Ещё одно путешествие во времени.

Прошло несколько месяцев с той сентябрьской ночи. С той ночи, когда он сам поцеловал Сандру Джонсон, опрометчиво поддавшись собственной слабости. Реддл не корил себя за содеянное — в конце концов, ему чертовски понравилось. Себе юноша не лгал никогда — он хотел Сандру, по крайней мере, физически. И той ночью он чувствовал в девушке ответное желание, но почему-то она упорно игнорировала как его, так и самого Реддла. С тех пор они пересекались только на уроках и в Большом зале, где она демонстративно отводила взгляд. Он вновь начинал чувствовать раздражение, ибо не понимал причин. Она была достаточно умна, чтобы не забивать себе голову этой романтической чушью, как прочие девушки. И коли он недвусмысленно выразил ей свой интерес, на который она ответила (Реддл чувствовал это всем своим естеством той ночью), то почему бы не опустить рамки и не поддаться той страсти, что поглощала их обоих? Черт побери, любая другая на её месте была бы вне себя от счастья, но девушка упорно продолжала разыгрывать хладнокровие и отстраненность. Вот только других Реддл не желал — они не вызывали в нём даже отклика, хотя он по-прежнему постоянно ловил на себе говорящие взгляды девушек. С завидной периодичностью Реддл обходил ночной замок и ловил себя на мысли, что почти одержим желанием встретить Джонсон в очередном извилистом коридоре подземелий. Такой тяги в нём не вызывал ещё никто — даже Вальбурга Блэк, хотя она тоже отличалась своим демонстративно-холодным отношением в его сторону. Но это было другое — высокомерную наследницу древнего рода Реддл видел насквозь, тогда как Сандра Джонсон по-прежнему оставалась для него загадкой. Несколько раз он пытался уличить момент и застать девушку одну, но всякий раз она безошибочно определяла его порыв и делала вид, что срочно куда-то торопится, либо же демонстративно примыкала к компании Эмили Фарли или других слизеринок. Такое показное игнорирование страшно злило его, бередило и без того тёмную душу юноши. Они вернулись к тому, с чего и началось их знакомство, — глухому раздражению и намеренной демонстрации холодных бездушных масок, за которыми скрывали свои истинные эмоции по отношению друг к другу. В конце концов Реддл решил, что свет не сходится клином на Сандре Джонсон, и коль та желает делать вид, что между ними ничего нет и быть не может — пожалуйста, у него были куда более важные дела, чем выглядеть нелепым, настойчиво пытаясь привлечь внимание девушки. Свой ход он сделал, теперь очередь была за ней. *** Алекс сидела за столом в Большом зале, негромко обсуждая с Эмили Фарли недавно пройдённые чары. Со старостой Слизерина они если не сдружились, то поддерживали общение как минимум. Поближе познакомившись с девушкой, Алекс поняла, что у них, на самом деле, много общего: они обе были одиночками и предпочитали держаться особняком, им обеим были откровенно неинтересны типичные девичьи разговоры навроде актуальных пошивов мантий в этом сезоне и нового аромата духов, о которых писали в «Ведьмополитене». Но главное — у каждой из них была тайна, касающаяся недоступных им юношей, — Алекс поняла это по взглядам Эмили на Родерика Лестрейнджа. — Кажется, Реддл решил изменить тактику, — тихо прошептала ей Эмили, наклонившись чуть ближе. Девушка давно заметила, какие взгляды бросает на её однокурсницу лучший ученик школы, и она была достаточно умна, чтобы догадаться, в чём именно дело. — Сегодня он показательно не смотрит в твою сторону. — Как ему будет угодно, — подавленно ответила ей Алекс, борясь с желанием хотя бы украдкой посмотреть на другую сторону стола, где юноша сидел в привычной ему компании. Разумеется, она видела все эти красноречивые взгляды Реддла и прекрасно понимала адресованные ей намеки — он желал продолжить начатое той сентябрьской ночью. Однако, как бы ни было велико её собственное желание поддаться соблазну, девушка всякий раз останавливала себя. «Это ещё не мой Лорд», — упорно твердила она себе. Безусловно, юноша имел все задатки стать тем мужчиной, которого она полюбила в будущем, но, как бы ни была тонка эта грань между Реддлом и Лордом, она всё же была. Сейчас между Томом Реддлом и Сандрой Джонсон не было ничего… Не было той длинной удивительной истории, навсегда связавшей судьбы Алекс и Лорда, не было трудного пути принятия чувств по отношению друг к другу… Интерес с его стороны был продиктован только похотью, и девушка прекрасно это понимала, а её недоступность только подстегивала его хищные инстинкты. Но всё же её терзали сомнения. Те строки, что она прочла в письмах мужчины… Стал бы он писать так о Сандре, если бы она была лишь его однокурсницей? Что, если именно воспоминания о близкой связи с девушкой когда-то и подтолкнули Лорда к таким отношениям с Алекс? Мог ли он воспитывать её в нужном ему ключе, руководствуясь воспоминаниями о той, кем она была сейчас? Вопросы… Бесконечные