Отголосок прошлого

      Куроко поднял взгляд от сложенного втрое куска карты и оглянулся по сторонам. Заброшенную деревню не так легко было найти: та имела несколько названий и на карте никогда не отмечалась, а спрашивать у торговцев было бесполезно, они лишь пожимали плечами. Пришлось обходить все таверны, пабы, даже публичные дома которые попадались ему на пути. Казалось бы, найти неизвестную деревушку просто невозможно, ведь о ней никто не знал, не слышал, даже слухов и сплетен не было. У Тецуи от бессилия уже руки опускались, ведь он столько времени и сил потратил на то, чтобы разузнать, где последний раз видели Багрового Тигра, а теперь ему приходилось раз за разом слышать, что такого поселения и в помине не существует. Нет, конечно, были и те, кто слышал о ней, но они лишь мельком упоминали, что это захолустье давно обнесли и сожгли разбойники.       Если бы Тецуя слушал всех и каждого, то уже бы давно бросил эту затею с поисками. Но слухам верить нельзя. По крайней мере, пока не убедишься собственными глазами. Именно поэтому, он посещает всё больше новых мест, городов, отдалённых поселений, именно поэтому, он спрашивает буквально каждого прохожего о неизвестной никому деревне. Куроко должен был его найти, просто обязан. Но удача давно отвернулась от него, по крайней мере, ему так казалось, пока в один момент его не окликнул пожилой мужчина. Ну, как окликнул, Тецуя запнулся об его ногу, выходя из таверны. Тот сидел на земле, прислонившись к обветшалой стенке здания, раскидав свои нижние конечности в разные стороны. Конечно, как подобает джентльмену, Куроко извинился и собирался уже уходить, ведь городок, в котором он был, не славилась своей хорошей репутацией. Мужчина пробурчал что-то нечленораздельное, а потом окликнул паренька, подзывая к себе. Тецуя решил проигнорировать пьяницу — кошелёк с деньгами был ему ещё нужен. — Бесполезно. Сколько бы ты не спрашивал, сколько бы им за это не отвалил монет, они тебе не скажут, боятся.       Куроко на мгновение замер, прислушиваясь к словам старика. Неужели, он и правда что-то знает или же бредит с похмелья? — В проклятую деревню давно никто не ездит, не упоминает, даже думать о ней боятся. А знаешь почему? — мужчина хрюкнул от смеха, прикладываясь к горлышку дешёвого пойла. — Потому что верят, что накличат на себя беду, ну не идиоты ли? Наслушаются сплетен, у мимо проезжающих торговцев и ведь потом даже не заткнёшь, все кости перемоют. — Ты знаешь, где она находится? — Знаю, сам родом оттуда, — старик ухмыльнулся, когда парень всё же соизволил обернуться, — заинтересовался. — Зачем путь держишь? — Друга ищу, — коротко пояснил Тецуя. Не собирался он посвящать незнакомца, да ещё и пьяницу в свои планы. — Друга… интересные у тебя друзья, — мужчина вновь усмехнулся, — карта есть? — кивок, — хорошо, давай сюда. Что смотришь? Мне что, по-твоему, кровью отмечать? Давай, не жмоться, знаю, что у тебя в карманах всякого добра полно.       Тецуя едва нахмурился и вытащил из кармана штанов кусочек угля. Отдав старику в руки чёрный камень, неизвестно куда пропала вся его брезгливость на тот момент, но Куроко уже не стоял в нескольких метрах от мужчины, а сидел рядом с ним, смотря на то, как тот ищет нужную ему деревню. Старик разложил пергамент на песке, водя дряхлой ладонью по карте, и остановился на одной из извилистых дорожек и постучал по ней указательным пальцем. — Сейчас ты здесь. Отсюда тебе надо будет пройти на северо-восток, там тропинка, если заросла, то ориентируйся по сваленному дереву. Скорее всего, там уже никто не ходит, но ты парень молодой, прорубишь себе путь. Смотри в болоте не увязни, оно всю деревню окружает. Как только пройдёшь его, то должен будешь увидеть косой дом. Не заходи, мало ли что, мимо пройди. А дальше разберёшься сам. — А почему эту деревню называют проклятой? — поинтересовался Куроко, забирая у мужчины кусок угля и складывая карту. — Этого уже давно никто не помнит, лишь байки травят. Если так интересно, как прибудешь, спроси у местных, если они, конечно, живы ещё.       