Das steht dir gut

      Чайник вскипел, как и голова учительницы, которая смотрела пустым взглядом в окно, где царила глубокая ночь. Женщина отвлеклась на звук, который исходил со стороны плиты. Она решила заварить чай покрепче, чтобы голова протрезвела быстрее. Пока Какаши ушёл в другую комнату, ей хотелось как можно дольше побыть в одиночестве. Хотелось всё списать на алкоголь, но мозг отчетливо твердил, что это не так. Голова была одновременно забита мыслями, но в то же время абсолютно пустой. Она запустила пальцы в свои волосы, взъерошив их. «Ты такая дура, Сакура. И что теперь будет? Вдруг он посчитает меня легкодоступной женщиной!» — одна тревожная мысль сменяла другую. Харуно залила пакетик с чёрным чаем кипятком трясущимися руками, из-за чего часть пролила на стол. — Чёрт! — выругалась обладательница зелёных глаз, хаотично вытирая воду с деревянной поверхности.       Убрав тряпку к раковине, медик тяжело вздохнула и села на стул. Уже какое-то время за ней наблюдал хозяин квартиры. Хатаке тяжело было видеть Сакуру в таком состоянии, но и трогать её в данный момент не являлось хорошей идеей. Больше всего сейчас он опасался слёз женщины, но она держалась. Прикрыв глаза, физик скрылся в тени двери, которая вела на кухню. — Ты такая идиотка, Сакура… И как же ты теперь выкрутишься из этого? — хриплым тихим голосом произнесла учительница.       Какаши затаил дыхание. Ему казалось, что сейчас она должна была сказать что-то очень важное, но биолог молчала. Харуно не произнесла ни слова и после, когда стала медленно пить чай и мыть после себя чашку. Мужчине пришлось покинуть своё место, когда коллега направилась в сторону выхода. Харуно стремительно шла к шкафу с куртками. Она крайне быстро собиралась, что обеспокоило физика. Он вышел в коридор где розоволосая особа уже юркнула за дверь со словами: «С днем рождения. До свидания!». Мужчина так гадко давно себя не чувствовал. Ему казалось, что мерзкая скрюченная рука тянется к горлу, сдавливая его. Она ушла. Сбежала после поцелуя. Так поступают обычно девчонки в средней школе, когда случайно связываются с мальчишками, которые им не особо нравятся. В горле образовался ком, который невозможно было сглотнуть. Зарычав, Хатаке со всей силы ударил стену, оставляя на костяшках кровь. Сильная боль расползлась по руке, но пугало не обращало на это внимания. Уж лучше он отвлечется на физические страдания, чем на те, которые терзали его внутри. Он бил стену до тех пор, пока пьяный Гай не выполз из гостиной. Мужчина ничего не понимал, но смог отвлечь друга. — Ха-хатаке, на утреннюю зарядку по-пойдем? — заплетающимся языком спросил Майто. — Иди спать, Гай. Утро еще не наступило, — повернулся к товарищу.       Физрук не стал спорить и направился обратно на диван. Сам же Какаши ушёл в свою спальню. Странное чувство вело его к альбомам, которые он хранил в шкафу, не показывая никому. Он пролистывал кучу снимков ради одного, на котором ему было еще двадцать два года. Там Хатаке ещё не улетел в Берлин и работал со своей небольшой группой детей. Отыскав нужную фотографию, взгляд сразу упал на единственную девочку из его учеников, маленькую Сакуру, которая стояла с заплаканным лицом. Малышка тогда узнала, что её любимый сенсей уезжает куда-то очень далеко и больше не будет им преподавать. Харуно, которая никому не показывала никаких эмоций, кроме гнева, тогда рыдала всё их последнее занятие и не отходила от учителя. Постоянно шмыгая носом, девчушка держалась за рукав учителя, ведь он был очень дорог ей. Парень с тяжелым сердцем прощался со своими учениками, особенно после крепких объятий маленькой фурии, которая ещё сильнее зарыдала, когда Какаши сказал ей, что все будет хорошо и однажды они встретятся, чтобы та продемонстрировала ему парочку новых приемов и наконец смогла его завалить на татами. — И какой же женщиной стала та маленькая девочка… — фото убрал в свой рабочий портфель.       Харуно четко для себя решила, что Ино ни за что не проболтается. Ей не хотелось выслушивать то, какая она дура, что просто сбежала от такого видного мужчины. Чтобы хоть как-то освежить голову, Сакура решила прогуляться до ближайшей кофейни. Она редко ходила посещала такие заведения, никогда не было времени, но в выходной уделить часик можно. — Доброе утро! Что будете пить? — милая девушка поприветствовала её. — Мне латте с ореховым сиропом и кусочек лимонного пирога, пожалуйста. — С Вас сто девяносто восемь йен. Ожидайте Ваш заказ.       