мучавшие её вопросы. Алекс понимала, что получит на них ответы только от самого Лорда, когда вернётся к нему, но вернется ли? Что, если она попадет в какое-то другое будущее, потому что здесь и сейчас чего-то не сказала или не сделала? Этого она боялась больше всего. Кошмары снились ей почти каждую ночь. — Не знаю, что между вами происходит, да и не особо хочу, если честно, — осторожно произнесла Эмили. Слизеринка удивительным образом подмечала все детали, происходящие внутри факультета, но предпочитала не вмешиваться, лишь изредка высказывая свои мысли. — Но это ваше… притяжение чувствуется даже на расстоянии. До твоего появления я ни разу не видела во взгляде Реддла хотя бы намека на какие-то эмоции. И уж тем более, чтобы они были так откровенно направлены на кого-то. — Сочту это за комплимент, — улыбнулась Алекс, опуская печальный взгляд в свою чашку с чаем. В чувствах к Лорду, которые она невольно начинала переносить на его юную копию, девушка была уверена. Как и в том, что в отношении Реддла к ней они отсутствовали вовсе. Ему вообще претили любого рода привязанности, даже больше — он намеренно их избегал. И эти его притягательные взгляды в её сторону не могли обмануть Алекс — для него она была чем-то вроде ценного приза и способом удовлетворить потребности, только и всего. Впрочем, если бы она увидела, что его интерес был продиктован чем-то большим, вероятно, её самоконтроль окончательно полетел бы к чёрту. — Чем собираешься заниматься после ужина? — прохладно поинтересовалась Эмили, поддерживая беседу. В отличие от самой Алекс, та изредка всё же смотрела на компанию юношей, сидящих напротив. Алекс было интересно, что связывало Фарли и Лестрейнджа и откуда взялось столько тщательно скрываемой боли в глазах обоих, но они со слизеринкой были не так близки, чтобы спрашивать о подобном. Быть может, если Эмили захочет, то сама расскажет ей однажды. — Мне нужно в библиотеку, — нахмурившись, ответила она. Её незаконченное эссе по Трансфигурации требовало доработки. К счастью, тот разговор с Дамблдором был единственным, и преподаватель больше не пытался расспрашивать Алекс, но на уроках всё так же был строг и требователен к её ответам и навыкам. Попрощавшись со слизеринкой, девушка подхватила свою сумку с вещами и отправилась на четвертый этаж замка. До закрытия у Алекс было чуть больше часа, чтобы найти необходимую информацию для задания и добавить её к эссе. В библиотеке по обыкновению было тихо и в столь поздний час немноголюдно: в читальном зале она заметила лишь четырех студентов, но никого из тех, кого бы знала лично. Выбрав себе место за самым дальним столом, Алекс неторопливо выложила на стол письменные принадлежности и черновик задания, после чего проследовала к нужным ей стеллажам. Набрав несколько книг, показавшихся ей потенциально полезными, она вернулась к своему месту и погрузилась в работу. — Возвращаю в целости и сохранности, мадам Гуссокл, — внезапно знакомый до боли голос заставил девушку напряженно замереть, оторваться от написания эссе и поднять опасливый взгляд на говорившего. Как она и предполагала — это был Том Реддл, по «счастливому» совпадению решивший сдать свои книги именно сейчас. — Как и всегда, мистер Реддл, — одобрительно пробормотала средних лет черноволосая волшебница, заведующая библиотекой. Кажется, она была старшей сестрой знаменитой Миранды Гуссокл, которой в этом времени только предстояло написать серию неплохих учебников по Заклинаниям. — Вы очень порядочны. Подождите пару минут, я только найду вашу карточку. — Нет проблем, мадам, — обворожительно улыбнулся ей чертов Реддл, отчего сидящая в зале Алекс раздраженно скрипнула зубами. Сам же Том тем временем встал вполоборота, расслабленно облокотившись о высокую деревянную стойку. Скучающим взглядом он прошелся по лицам сидящих в читальном зале учеников, пока наконец не заметил её — Сандру Джонсон. Сыто усмехнулся. Он уже давно не предпринимал попыток поговорить с ней, но отчего-то сейчас вновь пошёл на поводу у своих желаний, когда тихо и неторопливо направился прямо к ней. По крайней мере, на сей раз деваться ей было некуда — спешно выбегать из библиотеки, едва завидев его, точно было ниже её достоинства. Девушка же продолжала спокойно сидеть за столом, склонив голову над своим свитком пергамента, неторопливо что-то выписывая из лежащего перед ней учебника. Его приближение она не заметила. Вернее, только сделала вид. Он понял это по её письму: Джонсон слишком сильно давила на перо, отчего буквы выходили более тяжелыми и толстыми, в противовес привычным лёгким и скользящим символам. Собственная мысль вдруг поразила Реддла — подумать только, он точно знал даже её почерк. Впору было расхохотаться, но самому себе юноша признавался, что отчего-то действительно желал знать всё о сидящей перед ним слизеринке. Вдруг тёмная прядь её волос соскользнула и упала ей прямо на глаза, мешая