Куроко не стал это комментировать. Молча поднялся со своего места и покопавшись в левом кармане, выудил оттуда несколько золотых монет. Если даже мужчина ему соврал, то он всё равно заслуживает награду за правдоподобную чушь.       Но старик ему не соврал. Пришлось поплутать, конечно, но Куроко достаточно хорошо разбирался в местности, потому, ему не составило труда найти протоптанною дорожку. Тропа и правда давно заросла травой, а дерево стало трухлявым и покрылось мхом. Обходного пути Куроко не нашёл, поэтому пришлось переползать. Расцарапать руки, не страшно, а вот прорубить себе путь через кусты, сложнее. Физическую подготовку он давно растерял, столько лет просидишь на земле, так совсем забудешь, как саблей махать, поэтому пришлось учиться всему заново. Мышцы ныли, а пот лился градом заставляя Тецую раз за разом вытирать мокрый лоб, да убирать прилипшие пряди волос которые так и норовили закрыть обзор голубых глаз. Казалось, эти заросли были бесконечными, но спустя некоторое время, их становилось всё меньше и путь был чище, словно здесь кто-то уже побывал. А сквозь громкое стрекотание кузнечиков, стали просачиваться и другие звуки, а если точнее, то кваканье лягушек и жаб. Таким образом, Куроко понял, что шел верным путём.       Непонятно каким чудом, ему удалось не упасть в вязкую зелёную жижу, когда нога предательски соскользнула с камня. Увязнуть в болоте было бы самым отвратительным исходом в этой ситуации. Поэтому когда Тецуи удалось выровнять равновесие, он облегчённо выдохнул. Да, одежду он всё-таки запачкал, но лучше так, чем смерть. Дальше, всё было так, как и рассказывал старик. Покосившийся домик, который уже начал уходить под землю, подходить к которому Куроко не стал. Видимо, хозяева давно уже умерли, а жилищем никто пользоваться не хотел из-за его расположения рядом с болотом. Стоило ему пройти несчастную заброшку, как под ногами появилась протоптанная узкая тропинка. И судя по тому, что на кустах нет ни одной свежей ягодки, обломанных веток и следов, этим путём пользовались регулярно.       Стоило ему увидеть первые домики, как губы сами изогнулись в счастливой улыбке. Теперь, когда Куроко, наконец, добрался до нужной ему деревни, оставалось только узнать, гостил ли у них человек по имени Кагами Тайга. Поселение и правда казалось заброшенным: в ветхих домиках не горел свет, в загонах не было ни единого животного, а в округе было пусто, ни одного живого человека. Может быть, прав был тот пьяный мужчина, и в деревне правда не осталось никого из выживших. Так думал Тецуя, пока из-за угла дома не выбежал облезлый кот, а за ним довольно здоровый пёс, который загнал беднягу на ближайшее дерево. Подумать о том, что они могли быть и обычными дворнягами не успел, вслед за животными бежали двое ребят, прося тех остановиться. Значит, всё-таки не заброшенный.       Куроко сначала подумал попросить помощи у кого-нибудь из жильцов домов, но на глаза попалось заведение, которое он видел в последние несколько месяцев десятки раз. Вот кто точно мог ответить на его вопросы, так это работники местной таверны.       