Still Don't Know Your Name

      Прошло ровно три недели с того дня. Теплым пятничным утром Шерил сидела во дворе школы, изящно закинув одну ногу на другую, и выкуривая уже чёрт знает какую по счету сигарету. И если раньше после этого её часто мучали приступы тошноты и головокружения, то сейчас, она чувствовала лишь спокойствие и удовлетворение.       Казалось, Блоссом стала ярой обладательницей никотиновой зависимости за весь этот период. Держа между указательным и большим пальцем сигарету, затяжки всегда долгие и медленные, а дым развеивается по всем сторонам, пропитывая всю верхнюю одежду. В такие моменты кажется, будто время останавливается и не двигается вперёд вовсе, а проблемы, накопившиеся за долгий период времени — просто улетучиваются вместе с табачным дымом в пустоту.       Через пару минут этой маленькой традиции, Шерил задумалась о том, что с того момента, общение с Тони сократилось до приветствия и пару вопросов; даже во время уроков английского и совместных факультативов все её попытки сменить тему, начать разговор, прислать пару смс с приглашением пойти на их место — она сразу же игнорировала, отвечая максимально сухо и безразлично, как бы и не хотела согласиться, подавив всю боль, перемешанную с обидой. Просто потому что так будет лучше.       Признаться честно, после того диалога она не могла нормально продолжать общение, делая вид, что со ней всё в порядке и она вовсе не думает и не мечтает о них каждый чёртов час, не испытывает в душе ту дрожь, взрыв эмоций, толчок одержимой ревности и никак не заполняет свои мечты мыслями о её прелестных чертах. Было больно от факта, что все это сводилось к временным и ложным зачаткам радости, Шерил бы даже сказала – детской надежды, которая не покидала практически никогда.       Тони действительно изменилась. Хоть и тяжело это признавать, но Блоссом не может перестать пристально наблюдать за ней при любой возможности с долей растерянности и восторга. Её глаза горели как маленькие огоньки, а фирменная ухмылка, которую она порой дарила Шерил, всё чаще стала играть на её губах. И раздражало то, что она не была причиной её ухмылки и горящих глаз. Хотелось быть ей.       Шерил прикрывает глаза, вслушиваясь в звуки тишины вокруг себя и легкой музыки в пару метрах, одновременно вытягивая еще одну сигарету из кармана пальто.       Она слышит шорох листьев, а потом — знакомый голос, заставляющий её сердце в буквальном смысле перевернуться.              — Шерил? Почему ты сидишь на таком холоде?       Блоссом медленно открывает глаза, пытаясь понять, у неё галлюцинации или она действительно слышит это. Но, видимо, жизнь с самого утра решила начать шутить, потому что напротив стоит Тони и по её лицу видно, что она нервно ждёт ответа.       — Я думала, что ты вместе со всеми в холле, — так и не дождавшись ответа Шерил, продолжила она. — Я могу сесть рядом?       — Разве тебе нужно моё разрешение для того, чтобы сесть? — Шерил отвечает вопросом на вопрос с абсолютно спокойным видом, даже, наверное, с неким равнодушием, продолжая смотреть куда-то вдаль и крутить сигарету в руке.       Спустя пару секунд, Тони садится рядом с девушкой, смотря на неё слегка обеспокоенным взглядом.       — Как давно ты начала курить?       — Примерно пару недель назад на постоянной основе, — пожала плечами Шерил. — Тебя угостить?       — Нет, Шер, не стоит, — поймав недоуменный взгляд, она продолжила: — Просто я отрицательно отношусь к курению. Пробовала очень давно, но это было ужасно и неприятно. Так что, больше не касаюсь к этому.       Шерил снова безразлично поворачивает голову и прикрывает глаза. Даже ничего не видя, она чувствует, что Тони это злит, но она, видимо, старается держать себя в руках. Блоссом всегда нравилась её сдержанность и терпеливость, ибо эти качества дополняли до того идеально отточенный образ.       — Шерил, что с тобой происходит? Ты все эти недели ведёшь себя максимально странно. В чём причина этого? — Тони резко заканчивает свой поток вопросов, когда Шерил неожиданно открывает глаза и поворачивается к ней, встречаясь взглядами.       — С чего ты взяла?       — Шер, мы вернулись к тем самым обидам, которые ты держала на меня в самом начале. Ты снова начала презирать меня за то, что я с южной стороны? Может, я сделала что-то не так? Сказала? Если ты правда презираешь меня за то, что я живу на южной стороне — скажи об этом прямо. Я не обижусь и пойму, что тебе неприятно и некомфортно.       — Тони, буду честной, но мне абсолютно всё равно на это. Будь ты инопланетянкой с другой планеты — мне правда безразлично.       — Тогда почему ты так странно ведёшь себя? — Может, проблема вовсе не в моём поведении, а в твоём? — кажется, Шерил начала накрывать волна раздражения и обиды. — Из-за отношений с Бетти, ты стала проводить с ней всё своё время, совершенно забыв о том, что у тебя есть другие люди, помимо неё.       — Шерил, с чего ты взяла, что у нас отношения с ней? И вообще-то, ты сама игнорировала меня всё это время! Если меня игнорируют, то конечно же, я не буду прыгать перед кем-то, как ручная собака.       — Потому что об этом говорят все лисицы, — горько усмехнулась Шерил.       Блоссом показалось, что еще минута этого идиотского разговора и волна слёз накроет её прямо на этом месте.       — Мне обидно, что ты веришь дурным слухам, даже не спросив меня об этом. — Я и Бетти — просто друзья с привилегиями, большего быть не может, — добавляет Тони.       — Интересно узнать, какие у вас «привелегии», — фыркает Шерил и поворачивает голову в сторону, втягивая в себя воздух. От догадок, какие могут быть привилегии, трясет.       — Шер, я понимаю, что ты переживаешь из-за Вероники и её отношений с Купер. Просто пойми, что это нормально, когда люди расстаются и находят себе другую пару, понимаешь? Нельзя зацикливаться на одном человеке, вот и всё!       Шерил не успевает прикрыть рот рукой, прежде чем истерический смех выйдет наружу. Смех на фоне этой ситуации выглядит действительно глупо, даже неуместно, от чего она вовремя осекает себя и свои эмоции, начиная неловко кашлять. Было ужасно смешно из-за того, что Тони совершенно не замечает очевидных вещей и чувств к ней.       — Что смешного я сказала? — с недоумением спрашивает Топаз.       — Ты очень глупа, Ти, — в этот момент Шерил резко поворачивает голову в её сторону и лицо Тони так близко к её лицу, что кажется, как вот-вот сейчас исчезнет всё моё самообладание и она вцепится в её губы своими.       — Шер, откровенно, ты самая странная из всех, кого я когда-либо встречала, — после секундного молчания, начала Тони. — Ты чёртов человек-настроение с ноткой эмоциональных гонок, которого просто невозможно понять. Сегодня ты злишься на меня за происхождение или любую иную вещь, игнорируешь моё существование, а завтра сбегаешь из собственного дома и через несколько дней проводишь всё свое свободное время со мной, и так по кругу. Что с тобой?       Когда Шерил ничего не отвечает, Тони отодвигается, и встаёт, видимо, чтобы уйти, но Блоссом вовремя осекает её, схватив за рукав кожанки и развернув к себе.       — Шерил, что ты творишь? — отстранённо спрашивает Тони.       От этого вопроса она слегка впадает в ступор, совершенно не зная, зачем только что её остановила и что нужно сказать, чтобы не показаться полной идиоткой. Внезапно смелость поселилась в её сознании и, несмотря на долгую заминку между ними, Блоссом наклоняется вперёд, раскрывая перед ней свои губы и мысленно думая о том, что, возможно, это может усугубить положение. Но ей всё равно. Она слишком долго хотела это сделать. И сделала это.       