обзору. Том видел, как она тут же дернулась в порыве убрать волосы, но прежде, чем успела сделать хоть что-то, он будто в забвении сам протянул руку и аккуратно заправил прядь за ухо Сандры, скользящим движением прикоснувшись к гладкой нежной коже её лица. Она тут же подняла на него удивленный взгляд — видимо, его жест показался ей слишком невинным. — Реддл, — прошептала Сандра с нотками обреченности в голосе, глядя на того снизу вверх. Похоже, девчонка искренне считала, что он пришел сюда, последовав за ней, но на сей раз их встреча действительно была лишь совпадением — он, конечно, заметил, что она покинула Большой зал, но даже и не думал следить. — Джонсон, — дерзко ответил он, улыбаясь краешком губ. — Ты вновь решила заговорить со мной? — осведомился слизеринец. Это и впрямь был их первый разговор за долгое время, и Реддл надеялся, что он не закончится на скупом приветствии. — А у меня есть выбор? — она вздернула тёмную бровь, в серых глазах ярко читался вызов. Кровь тут же быстрее побежала по его жилам. Он вновь чувствовал азарт — надо признать, ему не хватало этих диалогов с ней, больше похожих на опасную игру в сапера. — Нет, не сегодня, — выдохнул Реддл, нахально уперев руки в стол, за которым она сидела. Вся его поза свидетельствовала о том, что в этот раз он не оставит ей шанса избежать разговора. Однако Джонсон только показательно завела глаза. Отодвинув стул, она легко поднялась с места, собираясь, но отнюдь не в сторону выхода. Подхватив со стола книги, девушка проследовала к дальним стеллажам, похоже, решив вернуть их на полку за ненадобностью. Разумеется, Реддл пошёл за ней. «Она наверняка чувствует себя в ловушке», — довольно хмыкнул он собственным мыслям. Между высокими стендами с множеством книг, окружающих сейчас девушку, было не так уж много места. Позади Джонсон ждал тупик — там была только каменная стенка, а впереди ей загородил путь он сам. Преграда из стеллажей скрывала сейчас их обоих от мадам Гуссокл и прочих поздних визитеров библиотеки, и эта уединенность придавала некой интимности. — Чего ты добиваешься? — вопросила она в нетерпении. В её глазах клубились грозовые тучи зарождающегося гнева, но это лишь больше распаляло его собственное пламя. — Тебя, — откровенно прошептал Реддл. Не став медлить, он сделал ещё один небольшой шаг по направлению к ней, но та не отшатнулась, а напротив — замерла на месте. — Мои желания очевидны, как и твои, — с жаром продолжил Реддл. — Я только не понимаю, почему ты не можешь признаться себе в этом… — он резко вытянул руки, оперившись о стену ладонями, хищно нависнув над Джонсон, но на её лице не дрогнул ни один мускул. — Ты тоже хочешь этого — хочешь меня. — Оттого, что ты выразил мне свой интерес, я, по-твоему, должна упасть перед тобой ниц? — девчонка гордо вскинула голову, посмотрев ему прямо в глаза. В её тоне слышалась явная насмешка, а от близости расстояния Реддл ощутил её горячее дыхание на своём лице и едва сдержал дрожь предвкушения. — Для того чтобы покорить меня, этого слишком мало. — Неужели ты хочешь, чтобы я бегал за тобой, словно влюбленный идиот? — категорично заявил он, анализируя её слова. Сказанное ему не понравилось. Речь шла только о физиологии и страсти — не больше, и ему казалось, что девчонка прекрасно это понимает. — Этого не будет. — Я не дура, Реддл, — в тон ему ответила Джонсон. — Я отлично знаю, что у тебя нет и не может быть никаких чувств ко мне, — продолжила она, всё ещё не отводя взгляда, но в нём появилось что-то новое. Словно лёгкая тень откуда-то взявшейся боли, причин которой он совершенно не понимал. — Мне не нужны твои пустые слова и признания, не нужны опрометчивые поступки, но… — осеклась она, на миг прикрыв глаза. — Я хочу знать, что в случае чего, ты готов их совершить. — Какая глупость, — Том демонстративно поморщился, не скрывая презрения и насмешки. — Я считал тебя умнее, — отрезал он, опуская руки. От горевшего в его тёмных глазах огня теперь остался только тлеющий уголек. Джонсон интересовала его — он не скрывал этого и давно признался в этом самому себе, но вообразить между ними нечто большее — это было смехотворно. Алекс же только усмехнулась. Ожидания не обманули её — это был ещё совсем не её Лорд, готовый сделать ради девушки невозможное. Стоящему же перед ней юноше претила лишь одна мысль об этом. Однако она не знала, что очень скоро ей представится возможность проверить, так ли крепки убеждения Реддла, как думал он сам. *** Ноябрь подошёл к концу, и двадцать седьмое число застало её врасплох. День её рождения… Была суббота. Лежа в этот день в своей постели, Алекс с грустной улыбкой вспоминала о том, как проводила их все. До одиннадцати лет она встречала их в той убогой магловской квартире в Ковингтоне в отдаленном штате Америки. Никому не нужная и одинокая, презираемая собственной матерью и преследуемая мыслью о том, что в этом мире для неё нет