Дверь отворилась довольно легко и в нос сразу же ударил запах пота, дешёвой выпивки, приторных женских духов и ещё множества разных не самых приятных ароматов, о происхождении которых Тецуя даже думать не хотел. Благодаря тому, что Куроко старался привлекать к себе как можно меньше внимания многие привыкли его не замечать, поэтому сейчас горожане даже не заметили, как в помещении их стало на одного больше. А Тецуе это как раз на руку, косые взгляды да тихие перешёптывания только лишь отвлекали бы. Таверны, где бы они ни были, все одинаковые: деревянные столы, такие же скамейки и топка в центре — ничего примечательного. Не тратя время на обозревание местных пьянчуг, Куроко двинулся к хозяину таверны, который наблюдал за порядком, отделившись от народа барной стойкой. — Добрый день, могу я… — Мать твою, какого..! Ты как тут оказался?! — мужчина вскрикнул от неожиданности, когда перед глазами появился неизвестный ему парень. И когда он успел зайти? — Минуту назад вошёл. Так вы можете мне помочь? — Помочь? Ты кто вообще такой?       Гомон сзади притих и Куроко буквально спиной почувствовал, как на него уставились множество пар глаз. Только его это не особо смущало, ему было наплевать на них. — Нет смысла представляться, если ваша помощь мне будет бесполезна, поэтому, давайте сразу к делу, — Тецуя кинул на стойку небольшой мешочек. Звук монет заставил хозяина смягчить строгий взгляд и тот кивнул, намекая на то, что разговор сможет состояться. — У вас бывал молодой человек, лет двадцати, довольно высокий, с багряными длинными волосами и раздвоенными бровями, думаю, такое Вы бы запомнили, это очень хорошо бросается в глаза, на шее, по возможности, должно было висеть серебряное кольцо и зовут Кагами Тайга.       Мужчина около минуты смотрел на Тецую, а потом резко ответил: — Не было здесь таких, проваливай.       Куроко схватил мужчину за рукав и тот обернулся, собираясь выдернуть руку из чужой хватки, да так и замер. Светло-голубой взгляд мальчишки был серьёзней некуда, тот был намерен вытрясти из него всю правду, потому что, спасибо его проницательности, он заметил, как замялся перед ответом хозяин, взгляд отвёл на пару секунд, да и к тому же, деньги так и не взял. — Вы лжёте, а я не люблю, когда мне лгут. Пожалуйста, если Вы владеете хоть крупицей информации, то прошу вас, скажите. Если нужно будет, я заплачу столько, сколько Вы попросите. Но мне важно узнать, бывал ли здесь человек по имени Кагами Тайга.       Хозяин таверны сомневался, это было видно по его напряжённому лицу. Но Куроко был готов просить снова и снова, хоть на колени встать, хоть заплатить всем здесь находящимся, но ему нужна информация. Ему нужен был Кагами. Мужчина шумно выдохнул и вырвал ткань из чужих рук, забирая мешочек с деньгами, и кивнул в сторону лестницы ведущей на второй этаж. — Чтоб без драк, иначе скормлю дворовым псинам. Обоих.       Тецуя поблагодарил хозяина таверны, на что тот лишь махнул рукой, мол, вали уже, чтоб глаза мои тебя не видели, щегол. Куроко поспешил к лестнице, чтобы скрыться от неприятных взглядов: они до последнего провожали его своей неприязнью в спину. Они так ко всем незнакомцам относятся или только к нему? Поднявшись на второй этаж, он увидел две комнаты. Ему не сказали, какая именно из них занята, значит, придётся действовать наугад. Он постучался в ближнюю, но ответа не последовало, зато Куроко отчётливо услышал нецензурную брань справа от себя, значит, всё же во второй. Подойдя к дальней двери, он ещё раз стукнул костяшками пальцев по деревянной поверхности и почти сразу же услышал приглушённый мужской голос: «открыто». Куроко колебался лишь несколько секунд, перед тем как дёрнуть за ручку и зайдя в помещение