Оксана.
Оксана включает кассету, одолжив кассетник у подруги. Руки трясутся, она знает, чувствует то, что услышит. Она готовилась к этому не один день, чтобы наконец решиться послушать. Антон, бросивший всех и всё, Антон, которого пришлось потерять дважды. И второй раз был намного хуже, потому что любая успокаивающая мысль о том, что он мог выжить, больше не была возможна. Теперь есть тело, есть даже свидетели этой гибели. Есть настоящие похороны, где даже надпись на надгробии была выведена этим кривым почерком Антона. В глазах встают непростительные слёзы. Она должна быть сильной, милой и смелой. И никакой Антон с глупыми записями не испортит её. Так казалось ровно до записи номер один. Она была первой. Самой лицемерной из них, она знала. Видела каждый взгляд Арсения, понимала, что он знает больше, чем должен, и оказалась права. Оксана вспомнила о записке, которую отложила в самом начале, не посчитав её чем-то важным, но теперь поняла, что это абсолютно не так. Эти два предложения вернули ей воздух. Аккуратным, идеальным почерком Арсения было написано: «Антон больше так не думает. Он тебя понимает.» Оксана тяжело вздыхает несколько раз. Антон не должен её понимать. Она мечтала и не хотела этого одновременно. Ей не хочется отдавать свою кассету дальше, но она понимает, что выбора нет. Копии есть, даже несколько. Нет смысла скрываться, если правда всё равно будет открыта. Возможно, придётся уволиться, строить новую жизнь, менять всё. Стоит стать добрее, счастливее. Оксане потребовалась одна ночь, чтобы прослушать каждую, не хотела тянуть и заставлять себя мучиться. Она действительно не любила людей, всех, это было на подсознательном уровне, но Антон другой. Единственный такой. Поистине хороший, светлый. Оксана хотела, чтобы он знал её настоящую, весь яд и злость, хотела быть открытой. И Антон был последним, кому она исповедовалась. У каждого свой грех. Каждый стал для Шастуна личным проводником в страх, непонимание и отчаяние. Они убили его. Так думала Оксана и ненавидела себя больше, чем когда-либо в течение жизни. Её захлëстывает новая волна боли от утраты. Она была для Антона очередной жизненной проблемой, когда он освещал её мир, одаривал поддержкой и пониманием, старался не перечить, если она несла настоящий бред, и не обижался, когда больно делали ему. Он был единственным, перед кем она извинялась, как скулящая, битая собака, перед кем была готова ползать на коленях, лишь бы её не оставили. Оксана не понимала и никогда не поймёт — в чём причина. Почему Антон, который тоже был порочным, выглядел в глазах людей как ангел. Она знала, что думает так не одна, так считал почти каждый, если даже не все. Вокруг него словно блуждала святая аура, которую не видишь, но всегда чувствуешь. Говорить плохо о нём было тяжело. Если это случилось, то хотелось разбиться в ошмëтки, лишь бы вернуться в прошлое и изменить его. Оксана чувствует, что катится в пропасть безысходности. Она перечëркивает имя жирным слоем на уже потрëпанном листе. Карандашом, синей ручкой, чёрной. Ей хочется уничтожить любой след о своём участии. Ей хочется бежать так же, как Антону. Утром она передаст всё Серёже, а уже через неделю окажется в другом городе, где будет жить заново. Будет лучшей версией себя. Сделает всё, чтобы искренне стать нормальной, постарается понять и полюбить людей. Она хочет больше походить на Антона, хочет иметь его огромное сердце. Оксана хочет стать человечнее. Но как это сделать, когда рядом никого, кто мог бы показать, какого это?Илья.
