orange earrings

Чанбин постукивает пальцами по столу, смотря в окно и ожидая прихода преподавателя по травоведению. Довольно скучный предмет, по мнению Чанбина. Куда интереснее, например, изучать взглядом одноклассников, каждый из которых кардинально отличался друг от друга. Сынмин рядом закидывает ему на плечо руку и выдыхает устало – он целую ночь переписывал конспект, который случайно порвал. За окном ничего примечательного. Осень будто и не собирается наступать, оставляя людям тёплые летние деньки, чтобы потом уже обрушиться со всеми своими силами. Вскоре и рассматривание одноклассников становится скучным занятием, так что взгляд начинает скользить по кабинету. В отличии от бардака, который стоял в классе истории, здесь было довольно чисто и аккуратно. Повсюду какие-то растения, цветы, в углу шкаф с различными засушенными травами. Там же и огромные старые книги, являющиеся справочниками, атласами и книгами рецептов. Чанбин переводит взгляд снова в окно, замечая, как тучи, успевшие собраться ещё ночью, начинают рассеиваться. Значит, дождя не будет. – Здравствуйте, извините за задержку, – в кабинет входит молодой парень в чёрном свитере и широких брюках. Как ему не жарко? Чанбин заинтересованно наблюдает за ним, пока тот представляется и слегка закатывает рукава, обнажая тонкие запястья. Блондинистые волосы немного растрепались. Вероятно, парень спешил. «Просто профессор Феликс», как он попросил себя называть, заботливо полил маленький цветок Солнечной Лилии и начал вести урок. Эмоции на его лице сменялись довольно быстро, ноги одна из них не была яркой, как, например, у того же преподавателя Лунного счёта и черчения. Голос профессора дурманил не хуже Сонной пыльцы, заставляя вслушиваться во вкрадчивый, тихий тембр, рассказывающий то, что Чанбин и так знал. Профессор то и дело старался заинтересовать учеников, рассказывая что-то необычное и улыбаясь одними уголками губ, когда видел, что его слушают. И ради этой улыбки Чанбин готов слушать его рассказы вечно. Сынмин что-то записывал, делал пометки в тетради, в то время как Со просто откровенно залипал на чужой профиль лица. Почему-то профессор притягивал к себе всё внимание. Тонкие пальцы, зачёсывающие назад волосы, пухлые губы, приоткрывающиеся при разговоре. Чанбин замечает серёжку в левом ухе, и это становится сигналом, что хватит так откровенно рассматривать человека, ему может быть неприятно. – Кто может назвать это растение? – Феликс приподнимает горшок с цветком, доселе стоявшим себе спокойно на учительском столе, так, чтобы его увидели все. – Солнечная Лилия, – Чанбин говорит не сильно громко, но профессор всё равно его слышит. – Верно. Сможешь назвать её свойства? – Солнечная Лилия поддерживает баланс солнечной энергии в её владельце, поддерживает в нём эмоциональную стабильность и уменьшает риск нервных срывов. Именно поэтому данное растение очень распространено, особенно в азиатских странах. – Чувствую, мой предмет будет даваться вам очень легко. Всё абсолютно верно, можете садиться. А Чанбин краснеет слегка и вновь чувствует направленное на себя внимание. Оно растекается по венам, словно золотая жилка, проникает в самое сердце. Сынмин рядом похлопывает его по плечу, хвалит. Снова аккуратные руки Феликса, скользящие по полкам шкафа в поисках какой-то старой книги. Чанбин с ума сойдёт, если они так и продолжат мелькать в поле его зрения.

