Помоги мне выжить

Жизнь — это прекрасное время. По крайней мере, так принято считать. Но в любом случае, наступает такой момент, что всё может разрушиться в один щелчок. Я всегда удивлялась своим учащимся. В их время, мне всегда приходилось добиваться всего самой, но главное не для себя, а чтобы доказать. Каждый день, приходилось выучивать многие предметы. Начиная с простой математики, и заканчивая иностранной философией. Многие скажут, что у меня не было детства, но нет, оно было. Это счастливые моменты, но только не с мамой, а с отцом.Он работал в одной из крупных компаний, что занимало у него всё время, но у нас всё равно были отличные отношения. Папа всегда забирал меня после школы, и по традиции мы заезжали в моё любимое кафе, там без передышки рассказывала, что у меня произошло за весь день. Всё было здорово, но было одно но, и это мама. Она не являлась тогда знатной личностью, как мне говорил мой дядя, старший брат отца, она была ветренная особа, всё время лезла к мужчинам, имеющие ценное влияние, он даже думал, что мама ведьма, раз папа в неё влюбился. У нас с ней нейтральные отношения, что в детстве, что сейчас. Если папа хотел, чтобы я росла в счастливом детстве, то она нет. С восьми лет начался весь ад с этой учёбой, ей нужна была от меня выгода, какая до сих пор не узнала. Когда отец об этом узнал, то у них произошёл огромный скандал, да так, что он ударил её по лицу. Знаю, так нельзя, но я всё ровно, была на его стороне. В тот момент, мне пришла мысль, что всё закончится, но сильно ошиблась. В день развода, суд выдал вердикт, моё воспитание передается матери. Было одно хорошее, с папой видеться было не запрещено. После развода не прошло и месяца, как она нашла нового мужчину, так ещё с двумя сыновьями. Повстречались две недели и свадьба. Логично было, что мы жили у них. Но моей спокойной жизни так и не было, а усиливался ад. Учёба превышалась в двойне, мать не обращала на меня внимание, так и эти братья издевались каждый божий день. Подставить подножку, унизить прилюдно, облить горячим супом, но если приезжал папа, то они сразу успокаивались, ведь однажды он преподал им урок. Это происходило десять лет. За это время, я выучила два языка. Английский и итальянский. Благодаря путешествиям за границей. Как только мне исполнилось восемнадцать лет, я съехала от семейства Эккартов. С жильём помог отец, он купил мне маленькую квартирку в центре города, папа хотел и дальше мне помогать, но я отказалась, говоря что больше не ребёнок. Вообще душа к преподавательству особо не лежало. Но если ты, отлично знаешь итальянскую литературу, да и сам язык, то пойти уже некуда, в этом городе точно. Но в общем, в институте было довольно не плохо. Платят, вроде хорошо. Студенты, в большинстве нормальные, хотя бы на первом курсе. Конечно, на третьем и четвертом были и хорошие ребята, но находились дураки. Бывало, что эти наглецы, садились на мои шеи, в начале моего преподавания, но во время опомнилась. Закончив аспирантуру, я не подразумевала, как вести себя со студентами. Некоторые ответственно подходили к моему предмету, другие могли вообще прогуливать все пары, и только появлялись на экзаменах, то я следила особенно тщательно. Только дёрнись в сторону или под парту за телефоном и добро пожаловать на комиссию. Но если, мудрецы смогли списать, то им приходилось отвечать по всей строгости, начиная с первого параграфа и заканчивая пятью примерами. С итальянскими произведениями старинных поэтов, которых в интернете и не найдёшь. Да только, если ответят, то можно и выстрадать четвёрку. Пропустил больше тридцати процентов занятий? Хоть затанцуй, запой по-итальянски, об отличном и не мечтай! Прекрасно зная, что прошёл половину курса моего предмета, мимо. Об отличном и не мечтай! Всё же правильно говорили, что вся натура в отца. Дома белый, нежный и пушистый, а на работе, всё оставляй дома! Ты должна быть чёрствой, строгой, помогать только тому, кто достоин по своим поступкам. Размышляя об этом, я заходила на кафедру, споткнувшись об ступень. Да когда уже починят? Сонная методистка помахала мне рукой в знак приветствия, я кивнула в ответ. Она сидела за одним из старых компьютеров, что-то печатает, рассматривает-Мари. На деле, она хороша. Всегда поможет, подменит, даже в свой выходной она выйдет на работу, если потребуется. — Тебя