Илья не хотел участвовать в странных играх Антона с самого начала, но почему-то передумал. Какой-то подсознательный страх, предчувствие заставили его написать Диме, что да, цифра пришла и ему тоже. Он оказался пятым в списке. Арсений слушал долго. Тянул, делал копии, искал Антона, снова терял. Оксана справилась быстро, но потом переехала. Илья никогда не общался с Серёжей близко, но даже в социальных сетях тот стал вести себя иначе. Сдержаннее. Ира начала Илью бояться, при случайных встречах избегала его. Почему Антон смог поменять их всех простыми кассетами? Что он говорил? Услышав своё имя так скоро, всего на третьей по счёту кассете и будучи вторым из «героев», он напрягся. И Шаст, который всеми своими репликами заставлял схватить панику, волноваться так, что пот с ладошек и лба мог бы наполнить озеро, трясущаяся нога пробить пол, а нервные клетки закончиться. «Пора начать бояться и верить в лучшее», — так Антон сказал в самом начале. И несколько раз спрашивал: «Страшно?» — да, чертовски, до пульса подскочившего до всех трёхсот ударов, прямиком до сердечного приступа. Илья знает, что ему ничего не будет. Это было давно. Доказательств нет, несмотря на то, что то тело было найдено всего через пару дней, произошло всё в другом городе и много факторов из-за которых шанс обвинения уже мал. Но тот день до сих пор снится в кошмарах. Они кричат ему признаться. Антон кричит ему, что Илья опасен, что он был спокоен в тот период, что вина выдуманная. Антон намекает, что Илья сходит с ума, что ему нужна помощь, ему нужно ответить за содеянное. Илья гнобит самого себя за тот поступок, за то, что вмешал Антона, но если бы он мог вернуться в прошлое, то ничего бы не изменил. Этот человек должен был погибнуть, он слишком ужасен для того, чтобы спокойно существовать в мире, а избавиться от весьма большого тела в одиночку — крайне тяжело, поэтому Антон нужен был. Илья по сей день благодарен, что его тогда не оставили одного, не спрашивали, как это произошло, почему он это сделал, не сдали полиции, а молча помогли. Антон действительно тот самый друг, что и в огонь, и в воду, и в медные трубы. Илья слушал чужие кассеты с малым интересом, но большим удивлением. А на записи с Димой ему хотелось ударить Антона, который всерьёз хотел обратиться к нему за помощью, чтобы тоже убить. Илья бы помог, тем более зная, что такое произошло, но слова всё равно резали по сердцу. Илья долго думал, прежде чем решиться прийти на вторые похороны. Он не был уверен, что ему там место, но всё же пошёл. И пожалел. Самообвинения достигли пика, он почти был готов ворваться в полицейский участок и заявить об убийстве. Почти. Илья никогда этого не сделает. Ему дорога собственная жизнь, он хочет прожить её не в тюрьме, а счастливо, среди людей и нормального мира. Это случилось всего раз, это было давно, тогда почему так сильно совесть заиграла только сейчас? Это всё блядский Антон, заставивший долго смотреть и думать о содеянном, повторял, как это ужасно. Намерено. Антон изводил его намеренно. Илья не знает, что ему делать дальше. Как искупить вину?Павел.
Он не понимал, зачем Антон включил его в этот список. Там был близкий круг друзей, а с Пашей они максимум хорошие приятели. И то он уверен, что один так думал, вряд ли Антон бы согласился с таким названием их отношений. Он прослушал первую, включил вторую, где говорили об Оксане, но в самом начале отключил. Искал себя. Ему не интересны другие, он хочет понять, зачем Антон записал что-то о нём. Что Антон записал о нём? Он седьмой в списке. Его кассета с цифрой семь. Павел жаждал услышать что-то интересное. Хотел понять, почему все так менялись после слушания. Что ими двигало? Изменится ли он сам? Паша согласен с каждым словом о собственном лицемерии, но он правда достойный муж и хороший отец. Ляйсан действительно счастлива, дети искренне любят его. Паша был непроницаемым, взрослым, поэтому думал, что какой-то, хоть и тридцатилетний, но пацан, не сможет его изменить. И был удивлён, когда оказался не прав. Паша вникал в каждое слово. «Я не буду много говорить» — оказались ложью. Потому что кассета о нём оказалась длиннее, чем многие другие. Он знал это, потому что решил, что всë-таки желает понять Антона. Решил прослушать каждую запись. Антон умел воздействовать на людей. Паша знал, что Арсению удалось найти друга, спустя почти два года, но тут же потерять. Были новые похороны, уже настоящие. Ещё более болезненные для других. Но с того дня минуло уже много месяцев. Однако Паша только начал понимать, насколько он действительно урод. Что сломал чью-то жизнь. И вряд ли одну. Он давно перестал думать о том, что может измениться, ведь не видел в этом смысла. Главное — это семья, которая действительно и по-настоящему его любит, и он делает это в ответ. Кто мог подумать, что Антон заставит его переосмыслить представление о мире? Паша не понимал, как это произошло, как Антону удалось вставить ему мозги. И что с этим делать?Серёжа.