Расплатившись с кассиром, Сакура села за столик у окна. Пока она была единственным посетителем. По радио играли песни из начала нулевых, а со стороны бара зазвучала кофемашина. Женщина позволила себе отбросить все мысли и тихо наблюдать за детьми, которые гуляли с собакой. Пес радостно валялся в опавшей листве, высовывая длиннющий язык. Две маленькие девочки прыгали вокруг питомца, подзывая родителей, которые говорили о чем-то своем и медленно двигались в сторону своих чад. Колокольчик оповестил о новом посетителе. Сакура машинально повернула голову и увидела мужчину укутанного с ног до головы, что только нос торчал. Тёмноволосая девушка принесла Харуно её латте и кусок пирога, пожелав приятного аппетита. Обладательница глаз цвета весенней зелени сделала первый глоток горячего напитка, наслаждаясь привкусом орехов. Откинувшись на спинку диванчика, женщина позволила себе отбросить все мысли грузящие её голову, и просто слушать звуки вокруг. — Мне один капучино и имбирный чай с мятой, и вот эти пончики с собой, пожалуйста. Штуки три, — делал свой заказ незнакомец. — Подождите немного, скоро будет готово, — улыбнулась кассир.       Мужчина прошел мимо Харуно, заняв соседний столик. Но долго он там не просидел, подорвавшись с места как ужаленный. Стянув с себя шапку и шарф, посетитель очень громко заговорил: «Сакура-чан, ты что ли?!». Учительница тут же подняла голову на улыбающегося блондина с полосами на щеках. Так ходил лишь один человек — Узумаки Наруто. Зеленые глаза расширись, когда он сел напротив. — Наруто? Ты? — она просто забыла о том, что нужно дышать, совсем не ожидала вот так встретить давнего приятеля. — Он самый, хе-хе! — продолжал улыбаться мужчина. — Я ж тебя с выпуска не видела! А где Хината? Я слышала, что вы женаты, — оживилась биолог. — А она в машине с сыном. Как давно ты вернулась в нашу глубинку? — Ох, я тут всего несколько месяцев. Работаю учителем биологии в одной школе с Ино, — поправила волосы, которые лезли в глаза. — Да ну! Сакура-чан, я сейчас сгоняю за заказом. Не хочешь с Хиной увидеться? — Конечно хочу! Захвати мне пакетик там, я пирог уберу.       Наруто подмигнул и побежал к стойке. Держа в одной руке подставку с напитками, а во второй два пакета, он вернулся к школьной подруге. Харуно всё оперативно убрала в предвкушении встречи с бывшей Хьюга. Чувство неописуемого восторга овладело женщиной, отгоняя ещё дальше все неприятные мысли, которые правили ей с утра. Вдвоем, приятели вышли из кофейни и направились к машине на парковке, где на переднем сидении виднелся женский силуэт. Сердце приятно трепетало. В этот миг женщина уже не вспоминала про ночной случай с физиком. «Хината, ты не поверишь, кого я встретил! Это же наша Сакура-чан», — открыв дверь водительского сидения, сказал блондинчик. Брюнетка машинально поднесла руку ко рту, прикрывая его. Биолог обошла автомобиль, чтобы рассмотреть её. Стрижка была уже другой, теперь не было длинных локонов до талии, волосы еле достигали лопаток. На лице всё так же минимум макияжа, а сама женщина носила привычные сиреневые и фиолетовые оттенки. «Видимо, это до сих пор её любимый цвет», — пронеслось в голове Сакуры. Некогда самая тихая и застенчивая ученица их класса вышла из транспорта, чтобы поприветствовать приятельницу. В глаза сразу бросился уже сильно округлившийся живот. «Месяц шестой, не меньше», — тут же приметила бывший медик. — Сакура-чан, сколько лет не виделись! — женщина бросилась в аккуратные объятия, не забывая про своё положение. — Я тоже очень рада тебя видеть! — восторженно произнесла Харуно. — Я обязана пригласить тебя к нам на чай. У тебя есть часок свободный? — Прямо сейчас? — отстраняясь, спросила Сакура. — Да! — активно закивала брюнетка. — А знаешь, у меня сегодня выходной. Не откажусь, — теплая улыбка появилась на бледном лице.       Радостная Узумаки аж запищала от восторга. Её муж так же засиял, когда увидел настолько поднявшееся настроение супруги. Из-за сильнейшего токсикоза Хината практически не выходила никуда и ни с кем не общалась, лежала на кровати вся зелёная и не смела жаловаться или просить помощи, потому что считала себя обузой. Сложно что-то выбить из беременной головы. Наруто пытался, что заставляло молодую женщину ещё сильнее загоняться, что её дорогой идет на целую кучу жертв ради неё. С Боруто таких сюрпризов не было, как-то гладко всё прошло, но второй ребенок вытягивал все силы из своей матери.       Предположительно должна родиться девочка, но семья Узумаки больше не верила УЗИ, решая для себя, что им пол ребенка в принципе-то и не важен. С первенцем тоже врачи утверждали, что будет малышка, а появился такой «стрекозёл», как называл его Наруто. Боруто оказался слишком активным человечком, даже для самого мужчины, который в детстве не сильно уступал в активности.       