увидеть человека, которого он так долго искал. Тот стоял к нему спиной, надевая рубаху, пытаясь совладать с маленькими пуговками, совершенно не обращая внимания на гостя позади него. — Я же сказал, что заплачу в следующем месяце, Жан. Ты же знаешь я сейчас… — мужчина, наконец, соизволил обернуться и от неожиданности прикусил язык. Такие знакомые, родные карминовые глаза расширились. На лице застыло глупое выражение удивления, и парень пару раз моргнул, чтобы понять, что, нет, это не сон, не галлюцинации. — Куроко? — Здравствуй, Кагами-кун, давно не виделись. — Как ты… — Нашёл тебя? Скажу, что это было непросто, пришлось потратить на поиски около нескольких месяцев и…       Куроко не успел договорить, как парень за несколько шагов подлетел к нему и притянул в крепкие объятия. Цепкие руки прижали светлую голову к груди, перекрывая возможность дышать. Кагами шептал что-то на подобие: «Ты живой, жив, господи, спасибо, я знал». Тецуя не сопротивлялся, он так же порывисто обнимал друга, пытаясь обхватить мощное тело в кольцо рук. Кажется, раньше он был менее объемным, да ростом ниже. Куроко лишь мельком успел осмотреть друга, но сразу приметил, что Кагами возмужал, даже взгляд какой-то не такой, повзрослевший. А ещё, Тецуя отметил, что волосы у него теперь совсем короткие, что являлось довольно грустным фактом. Об этом он его ещё успеет спросить, обязательно, но не сейчас. Их разлука была слишком долгой, потому, нет ничего удивительного в том, что Кагами изменился. Да и вообще, какая разница, что он делал всё это время со своим телом, главное, что он живой! Куроко сдерживал влагу в глазах, сильно жмурясь. Плакать от счастья, что его друг жив не стыдно, просто не хотелось снова заставлять Кагами волноваться. А тот ведь будет, да ещё и сам может разреветься, хоть и будет до последнего изображать бесчувственную стенку. — Я понимаю, что ты очень рад меня видеть, как и я тебя, но можешь отпустить, а то я сейчас задохнусь… — Чёрт, извини! Не хотел.       Кагами отпустил Куроко и тот глубоко вдохнул спасительный кислород. Тецуя совсем не изменился, только может, подрос чуть-чуть, а на лицо, всё такой же, даже ни грамма мышц не набрал — хилый, как и раньше. Короткие светлые волосы, спокойный взгляд, ничем не выделяющаяся одежда, черт, да на нём даже ни единого шрама нет! И как только умудряется! Хотя, спасибо его странной способности исчезать из поля зрения в нужный момент. Тайга рад, очень рад снова увидеть своего лучшего друга, что вначале даже не знал как себя вести. Он смущенно потёр шею и предложил спуститься вниз, чтобы выпить и перекусить, но Куроко отказался. Не до еды ему сейчас. Он сел на застеленную кровать и осмотрел комнату: мебель была явно не новой, казалось, только прикоснись и уже развалиться у тебя глазах. Как, к примеру вот тот шкаф у стены, его дверцы явно уже несколько раз чинили, но это не дало никакого результата — или если вытащить небольшую книжку из под ножки стола, то вся шаткая конструкция развалиться, и он уже не будет стоять как раньше. Та же история повторялась с кроватью, кстати, не особо мягкой. Небольшое треснутое зеркало на стене, которое явно не смущало хозяина комнаты. Стопки книг, множество различных бумаг, различные ценные и не очень безделушки, пустые бутылки, даже картина имелась, только вот, почему-то криво повешенная — всё это придавало ощущение, что комнатой пользуются, живут, создают минималистичный уют. — Как давно ты здесь живёшь? — Уже и не помню, наверное, около полутора года или двух, я не считал, — Кагами грузно сел на стул и тот слегка покачнулся. Видимо, вся мебель в этом помещении не