У Серёжи горло пересыхало, когда он включал первые три кассеты, потому что знал, что близко. Но услышав своё имя на четвёртой с цифрой три, понял, что не готов. Что сможет услышать про себя только после остальных, чтобы хоть как-то убедиться, что он не один такой урод. Серёже потребовался месяц, чтобы послушать десять кассет и наконец вернуться к своей. Серёже потребовалось несколько часов, чтобы нажать «Play», сидя в руках с дурацким кассетником, который он взял у Арсения. Серёжа возненавидел себя ещё больше, когда Антон вторгся в его память, заставляя вспомнить тот мерзкий день, когда тормоза совсем отказали, когда он совершил непростительное. Он не знает, что было в его голове, когда Антон упал, уже не в силах сопротивляться, когда Антон молчал, хотя мог кричать, когда Антон принимал каждый удар, лишь холодно смотря, не отрываясь не на секунду. Серёжа ругал себя раз за разом, он почти дошёл до придумывания новых оскорблений, потому что существующих не хватало. Арсений пришёл к Серёже, будто его мучали несколько месяцев. Настолько плохо он выглядел, говоря об этом дурацком признании, об Антоне, о словах, что сказал, о том, о чём сожалеет. Почему-то Серёжа подумал, что Арсению обидно. Почему-то Серёжа решил, что имеет право на избиение. Он хотел извиниться при личной встрече, но Антон вновь куда-то запропастился. Надолго. А потом было стыдно или время не подходило. А дальше стало поздно. Шастун ушёл и не вернулся. Даже через год. Серёжа начал вдвойне стараться контролировать себя. Всю злость и ненависть он отпускал дома, когда оставался один, не позволяя себе даже кричать на других. Только в редких исключениях. А после настоящих похорон Серёжа чувствовал себя в другой реальности. Его пожирали собственные мысли. Он медленно сходил с ума, но не только по личным ощущениям. Его психика действительно дала сбой. Ему пришлось обратиться к психологу. Ему пришлось лежать в лечебнице. Серёжа понял главное, что Антон хотел донести своими кассетами. Это была месть. Они все его ломали, не думая о последствиях, считали, что им всё дозволено. А Антон лучше всех в мире владел людьми с помощью слов. Он заставил всех своих обидчиков вернуться в прошлое. Заставил их почувствовать собственную боль. Антон мстил. И Серёжа не имел права его винить. Серёжа чувствовал себя отвратительно, после настоящей гибели Антона, но пришёл в себя куда быстрее, чем Арсений или Дима. Точнее, они все ещё с этим не смирились. Ни в тот раз, когда он сбежал, ни в этот. Серёжа был близок с Антоном, но не настолько, он смог пережить случившееся, он хотел помочь ребятам, но не знал, как этого сделать, тем более, когда Арсений в другом городе, когда у него дочь, которая только сейчас в полной мере осознала, что матери действительно больше нет. Серёжа старался стать лучше. Он считает, что у него получится.Дима.
Дима ни на день не забывал о своём поступке, но не знал, что Антон в курсе о его вине. Духу признаться в таком не хватало, поэтому решено было оставить в тайне. Но кто знал, что тайной это никогда и не было? С годами столь сильное сожаление уменьшилось, но не ушло полностью. И никогда не уйдёт. Ненависть за эту ошибку будет преследовать Диму всегда. Он больше ни разу, даже случайно, ничего плохого не делал Антону. Дима старался помогать, поддерживать, они были рядом друг с другом всегда, они помогали всем, чем могли. Но стоило ему услышать правду от Арсения, как всё развалилось. Все представления об их взаимоотношениях распались. Весь мир рухнул. Он исписал на тысячи символов сообщения для Антона с извинениями. Понимая, что всё не так просто, обычными текстами ничего не добьёшься, но это всё, что он мог. И всё, что ему оставалось, это надеяться, что Арсений не соврал, что Антон увидит его сообщение, что хотя бы узнает, что Дима искренне сожалеет. Дима говорил, что не помнит, почему этого сделал, но это ложь. Он прекрасно всё помнил и осознавал, но не хотел признаваться в этом даже самому себе. Антон выглядел счастливым. Всегда. Пусть вокруг творился хаос, но Антон улыбался, шутил и вёл себя, будто всё идеально. Дима бесился и не понимал, как такое возможно, он хотел, чтобы Антону было плохо, увидеть, возможно ли такое. И сделал, то что сделал. И увидел, что ему тоже бывает плохо. Дима стал оберегать его, надеясь, что Антон ничего не узнает, надеясь, что так он сможет извиниться хотя бы перед самим собой. Но Антон знал. Всё это время. Все эти годы. После уже вторых похорон, Дима ощутимо стал чувствовать, что потерял часть себя. Он не находил себе места, потому что даже не смог отрицать факта, что теперь это точно конец. Он сам видел. Всё видел и желал вырезать этот момент из памяти, потому что его глаза каждый раз застилали слёзы, мысли путались, а тело нервно дëргалось, стоило только вспомнить. Дима был последним, кто слушал кассеты, после него в списке оставался пустой лист. Он долго думал, что с ними сделать. Уничтожить, оставить себе, отдать кому-то, просто выбросить. И выбрал вполне логичный вариант, он отдал их Арсению, потому что именно с ним Антон искал встречи, когда вернулся, с ним вёл странную игру, ему писал, ему первому подсунул эти кассеты, с ним виделся. Именно Арсений должен был их получить. Дима не знал, как заставить себя смириться. Он отказывался видеть правду.Стас.