из третьего курса искали, — сказала девушка, не отрываясь от отчётов или документов. — Зачем на этот раз? — недоуменно спросила, вешая осенние пальто на вешалку в шкафу. — Что-то насчёт заданий по переводу. Вот чёрт. Наверняка тот придурок, как же он меня достал. Хоть я люблю студентов с третьего курса, но он самая яркая звезда в институте. А, как же? Из знатной семьи гаденыш. Как только я вступила в должность преподавателя, на мои курсы записались больше тридцати пяти человек, в том числе и он. На каждой паре, всегда высвечивался. Как ни спроси, всё знает. Поэмы, забытые произведения, даты умерших, всё знал! Больше чем я. У меня всегда заигрывал вопрос. Если ты так много знаешь, лучше чем преподаватель, так зачем брать со мной индивидуальные занятия? Вот смысл? ******** Пара уже пятнадцать минут шла, — а я застряла в пустой аудитории, держа в одной руке распечатку, и выискивая несостыковки в первой главе. Я и так поняла, что всё было галимо списано, ну первые абзацы с параграфа, а всё остальное с интернета. Но, следом, идут примеры к которым придраться нельзя, но только если рандомных произведений, и то единственная ошибка. — Примеры неправильные, — красным карандашом, подчеркивала недочёты, извещала я. — В смысле? Я всё сам искал! — с распахнутыми и удивлёнными глазами, сказал Каллисто. — Каллисто, ну сколько раз мне повторять? Что нельзя выбирать примеры, взятых из хаотичных произведений, — устало протирая глаза, проговорила, — либо три работы одного автора, либо что-нибудь из одного жанра. Романтика, детектив, в конце в концов мистика. — Правда? — наигранно с издёвкой поинтересовался мужчина, — не могли бы вы объяснить, как? Чтобы вам профессор не доставлять неудобства. — Хаа, — я тяжело вздохнула, с неким вздором посмотрела на наглеца, — смотри, берёшь какое-нибудь произведение: комедия, приключения, драма, сёдзё, мне без разницы. Но что-то одно! Если нет, то несколько произведений одного автора. Понял? — с надеждой взглянула на Каллисто. — Конечно, профессор. — Тогда на этом закончим, — я быстро встала со стула, ложа в свою сумку документы, — а это кра… — Это мой, — легонько пробегая своими кончиками пальцев по моей костяшке, забирая карандаш, — благодарю. — Угу, — я быстро убрала руку и начала всё слаживать, — до завтра, Каллисто. Но моё запястье усиленно схватила тяжёлая, мужская рука. Я недоуменно взглянула на нахала. На его лице красовалась наглая ухмылка. Постояв пару секунд, он резко дёрнул меня к себе. Мгновение, я оказываюсь в его объятиях. Левая рука всё держала моё запястье, а вторая силком придавила мою талию. — Что ты творишь? — со злобой прорычала ему в лицо, начиная выдергиваться. — Профессор, — его горячий язык, медленно облизал моё красное ушко, — не против, что я вас подвезу домой?  — Оборзел? — я начинала выбиваться из его хватки, но она только усилилась, — немедленно отпусти меня! В его глазах всплеснул опасный всплеск, пока он задумался, я не теряя времени, быстро наступила каблуком ему на ногу. Каллисто громко рыкнул и я выскользнул из его рук, быстро взяла свою сумку, и побежала на выход из аудитории. — Не смей ко мне приближаться! — открывая дверь, крикнула ему в сторону, — индивидуальных занятий больше у нас не будет! Только пары, и кроме них, не смей ко мне приближаться! Не дождавшись его ответа, я выбежала в коридор. Моё лицо, да что лицо? Всё тело полыхало, в свитере мне становилось дурнее. Добежав до кафедры, я остановилась и начала восстанавливать своё дыхание, постоя несколько секунд, открыла дверь. Внутри никого не было. На моём рабочем столе лежали папки с документами и тетради первого и второго курса. Успокоившись, я подошла к шкафу, одев пальто и взяв рефераты первого курса. Я вышла из института. Посмотрев на наручные часы, время показывало без пятнадцати шесть часов вечера. Посмотрев на институт, я направилась домой. На улице начинало понемногу холодать. Листья деревьев танцевали весенний вальс. Ветер немного усиливался, но не настолько. На мой носик капнула капелька дождя. Похоже, дождь начинается. Чёрт. Ускорив шаги, я быстро добежала до своего подъезда. Открыла входную дверь и проехала на лифте. Приехав, на седьмой этаж, я открыла дверь и зашла в квартиру.  — Как же спокойно, — с спокойным голосом, я пошла на кухню перекусить. Сделав чай, села за стол и включила телевизор. Переключая каналы, я попутно попипавала свой отвар. Но тут раздался звонок по телефону, отодвинув кружку, я увидела контакт с надписью " мама «. — Алло. — Здравствуй, доченька, — с другого конца трубки, прозвучал женский, притворяющий ласку голос женщины. — Что-то случилось? — я за свою жизнь поняла, что если звонит она, значит ей от меня что-то нужно. — Я не могу позвонить своей дочери, просто так? — её голос становился грубее, ненавижу когда она это делает. — Мам! У меня много работы. Давай в двух словах! — не хотелось с ней вообще разговаривать. — Угх, завтра день рождения Деррика. Как никак двадцать три года, вот и приглашаем тебя на праздник. — Во-первых, не это не круглая дата, во-вторых, я не приеду. — Обоснуй. — Ха, что мне там делать? Я не являюсь вашей семьей и не буду являться. И вопрос, а он сам меня позвал? — Дорогая, — прошипела словно змея, хотя почему словно? — ты сама не хочешь быть ею, а позвал он тебя или нет, не так важно! Говорю сразу, завтра на пять вечера. И не опаздывать! — я хотела ещё сказать, но она скинула трубку. — Как же ты меня достала. Мне двадцать один год, но у нее как-то выходит мной управлять. Плюнув на практическую ребят, отправилась спать. На тумбочке стояла рамка с фотографией, на ней стояли двое мужчин и маленькая я. — Надеюсь, с вами всё хорошо. Спокойной ночи, папа и дядя, — и провалилась в царство Морфея. ******* Я уже ехала в такси в поместье Эккартов. Слава небесам, что мне дали недельный отпуск. Насчёт подарка, я особо не заморачивалась. Купила обыкновенные часы за три с половиной тысячи. Как будто, он мне что-то дарил? Дорога на такси занимала минут тридцать или чуть больше. Но доезжали долго. Самой мне не было приятно сюда возвращаться. Здесь нет тех милых или добрых моментов, лишь боль и тоска. У меня друзей из-за тех ублюдков не было.  — Приехали, с вас пятьсот шестьдесят, — проголосил таксист. Быстро расплатившись, я вышла из машины. Всё то же место. Ничего и не меняется. -..... Но тут почувствовала, что на меня кто-то смотрит. Я начала смотреть по всем сторонам, неужели кто-то следит. Но…ничего такого не увидела. — Показалось. Пройдя по ступенькам, я зашла в дом. Тёмный, мрачный вот такими словами описывают первое впечатление. — Душа моя, — откуда невозьмись из дверей появилась моя мать, — как ты? Она всё такая. Грациозная, высокомерная леди. С высоко поднятой головой, даже меня не обняла. — Нормально, да вот рабо… — Потом расскажешь, там уже все собрались в гостиной, пошли. Мы вместе пошли в комнату. Там было безумно красиво, длинный стол с разными блюдами, начиная с горячего и заканчивая деликатесами. Во главе стола сидел её муж, по одной левой стороне сидели Деррик и Рейнольд, быстро сев, я почувствовала три проживающих мужских взгляда. — О, Пенелопочка, доченька, как я рад тебя видеть. Как твои дела? Нашла кого-то? Не любила, когда он меня дочкой называл, было однажды, что это произошло при отце. Тогда произошёл грандиозный скандал. — Отлично. Работаю преподавателем в одном институте, веду итальянскую литературу. Пока никого не нашла, да и пока не надо. — А кто на тебя посмотрит? Рейнольд. Ах, ты чёртов урод. — Угх, давайте выпьем за Деррика! С днём рождения! Мы чокнулись бокалами и выпили до дна. Это как вроде из обычай. После тоста прошло десять минут. Мне вдруг стало плохо, дышать становилось тяжелее, рассудок затуманен. Не понимаю, что происходит. В следующий момент, мои глаза закрылись и я упала на пол. Последнее, что я помню- это вскрик моей матери. ******* Моя голова жутко болит. Своё тело не чувствую. Ели открываю глаза, мне светится сверкающая лампа. С усилием, я встала на ноги. Фокусируя взгляд, моей ноги что-то коснулось. И эта была холодная рука. Придя в себя, я вижу разнесенную гостиную. Кругом валяется разбитая посуда, вся мебель поломанная, течёт кровь, и поднимаю глаза вверх. На самом столе лежит мёртвое тело моего отчима. — Боже мой…- к горлу подступает тошнота от увиденного, ни о чем не думая, бегу к матери в комнату, может она там? — Мама! Рывком открываю дверь её покоев, все разнесено, побито, разбито. Вдруг мне на лицо с верха капнула кровь, я поднимаю вверх глаза. На люстре висит мёртвое с отрубленными руками, моя мать. — АААААААААААААААА! — я оборачиваюсь к двери и виду служанку Эмили, — Убийца! Убийца! — Но это не так…