может стоять на четырёх ножках, — там забавная ситуация произошла, рядом с деревней есть болото, ты его проходил, да? Я тогда чуть было с жизнью не распрощался, увязнув в нём, но удача была ко мне благосклонна, меня вытащил хозяин таверны. Крепкий мужик, не то, что я, хилый подросток, смотреть жалко было. Вот он меня и приютил на какое-то время. А мне пристанище нужно было, надоело тогда на голой земле спать, да птичьим мясом питаться, вот я и напросился к нему. Денег, понятное дело не было, но он пожалел, взял себе под крыло, сказал, что буду помогать по хозяйству. Так и было, до какого-то времени, пока мне не надоело быть нахлебником. Поэтому, я решил, что надо отплатить Жану за его доброту. Уж рассказывать, чем занимаются люди в маленьких поселениях не нужно: воровство, вымогательство, нападение на торговцев и прочая ерунда, ты знаешь. Это намного быстрее, чем часами стоять на рынке, продавая тухлые овощи. Всё награбленное, я всегда отдавал Жану, а тот уж распоряжался сам. Он тут по сути, глава. — А почему деревню проклятой зовут? — этот вопрос Куроко мучал ещё с разговора с тем пьяницей. — Проклятой? — Кагами нахмурился, будто вспоминая что-то очень важное. — Думаю, это из-за того, что лет так десять назад, здесь жила одна девушка, поговаривали, необычайной красоты. Она здесь местным знахарем была, всё знала, всё умела, могла от любой напасти излечить, говорят, даже будущее могла нагадать. — Что-то вроде ведьмы? — Да. А ты ведь знаешь, городские, деревенские, да и все остальные, таких недолюбливают, боятся. А здесь её все уважали, почитали, чуть ли не молиться ей были готовы. Так было до какого-то времени, пока в неё не влюбился какой-то дворянин. Мимо проезжал, да решил заглянуть в местную деревушку. А как увидел её, так всё, будто с ума сошёл. Бредил о ней сутками напролёт, приезжал, хотел в жены взять, увезти отсюда, а она ни в какую. Говорила, что ей поселение важнее и никакие богатства не нужны. Местные же наоборот, пытались образумить её, представляешь? Мол, будешь жить в шелках, в деньгах не нуждаться, при муже хорошем, репутацией блистать, расположение к королеве… много чего говорили, но слова пусты как ветер, если честно. Под напором она согласилась, только вот судьба её была несчастна. Уж не знаю, почему, но стоило ей уехать из деревни, как она зачахла на глазах: красота стала блекнуть, всё, что умела, позабыла, а после совсем рассудок потеряла, несколько раз пыталась убить своего мужа, но не вышло, а потом утопилась, сбросившись с обрыва. Не знаю, она ли это была или может тот богатенький ублюдок что-то сделал, чтобы отомстить поселению, но теперь, каждый, кто уезжает из деревни насовсем, увядает, словно цветок, год за годом, пока совсем не умрёт. Вот потому и зовётся, проклятой деревней. — Это относится ко всем, кто находится в деревне? — Только к местным, приезжие могут спокойно приходить и уходить отсюда, — поторопился объясниться Кагами, видя как Куроко неосознанно напрягся. Не всем прельщала мысль о том, что приехал сюда молодым, а уедешь старым и умрёшь где-нибудь по пути домой.       