Стасу бредни того сумасшедшего, что сначала сбежал, потом оказался найден, а через пару дней совершил самоубийство, которое почему-то посчитали убийством, интересны не были. Так он себя убеждал. Хотя на самом деле боялся, что записи изменят и его тоже. Если Антон смог убедить Пашу стать человечнее, то во что превратится сам Стас? У него не было кассетника. Он не стал его искать. Просто вычеркнул своё имя и отдал дальше.Ира.
Ира уревелась, как только коробка оказалась в её руках. Она уже знала, что там. Их отношения с Антон перестали быть романтическими давно, но это не значит, что они друг друга не любили. Просто их любовь была другой. Точнее её. Она дорожила им, она привязалась, как ни к кому до этого в своей жизни. Поэтому не ушла. Потому что думала, что после пары раз её связей с другими, она поймёт — что Антон лучше. Что должна быть с ним. Но осознание не приходило. И мужества, чтобы расстаться тоже. А потом началась атака фанатами Артона. Они были всюду, даже на её эфирах и спрашивали, спрашивали. И бесили её, потому что она понимала их правоту. Ира видела каждый взгляд парней друг на друга, видела с каким счастьем Антон говорил, что уедет к Арсу на пару дней. Она ревновала, но не говорила и слова, потому что не имела права. Ведь сама когда-то не старалась удержать отношения, сделать Антона своим. Ира понимала, что в произошедшем она виновата полностью. Что измены — это подло и мерзко. Она плакала, прося подругу приехать, потому что не справлялась сама. Ей было больно и плохо слышать про себя и других. Её рвало изнутри, когда она слышала родной голос Антона, который говорил, что по-настоящему её любил. Она жалела о содеянном и том, что не смогла сделать. Она не хотела, чтобы Антон так страдал. Ире хотелось кричать, когда она слушала кассету Арсения. Ей хотелось бежать, когда слушала про Илью. Она ужасно злилась, когда узнала про Оксану. Ира хотела вернуться в прошлое и всё изменить. Она хочет быть с Антоном, а не реветь над кассетами, которые он записал, не сидеть на его похоронах, шмыгая носом, не смотреть, как его мама заново теряет, давно ушедшего, ребёнка. Ира не хотела жить реальностью, в которой находилась. Ира поняла, что больше так продолжаться не может. Она переехала к подруге, а их с Антоном квартиру выставила на продажу. Антон пожелал ей счастья, он сказал, что хочет, чтобы она была счастлива. Ире пора взять ссебя в руки и начать строить вокруг ту реальность, которую она хочет видеть. Ей пора перестать вести себя так жалко. Ира чувствовала адскую боль, после того, как кассеты закончились. Она и так ни с кем из них не общалась много, но теперь вообще знать их расхотелось. Ира начнёт новую жизнь. И Антон останется светлым воспоминанием в её голове.Спустя года. Арсений и Кьяра.