Хината с большим интересом расспрашивала Сакуру о делах в школе, она планировала вернуться на работу, как только сыну исполнится три года, но тут внезапная вторая беременность, которая заставила несколько сдвинуть планы. Узумаки была рада, что только выпустила свой класс из начальной школы и не успела взять новый, тогда бы она слишком сильно переживала из-за того, что малышам резко устроят смену преподавателя, которого, возможно, не примут. Хината частенько загонялась по разным вещам, включая свою работу. Харуно шутила, что с подростками ей найти общий язык гораздо легче, чем с малышами, ведь она больше привыкла иметь дела со студентами. К большому сожалению, Наруто не мог остаться с женщинами, ему срочно нужно было ехать на работу. Но тот взял слово с подруги, что она обязательно наведается к ним на чай на следующей неделе.

***

— Сакура-чан, ты слышала новости про Темари и Шикамару? — брюнетка усадила сына за его столик для еды и дала тому яблоко, которое только что нарезала.       Паренёк уже успел набегаться, чем обрадовал свою мать, которая уже считала круги, которые нарезало её чадо по кухне. Малыш и так очень быстро развивался физически, в восемь месяцев уже сам пошёл, тогда же и заговорил. Боруто совсем не боялся новых людей, а даже наоборот, ему нравилось их рассматривать и приглашать в игры вне зависимости от пола и возраста. Сакуре тоже уже посчастливилось догонять этого ребенка с пропеллером в одном месте. Он практически сразу запомнил, что это «тетя Сакула». Буква «р» тяжело дается многим детям, но то, что своего отца мальчик зовет «Папа Алюта» вызвало приступ смеха у учительницы. — Они тоже женаты? — уже приготовилась к сокрушающей новости. — Пока ещё нет, но свадьба через полгода. Шикамару проиграл ей спор, из-за чего теперь просто обязан это сделать. — Погоди, пока не сообразила, — биолог протянула Боруто небольшое печенье.       Харуно очень хорошо помнила эту странную парочку, хотя бы лишь потому, что инициатором всех встреч была именно Сабаку но. А ведь вся семья грозной девушки являлись учениками по обмену из какой-то очень южной страны, где была сплошная пустыня (Сакура искренне пыталась вспомнить название, но её познания в географии желали давать лучшего). Впечатление от этих ребят было не самое радужное, ведь все они показали себя очень холодными на общение. Но это длилось до тех пор, пока самая общительная из них, Темари, не начала вливаться в компании по интересам. А потом как-то закрутилось-завертелось, и мисс-получи-веером-по-своей-роже втрескалась в Нару. Конечно, Шикамару отрицал, что они находятся в отношениях и долго не прогибался под напористую девушку, которой было абсолютно всё равно на то, что этот юноша был ровесником её младшего брата. Темари с её горячим и буйным нравом почему-то запала на такого лентяя и соню, которому западло было перейти в другой кабинет на урок, не то, чтобы тащиться ещё на свидание после школы. Но настал и на этой улице праздник, однажды этот оболтус признал, что ему нравится сестра Гаары. — Вообще, они давно уже планировали пожениться, но Нара постоянно оттягивал. Оба работали в одном полицейском участке, и на каком-то корпоративе он ляпнул, что, если ему удастся открыть собственное детективное агентство, то исполнит любое желание Темари. Ну, она уже второй год планирует стать его женой, поэтому и потребовала свадьбу. — Ну и страсти у них до сих пор происходят, — прыснула Сакура. — Да-а, со школы ничего не изменилось, — хихикнула Хината, разливая ароматный какао по чашкам.       Именно сейчас Харуно чувствовала максимальное спокойствие и уют. То ли дом Узумаки обладал таким свойством, то ли сама хозяйка, но голова стала легче. Ей ещё почему-то очень захотелось получить совет как разобраться в своей проблеме взаимоотношений с физиком, но слова совсем не хотели подбираться. Однако, и напрямую говорить сейчас язык совсем не поворачивался. Пока малыш Боруто с набитым ртом что-то смешное лепетал своей матери, Сакура придвинула к себе чашку, наблюдая за пенкой, которая плавала на поверхности напитка. Мысли терялись, прыгая от одной к другой. Женщине просто необходимо выговориться, но правильно ли это делать при первой встрече с подругой спустя десять лет? Она не знала ответа на этот вопрос. Хината первая пошла на диалог, заметив выпавшую из разговора Харуно. — Сакура-чан, тебя что-то беспокоит? — ласково спросила хозяйка дома. — Немного да… Возможно, это не то, что стоит говорить при первой встрече спустя столько лет, но мне нужно мнение со стороны.       