***
Сотни разноцветных лучей, сменяя один другого, неторопливо кружили по клубу, создавая особенную атмосферу. Время давно перевалило за полночь. Пока Серёжа околдовывал очередную, как он выразился, богиню; Шаст с Димой допивали уже вторую бутылку дорогого коньяка, который любезно им предоставил Стас, по случаю юбилейного концерта. Арс где-то задерживался, и Антона это по началу дико злило, но, спустя пару бокалов, он и думать забыл о злости. Он просто сидеть на месте не мог. От ревности. — Антох, ты чего такой напряжённый сегодня? Тишина. — Да Шаст, твою ж мать! — А? — Он слегка раздражённо потёр глаза. — Да не напряжённый я, отвали, ей-богу, как мать печёшься обо мне. — Немного неуклюже встав, он решил выйти покурить на один из балконов. Тяжёлая зимняя ночь уже давно опустилась на город. Вязкий воздух хоть и был холодным, но всё же мигом наполнил лёгкие, ещё больше затрудняя дыхание. Выдох. Искра. Рука обхватила край балкона. Вдох. Сигаретный дым наполняет лёгкие. Выдох. Медленно. Вдох. Выдох. Вдох. Отпустило. Сигарета, за ней вторая, потом третья. Так тихо в голове. Конечно, за стеной десятки обезумевших людей, которые сотрясают танцпол под очередной вирусный трек, и, вероятно, ещё столько же грустных пьяниц приличного, казалось бы, общества. Но их неслышно. Глаза прикрыты, лёгкое дрожание век. Ну, вот опять. Волна воспоминаний ударила как гром среди ясного неба, отдаваясь неприятным чувством в груди. Он до безумия, просто по уши погряз в этом. Утоп в глубине кристальных глаз. Кажется, уже и нельзя вспомнить, когда он не любил этого чёртового Арса. Жизни "до" будто просто не существовало. Эти до безумия красивые аристократические черты лица, манеры, походка, волосы — о, как он любил эти шоколадные локоны. Он однажды даже понюхал их в шутку. Арсений пах шоколадом, глинтвейном и холодной мятой. Этот запах надолго отпечатался в голове. Как, впрочем, и руки, Попов не носил столько колец, сколько сам Антон, но это ничуть не портило образ, а наоборот, лишало его вычурности. Недавно на каком-то концерте, это совсем не важно сейчас, Тоша подколол коллегу. Сказав о том, что глупо в таком возрасте всё ещё надеяться на Оскар, а на вопрос о его собственной мечте даже ответить не успел. Да и что бы он ответил? Арсений Попов, я мечтаю просыпаться с вами в одной постели каждое утро¿¡ Даже звучит смешно. Поэтому он ограничился невнятным «Поа…» и просто улыбнулся. Хоть этого никто и не заметил, но с тех пор Шастун начал величать Арса своей Мечтой. Конечно, только в мыслях. Было у него и ещё одно, даже более ласковое, имя — Ангел. Оно появилось задолго до того, как Арсу подарили крылья. Подарили, ха! Сам Антон же и купил их и передал якобы от фанатов. О, как он был счастлив! Попов носился по гримёрке словно дитя. Казалось, можно ослепнуть от его внутреннего свечения, вот Шаст и ослеп. Ослеп, да так, что до сих пор не может прийти в чувства.***
Прохладно. Зимний ветер начал пробираться под футболку, и Антон поёжился. Так не хотелось возвращаться. Он ещё немного постоял, выдохнул и вернулся за столик. — Ты в норме? — Да, прости, вспылил. Парни выпили ещë. Прошло, может, минут сорок, но чёртов, граф его, Арсений не появлялся. Будучи довольно пьяным, Антон сам не заметил, как в его глазах загорелся дьявольски недобрый огонёк. — Поз, я танцевать. И вот, спустя мгновение, неловкий по обыкновению Шаст ритмично двигается под музыку, периодически откидывая назад голову. Разгоряченный алкоголем и танцем вытворяет что-то совсем ему несвойственное, что притягивает восхищенные взгляды, словно магнитом. Арсений, ещё входя в клуб, заметил возвышавшегося над всеми Антошу. Он так спешил к парням, что даже забыл снять концертный костюм, который, впрочем, сейчас его абсолютно не беспокоил. Ему пришлось задержаться со Стасом и обговорить некоторые детали, что заняло слишком много времени. Нет, он не спешил напиться или отдохнуть, он спешил к друзьям. Ведь именно они были с ним, как там в сказке говорят: и в горе, и в радости. Больше всех он привязался, конечно, к Шасту. Хоть он и был самым младшим из них, это никак не мешало их, можно сказать, волшебной связи. Раз за разом Арс жаждал встречи. Хотел увидеть эти искрящиеся глаза, абсолютно беззаботную улыбку и по-детски неуклюжего Тошу. Он заряжал его энергией жить и действовать, не опускать руки и верить в себя, быть лучше день ото дня. Сейчас он безумно уставший после встречи со Стасом, всё равно приехал, чтобы увидеть его. Может, Попов и не осознавал это, но его тянуло к Антону. Хотелось его обнять, коснуться, провести