места… Двенадцатый она встретила уже с Лордом, в первых попытках отчаянной необходимости украсть кошелек у одного из уличных прохожих, чтобы раздобыть денег на пропитание. Девушка усмехнулась — как же давно это было. Тринадцатый Алекс провела под следствием, ожидая суда за убийства и хранение наркотиков, которые продавала по ночам, чтобы накопить нужную сумму для поездки в Лондон — ведь именно эту цель поставил ей Лорд. Четырнадцатый прошел в психиатрической лечебнице, в бесконечном страхе и безумии, порожденном действием транквилизаторов, которые ей кололи. Пятнадцатый же она провела в Хогвартсе. Рядом был её Лорд и единственный друг, чьи яркие зеленые глаза до сих пор иногда виделись ей во снах. На шестнадцатый Лорд признался Алекс, что она действительно нужна ему. Вернее, она практически вынудила мужчину сказать правду. Семнадцатый был самым странным… Тогда, открыв глаза и увидев рядом своего Лорда, она даже не поверила собственному счастью. Несомненно, маг пошёл на многое, чтобы вернуть её, и Алекс по достоинству оценила этот шаг. С того дня она считала, что больше ничто в мире не способно разлучить их… Лежащая в постели девушка тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Но вот она снова была одна — в прошлом, а вместо Лорда рядом была лишь его юная копия. При мыслях о Реддле Алекс почувствовала привычное глухое раздражение и злость на саму себя. Её не отпускало ощущение, что она непременно должна как-то повлиять на сложившиеся между ними отношения, но вместе с тем она чувствовала страх. Девушка будто постоянно шла по острому лезвию ножа, подвергая риску известное ей будущее. Насколько всё же близки они с Реддлом должны быть, чтобы история не изменилась? Внезапно ей вспомнились те снимки, которые она нашла в «Скрывающем сундуке» Лорда, вернее, Тома Реддла, ведь он оставил шкатулку в лавке «Горбин и Бэркес» практически сразу после школы. Отворив крышку, она принялась выкладывать на столик содержимое артефакта, с неподдельным интересом рассматривая хранившиеся в ней предметы. Несколько флаконов с каким-то зельем, множество пожелтевших свитков пергамента и перетянутая шёлковой серебристой лентой пачка колдографий. Алекс уже потянулась к узелку, желая развязать аккуратно сложенные снимки, как вдруг стоящий рядом Лорд ощутимо напрягся, а в следующую секунду резко протянул к лежащим на столе предметам свою руку. В тот же миг с кончиков его пальцев сорвалась тонкая струя обжигающего пламени, безвозвратно уничтожая снимки и записи. — Что ты делаешь? — воскликнула девушка и в страхе отшатнулась от огня, а от насильно проведенной по её телу силы Лорда закружилась голова. Он применял собственную магию только в крайних случаях, но всегда предупреждал её, ибо подобное имело негативные физические последствия, которые ощущала как она, так и сам мужчина. Однако сейчас случай был совершенно не тот. Угрозы не было, и Алекс вовсе не понимала мотивов Лорда. Что в этих колдографиях было такого, что он так отреагировал, не позволив ей увидеть их? — Так нужно, — только лишь выдохнул Лорд. Прикрыв глаза, он отвернулся, похоже, вовсе не собираясь объяснять или аргументировать свой поступок. Снимки сгорели полностью — огонь навсегда уничтожил запечатленную на них тайну. Сейчас, обдумывая тот эпизод, Алекс с почти полной уверенностью могла сказать, что хотя бы на одной из тех фотографий была она сама, вернее — Сандра Джонсон. Понемногу крохотные кусочки пазла вставали на свои места — это всё объясняло. Реакция Лорда на выдуманное ей имя, тот его взгляд, когда она впервые применила иллюзию, и этот поступок — все это не было случайностью. Но стал бы он хранить фото Сандры, если бы она была для него никем? «Вряд ли», — тут же мрачно констатировала девушка. Видимо, ей всё же суждено было сойтись с Реддлом, но Алекс претила мысль, что их будет связывать только физическая близость. Должен ли был Реддл сделать что-то для того, чтобы она посмотрела на него иначе? Следовало ли самой Алекс как-то подтолкнуть его к этому или же всё произойдет само собой? Мысли в её голове ходили по кругу. *** Родерик Лестрейндж с подозрением смотрел на сидящего в его комнате Генри Эйвери, гадая, что же задумал его приятель. А в том, что он что-то затевал, слизеринец был практически уверен: тот развалился на диване, вальяжно откинувшись на бархатную спинку, и задумчиво глядел куда-то вдаль, но с губ его товарища не сходила довольная хитрая улыбка. — Поделиться не хочешь? — деловито осведомился Лестрейндж, отрываясь от разложенных перед ним книг. Занятий сегодня не было, но погода совершенно не располагала к прогулкам: было слишком холодно, и на улице шёл сильный дождь, а потому большинство студентов предпочли остаться в замке. Теоден Нотт был на тренировке по квиддичу, вместе с командой оттачивая навыки перед ближайшим матчем с Гриффиндором, несмотря на суровые погодные условия. Освин Мальсибер