Биолог продолжала сверлить взглядом чашку, не поднимая глаз на подругу. Так ей было легче сосредоточиться. Узумаки не торопила, лишь вытерла испачканный ротик ребёнку и обратила всё свое внимание давней знакомой. — Есть один человек. У меня недавно появилось странное чувство к нему, которое сложно объяснить, ведь он только и делал, что нервировал меня и выводил на эмоции. Он скрытный и странный. С одной стороны говорит совершенно бестолковые и безумные вещи по типу того, что я буду его женой, но стоит хоть немного глубже приблизиться к его прошлому, которое не было связано со школой, так тут же обрывает всё. Резко реагирует на других мужчин, в особенности Саске, будто ревнует, потом снова несёт какую-то чушь. И моя проблема в том, что я так запуталась, кто для меня этот человек: друг или чуть больше.       Речь была скомканной, рваной, но иначе передать свои переживания Харуно просто не могла. Зачем она сама его поцеловала, а он продолжил? Почему не оттолкнула, а поддалась? Почему он так себя вёл? Так много зачем и почему, что голова идёт кругом. Сакура хотела видеть это пугало и не желала этого одновременно. Ей уже не пятнадцать, когда вовсю руководят гормоны и юношеский максимализм. Ей почти тридцать, но жить от этого легче не стало. Возможно, Хатаке и не скрывал своей симпатии, только она тупила непонятно почему. Может, и ей он нравится, просто до Харуно пока это не дошло? — Сакура-чан, мне кажется, что он тебе нравится. Извини, если как-то обидела этим! — тут же замахала руками, — Но ты даже говорила так, словно этот человек для тебя очень-очень важен. Ты в смятении, потеряна. Я всегда была уверена в своих чувствах, поэтому не переживала подобное, но наблюдала у знакомых. Им помог лишь разговор по душам, когда всё расставили по своим местам.       Бывшая Хьюга с таким теплом смотрела на свою подругу, что невозможно было сомневаться в ее словах. Брюнетка всегда излучала бескорыстное добро и свет в любой ситуации. Даже тогда, когда Наруто в шестнадцать лет кричал, как любит Сакуру и таскался за ней хвостиком, она не обижалась и не винила в этом одноклассницу. Сама Харуно долгое время не верила в то, что такое вообще возможно, но всё было именно так. — Спасибо тебе, Хината… Надеюсь, что всё обойдется.       Беседа со старой школьной знакомой на какое-то время придала уверенности в том, что важно выяснить, что же произошло между ней и Хатаке. Вот только одно но портило всю картину. Она боялась, что физик не пойдет на контакт и начнет юлить или глупо шутить. Из-за чего на работу в понедельник женщина шла, как на расстрел. Ноги аж подкашивались от того, как сильно ей не хотелось сталкиваться с Какаши. Однако у неё не было возможности придумать какую-то отговорку, чтобы не идти в школу. Переступив порог своего кабинета, Сакура включила свет, который тут же ослепил с непривычки. Харуно знала, что до прихода физика у неё был ещё примерно час, ведь эта седая башка постоянно опаздывала на собственные уроки. Биолог начала нервничать и ходить по лаборантской взад-вперед, теребя ключи в руках. Диалог, который она прокручивала в своей голове, постоянно обрывался на одном и том же месте. Сакура не раз практиковала такое, что заранее продумывала слова, которые скажет человеку, примерно предугадывая, какой может поступить ответ. Но вот незадача, конкретно сейчас она зависла на одном моменте, не зная, как ответить на возможный вопрос об отношениях. — Я не знаю, чего хочу сейчас, или не заинтересована в отношениях?.. Чего, блин, я хочу вообще? — рухнула на стул.       В конечном итоге женщина неосознанно избегала коллегу первые два урока, оправдывая себя большой занятностью. Каждый раз, когда она видела проходящего по коридору физика, сердце ухало куда-то вниз и бешено колотилось, словно она только что пробежала километров десять. Ино отпросилась с работы к стоматологу, что немного облегчило состояние учительницы. Ещё и подругу, которая в два счёта раскусила бы её не хватало. Харуно в некоторых моментах вела себя даже слишком по-детски, когда умудрялась, только завидев преподавателя физики, в тот же момент менять свой маршрут или вовсе возвращаться в кабинет биологии. И женщине самой не нравилось такое незрелое поведение.       