Куроко едва заметно выдохнул и Тайга невольно вспомнил свою реакцию, когда услышал эту историю от Жана. Перепугался тогда, но его быстро успокоили и даже отвели к человеку, который приезжал в деревню раз в месяц, чтобы помочь с провизией, как доказательство, что не стоит бояться за свою жизнь. — Ну, а теперь рассказывай, зачем ты здесь. Ни за что не поверю, что ты искал меня ради того, чтобы поболтать по душам. — Ты не прав. Я, правда, тебя искал, все эти годы, с момента твоего исчезновения, ни на день не забывал о тебе. Но в последние месяцы, случилось кое-что, что заставило меня ускорить твои поиски в несколько раз. — Куроко, давай к сути, не люблю пустую болтовню, ты же знаешь, — Тайга скрестил руки на груди, откинувшись на спину стула. — Ты должен выйти в море. — Нет, — Куроко совсем не удивился, быстрому и резкому ответу Кагами, потому что был готов такому, — я не выйду в море. — Кагами-кун, это важно. — Я сказал нет! Я больше никогда и ни за что не ступлю на борт корабля! — Тайга резко вскочил со своего места, ударяя кулаком по столу. — Кагами-кун, выслушай меня для начала, а уже потом, ты дашь мне ответ. — Куроко, меня тошнит от одного упоминания о море, я специально ушёл от него как можно дальше! Я начал жить с чистого листа для того, чтобы забыть о нём, а не для того, чтобы ты, через три чёртовых года пришёл и сказал, мол, пойдём Кагами, снова в море, и я побежал за тобой словно собака! — Ты бежишь не от моря, Кагами-кун, а от Аомине-куна и ты сам это прекрасно знаешь.       У Куроко была хорошая реакция, поэтому он успел увернуться, когда в него полетел довольно увесистый том неизвестного ему произведения. Кагами злился, нет, он был в бешенстве. Одно только имя этого подонка вызывало у него неконтролируемую ярость. Ведь это из-за него Кагами больше не выходит в море, из-за него вся его команда пострадала, из-за него весь его мир рухнул за одно мгновение, из-за него сердце ноющей болью отдаёт по ночам, из-за него Тайга может по несколько дней пить, чтобы не вспоминать сон о прошлом, из-за него он потерял связь с родителями и друзьями, из-за него Тайга терпеть не может истории о пиратстве — это всё из-за него! — Ещё раз произнесёшь его имя, и я не посмотрю, что мы друзья, Куроко. Я вышвырну тебя прямо из этого окна, ты меня знаешь! — Сколько бы ты не старался забыть, всё это бесполезно, ты ведь и сам это знаешь. От реальности не убежишь, — Тецуя всегда отличался своей хладнокровностью и спокойствием, когда все вокруг могли сеять панику. — Ты живёшь прошлым, хватаясь за старые обиды, и не можешь посмотреть на ситуацию под другим углом. — Под каким другим углом, ты себя вообще слышишь?! Если ты прямо сейчас собрался оправдывать этого ублюдка, то можешь выметаться отсюда и выходить когда угодно в своё сраное море, но без меня!       Кагами отвернулся и отошёл от стола, вдруг снова что-нибудь в порыве злости кинет, уж он себя знает. А ещё не хотелось смотреть в эти вечно осуждающие глаза. Не хотел слушать нравоучения особенно от него и уж точно не эту тему. Ему нужно было взять себя в руки и успокоиться. Сейчас он выпроводит Куроко, возьмёт себе рома и напьётся до потери пульса, а завтра всё забудет как страшный сон. Да, именно так. Но прежде чем Кагами успел воплотить в реальность свой «прекрасный» план, Тецуя решился успокоить его по-своему. Пока парень пытался саморучно справиться с собственными эмоциями, Куроко подошёл к нему со спины и одним точным ударом под колено, чуть ли не поставил Кагами на четвереньки. Даже то, что Тайга стал намного выше и больше его в размерах, никак не напугало Куроко, потому, он даже не боялся, что ему прилетит за такую небольшую подлянку. Тайга грязно выругался, резко обернувшись, и вопросительно уставился на друга, мол, какого хрена ты делаешь? — Успокоился? А теперь сходи и возьми нам выпить, и мы с тобой нормально поговорим.       