с Элизабет Роули с разрешения декана отправились камином в родовое поместье юноши, чтобы обсудить детали предстоящей свадьбы, которая должна была состояться летом сразу после выпуска. Реддл же по просьбе Слизнорта проводил для первых курсов факультатив по Защите от Тёмных Искусств, поскольку их преподавателю Галатее Вилкост нездоровилось. Лидер их компании был совершенно не обременен поручением, напротив — ему доставляло это удовольствие. У него вообще были все задатки для того, чтобы стать прекрасным учителем, и это знали как профессора, так и сам Том. Сам же Родерик со вчерашнего вечера корпел над своим проектом по Нумерологии. Парень был весьма умен и талантлив, но от чёртовых многочисленных цифр голова уже шла кругом. Однако он считал себя обязанным детально разобраться в предмете. В конце концов, ему действительно это было нужно. После смерти отца регентом рода стала его мать, но уже сейчас Родерик был вынужден начать вникать в семейные дела и осваивать бухгалтерский учет, а потому навык работы с цифрами он должен был освоить в полной мере. Но ворвавшийся в его комнату Эйвери нарушил планы Лестрейнджа. — Смотри, что мне удалось достать, — усмехнувшись, заявил Генри, достав из кармана мантии маленький тёмный флакон, вместо крышки на котором была помпа с распылителем. — Духи? — Родерик поднял брови в недоумении. — Собираешься подарить Ванессе? — нахмурился юноша, с подозрением глядя на приятеля. Эйвери категорически претило постоянство, именно поэтому он часто заводил новые романы, но случай с Ванессой был исключительным — их отношения длились с начала сентября, и пока для парня это был рекордный срок. Лестрейндж понимал, что его друг не питает к своей девушке сильных чувств, но Паркинсон была покорной, не устраивала сцен и делала всё, что скажет ей Генри. Такое поведение слизеринца более чем устраивало, и он не спешил разрывать с той отношения, хотя и чувствовал ощутимую скуку, которую собирался разбавить в самое ближайшее время. Именно это он и обдумывал, сидя в комнате Лейстренджа. — Это зелье Вожделения, — помедлив, сообщил Эйвери и убрал флакон обратно в карман. — Я выиграл его в пари со старостой Рейвенкло. Запрещенное, конечно, но при умеренном использовании оно хорошо мне послужит, — продолжил юноша. Принцип действия был весьма прост: достаточно было вдохнуть пары зелья, и человек начинал чувствовать физическое влечение к тому, чье имя услышал при вдохе. Такой зависимости, как Амортенция, оно не вызывало, но сексуальная тяга и раскрепощенность была гарантирована. — Ванесса и так позволяет тебе многое, какой в этом смысл? — всё ещё не понимал Родерик. Не будь это правдой, Эйвери уже давно оставил бы девушку, переключившись на кого-то другого. — При чем тут она, — отмахнулся Генри, а на его губах медленно расползлась предвкушающая ухмылка. — Я собираюсь использовать его на ком-то другом. Джонсон, например, — хмыкнул слизеринец. Эта холодная и высокомерная девушка до сих пор будоражила его мысли, а тот факт, что на неё обращали внимание очень многие, в том числе и сам лидер их компании, только больше подстегивал его. — Сандра Джонсон? — опешил Лестрейндж, пораженно замерев на стуле. — Но она же… — он собирался сказать, что девушка принадлежит Реддлу, но осекся, вспомнив вчерашний разговор с другом, в котором Том напрочь открестился от всех притязаний на их однокурсницу, назвав её «наивной идиоткой». — Ты уверен? — Если бы она в самом деле была нужна Реддлу, он бы давно заявил свои права на неё, учитывая мой высказанный интерес, — размышлял Генри. Тома он опасался — это была правда. Юноша стал главным в их компании совсем не случайно, а его знания и магическая сила внушали уважение как минимум. Пойти против Реддла было бы недальновидно. — Так что мой путь свободен, — убежденно заключил Эйвери. — Что ты собираешься делать? — сомнения всё ещё не покидали Родерика. Вчерашнее заявление Реддла, конечно, было вполне однозначным, но вряд ли интерес Тома к Сандре так быстро и окончательно угас. Лестрейндж вдруг задумался о том, что было бы, если бы взгляд Эйвери упал на Эмили Фарли. Девушка тоже не принадлежала ему, но он не мог даже допустить мысли о том, что на его любимую будет претендовать кто-то другой. Но объяснять это Генри он, разумеется, не стал. — Сегодня вечером Джонсон пойдет в ванную старост, — уверенно сказал юноша. — Мне сообщила Фарли, поскольку я сам планировал отправиться туда с Ванессой, но она сказала, что комната будет занята, — это было похоже на правду: ванную иногда посещали не только старосты, но и их приятели с факультета в соответствии со строгим расписанием. В этом году именно Эмили отвечала за учет посещений. — Под действием зелья, она сама откроет мне двери, — на губах парня вновь засияла сытая, не предвещающая ничего хорошего улыбка. — Сандра заметит, что ты применил зелье, — нахмурившись, протянул Лестрейндж. За эти несколько