Сам Какаши и вовсе ходил темнее тучи. Помимо того, что он не спал все выходные, думая о том, что теперь пришёл конец его общению с бывшим медиком, ещё и сама Харуно избегала всеми возможными путями любые стычки с ним. Это не укрылось от его глаз. Что-то очень сильно ныло в груди каждый раз, когда он замечал розовые локоны, скрывающиеся за дверью. Некоторые ученики были обеспокоены такому потухшему состоянию своего преподавателя, интересуясь, не заболел ли он. Хатаке пытался отшутиться, мол его мопс в тапки нагадил, но никто из класса не поверил в это, ведь это пугало ни за что в жизни не ходил бы таким расстроенным из-за испорченной обуви. Мужчина вывел на доску слайд с какими-то формулами по механике, чтобы дети переписали их, и пошёл в свою коморку. Достав из портфеля тот самый снимок, который он убрал туда накануне, Какаши ещё раз посмотрел на низенькую блондинку. Грустная улыбка тронула губы. Там, несколько лет назад, она крепко держала его за руку и улыбалась со слезами на глазах. В голову закралась странная мысль: «А если оставить ей подсказку». Физик достал канцелярскую кнопку и прикрепил фото на свою доску воспоминаний. Тут же вышел в класс и передал старосте, чтобы та после урока забежала в кабинет биологии и попросила принести Харуно-сан микроскоп для какого-то опыта. На самом деле мужчина всё придумал на ходу и данный прибор ему был без надобности, но нужен был повод привести Сакуру сюда. Он точно знал, что ученику такое не доверят, потому что за всё оборудование она несёт полную ответственность.       Учительницу немного удивило то, что мужчина отправил к ней старшеклассницу, а не заявился сам с такой просьбой, но делать было нечего. Набрав в легкие побольше воздуха, Харуно достала деревянный ящик, в котором находился микроскоп и аккуратно достала его оттуда. Видимо, прямо сейчас и состоится их разговор, который откладывать больше нельзя. В коридоре было шумно, дети бежали на улицу, чтобы поиграть в мяч или догонялки. Мимо прошёл Учиха младший и коротко поздоровался, идя по своим делам в подвальное помещение, может даже в библиотеку. Девочки из средней школы о чём-то щебетали сидя на лавочке у стены. Два паренька активно обсуждали очередную видеоигру. Дейдара нёсся куда-то подальше от Гая, который что-то там втирал про юность и подтягивания. Весь этот гам был каким-то посторонним шумом, который уши Сакуры даже не воспринимали. Вот только стоило подойти к двери кабинета физики всё это будто и вовсе стихло. — Старый дурак, наверное, ты совсем с ума сошел, — услышала женщина так громко, будто стояла совсем рядом с мужчиной.       Дверь открылась и оттуда вышел сам учитель, сразу же повернув в сторону спортзала, совершенно не подозревая, что по другую сторону от него скрылась в дверном проеме кабинета музыки зеленоглазая мышь, которая струсила вновь. На её счастье в классе никого не оказалось и эта выходка была незамеченной. Как только физик отошёл на достаточное расстояние, Харуно прошмыгнула в его владения. Пока сердце отплясывало чечетку, женщина озиралась по сторонам, чтобы приметить, куда бы поставить прибор. Первым на глаза попались рабочий стол, но это было слишком рискованно. Поэтому биолог направилась в лаборантскую, где микроскопу уж точно было находиться безопаснее. Ладони аж вспотели от напряжения.       Обнаружив стол пустым, Сакура решила оставить предмет там. Она подняла голову, когда убедилась, что прибор устойчиво стоит и случайно не будет задет. Взгляд снова метнулся на доску с фотографиями. Женщина сразу заметила, что появился новый снимок, который прикрепили ниже всех остальных. На нём была небольшая кучка детей и сам Какаши посередине, ещё блондин, а не седой, как тот однажды и говорил. Стоял такой красивый в кимоно и улыбался в камеру. Он не сильно отличался от себя нынешнего, разве что несколько морщин под глазами появилось, но не более. Но тут взгляд опустился ниже, и Харуно тут же зажала рот рукой от неожиданности. На фотографии была она сама в двенадцатилетнем возрасте. «Быть того не может!»       Словно ошпарившись, женщина поспешила убраться подальше от этого кабинета. Ей овладела такая паника от внезапного осознания скрытности её коллеги. Но где-то в голове ещё были сомнения, которые та хотела развеять придя домой. У неё в альбоме лежали снимки с тем самым тренером, нужно было лишь их достать. И почему она сразу не обратила внимание на такое знакомое лицо? Как так вышло, что Сакура напрочь забыла имя своего сенсея?! Выскочив из кабинета, биолог врезалась в чью-то грудь, которая по иронии судьбы принадлежала именно ему. — Слышь, мышь, здороваться не учили? Я видел твою игру в прятки, но надеялся, что ты хотя бы на выходе исправишься, — раздался над головой знакомый голос. — Здравствуй, мне нужно идти! — попыталась проскочить, но рука преградила путь. — Сакура, тебя Гай покусал, что ты так носишься по школе? Посмотри на меня, не люблю, когда нет зрительного контакта, — впервые такой строгий тон, словно она нашкодивший ребенок.       