* * *
Время шло незаметно для нас. Часы больше не казались днями, а те — вечностью. С тобой, Хванмин, я забывал о том, что время вовсе существовало. После нашей небольшой остановки в кафе, мы продолжали ходить улицами Парижа. Ты наслаждалась свободой, какая была дана тебе, а я — временем, которое мог провести рядом. Я надеялся, что ты была счастлива, Мин. Я был готов сделать всё от меня зависящее, чтобы это было так. Я так отчаянно боролся за то, чтобы ты забыла о своей боли хотя бы на миг, который мы могли провести вместе. День медленно сменялся вечером. Фонари на улицах зажглись, стоило только часовой стрелке дойти до пяти вечера. Улицы стали всё более и более заполнены людьми, которые покидали свои рабочие места и возвращались в свой обитель; автомобилями, мчащимся по дороге, чтобы доставить человека или же целую семью обратно домой, где они могли бы провести очередной прекрасный вечер, а кто продолжал работать. Город снова оживал. С каждым оборотом часовой стрелки, на улице становилось всё холоднее, что было крайне удивительно для этого города в начале декабря. Кажется, температура медленно, но уверенно, подбиралась к нулю градусов Цельсия. — Так всё же. Куда ты ведёшь меня, Сонхун? — снова начала расспрашивать ты, когда мы преодолевали очередную улицу пешком. Как бы я не уговаривал тебя взять такси, ты всё продолжала настаивать на том, чтобы идти пешком, обосновывая это тем, что всё же хочешь насладиться вечерним Парижем. — Мы практически на месте, — я так и не дал тебе прямого ответа, ведь это испортило бы абсолютно всю атмосферу данного вечера. Я снова держал тебя за руку, переплетая наши пальцы. Возможно, сегодня мы даже казались парой, Хванмин, даже если это и не было таковым на самом деле. Я продолжал тебя вести тем путём, который изучил за долгое время до этого. Вероятно, искать вдохновения именно в этом месте — самая очевидная вещь, только из-за того, что это Париж. — Мы скоро будем в месте назначения, — сам не зная для чего промолвил я. Мун, это была моя неудачная попытка казаться менее подозрительным, но мы должны были добраться до наступления темноты. Я лишь хотел этим вечером сделать тебя счастливей, Джульетта. Это не было очевидно с самого начала, но я чувствовал, как что-то опустилось на голову. «Дождь» — именно таковой была моя первая мысль. Я знал: непредвиденный дождь мог бы сравнять с землёй все мои планы на этот вечер, но всё изменилось, стоило только поднять голову вверх. С неба небольшими хлопьями начали падать снежинки в причудливом танце. Снег — необыкновенная редкость для этих мест. Шансы на снег в Париже в начале декабря были один на миллион. — Так необычно, — протягивая руку, когда та ту упала небольшая снежинка, мгновенно растаяв, промолвила ты, слегка изогнув губы в улыбке. Также как и для парижан, для нас, корейцев, снег был не меньшей редкостью. Я видел восторг в твоих глазах; видел, как они загорелись, а на лице снова появилась лёгкая улыбка, ставшая на этот деть твоей верной спутницей, Хванмин. Перейдя дорогу, дождавшись зелёного света светофора, я провёл тебя ещё чуть дальше, после чего остановился. Включив экран телефона, посмотрел на время. У меня было несколько минут. Мы всё же смогли прийти вовремя, как я того и хотел, чтобы всё задуманное мною удалось воплотить в реальность. — Ты можешь подождать меня здесь, Хванмин? Я уйду всего на пару минут, ладно? — осматриваясь по сторонам, спросил я. — Хорошо, — ты кивнула в подтверждение своих слов. — Я буду ждать здесь. — Я скоро, — промолвил я, перед тем как ринуться с места. Мои ноги несли меня вперёд, когда на волосы продолжали приземляться небольшие снежинки, падающие всё стремительней с каждой минутой. Я забежал в небольшой магазинчик, попавшийся мне на глаза, нервно поглядывая на часы. «У меня всё ещё осталось немного времени», — успокаивал себя я. Спустя пару минут, когда земля под ногами уже была полностью укрыта тонкой белой пеленой, я держал свой путь обратно, всё также надеясь успеть. Я снова бежал сломя голову к тебе, Джульетта. — Ты всё же вернулся, — констатировала ты, когда