месяцев она показала себя как умная и сильная волшебница. Одурачить её было очень непросто. — Нет, для этого я использую Ванессу. *** — Что случилось, Генри? — взволнованно вопросила Паркинсон, завидев юношу. Она думала, что он позвал её в комнату Лестрейнджа, практически выставив самого хозяина спальни, чтобы они могли побыть вдвоем и приятно провести время, но осеклась, распознав мрачное настроение Эйвери. — Ванесса… — тяжело выдохнул. В следующую секунду он поднялся с дивана и быстро приблизился к девушке. Она же замерла, подняв на него влюбленный взгляд. Генри улыбнулся и ласково провел тыльной стороной ладони по её скуле. — Ты мне очень дорога, и я бы не хотел, чтобы что-то могло повлиять на наши отношения. — Но как такое возможно, Генри? — удивленно произнесла Паркинсон. Все подруги отговаривали её от этих отношений со слизеринцем, уверяя, что она для него лишь очередное мимолетное увлечение, но девушка не хотела в это верить. «Они просто завидуют мне», — убеждала она саму себя. Теперь же, несколько месяцев спустя, она глядела на них свысока, преисполненная гордости, ведь ей удалось серьезно увлечь этого непостоянного парня. — Что или кто может нам помешать? — Сандра Джонсон, — ответил ей юноша, опустив взгляд. — Она так смотрит на меня в последнее время, когда ты не видишь. Думаю, она приняла мою дружелюбность в самом начале за нечто большее. — Что? — с негодованием и удивлением вопросила Ванесса. Их новая однокурсница раздражала её. Она всегда смотрела на саму девушку с таким пренебрежением, словно считала себя лучше, но Паркинсон и представить себе не могла, что та решит заинтересоваться её молодым человеком. Впрочем, это было неудивительно: Генри был просто прекрасен. — Считаешь, она может попытаться соблазнить тебя? — этого девушка допустить не могла. Едва подумав об этом, её обуяла злость. — Я не знаю, Ванесса, — прошептал юноша, украдкой целуя её в щеку. Девушка разомлела — что бы ни случилось, она ни за что не позволит кому-то ещё претендовать на своего Генри. — Но я не хочу отвлекаться на неё и ставить под сомнения наши чувства, поэтому лучше принять меры заранее. — Меры? — глупо повторила Паркинсон, удивленно подняв брови. Эйвери же молча достал из кармана маленький флакончик с зельем и протянул ей. — Это Отворотное? — догадалась она. Ей льстило, что Генри решил таким образом обезопасить их отношения. — Да, тебе нужно распылить его рядом с Джонсон и произнести моё имя, ты справишься? — с надеждой вопросил он, так трогательно заглядывая девушке в глаза, что она сразу кивнула, будто в забвении. — Только наложи на себя чары, чтобы случайно не вдохнуть его. — Я всё сделаю для тебя, — уверенно заявила она, потянувшись к парню губами. Вот только перед поцелуем она не заметила, как на его лице расползлась коварная усмешка. *** Алекс провела весь день в спальне и размышляла, взяв своеобразную паузу. Тишина и одиночество успокаивали её. Девушке вовсе не хотелось сегодня встречаться с кем-либо. И особенно — с Реддлом. Она вновь тяжело вздохнула. Анализируя письма Лорда и вспоминая казавшиеся ей прежде неважными мелочи, она находила всё больше подтверждений тому, что в этом времени им с Реддлом суждено было сблизиться. Там, в библиотеке, юноша был прав, когда сказал, что она тоже хочет его. Физически он, несомненно, привлекал её — его бледная холодная кожа, требовательные губы и властные прикосновения как нельзя лучше напоминали Лорда, но проведенная черта не позволяла девушке поддаться собственным желаниям. Должно было случиться что-то, прежде чем Алекс отринет последние сомнения. «Всё произойдет в точности так, как и должно быть», — она решила более не накручивать себя, а действовать интуитивно, оставив всё на волю Судьбы. Кивнув собственным мыслям, Алекс продолжила неторопливо собираться в ванную старост. Полумрак белого мраморного помещения, свечи и горячая вода с кучей пены обещали стать достойным окончанием этого дня. Внезапно в комнату буквально ворвалась Ванесса Паркинсон. — Привет, Сандра, — та с ходу обратилась к ней, одарив странным тяжелым взглядом. Алекс же поборола желание устало завести глаза — у нее было достаточно проблем, чтобы тратить время на создание видимости дружелюбия с соседками по комнате. Других однокурсниц устраивала её отстранённость, но Паркинсон воспринимала её холодность как личное оскорбление. Попыток переубедить девушку Алекс не предпринимала за ненадобностью. — Здравствуй, Ванесса, — прохладно отозвалась она, едва взглянув на взбудораженную чем-то слизеринку. Лишь когда девушка зачем-то подошла к ней достаточно близко, Алекс обратила на неё внимание. — Смотри, какие духи, — взволнованно произнесла Ванесса, усыпляя подозрительность девушки и демонстрируя ей маленький фигурный флакон. Однако Алекс совсем не ожидала, что в следующий миг Паркинсон резко нажмет на помпу, практически распылив содержимое ей прямо в лицо. Ощутив