Женщина робко подняла голову, чтобы тут же столкнуться с холодным взглядом серых глаз. Она ещё ни разу не видела такого выражения на этом лице. В ушах аж гудело от того, как ускорился пульс. Ей просто хотелось скрыться в своем обиталище и сидеть там до конца рабочего дня. Хатаке не на шутку сейчас пугал её особу. — Пусти, у меня урок. Я принесла микроскоп, занесешь позже, — пропищала Харуно. — Теперь ты ещё больше на грызуна похожа. Ладно, беги, мышка, после урока увидимся, — отошел в сторону.       Сакура пулей вылетела из злосчастного кабинета, но направилась не к себе, а в медпункт за успокоительным. Она так распереживалась, что закололо в груди. Да с такой силой, что дыхание перехватило. За последние несколько лет Харуно впервые была настолько напугана человеком. Медсестра отметила слишком бледное лицо женщины и предложила той отлежаться у неё на кушетке или же отпроситься у директора с записочкой от неё, что тут и давление, и пульс шалят. Не в силах даже представить себе встречу через час с физиком, Сакура ушла домой, оставив записку на двери своего кабинета. «Мне стало плохо, ушла домой. Возьми ключ на вахте, охранника я предупредила. Поставь микроскоп в деревянный ящик на столе в лаборантской».       Знала бы она, как отреагирует на это Хатаке, когда придёт к её кабинету в надежде на продолжение разговора на тему, что за кошки-мышки тут происходят. Пока биолог тряслась в автобусе, мужчина уже сорвал записку и несколько раз перечитал, чтобы ещё раз удостовериться, не подводит ли его зрение. Но к огромному разочарованию физика, буквы местами не поменялись. — Вот зараза, — ударил кулаком по двери с сжатым в нем клочком бумаги, — ну ничего, далеко не убежишь.       Сохраняя внешнюю невозмутимость, преподаватель вернул прибор на место, но внутри него происходили такие эмоциональные качели, которые не каждая женщина испытывает во время беременности. С одной стороны тот был обеспокоен за состояние здоровья коллеги, с другой невероятно злился, что та вот так сбежала. К этому прибавилось чувство собственной ненужности из-за того, что с ним даже просто поговорить не хотят. Его просто рвало изнутри от переизбытка эмоций. «Хватит бегать от меня, Сакура. После работы жду у себя дома, если не явишься, то я окажусь у тебя сам. У тебя будет время отдохнуть, сладкая:3» — принялся строчить сообщение Хатаке, намереваясь сегодня всё решить. До конца рабочего дня не так много осталось, он продержится.       Сердечные капли подействовали ещё на выходе из школы, из-за чего Сакура спокойно отреагировала на весточку от физика. Где-то в глубине души она даже ожидала такой поворот. Но идти к нему женщина не собиралась, стресс легче перенести в родных стенах. «Сразу ко мне, я слишком измотана для прогулок», — отправила ответ. Сейчас её интересовало совсем другое… Нужно было срочно найти старые фотоальбомы. Она лишь примерно помнила, куда могла их убрать, поэтому придется немного напрячься.       Учительница первым делом полезла в книжный шкаф, куда с большей вероятностью и положила, но ничего, кроме самих книг и справочников не обнаружила. Даже какие-то конспекты со времен студенческой жизни стояли на полках, но не альбомы. Было ещё два места, где Харуно хранит личные вещи: прикроватная тумба и картонная коробка, спрятанная за занавеской в спальне. Пусть неряхой её назвать и было сложно, но легкий беспорядок присутствовал. На рабочем столе стояли в ряд несколько кружек, испачканных чаем; фантики от конфет где-то рядом; лифчик валялся на кресле вместе с носками и брюками. Да, она много работает и чаще всего без сил просто падает спать, из-за чего уборка происходит только на выходных, чаще всего в воскресенье, но из-за этого образа жизни никогда не знает, что и где лежит.       «Тут не помешал бы подручный», — подумала Сакура, отодвигая ящички тумбы. Перед ней там во всей красе предстало гнездо, сплетенное из USB-кабелей и наушников, большая часть которых была уже нерабочей. Куча шнурков каких-то; чокеров, которыми она баловалась еще лет в пятнадцать-шестнадцать; ободки разных цветов и форматов; заколок; были даже ошейники с её бунтарского прошлого. Самое смешное было то, что такое самовыражение Харуно позволяла себе только дома наедине с собой. Никто не знал о том, что этой девочке-отличнице нравится одеваться в кожу, ярко краситься и представлять из себя гордую львицу, которая заставит ей поклоняться. Она очень хотела попробовать доминирование, причём в обе стороны. Свой первый ошейник та заказала на каком-то китайском сайте ещё в выпускном классе, сразу спрятав от родителей в плюшевом зайце. Сакура так ни разу и не осмелилась предложить что-то подобное Саске, хотя и очень хотелось, а потом они расстались.       