Арсений не знал, когда именно он понял, что Антон из его головы никогда не уйдёт. Что время летит, боль, вроде, утихает, но через месяц возвращается с новой силой, требуя заново проходить этот круг ада, заставляющий лишаться рассудка. Он не мог понять, почему так трудно отпустить. Хотя бы немного. Многие люди переживают потерю близких, а у него не получилось. У Арсения в жизни были только две радости — работа и дочь. «ИМПРОВИЗАЦИЯ» официально закрылась, остатки команды тоже распались, он попал в театр, что стало невероятной отдушиной. Арсений любил быть другими людьми, Арсений любил болтать с Кьярой, Арсений не любил самого себя. Роли и разговоры заглушали его мысли, не позволяя вернуться в чёрную пустоту, в серые сомнения. Он существовал. Кьяра смирилась с фактом, что её семья всегда будет неполной. Что у всех в её окружении будут матери, хорошие и плохие, а её мама навсегда останется в детских воспоминаниях и рассказах Арсения. Кьяра давно уяснила, что её папа — тяжёлый человек. Если она куда-то хочет, то должна говорить сама, потому что Арсений никогда ничего не предложит, но всегда согласится. Он почти ничего ей не запрещал, они никогда не ругались. Кьяра умела молча слушать, даже если очень злилась, а Арсений знал, что нужно говорить, чтобы её успокоить и потом нормально побеседовать. Если злился Арсений, то сначала он запирался в комнате и приходил в себя, после чего они продолжали разговор. Кьяра знала, что отец её любит и никогда в этом не сомневалась, потому что он радовался только в двух случаях. Когда выступал и когда она приставала к нему с какими-то рассказами. Если Кьяра приходила на спектакль, то в конце на поклоне он смотрел только на неё, выражая своим взглядом всю любовь, благодарность и радость, на какую был способен. Она в нём не сомневалась. Она тоже любила его больше жизни. Кьяра жила. Арсений больше не поддерживал никаких контактов со старыми знакомыми, кроме Серёжи. Да и те стали видеться намного реже, чем раньше. Кьяра была очень общительной, люди сами к ней тянулись. У неё много друзей и одна верная подруга, с которой она познакомилась во втором классе, когда та пришла новенькой. Арсений желал отпустить. Каждый раз переживать эти отвратительные чувства было ужасным испытанием, которое он не мог вытерпеть. Арсений не хотел Антона забыть, но знал, что воспоминания могут приносить радость, не закрытую тугой болью. У него совершенно не выходило. Всё, где был Антон, заканчивалось переживаниями. Кассеты лежали в верхнем ящике его стола. Если становилось плохо, он доставал особенную, принадлежащую только ему, как говорил Антон — «их» кассету. Она грела разум. Арсений перечитывал старые сообщения, где Антон писал вещи, которые до сих пор заставляли сердце биться чаще. Пока Арсений радовался, что чувствует себя хорошо, на закромах его сознания создавался ураган, желающий поднять в воздух и в увести в прежнюю безысходность. Как бы Арсений не старался, вихрь всегда побеждал. Он каждый раз оказывался прикованным к кровати, неспособным даже на естественные потребности. И в эти моменты не спасало ничего. Ни любимая дочь, ни желанная работа. Он переставал даже существовать. Арсений искренне радовался, что попал в театр, в котором актёры — люди, которым позволено иметь проблемы. Из-за него иногда приходилось отменять спектакли, не очень часто. Его могли ругать и вычитывать из зарплаты, но ни разу не говорили, что выгонят, если это повторится. Он работал в окружении хороших людей и был благодарен. Арсений начал курить раз в пять больше, абсолютно неприлично и нагло, сидя на подоконнике своей спальни около открытого окна. Бывали дни, когда сигареты оставались нетронутыми, но ни разу за много лет не было дня, когда сигарета была зажжена не старой, потертой, металлической зажигалкой с изображением какой-то группы. Кьяра была счастлива. Правда, некоторые дни становились необычно тяжёлыми, когда ей приходилось сутками караулить Арсения, хоть он и не просил. Она являлась дочерью, но всегда была готова стать тем, кто будет оберегать. Кьяра приносила ему воду, просила есть, если этого не происходило уже несколько дней, заставляла ходить на репетиции и спектакли, где несмотря на состояние, Арсений действительно старался, понимая, что должен. Правда, были случаи, когда он действительно не мог ничего. Он даже не разговаривал, не умывался и не шевелился. Кьяра