***

Чанбин съезжает с небольшого холмика и задумчиво всматривается в реку, почему-то протекающую прямо во дворе школы. Скейтборд ставится возле дерева, а сам парень садится рядом. Ветер мягко спутывает волосы и забирается под воротник футболки. Это помогает Со будто выйти из какого-то транса, в который он уже успел погрузиться. С чего вообще такая реакция на обычного преподавателя? Может, он из каких-то там магов, обладающих даром влюблять в себя? Но у Сынмина, как целителя, было развито чувство, помогающее определять магические способности других, и он заверил Со, что никаким таким волшебством Феликс не обладает. Тогда почему? Но на этот вопрос ответа так и не нашлось, ведь Сынмин уже успел настрочить десять сообщений, в которых оповестил друга, что звонок уже прозвенел. Чанбин встал и отряхнул немного испачкавшиеся штаны с футболкой. Скейт быстро оказался под чужими ногами, а сам парень уже мчавшимся в сторону стадиона. – Энбол.. – он пару раз произнёс странное слово, доселе никогда им не слышимое. – В душе не ебу, что это, – Сынмин, стоявший рядом (какая неожиданность), тихо рассмеялся. – Вид спорта такой. Всё просто, не переживай, – он явно хотел сказать что-то ещё, но речь была прервана появлением ещё одного человека. Спортивная, наверняка удобная форма с эмблемой давала понять, что скорее всего именно этот человек сможет объяснить всё даже таким как Чанбин. Высокий и статный, парень внушает уважение. В одной руке мяч, другая зачёсывает длинные волосы. – Тренер Хван, будем знакомы с теми, с кем не были. Есть здесь те, кто не знает правил энбола? – несколько человек, включая Чанбина, подняли руку. – Окей, сейчас объясню. У нас есть вот такой вот мяч, – он приподнимает его в руках так, чтобы все видели, – а у вас есть магия. У каждого своя, но все могут преобразовать её в материальные потоки. Это вам, как раз-таки, и нужно сделать. Хван сделал несложное движение рукой, и из кончиков пальцев посыпались маленькие серые искорки, сплетающиеся друг с другом. Парень направил их в сторону мяча, и те мягко окутали его, будто создавая лёгкое свечение вокруг. – Это просто, попробуйте, – у каждого ученика в руках буквально по щелчку пальцев оказался точно такой же мяч. В толпе послышался почти ровный гул: кто-то перешёптывался между собой, кто-то вслух вспоминал движения. – Я всё ещё ору с того, что твоя магия возводится в материальную с помощью движения, похожего на то, будто ты кого-то крестишь, – мяч в руках Чанбина уже светился красными искорками, поэтому он мог спокойно прикладываться над другом. Сынмин против воли улыбнулся, за что тут же поплатился, замечая хитрый взгляд Со. – Во-первых, ты тоже атеист, а во-вторых, на свои конвульсии посмотри. У тебя вообще запястье можно вывихнуть ненароком, – Сынмин небрежно повторил движение Чанбина, отчего его запястье издало неприятный хруст. Со насмешливо взглянул на друга, тут же схватившегося за руку и поглаживающего её пальцами. – Все закончили? – громкий голос преподавателя заставляет немного вздрогнуть и тут же отвлечься от разговоров. Ученики закивали, и Хван продолжил. – Подготовка завершена, а теперь перейдём к самой сути. Вы можете управлять своими мячами, что вам и нужно будет делать, – в воздухе появились светящиеся кольца, образующие диагональ, пересекающую стадион. – Вам нужно провести свой мяч по этим кольцам. Звучит просто, но на самом деле это далеко не так, – Хван подошёл к началу и со всей силы бросил мяч на землю, так, чтобы при отталкивании он поднялся на нужную высоту. Быстрым движением руки он зафиксировал его на месте и обернулся на новых учеников, которые с интересом наблюдали за этим действием. «Старенькие» же смотрели за этим лишь для того, чтобы восстановить в памяти точный алгоритм движений. Мяч легко скользнул через первое кольцо затем через остальные. – Попробуйте. Кто-то вышел вперёд и попытался точно так же бросить мяч. Получилось не с первого раза, но тренер всё равно похвалил его, одобрительно кивнув. Наконец, очередь доходит и до Чанбина. Вот в этот момент он и понимает, что это нихрена не просто, как ему говорил Сынмин. Эти кольца почему-то слишком высоко, мяч еле достал до нужной высоты. Чанбин облегчённо выдохнул и начал вести его в нужном направлении. Это тоже оказалось довольно сложным заданием, ведь нужно было очень хорошо сконцентрироваться. – Легко, говоришь? – закончив испытание, Чанбин подошёл к другу. Руки ныли невыносимо. – Прохлаждаетесь? – весёлый голос тренера послышался довольно близко, заставляя поднять голову. Сынмин цыкнул и, похлопав Со по плечу, ушёл в указанное Хваном место. В небе снова появились кольца, только на этот раз они образовывали более запутанную дорожку. – Вы же не хотите сказать, что.. – не успел Чанбин закончить тихую фразу, как от земли оттолкнулись сразу все мячи. Что наверху, что внизу шла целая борьба. Кроме того, что ученики управляли мячами в воздухе, так они ещё и успевали толкать друг друга чтобы те потеряли контроль. – Так-так-так, стоп! – Хван хлопает пару раз, прекращая игру. – Я понимаю, что правилами это не запрещено, но давайте хотя бы не калечить друг друга. Я вам что говорил? Проще сбивать не самого противника, я а его мяч, – он демонстративно легко пнул тот, который находился ближе всего. – Заново. На этот раз через некоторое время некоторые участки поля начали будто шевелиться и то проваливались вниз, то наоборот поднимались. Чанбин поймал взглядом друга, что короткими перебежками сновал туда-сюда, при этом умудряясь ровно держать мяч и вести его к финишу. Два брата, обладающие демонической сущностью, о чём свидетельствовали закрученные рога на их головах, зажали Сынмина между собой и попытались выбить его мяч из-под контроля, на что тот рискованно «кинул» его так, что он пролетел через три кольца, а затем снова восстановил связь, при этом надменно скалясь неудавшимся хитрецам. Окей, Чанбин жалеет о том, что ему не сиделось спокойно в Америке. Футбол был в разы проще.