рукой по слегка непослушным волосам. Приехал, чтобы прикоснуться? Да. А теперь он всего лишь стоит и наблюдает. Огни. Тело движется слаженно, напрягается в такт музыке, выкидывая очередное четкое движение. Оказывается, он невероятно пластичен, когда пьян. Каждый взмах рук над головой наполнен сексом, страстью и желанием. Арсений уже несколько минут наблюдал эту картину. Его бросало то в жар, то в холод. Выбивало воздух из легких и твёрдую почву из-под ног. Попов постоянно кидал в его сторону взгляд, следя за реакцией парня. Словно змей-искуситель, оценивающий, как скоро он завладеет добычей. А добыча не торопилась отдаваться ему. Наоборот, Антон уже пожирал взглядом, откровенно трущуюся об него блондинку с натуральными формами и очаровательной улыбкой. Ещё чуть-чуть и его руки властно легли на талию девушки, направляя в танце. Они завораживали и очаровывали. — Вот даёт! — Серёжа подошёл откуда-то сзади и протянул бутылку коньяка, из которой Арс тут же выпил чуть ли не половину. Видимо, Серому так и не удалось охмурить шикарную красотку, но об этом как-нибудь потом. — Ты смотри, что выделывает! Сердце Арса трепыхаясь в судорожных конвульсиях, сдерживаясь из последних сил. — Антон, Шаст! Ничего. Он с трудом сдерживал участившееся сердцебиение, когда в очередной раз его коллега в танце прикасался пальцами, оглаживал рукой или вообще наглым образом прижимал девушку к себе. Закипало. Арсению казалось, что он умрёт прямо сейчас и не переживёт этот вечер. Перед глазами плыло, а мысли об Антоне были повсюду. Арс даже не мог сказать, сколько это длилось и вряд ли задумывался о природе этих чувств. Песня закончилась, всё на секунду остановилось. А в следующий момент Арс наблюдал лишь теряющихся в толпе Антона за руку с его новой пассией. Всё внутри горело. Его так злило, уничтожало, разрывало осознание того, что тот самый человек, может, единственный, к кому он по-настоящему спешил, даже не подумал о нём. Он пошёл за ними. Танцпол. Десятки людей. Хоть бы не потеряться. Столики. Шум. Коридор. Неон. Поворот. Дверь. Туалетная комната. Он не вошёл. За одной из дверей слышалось тяжёлое дыхание, стоны и хриплый голос Антона, который от грубых приказов звучал завораживающе и сексуально. Тусклый свет обволакивал. Арсений на секунду прикрыл глаза, наклоняясь к стене. От звуков за стеной низ живота приятно стягивало, хотелось большего. А ведь он и не помнит, как давно занимался хорошим сексом. Постоянная работа нещадно отнимала время и силы. Невольно он сосредоточился на неприятных давящих из-за штанов ощущений. Сейчас он старался не думать о беспринципной блондинке, что отняла его хороший вечер. Рука коснулась шеи, спустилась ниже оглаживая грудь и слегка набухшие соски, надеясь таким образом отвлечься от чертового стояка. Но все шло совсем наоборот. Он начинал возбуждаться только сильнее... Фак, с ним точно что-то не так! Нет, он никогда не считал себя натуральным натуралом и перепробовал в постели чуть ли не весь сборник камасутры, но что-то тут ему не давало покоя. Ах, да, ну, может, то, что сейчас у него стояк из-за коллеги?! Похоже на правду, знаете. Напряжение становилось всё сильнее, и он, не удержавшись, положил руку на свой член и как можно сильнее сжал его. Глаза заслезились от облегчения и боли. Он прикусил губу, когда рука забралась в штаны и обхватила орган у самого основания. Смазка уже вовсю выделялась. Звуки за стеной становились громче, и Арс не выдержал, сделал пару медленных движений вверх-вниз. Потом ещё, и ещё. Ему было плевать: заметят его или нет. Это отошло на второй план. Сейчас самым главным для него было только кончить и ничего больше. Плевать на людей, плевать на блондинку, плевать на Шаста, чьи руки бы прекрасно смотрелись на его члене. Нет! Не думай об этом! Не думай о его тонких пальцах! Не думай о его нежной коже! Не думай о его длинном языке, который бы столько всего мог вытворять на его члене! Не думай! Разрядка пришла в тот момент, когда за стеной послышалось «Уходи». Всё, что оставалось Арсению, это нырнуть во вторую дверь, даже не задумываясь о её назначении. Там оказалась маленькая светлая комната для рабочего персонала. Ему очень повезло, что она была пуста. На полке нашлось несколько салфеток, которыми Арсений и воспользовался, дабы стереть с себя последствия недавнего действа. Ему было слишком хорошо и одновременно отвратительно, но об этом Арсений подумает чуть позже. Выходя, он прислушался, приоткрыл дверь, и, никого не обнаружив, быстро покинул клуб, забыв даже накинуть что-то поверх футболки.