаешь? – прощупывал он ее настроение, целуя жену в макушку. – Знаешь, я вспомнила, что перед свадьбой Итан звал меня сбежать с ним и попробовать начать жить с нуля, а я осталась… Интересно, что бы было, если бы я его тогда послушала? – задумчиво спросила она, пребывая в некой прострации. – Ну, мы сами делаем свой выбор, дорогая.