я остановился напротив тебя, учащённо дыша после бега, надеясь перевести дыхание. — Возьми это, Хванмин, — в руках моих лежало тёплое и мягкое на ощупь изделие. Выпрямившись, продолжая приводить своё дыхание в норму, я подошёл чуть ближе к тебе. Когда меж нами оставались всего какие-то сантиметры, я завёл руку тебе за спину, перехватывая тёплый шарф молочно-бежевого цвета, продевая конец в небольшую петельку, фиксируя его у тебя на шее. Снег не был предвиден мною, но я был рад, что смог достать хотя бы шарф, который помог бы тебе хоть немного укрыться, Мун. Лишь только я хотел убрать свои руки, сделать шаг назад, чтобы не смущать тебя, ведь видел, как твои щёки покрылись лёгким румянцем, почувствовал, как ты несильно сжала обоими руками ворот моего пальто. Поднявшись на носочки, потянув мою верхнюю одежду на себя, преодолевая тем самым разницу в росте, ты прикрыла глаза. Спустя всего мгновение я почувствовал, тёплое прикосновение к своим губам. Мы продолжали стоять так, когда, казалось, время застыло на миг. Мир вокруг погас, оставив только нас двоих и лёгкий поцелуй, оставленный тобой, Хванмин, на моих губах. Я видел как недалеко от места, где мы стояли, начали постепенно загораться огни Эйфелевой башни. Но сейчас это было вовсе неважно. Всё то, что я хотел устроить для тебя этим вечером, заключающим этапом чего было наблюдение за тем, как понемногу зажигались огни на достопримечательности, сошло на «нет», ведь ты сделала куда бо́льшее. Ты разрушила все мои планы, но я не был против этому, милая Джульетта. В конечном итоге, именно ты сломала стену между нами, Хван Мин. Стоя у подножья Эйфелевой башни, когда вокруг в волшебном танце кружили снежинки, а темноту улицы понемногу начали освещать огни, зажигаемые каждый день в один и тот же час, ты сделала этот день незабываемым для меня, Джульетта. Тем днём, ты украла мой первый поцелуй, найдя искру в моём сердце, распалив огонь, который подвластен только тебе, моя милая Джульетта.Глава семнадцатая
17 декабря 2021 г. в 23:06
Я чувствовал тепло, медленно разливавшееся по телу, хоть и всё ещё не был уверен было ли это следствием моих эмоций или же твоего прикосновения к моей коже. Кажется, второе было простым следствием первого, когда я чувствовал как к лицу приливает кровь, из-за чего на них выступил лёгкий румянец.
От твоего прикосновения моё сердцебиение участилось, а дыхание прервалось на миг. Ты сжала мою руку, обвивая её пальцами, переплетая их с моими; я чувствовал исходящее тепло, согревающее в знойную недавно наступившую зимнюю погоду, что стояла тем днём в Париже.
Я не был уверен, что услышал тебя правильно. В тот момент, стоило почувствовать твоё прикосновение на своей коже, оно опьянило меня, и я вовсе потерял связь с реальностью на миг.
Ты потянула меня на выход из больницы, а всего через пару мгновений мы оказались на улице, наполненной рутинной суетой парижан. Ветер развивал твои волосы; ты сделала глубокий вдох, наполняя лёгкие прохладным свежим воздухом. В тот момент, Хванмин, я был уверен, что ты наслаждалась обретённой свободой, не обращая внимание на то, что происходило вокруг; тебя не волновала прохлада от морозного ветра, которая заставляла вжаться в одежду, имея надежду согреться.
«А ведь ты прекрасна, Хванмин», — мысль пронеслась в голове, стоило мне обернуться и всего на некоторое мгновение задержать на тебе взгляд, чуть сильнее сжимая твою руку на подкорках сознания имея лишь желание никогда её не отпускать.
— Так приятно снова оказаться вне четырёх стен, проходя многочисленные обследования и получая очередные результаты анализов, — промолвила ты, устремляя свой взгляд на меня. В карих глазах проглядывался нескрываемый восторг.
Сделав шумный вдох, втягивая всё больше свежего воздуха в лёгкие, ты учуяла аромат, доносящийся из кофейни, находившейся неподалёку.
— Я, наконец-то, чувствую себя свободной, Сонхун, — ты снова повернулась ко мне, изучая моё лицо взглядом. — И когда же ты стал таким привлекательным? — ты лишь прошептала эти слова, кажется, даже и не задумываясь о том, что я мог бы услышать это.