всегда помогала, потому что Арсений — её отец, который сам всегда выручит. Даже в таком состоянии, будучи человеком, которого даже сложно назвать живым, если с Кьярой что-то случится, он сможет заставить себя подняться и сделать всё, чтобы помочь. Вероятно, потом он снова сляжет, но не даст её в обиду. Кьяра часто думала, какой была бы её жизнь, если бы мама жила, а родители никогда не разводились, она бы не переезжала, живя с отчимом. Если убрать моменты, происходящие между такими большими изменениями, то она могла сказать, что её любили во всех семьях. Арсений часто сомневался в себе. Боялся, что ужасный отец, что не справляется, что ведёт себя так отвратительно. Он должен её оберегать, а не наоборот. Но Арсений просто не мог что-то с собой сделать. Его тело и мозг сговаривались, отказываясь слушать человека, которому принадлежат. Арсений часто ощущал, что сходит с ума. И это чувство со временем не ушло, оно только возрастало, становясь осязаемым и реальным. Он мог срываться, не имея основательных причин, он не всегда был способен себя контролировать, он не всегда помнил даже что творит, почему его руки вновь покрыты собственной кровью. Арсений радовался, что Кьяра ни разу подобного не видела. Слышала, как кричал, как ломал вещи, но он всегда держал себя в руках, пока не скроется с её глаз, потому что ей и так достаточно того, когда он пластом лежит без намёка на жизнь. Арсений думал, что без Антона будет проще. Он ведь жил как-то те полтора года, так почему не сможет и остальное время? Но оказался чертовски неправ. Те полтора года он едва держался, собирая сознание по кусочкам каждое утро. Серёжа тогда помогал и заставлял жить. Теперь это делает Кьяра. Арсений ненавидит собственную беспомощность. Кьяра рада, что Арсений её отец. Арсений рад, что Кьяра его дочь. Они есть друг у друга, а значит смогут вытянуть всё.Остальные.
Ира очень долго не могла найти отношения, все казались неподходящими, ненастоящими и злыми, но она нашла человека, он помог закрыть брешь в виде Антона, но не заставлял его забывать и всегда слушал её истории. Его бывшая девушка тоже умерла, но от болезни. И он так же делился воспоминаниями о ней, Ира всё спокойно слушала. Они дополняли друг друга, они были созданы, чтобы встретиться, пройдя схожие испытания. Стас продолжал работать продюсером и после полного распада. Он нашёл других людей, создал другую команду. Его всё устраивало. Оксана создала себе новый мир. Она осталась предвзята и недоверчива, но старалась смотреть на людей с большей добротой. Оксане пришлось иметь стойкую выдержку, чтобы не только выглядеть хорошей, но действительно такой быть. У неё получалось плохо. Она часто злилась и ругалась в мыслях, освещая своим лицом реальность. Но стало лучше. Появились люди, с которыми она могла попытаться быть настоящей, которые не столь неприятны, как другие. Оксана до сих пор хранила листочек, который уже выглядел плохо. Слова написанные Арсением, но сказанные Антоном. Она до сих пор ломала голову, какую именно часть её мыслей, он понимал? Жизнь Ильи изменилась не так заметно. И дыра внутри, наполненная страхом и неприязнью, продолжала существовать. Паша стал чувственнее, человечнее, почти таким же, как на экране. Ляйсан всё ещё счастлива, дети до сих пор его очень любят. Серёжа стал лучшей версией себя. Спокойным, серьёзным, полностью уравновешенным, но для этого понадобился очень тяжёлый, нервный, полный провалов путь. Иногда он готов был сдаться, смириться, что не может быть тем, кем хочет. Но с помощью человека рядом, он справился. Диме тяжело было смириться. То что являлось весёлыми воспоминаниями, сразу становилось мрачным, потому что Антон был, а не есть. Но у Димы есть семья с чудесной женой и прекрасными детьми. Он выкарабкался вместе с ними. Дима понял, что он обязан это оставить, что мысли об Антоне должны греть сердце, а не разбивать. У него все получилось. Никто из них не думал, что их действия обернутся таким образом. Они не знали, что потеря Антона так сильно на всех отразится, что он запишет глупые кассеты, чтобы их добить, и вернётся через полтора года, принеся с собой только смерть и разруху. Кто мог ожидать, что жизнь Антона закончится именно так? Его лучезарная улыбка, громкий смех, добрые честные глаза скрывают столько боли и проблем. Они разбили Антона. Антон разбил их. Антон заставил восстанавливаться по кусочкам.