Тайга хотел послать Куроко ко всем чертям, правда, хотел. Но что-то заставило его передумать. Может это был слишком серьёзный тон друга, а может взгляд осуждающих голубых глаз, а может он просто понял, что от него не отстанут, пока они «нормально» не поговорят. В любом случае, Кагами пришлось спуститься на первый этаж и попросить у Жана бутылку рома, сумму которого пришлось записать на его счёт к ежемесячной оплате. К тому же, он попросил два стакана, потому что Куроко пить из одной бутылки не будет, слишком брезгливый, это Тайга хорошо запомнил, если он вообще собирается пить, конечно. Когда Кагами вернулся, Тецуя сидел на том же месте где и раньше, только теперь в его руках была книга, а на столе лежала карта. Тайга поставил на край стола стаканы и налил в них тёмную жидкость, после чего уже отдал один из них в руки друга. Так как продолжать разговор о человеке имя, которого Кагами даже в мыслях произносить себе запретил, он решил увести его в другое русло. — Ну и? В чём проблема? Неужели услышал очередную байку про древние проклятые сокровища, дарующие вечную жизнь, и тоже захотел отхватить себе лакомый кусочек? — Твой юмор сейчас не уместен Кагами-кун, — Куроко отпил из стакана и поморщился, дрянь редкостная, но ради приличия и потраченных денег, он всё же выпьет. Встав со своего места, Тецуя подошёл к столу и указал на самую крайнюю южную точку Африки. — Портовый город Ричардс-Бей, тебе знаком? — Знаком, но разве там ещё кто-то останавливается? По слухам, там даже провизией закупиться нормально нельзя, цены бешеные. — Да, ты прав, но для тех, кто плывут в Индийский океан, это единственная точка, где можно остановиться. Недавно, на него напали и силой заставили сдаться. — Его захватили? — Кагами нахмурился, всматриваясь на небольшие отметки на карте. — Да. Слышал о Чародее? — Чародей? Это тип колдун, какой или что? — Нет, это капитан корабля Теос. Если верить слухам, то корабль начал свой путь отсюда, — Куроко указал на северный континент Америки, — и за короткий период времени они смогли переплыть от одного континента, к другому, что, по сути, невозможно. — Подожди, он назвал свой корабль Богом? Серьёзно? Это ведь… — К несчастью, да, не отвлекайся, пожалуйста, — Тайга закатил глаза, но замолчал. — Я знаю, что ты скажешь, что многие города, порты и прочее находятся под контролем пиратов, и я не стану это опровергать, но меня пугает то, куда он направляется. — Ты сказал, что он двигается в сторону Индийского океана, ему там просто не выжить. Его, так называемый, Теос, даже если и сможет проплыть место, кишащее неизвестно кем, то ему не выжить рядом с этими островами, — Тайга обвёл пальцем местность, где были раскиданы маленькие участки земли, — он пойдёт ко дну. Куда говоришь, он направляется? — В Восточное море. — Восточное? Там же… — Да. Вероятнее всего, он не пропустит мимо порт Японии.       Тайга нахмурился и кинул взгляд на сосредоточенного Куроко. Япония — одно большое воспоминание, которое приносит больше боли, чем надо. Неизвестно, мучают ли Куроко воспоминания о прошлом, но вот Кагами уже давно старается не вспоминать о стране восходящего солнца. Об одном упоминании, о родном доме, Тайге становится тяжело и как-то паршиво. О цели с которой пришёл к нему Куроко он уже догадался. Тецуя хочет защитить портовый город от нападения, что фактически является невозможным в данный момент. — Я понимаю, что твоё благородство и преданность к родной стране не дают тебе оставаться в стороне, но давай посмотрим на ситуацию в реальности. Допустим, у тебя есть корабль, команда и допустим, я соглашусь на твоё предложение. Каким образом ты предлагаешь за короткий период времени догнать их, так ещё остановить? Думаю, они не лыком шиты, раз смогли так далеко продвинуться. — Верно, но кто сказал, что мы будем одни? — о нет, Кагами знал этот взгляд. Ему не надо ничего пояснять, он, конечно, умом не