Ничего не ответив, я лишь прикусил нижнюю губу, скрывая собственную ухмылку, опуская взгляд вниз. Мун, ты знала как заставить меня чувствовать себя смущённо, но даже не подозревала что твориться с моим сердцебиением, когда ты смотрела на меня так.
Мы всё ещё держались за руки. Хванмин, с каждой прошедшей минутой, я чувствовал как замерзали твои пальцы, значившие лишь то, что ты всё же была бессильна перед стихией.
Аккуратно, кажется, в глубине души боясь навредить тебе, просунул наши переплетённые в пальцах руки в карман собственного пальто, ставшее отличным шансом на то, чтобы согреться. Снова чувствуя твой взгляд на себе, я лишь произнёс, когда лицо озарила лёгкая улыбка:
— Ты ведь хотела прогуляться, Хванмин.
Я потащил тебя за собой, как ты делала раньше, в то время как услышал, что ты залилась лёгким смехом. Он — услада для моих ушей; знак того, что ты всё ещё жива. Что ты всё ещё со мной.
Находясь на грани, я помог тебе ухватиться, возможно, за последний шанс на спасение. В тот момент, стоило мне обвить руками твою талию, потянуть свадебное платье на себя, сделал всё это лишь для того, чтобы ты сама дала себе ещё один шанс на жизнь.
— Куда мы идём? — твой голос вывел меня из размышлений, вернув в реальность. — Почему это ты задумчивый такой, Пак Сонхун? — в твоей интонации я слышал нотку сарказма. Вероятно, ты и правда хотела знать ответ.
— За всё это время, которое ты находилась в Париже, тебе ведь так и не удалось посмотреть город, — я сделал лишь предположение, так точно и не зная так ли обстоят дела. — Ведь так, Мун Хванмин? — добавил я, когда на лице снова появилась улыбка, контролировать которою, находясь рядом с тобой, я не мог.
В ответ ты лишь покачала головой из стороны в сторону, что значило лишь ожидаемое мною «нет». Я видел как всего за секунду ты поникла; как сменялись эмоции на твоём лице. Я был уверен процентов на восемьдесят, что твоё сознание играло с тобой в злую шутку; бередило старые раны, напоминая о прошлом, которое ранило. Даже если ты и хотела скрыть это, Мун, я с каждым днём мог всё лучше и лучше понимать тебя, также как твои эмоции и чувства.
Лишь один вопрос оставался нерешённым для меня, но сперва я должен был понять самого себя, Хванмин. Я должен был разобраться в собственных чувствах и эмоциях
— Если это так, — начал я, чуть ослабив хватку твоей руки, которая всё также продолжала мирно лежать в кармане моего пальто, как в небольшой попытке согреться, — я не скажу тебе ничего, Хванмин, пока ты сама всё не увидишь, — рассмеялся я, но не из-за того, что мне было смешно, а лишь для того, чтобы вывести тебя из пучины плохих воспоминаний.
— Эй! — воскликнула ты, уставившись на меня. — Пак Сонхун, это чертовски по-детски! — продолжала ты.
— Мне всё равно, — протянул я последний слог, снова рассмеявшись, выпуская твою руку.
— Расскажи мне, — твой тон стал настойчивым, но это был всего-то спектакль, когда после этого твоё лицо снова озарилось улыбкой. Кажется, мой небольшой план сработал, Хванмин.
— Просто иди за мной, — радостно воскликнул я, дёрнувшись с места, делая большие шаги, понемногу отдаляясь от тебя, что в конечном итоге, нас разделяло около десяти метров.
Ты стояла на месте, продолжая смотреть на меня. Хоть в твоих глазах я вёл себя как ребёнок сейчас, я не мог игнорировать тот факт, что ты была (хоть даже если и всего на йоту) счастлива. Я знал, что могу сделать что-то для тебя, чтобы ты забылась хотя бы всего на мгновение, но этого хватило чтобы ты смогла отбросить всё проблемы ненадолго.
— Хванмин, ты идёшь? — спустя пару минут, как мы продолжали смотреть друг на друга, задал вопрос я, снова протягивая руку. Ты продолжала стоять на месте, лишь вопросительно смотря на меня, когда я снова промолвил: — Ты идёшь со мной, Джульетта? — впервые я назвал тебя так. Впервые обратился к тебе тем прозвищем, которым ты запомнилась мне.
