Nevermore

— Я пришёл... — спокойно шепчет Дазай, после чего запирает за собой дверь, выискивая взглядом бывшего подопечного. Его присутствие выдаёт лишь плащ на вешалке, смятая постель и шум воды в ванной комнате. Осаму кидает взгляд на календарь и усмехается. Угораздило же его прийти к течному омеге в гости... Хотя, он ведь за этим и хотел прийти, верно? Дазай снимает обувь и подходит к нужной двери. Так просто... Открывает её и довольно улыбается, стоит мальчишке встрепенуться и сесть. На его шее давно стоит чужая метка... Интересно, её же поставили после его ухода из мафии, кому же она может принадлежать? Чуе? Нет, Чуя бета, не может ставить меток... Его ревность к нему была такой... Напрасной... Рюноске мелко дрожит, поднимая взгляд на детектива, а потом жмётся в угол, закрыв глаза. Ему страшно, он не может защитить себя, никак, а ещё это тело... Хочет хоть кого-нибудь... Осаму улавливает запах ириса. Если он чувствует, то получается... Это его метка? Он не помнит, а потому медленно раздевается, намереваясь залезть в ванную к нему. — Я всё вспомнил, представляешь? Да, это был именно я, именно я зажал тебя, когда ты возвращался от Ацуши... УЖ так мне не хотелось, чтобы ты принадлежал ему... — опускаясь в воду шепчет Дазай, после чего устраивает руки на его плечах и трётся щекой о грудь мальчишки, — Так глупо было злиться на Чую... На бету... А ты... Совсем забылся и пошёл в объятия Накаджимы... Не стыдно? Рюноске дёргает Осаму за волосы и недовольно шипит, то ли прижимаясь, то ли желая отстранить от себя навязчивого альфу. — Уходи... Я не хочу, не хочу, чтобы это был... ты... — слабо выговаривает Рюноске, а потом обхватывает Дазая за щёки, стоит запаху миндаля ударить по рецепторам. Осаму усмехается, проводя пальцами вокруг колечка мышц. контрацептивов нет, ну и ладно, если он залетит, то никуда от него не денется. Да, именно так он и поступит. Просто привяжет омегу к себе, чтобы никуда не сбежала, это же правильно... А Ацуши обойдётся... Мышцы мягкие, видно, что Рюноске уже поиграл с собой пальцами, наверное, надо сказать ему спасибо, можно же сразу входить.... Он утыкается носом в шею мальчишки и вдыхает его запах. Да, так просто, просто выплесни феромоны и вот уже омега под тобой и жаждет тебя всего и полностью. Осаму входит грубо, стиснув бёдра мальчишки. Вот так, его держат за щёки и просят, просят не мучить, просят... Настолько, что Дазай решает двигаться медленно, знает же, зараза, что это изведёт его, и заставит устать, а там он уже и забудет про то, что всё это без защиты... Рюносе жмурится и тихо скулит, прижимая к себе чужую голову. Ему хочется, хочется, а его истощают... Вот только противиться изголодавшаяся по ласке плоть не в силах. Рюноске тяжело вздыхает и закрывает глаза, откидывая голову. Ему хочется забыться и думать о том, что все действия Осаму — всего лишь дурной сон. Альфа замечает на шее Акутагавы вторую метку. Вот же... Получается Ацуши принял его опороченным? Видимо и впрямь надо привязать мальчишку беременностью и попросить Огая не проводить Рюноске аборт... Да, именно так. Акутагава выгибается в спине и царапает его щёки. Вот же непослушный котёнок, но ничего, он знает как приструнить его, а потом стискивает чужой сосок, наслаждаясь сорвавшимся с губ омеги стоном. Чужое тело плавится от ласковых касаний, а его обладатель лишь жалобно скулит, невольно ёрзая бёдрами. Просьба, именно так трактует это детектив, и начинает хаотично двигаться, прикусывая чужую мочку уха. Вода, охлаждает. Уже остыла? Как быстро... Осаму глубоко дышит и наваливается на бывшего подчинённого. Вот так, теперь точно не сбежит. — Вот ты и вернулся ко мне, моя омежка… Я больше не отпущу тебя... Никому не отдам... Слышишь? Никому... — а потом под недовольный стон мальчишки кончает в него и уложив голову на его грудь, ждёт пока спадёт узел. Рюноске никуда теперь от него не сбежит, если в нём осталась хоть капля человечности….