блещет, но понять, что задумал друг, ему не составило труда. — Это, конечно, всё интересно, но ты зря потратил своё и моё время, — Кагами грузно сел на рядом стоящий стул и впервые с начала их разговора отпил из горла бутылки, так и не воспользовавшись стаканом, в котором так и налит ром. — Я помогу тебе с информацией, провизией, да чем угодно, но в море я не выйду. — Кагами-кун, ты нам нужен. — Не я вам нужен! Вам нужно пушечное мясо, которое подставиться в нужный момент! — рявкнул Кагами. — Только ты так думаешь, — Куроко кинул хмурый взгляд Тайгу, — я уже оповестил всех о своих планах и они все согласны, кроме тебя. — Я так понимаю, что ты не написал ни единой строчки обо мне, потому что по-другому бы они не согласились, — Кагами ухмыльнулся, смотря на то, как друг не находится с ответом и стыдливо отводит взгляд. — Я так и думал. Мой ответ нет. — Кагами-кун, хватит. Признай, что ты не хочешь выходить в море не потому, что никто из нас не помог тебе в тяжёлую минуту, а потому что не хочешь встречаться с Аомине-куном! Признай, что ты всё ещё не простил его за то, что он предал тебя.       Кагами показалось, что он сжал бутылку так крепко, что она была готова дать трещину в его руках. Они снова вернулись к тому, с чего начали. Опять вернулись к этому лживому лицемерному ублюдку. Почему все проблемы всегда связаны с ним! Почему он должен ругаться со своим лучшим другом только из-за него?! — Будь ты на моём месте, простил бы его? — за всё время, которое он прожил вдали от моря, Кагами научился брать себя в руки, по крайней мере, ему так казалось. — Если бы знал настоящую причину, то со временем и простил. И даже если не ради него, то ради других, я бы вновь вышел в море.       Прекрасно, теперь Тецуя давит на его совесть, которая и так горланит во весь голос, что надо наплевать на свою гордость и эгоизм, и протянуть руку помощи. — Ты ведь понимаешь, что у нас нет ни времени, ни средств, ни связей, чтобы собрать команду и раздобыть корабль, — Кагами устал препираться с ним, потому он старался зайти с другой стороны проблемы. — Если бы ты согласился вновь стать нашим капитаном и пришёл в порт в назначенное время, то увидел бы, что вся твоя прежняя команда, уже ждёт не дождётся тебя, когда ты первый вступишь на Элефтерию и отдашь свой первый приказ. — Что за бред ты несёшь? Элефтерия уже давно потоплена, а вся моя бывшая команда, а точнее, её остатки, уже ни за что не выйдет в море. — Нам и не нужны все, — коротко пояснил Куроко, — Хьюго, Изуки, Митобе, Коганеи, Киёши — наш основной состав, остальные новенькие. — И они что, так просто взяли и согласились? — недоверчиво спросил Кагами. — Не сразу, только после того как я сказал, что именно ты поведёшь их. — Куроко, а ты оказывается лжец. Ты не мог знать наверняка, что я соглашусь! — Поверь, Кагами-кун, мог, и я знаю, — Куроко поставил на стол пустой стакан, ром он всё-таки смог выпить, — корабль отходит в начале недели, у тебя есть ещё два дня, чтобы обдумать своё окончательное решение.       Кагами не нашёлся с ответом, ему внезапно захотелось взять Тецую за грудки, хорошенько так встряхнуть и сказать, что они не могут на него рассчитывать. Он молча смотрел, как собирался Куроко: медленно складывал карту и совал за пазуху, благодарил за радушное гостеприимство и оставил на столе пару монет за выпивку. Он не смотрел на то, как Тецуя исчезает из его поля зрения, лишь слышал как с противным скрипом открывается дверь и слова, которые друг кидает на последок, перед тем уйти: — Он испугался, что ты станешь слишком сильным, Кагами-кун, его нельзя винить за то, что он поддался своему страху.