Моих слов хватило на этот раз. Кажется, я и в правду смог переубедить тебя всего за миг. Прикусив нижнюю губу, ты также дёрнулась с места и всего за несколько секунд оказалась рядом со мной, хватаясь за мою руку, когда снова прохладные кончики пальцев обожгли тёплую кожу.
Вот так беззаботно ты бросилась ко мне, Мун. Вот так ты снова заставила меня улыбаться, а сердца ритм — сбиваться.
— Я всё ещё не решила: нравится ли мне это прозвище или нет, — снова улыбаясь мне, промолвила ты, устремив свой взгляд на меня. — Почему именно «Джульетта», Сонхун?
— Ответить — было б исповедью вам, — произнёс я, найдя в воспоминаниях давно прочитанные строки.
— Шекспира цитируешь? — голос снова приобрёл вопросительную интонацию.
— ...прошу не торопить. Тот падает, кто мчится во всю прыть, — продолжал я, немного дразнясь.
— Кто-то, определённо, фанат «Ромео и Джульетты», — снова усмехнулась ты, поднимая свой взгляд на меня.
— Не это причина того почему я дал тебе прозвище «Джульетта» , — мой голос вновь стал серьёзным. — Я говорил тебе ранее, Хванмин и всё осталось прежним.
«Возможно, не совсем всё, Пак Сонхун», — эхом пронеслось в голове, когда я отвёл от тебя взгляд, смотря на просторную улицу, которую наполняли люди. Подсознание снова было правым, но признавать собственное поражение я не был готов.
Очередной порыв ветра заставил твои волосы развиться в его направлении. Я видел как ты немного задрожала от пронзившего внезапного холода, пробравший тело. Заметил, как ты немного сильней вжалась в своё пальто серого цвета.
— Идём, — уже не в первый раз за прошедшие двадцать минут я говорил эту фразу, но мне казалось, что это было верным.
Направляясь к небольшому кафе, где я ранее бывал за прошедшие две недели, ежедневно покупая средний стаканчик кофе по пути в больницу, мы вели непринуждённый разговор, словно были знакомы всю жизнь.
Колокольчики на двери расплылись в медленном танце, издавая мелодичный и приятный на слух звон, оповещая, что появились новые гости.
— Пожалуйста, подожди меня здесь, Хванмин, — промолвил я, указывая на небольшой столик у окна, что был свободен.
В заведении было тепло, ставшее ключевым для меня. Я был крайне обходителен, хоть и не хотел (а может даже и боялся) показывать тебе это. Незначительные вещи, которые я мог сделать, могли немного улучшить твоё состояние.
Ты была необыкновенной больной, Хванмин. Как бы ты не отказывалась от лечения, я видел: ты всё ещё хотела жить; не могла попросту смириться с концом, как бы не пыталась отрицать это.
Встав в небольшую очередь, до ушей донёсся разговор француженок, стоящих предо мною. Хоть я и не понял и слова, заметил, насколько необычным был их говор для меня. За всё это время, проведённое в Париже, подобное замечание сделал впервые.
Оставаясь ждать, когда девушка, стоящая за барной стойкой, продолжала, как только могла быстро, обслуживать клиентов, берущих напитки с собой, я продолжал поглядывать в твою сторону, Мун. Ты лишь задумчиво продолжала смотреть в окно, кажется, считая прохожих, погрузившись в многочисленные мысли.
Я видел тебя насквозь: ты была рада выбраться из больницы, но что-то продолжала тревожить.
— Один Латте и один чёрный чай с собой, пожалуйста, — произнёс на английском я девушке, когда подошла моя очередь.
— Хорошо, сэр, — отозвалась та, пробивая заказ после чего поворачиваясь кофе машине.
Спустя некоторое время я держал два тёплых стаканчика в своих руках: один среднего размера, другой — большого. Оплатив заказ, медленным шагом подошёл к тому столику, где ты всё ещё продолжала сидеть, наблюдая за чем-то за панорамным окном.
— Возьми, — я протянул к тебе стаканчик побольше. — Твой врач не советовал тебе пока что пить кофе. Поэтому, Хванмин, надеюсь, что ты всё же любишь чёрный чай, — лицо снова озарила улыбка, которая была моим способом показать собственную доброжелательность. Я не смею ранить тебя, Мун. — Это поможет немного согреться, — добавил спустя мгновение я, всё же поставив перед тобой напиток.
— Спасибо, Сонхун, — тихо промолвила ты, открывая пластиковую крышку, выпуская пар, после чего разламывая небольшой пакетик с сахаром, растворяя его.