Жизнь в ходе эксперимента

Высоко поднятые стаканы и чоканье, настойки льются через края, звонкий смех Рыжего глушит рассказ Табаки. Отблеск свечей делает лицо рассказчика морщинистым, будто ему перевалило за сотни лет… Курильщик уже сполз на пол, стащив с кровати одеяло, чтобы укутаться. Курить вовсе не хотелось, рассказ Табаки казался пугающим, достаточно страшным для желания бросить курить. С хэппи эндом историй у Шакала не было, а если б и были, то выглядели б не менее ужасно. Курильщик не мог отследить ход своих мыслей, зато мог отследить дороги соли у двери. Толстый слой соли, служащий границей между мёртвыми и живыми. Когда он закурил, говорил уже Сфинкс. Его было плохо видно за головами Стервятника и Горбача, но слышно более чем прекрасно. — Как ты стал вожаком? — сказал то ли Сфинкс, то ли Лорд. А ведь и в самом деле, никто из присутствующих не знал причины. Даже Слепого в тот день поставили перед фактом нового вожака среди крыс, а вот саму историю не слышал никто. — Неужели даже Стервятник не рассказал эту чудную историю? — глаза Рыжего вылезли шаром из орбит. Не забыть никому ехидства в лице Рыжего, а сколько удивления было в его хохоте. Даже Табаки запомнит, а после постарается повторить перед зеркалом. — Да ну тебя, противный какой, рассказывай. — Смеёшься как лошадь из преисподней, — поддержал Лорд Табаки. Ему тоже интересно послушать о том, чего никто и никогда не слышал. — Ты не против? — обратился Рыжий к Стервятнику. Птица давно хранила этот секрет и никому не говорила… до сегодняшнего дня. — Рассказывай, — он скривил губы в кривой ухмылке. Сложнейшая по плану операция захвата власти, затронувшая почти всё женское крыло, воспитателя и Януса. И Рыжий начал своё повествование. Табаки переполз и лёг на колени к Рыжему, чтобы первому ловить и прожёвывать информацию. Когда ты живёшь в мире, воздух которого состоит из тестостерона и мужского одеколона, необходимо уметь проявлять смекалку с хитростью. Мужское общество намного опаснее, особенно, если контроль осуществляется спустя рукава. — Да что позволяет себе эта шлюха! — визжал Леопард. Вещи крыс летели в разные стороны, тетради безжалостно рвались. В этот момент он не разбирал, чья это тетрадь по химии порвалась, а бутылки с нетронутым алкоголем бились об стены, оставляя мокрые пятна. — Леопард, успокойся... — Пошел нахуй... следом за этой потаскухой, — огрызнулся он. На лбу вздулись вены, он ходил из стороны в сторону, бешено виляя лысым крысиным хвостом. Выпустил когти и расправил плечи, характерно для любого грызуна при виде опасности, визуально удлинив тело. Зря он сточил зубы, иначе бы прямо сейчас перегрыз ей горло. За всем этим из угла наблюдал Рыжий. Он не боялся Леопарда, слишком уж тот был жалким. От Рыжей он и узнал, что произошло. Был в числе первых, кто прознал о главной новости и испытывал отвращение к Леопарду. Вожак должен иметь уважение к себе, но крыс не смог его сохранить. Три дня назад Рыжая подкараулила Рыжего у перекрёстка и, оглядевшись, чтобы не было лишних ушей, затащила его в прачечную. Она почти ревела, из её слов было понятно одно: Габи была беременна от Леопарда. Крыса срочно уползла в наружность и достала три теста на беременность. Все четко показывали две полоски, она была готова рвать и метать за подругу, ибо была уверенна, что секс был без согласия Габи. И если проблема не решится магическим образом, то через семь дней она пойдет к Слепому, а потом и к Акуле. Слепой имел больший авторитет, чем Aкула, и от его реакции буквально зависела жизнь Леопарда и как вожака, и как человека. Рыжий не мог понять, злится Леопард или на Габи, или на давление Крысы. Тем не менее, вопрос стоял остро, можно было сказать, Леопард вырыл яму и сам себя в ней закопал. На дворе стоял тёплый июнь, солнце потихоньку уходило спать, а в крысятнике всё ещё красный Леопард потихоньку добирался до лиц состайников. Этого Рыжий терпеть не собирался и, хрустя суставами, поднялся с пола. Зелёные очки отражали всю комнату, более походившую на помойку сильнее, чем обычно. — Прекращай, Леопард, — Рыжий перехватил руку вожака, прервав намерение набить Фитилю морду. — Отойди, — он оскалился, но попытка освободиться от хватки Рыжего провалилась. Две крысы смотрели друг на друга. Ещё не прошлый вожак тяжело дышал, ещё не настоящий вожак думал, что делать дальше. Нет, он знал, к какой цели идёт, не знал лишь того, как преподнести это. Скромный при воспитателях и тиран для стаи. Совсем не вяжутся эти два понятия. Как художник, расписавший стены дома, может расписывать морды своей же стаи ради профилактических работ? Рыжий и не пытался связать это, ему было достаточно того, что Леопард мудак. Свергнуть вожака не такое и простое задание: добровольно никто не уйдет. Рыжий же решил брать хитростью. — Леопард, успокойся, вся стая понимает, что ты не виноват, позволь тебе помочь, — Рыжий говорил спокойно, его уверенность в хорошем будущем выглядела просто смешно, но смеяться никто себе не позволил. — Как ты мне поможешь? Убьёшь, а тела в трахальный мешок спрячешь? Этого он и ждал. — Я обещаю, что решу этот вопрос на корню за пять дней, если ты мне доверишься. — Чего же ты хочешь? — Леопард стоял надменно, скрестив руки, и будучи ниже Рыжего всё равно смотрел снизу вверх. Аж блевать тянет, но захват власти — дело коварное и рвоты оно не терпит. — Ты отдашь мне статус вожака. Как и ожидалось, Леопард отпинал Рыжего, а через день, будучи прижатым Крысой и Рыжей, согласился на его условия. С этого момента у Рыжего было пять дней (на каждый день по одному этапу), чтобы выполнить свой план, а через шесть дней он станет полноправным вожаком. Тем не менее, на первом этапе необходимо подключение в дело Стервятника.