Половую жизнь опробовала девушка уже будучи совершеннолетней, практически в самом конце её союза с Учиха. Харуно чувствовала, что не может раскрыться в постели на том уровне, о котором мечтает. Некое смятение и зажатость присутствовали постоянно. После брюнета в жизни Сакуры больше половых партнеров не было. Где-то в комнате даже можно найти веревки для шибари, которые ни разу так и не были опробованы.       В тумбе альбома не оказалось. Оставался лишь короб, с которым сильно не заморачивались. Харуно просто вывалила его содержимое на пол. Две книжечки сиреневого и красного цвета с надписями «Детство и школа» и «Студент» выдали себя. Схватив первую, женщина принялась листать страницы со снимками одну за другой, пока не пошёл целый раздел, посвященный секциям (она очень любила все оформлять по категориям). Сначала были танцы, художественная школа и только после — борьба. Куча одиночных и коллективных фотографий людей в белых кимоно предстали перед бывшим медиком. Она нашла. Тот самый, с отъезда сенсея снимок. Достав карточку из альбома, Харуно всматривалась в лицо тренера, который особо не выражал эмоций. Это такое же фото, как на рабочем месте Хатаке. На обороте обнаружилась дата и надпись: «Прощание с учителем Какаши». Как она могла забыть такую вещь и ничего не вспомнить при встрече?!       Учительница не знала ответа на этот вопрос. Её взгляд прожирал буквы, которые она же когда-то и написала. Это правда. Она поцеловалась с тем самым мужчиной, который тренировал её будучи ребенком. Зачем он скрывал все это время? Ситуация была странной, бесспорно. Вроде и ничего такого, ведь оба давно взрослые люди, но этот факт, что он учил её когда-то, смущал. Сакура отложила фото и тяжело вздохнула. Что она ему скажет? «Ты мне нравишься, но я стремаюсь нашей разницы в возрасте и того, что ты был моим учителем?»       Это? Что? Харуно не знала. Всё происходящее было каким-то одним сплошным сюром. До конца работы примерно час, потом еще минут двадцать (если без пробок) добраться до дома, а после женщина уже не отвертится и не оттянет момент. С каких вообще пор она, Сакура Харуно, боится поговорить с мужчиной?! Да она и не таких укладывала. А тут просто разговора опасается. Взяв себя в руки, женщина пошла в душ, чтобы смыть с себя всё напряжение, которое накопилось за день.       Физик не просто быстро приехал, долетел к своему пункту назначения. К его счастью, все светофоры были зелеными, ещё и пробку умудрился проскочить. Он прекрасно помнил, на каком этаже жила барышня. Номер квартиры узнал у Ино, которая решила, что прибережет допрос для госпожи Харуно. Даже лифт не стал ждать, сам побежал на восьмой этаж. Сакуре стало жутко от того, какие тяжелые шаги она услышала на лестничной клетке, но дверь открыла. Преподаватель скинул свое пальто и ушёл мыть руки, пока сама женщина направилась в спальню, чтобы достать тот злосчастный снимок.       Ей показалось, что если она сама его покажет, то диалог пойдет быстрее и легче. Биолог успела убрать весь свой беспорядок, кроме одного маленького но. Плохо закрыла верхний ящик тумбы, откуда торчал один клочок маски-зайки. И ладно бы только это… Прямо сейчас мужчина вертел в руках очередной кожаный ошейник, который Харуно забыла в ванной, когда примеряла его перед зеркалом неделю назад, если не больше. Сначала Какаши удивился, а после хитро улыбнулся, рассматривая интереснейший предмет, который изначально никак не вязался с образом женщины в его голове. «А в тихом омуте и не такие черти водятся, оказывается», — прошептал физик, пряча находку в карман брюк.       Преподаватель биологии сидела спиной к двери с фотографией в руках. Она провалилась в свои мысли, совершенно позабыв о том, что сейчас находится не одна в квартире. Лишь шорох со стороны входа заставил её обернуться. — Несколько лет назад… Хм-м, пожалуй, даже практически два десятка лет назад у меня была ученица. Единственная девочка, которая прошла мой экзамен на зачисление в группу. Она была моей любимицей среди других учеников, такая озорная и бойкая. В то время мне это было очень нужно, после потери отца и матери только эта фурия поднимала моё настроение, — мужчина затих, перевел дыхание и продолжил, — После моего отъезда в Германию я ещё какое-то время продолжал интересоваться у её нового сенсея об успехах этого удивительного ребёнка. Мне хотелось узнать, стала ли она врачом, как хотела, или после выбрала другую профессию? А потом я увидел её в школе, в которой работал уже несколько лет. Сначала мне показалось, что это зрение меня подводит, ведь та девочка была блондинкой, но глаза меня не обманули. Только у той Сакуры были такие глаза с настоящим огнём в них, лишь она могла завестись от любой глупой шутки и угрожать расправой. Я сразу узнал тебя, Сакура-чан.       