Ругая и проклиная саму себя за этот легкомысленный поступок, она совершенно не заметила того, что Тони ответила на поцелуй, обхватывая шею Шерил правой рукой.       Их поцелуй был настолько желанный и горячий для Блоссом, напоминая первый ожог на нежных руках в детстве. На её губах был приятный вкус клубники, от которого просто сносило голову. В точности, как у Хезер.       Дыхание Тони сбивается и Блоссом опускает свои ледяные руки под кожанку Тони, пытаясь добраться до открытой кожи и задеть острыми ногтями. Топаз едва слышно стонет в губы, когда Блоссом начинает касаться своими пальцами её тела, отчего Тони начинает тянуть её ещё ближе к себе, целуя ещё настойчивее и глубже.       Спустя минуту, реальность проникает в съехавший от такого долгожданного поцелуя разум, опасаясь, что глупость и неосторожность накроет Шерил с головой, как и несколько лет назад, затуманивая, будто дымовой шашкой голову. Блоссом с трудом отрывается от её губ и переводит взгляд на глаза. Дыхание Тони громкое, а зрачки настолько расширены, что если бы Блоссом ничего не знала о ней, то подумала, что Тони под приличной дозой порошка. И эта фирменная ухмылка.       От одного её вида, Шерил чувствует, как ноги становятся ватными и полностью отказываются ходить. — Твои губы пропитались табаком, — усмехнулась Топаз. — Сколько ты вообще куришь?       — Я могла бы обидеться на тебя за это, если бы не была сейчас в хорошем расположении духа. Поэтому, приму за комплимент.       — Признаться честно, я схожу от такого с ума, причём, в хорошем смысле, — усмехнувшись, продолжила Тони.       — Мне кажется, я могу опоздать из-за тебя на мировую историю, — единственное, что пришло Шерил в голову сейчас. Она, на самом деле, и не думала идти на урок мировой истории, из-за того, что и без преподавателя давно знает весь материал.       — Тебе действительно так хочется слушать монотонную тираду мистера Миллера, вместо совместного времяпрепровождения? — перекинув волосы на другое плечо, спросила Тони, — ты хуже ботаника Бобби, Блоссом.       — Как ты можешь сравнивать меня с этим чемоданом невыплеснутых гормонов? — засмеялась Шерил. — У меня построена идеальная посещаемость, даже для таких бессмысленных занятий, Ча-ча, поэтому, вынуждена оставить тебя здесь.       — Ча-ча? Что за дурацкое прозвище?       — Это в честь напитка, — закатив глаза, ответила Блоссом. — Грузинского. И очень вкусного.       Уже собравшись встать и отправиться на урок, Шерил почувствовала резкую хватку на своём плече.       — Мы сможем сегодня увидеться после школы? — Шерил тут же показалось, что Тони… Нервничает?       — Жду у себя дома после девяти, — ухмыльнувшись, сказала Шерил. — И прошу без опозданий, дорогая Тони, моё время, к твоему сведению, слишком дорогое.       Так и не дождавшись ответа, Шерил направилась в школу. По пути она думала, как так получилось? Казалось, утро прошло в полном одиночестве и мыслях о наболевшем, а спустя время это наболевшее само нашло её, оставив после себя светлое, искрящее чувство теплых влажных губ и юркого языка, от которого будто пробивало током по всему телу. Жизнь и правда очень странная вещь.       Поцелуй лишь оставил после себя не только поток нескончаемых чувств, но и чувство недосказанности и неизвестности, что же будет дальше. Такая запутанность и напоминание о том, что сегодня вечером Тони зачем-то назначила мне встречу — просто сводила с ума. Но Шерил снова чувствовала надежду. Такую детскую и невинную. Надежду на нас в скорейшем будущем.