Он стоял в дверном проёме и наблюдал за женщиной, которая всё же поняла его подсказку, судя по фотоснимку в её руках. Сначала ему было страшно от одной только мысли, что она может всё узнать, но сейчас… Ему не терпелось узнать, что же творится в этой светлой головке перед ним, какие мысли крутятся там. — Но почему Вы молчали? Зачем пытались что-то скрыть? Я этого не понимаю, — развернулась всем корпусом. — Опять «выкаешь»! Я просто боялся, что если ты узнаешь, что тот твой любимый сенсей — это я, то просто пропадешь из моей жизни. Тот Хатаке Какаши и этот — две абсолютно разные личности. Из прежнего приходилось вытягивать слова и эмоции, а нынешний постоянно шутит и творит всякую ересь.       Учителя взбесило то, что своим «вы» Сакура словно вновь проводила между ними черту. Он не хотел этого абсолютно. Кровь аж закипела в жилах от накала, который начинал происходить. Сама же женщина не спешила вставать и продолжала снизу смотреть на коллегу, теребя край футболки, что выдавало её волнение. — Я бы ни за что не ушла. Своим поведением Вы просто вызывали у меня сомнения и некий страх, что скрываете что-то очень плохое, — убрала фото на место. — Прекрати называть меня на «Вы»! — не повышая голос, но достаточно устрашающе произнес физик. — А что ТЕБЕ это даст? — тут же рявкнула медик, начиная закипать. — Комфорт. Мне это даст комфорт, — он ждал этого, когда её крышу начнёт сносить от гнева и появится настоящая Сакура, а не мышь трусливая. — Ты так странно вёл себя всё это время, чтобы не отпугнуть? Как бы это меня отпугнуло?       Биолог поднялась на ноги и сделала шаг в сторону Хатаке, всё ещё смотря на того снизу-вверх, ведь разница в росте между ними была приличной. Руки автоматически сжались в кулаки. Такова была её натура, она очень легко загорается и также остывает. Вывести из себя эту даму проще простого. Этим Харуно очень напоминала своего сенсея и ректора медицинского госпожу Цунаде. Ей не раз говорили, что та была её младшей копией. Сейчас учительница намеревалась провести урок воспитания для мальчиков 40+. — Ты могла подумать, что я педофил, который помешан на своей бывшей ученице! Тогда для меня ты была просто любимицей среди учеников, без любовного интереса. Но я умудрился влюбиться в женщину, которая младше меня на одиннадцать лет. На старость лет я втрескался, как мальчишка, школьник, в девочку, которую сам учил, — чуть сорвал голос в конце, но успел остановить себя физик. — Что ты сейчас сказал? — резко остановилась в двух шагах от коллеги, не замечая, как медленно продвигается к нему. — Ты же умная, почему сейчас тупишь, Сакура?! — стукнул себя по лбу мужчина.       Сначала ему казалось, что он прекрасно справляется с ситуацией и кричать тут будет только Харуно, но чем дальше, тем более предательски вёл себя его язык и голосовые связки. Этот мужчина давно так себя не вёл, не понимая, как умудрился перенять настроение у особы напротив. Ведь сам Какаши славился холодным расчетом и абсолютным спокойствием. Что сейчас было не так? — Да потому что я тоже умудрилась привязаться к мужчине, который на десяток лет старше меня. Я никогда не питала страсть к дядькам постарше, да ещё и таких озабоченных, — подошла вплотную, из-за чего пришлось запрокинуть голову. — Кто бы говорил вообще! Любительница БДСМ, — вскинул брови вверх и достал из кармана припрятанную вещицу. То с какой иронией он это произнес и предмет в руке выбили из равновесия Харуно. — Откуда? — глаза расширились от удивления. — В ванной у тебя нашел эту занимательную цацку из интереснейшего магазина. И это точно не для собачки, если только это не твоя любимая поза, — наклонился и практически в самые губы прошептал физик.       Сакура отскочила от коллеги, как ошпаренная. Сердце забилось, как у кролика перед волком. Сейчас её мозг играл злую шутку, подкидывая воспоминания о том самом сне в кабинете биологии. Но отступать уже некуда. Харуно ненавидела проигрывать ни в спаррингах, ни в словесных дуэлях. Она будет гнуть свою линию до конца, пока не одержит победу. Зелёные глаза слегка сузились, а подбородок гордо вздёрнула вверх. Такой жест ещё сильнее раззадорил и умилил пугало, который представил перед собой мышь, которая пыталась доказать коту, что она тут главная. — Да какое тебе дело вообще до того, что мне может нравиться? — скрестила руки на груди. — А может я хочу стать участником этого? Про женитьбу я не шутил, — расправил плечи и не смог сдержать улыбки, которая так и рвалась в данный момент. — А вытянешь ли, старикашка? Сердечко не откажет? — съязвила бывший медик. — А ты хочешь проверить? — сейчас глаза Хатаке заблестели, словно у хищника перед добычей. Ухмылка тронула его губы, когда Сакура снова сделала шаг к нему. — Хочу.