капли влаги на своей коже и почувствовав тошнотворно-приторный запах, девушка закашлялась и с силой втянула в себя воздух. — Их подарил мне Генри Эйвери. — На кой чёрт тогда ты поливаешь ими меня? — от сильного запаха у неё даже закружилась голова, а на сознание будто опустилась мутная пелена, но это не помешало ей с явной угрозой в упор посмотреть на слизеринку. Та даже отшатнулась, испугавшись серьезности и решимости, застывших в серых глазах. «С Джонсон станется меня проклянуть», — решила Паркинсон. — Пользуйся ими подальше от меня. К счастью, та быстро ретировалась из комнаты, очевидно, отправившись демонстрировать подарок другим несчастным. Мотнув головой, отгоняя странный морок, девушка продолжила собираться. Оставалось лишь взять сменное белье. Пошарив в сундуке, она вдруг наткнулась на красивый кружевной комплект насыщенного алого цвета. Ещё летом заметив его в ателье, она тут же захотела его купить — слишком сильно он напомнил ей тот, который она любила носить там — в будущем. В нём она чувствовала себя очень уверенно, ведь он будоражил её Лорда, когда мужчина видел это белье на теле девушки. Сейчас демонстрировать его было, конечно, некому, но отчего-то над Алекс вдруг возобладало желание надеть именно его. Уложив комплект в сумку и взяв всё необходимое, она отправилась в ванную старост, предвкушая наслаждение, которое принесет ей горячая вода. *** Родерик Лестрейндж сидел на диване в гостиной и мрачно наблюдал за тем, как Сандра Джонсон покидает общую комнату факультета. Буквально десять минут спустя вслед за девушкой вышел и Генри Эйвери, хитро улыбнувшись приятелю. В том, что парень привел в исполнение свой план, Родерик не сомневался. Куда больше его занимали мысли о том, должен ли он сам предпринять что-то по этому поводу. Эйвери всегда вел с себя с девушками отвратительно, относясь к ним потребительски, но никого из его приятелей это не задевало, пока Генри не нарушал их личных границ. В сущности, Родерику было наплевать на Джонсон — у него была куча других проблем, но его не оставляли сомнения, что вчерашняя бравада Тома в отношении неё была излишне показной. Прежде его друг не находил времени на сердечные терзания. Вместо этого Реддл вечно был погружен в себя, строил планы и занимался тем, что оттачивал собственные умения, искал всё новые знания и заботился о собственной репутации. Исключением была лишь Вальбурга Блэк, с которой Тома тоже связывали непростые отношения, но даже она не вызывала у него такой реакции. К решению его подтолкнула вошедшая в гостиную Эмили Фарли. Заметив Родерика, девушка мягко улыбнулась ему краешком губ, словно забывшись, отчего сердце юноши тут же забилось с удвоенной силой. Прежде, чем она скрыла свои эмоции под маской небрежности, он выдавил из себя ответную искреннюю улыбку. Глаза Эмили вдруг странно блеснули, словно в них вновь зажглась крохотная искра. Не сказав ни слова, слизеринка быстро прошла мимо него к двери своей комнаты. Лестрейндж прикрыл глаза и втянул в себя воздух, с наслаждением отмечая в нем знакомый запах любимой девушки. Сколько бы между ними ни было недосказанности, напряжения и боли, но Родерик никому бы не позволил навредить Эмили. Достаточно было того, что он сам истязал её душу одним своим присутствием. Лестрейндж же вдруг представил, как на его месте поступил бы Реддл, если бы Эйвери взбрело в голову опоить Фарли и воспользоваться ей. Сомнений быть не могло — нужно было что-то делать. Резко поднявшись с дивана, Родерик отправился искать друга. *** Том как раз выходил из класса ЗОТИ, страшно довольный собой и собственными успехами. Новый опыт в роли преподавателя чрезвычайно понравился ему — это словно было его призвание. Он чувствовал себя на своём месте. Вкладывая в голову первокурсников собственные мысли, он ощущал власть над их неокрепшим сознанием, и это завораживало его, насыщало высокие амбиции. Юноша даже решил, что мог бы заняться преподаванием после окончания школы. Стать профессором в Хогвартсе — он совсем не планировал этого раньше, но сегодня понял, что данное занятие было близко к тому, чего он хотел бы достичь в жизни. «Профессор Реддл, самый юный преподаватель за последние сотни лет», — молодой человек превосходительно улыбнулся, размышляя о возможных перспективах. Он мог бы заняться исследованиями и совершить множество открытий, навечно вписав своё имя в историю, — об этом стоило подумать. Однако его мысли были прерваны появлением Лестрейнджа, заставшем его у дверей кабинета. Реддл решил, что друг пришел поздравить его с успехом, однако, заметив бледное взволнованное лицо напротив, вмиг посерьезнел. — Что случилось, Родерик? — с ходу вопросил он, глядя на тяжело дышавшего парня. Он явно спешил, значит, произошло что-то важное. — Эйвери опоил Джонсон зельем Вожделения и собирается воспользоваться ей, — выпалил Лестрейндж, с опаской глядя на друга. А пугаться было чего: Реддл застыл, черты его лица заострились, усмешка на красивых губах превратилась в угрожающий оскал, а глаза страшно потемнели от гнева. На миг Родерику даже показалось, что в карих глазах он увидел красные всполохи, но списал всё на отсветы горящих в коридоре факелов. — Где? — практически прошипел Реддл в нетерпении. Воздух вокруг него сгустился, едва ли не искрясь от чудом сдерживаемой магической мощи. Он совершенно не скрывал своих эмоций, как это было обычно, что говорило о многом. — В ванной старост, — выдохнул Родерик, полностью уверившись в том, что поступил правильно. Поведение Тома было более чем однозначным: вряд ли он отреагировал бы похожим образом, если бы ему было наплевать на Джонсон, как он сам и заявлял. — Пойти с тобой? — Нет, — категорично отозвался Реддл. В следующую секунду он резко повернулся и спешно направился на пятый этаж замка. *** «Эйвери», — в ярости констатировал Том, ощущая путы знакомой магии приятеля, что запирали сейчас двери ванной старост. Реддл удивлялся самому себе и собственной реакции на новость Лестрейнджа. Вчера он уверил себя, что с Джонсон покончено, но стоило ему всего лишь на миг представить на девушке чужие руки, как сознание накрыла кровавая пелена. Палочка подрагивала в его ладони, пока он бесцеремонно срывал нити чар. Его порыв вовсе не был продиктован благородством, скорее уж собственническими инстинктами. Он не обманывался, по-прежнему считая, что с Джонсон его связывает только физическое притяжение, но он не мог позволить кому-то другому покуситься на девушку. «Она либо будет принадлежать мне, либо никому больше», — отчего-то считать так было правильно. Наконец, последнее запирающее заклинание пало, и юноша без промедления ворвался в комнату, едва не снеся дверь с петель. Крепко сжимая в руке палочку, он быстро огляделся, почти ожидая застать неприглядную для его глаз сцену, но увидел в ванной лишь Сандру Джонсон. Девчонка сидела на широком подоконнике, полностью одетая, но он не видел её лица — она смотрела в окно. «Она плачет?» — решил он, а при этой мысли внутри него что-то дрогнуло. — Где Эйвери? — злобно вопросил Реддл. Жилка на его виске бешено билась, ноздри яростно раздувались, а на скулах играли желваки. Думать о том, что всё уже случилось и он опоздал из-за своего промедления, ему не хотелось. Однако, когда в следующее мгновенье Джонсон повернулась к нему и нахально усмехнулась, словно только и ждала его появления, он недоуменно нахмурился. Взгляд серых глаз был ясным, без намека на какой-либо эффект зелья. Она точно не выглядела как жертва насилия, но Реддл чувствовал магию приятеля на двери — Эйвери, без сомнения, был здесь, так в чем же дело? — Accio противоядие, — Джонсон взмахнула палочкой, применив формулу Манящих чар, и юноша не успел даже опомниться, как из кармана его мантии вылетел маленький пузырек с зельем. Точно такое же сама девушка приняла около получаса назад, заметив первые признаки отравления. Благо, универсальное противоядие всегда было при ней — ещё летом она заказала в ювелирном специальный кулон, в камне которого был скрыт небольшой сосуд, который она наполнила зельем. Она не понимала, только кто и с какой целью опоил её, но на все эти вопросы ей подробно ответил явившийся в ванную несколько минут спустя Генри Эйвери — она знала достаточно заклинаний, способных развязать ему язык. Довольно сжав в руке флакон Реддла, девушка высокомерно посмотрела на него, нагло ухмыльнувшись. Она действительно ждала его, ведь Эйвери обмолвился, что о его затее знал Лестрейндж, а тот был достаточно предан Реддлу, чтобы сообщить о произошедшем. Вопрос был только в том, бросится ли слизеринец спасать её или позволит приятелю воспользоваться девушкой. Благо, юный Лорд оправдал её ожидания, доказав, что она была ему небезразлична. — Отвечая на твой вопрос: Эйвери прохлаждается сейчас на Астрономической башне, куда я и отправила его заклятьем «Confundus», предварительно велев запечатать дверь чарами, — сообщила она, а затем поднялась с подоконника и приблизилась к Реддлу. — И даже если ты сейчас скажешь, что шёл сюда для того, чтобы опередить Эйвери и самому воспользоваться моей беспомощностью, противоядие из твоего кармана совсем с этим не вяжется. — Ты… — пораженно выдохнул Реддл, осознав, что в этот раз девчонка явно переиграла его. — Ты коварна, точно змея, — в его тоне появилась нотка восхищения, когда он понял, в чём именно заключался её замысел. Если бы он так хорошо не знал Эйвери, даже решил бы, что это с самого начала был её план. — Ты учишься на факультете Слизерина и точно должен уметь общаться с рептилиями, — улыбнулась девушка, сокращая расстояние между ними до минимума. Сам же Том горделиво усмехнулся — он и в самом деле умел говорить со змеями. Пусть девчонка не знала об этом, но сравнение ему понравилось. — Что бы там себе ни надумала, я вовсе не какой-то герой, — категорично заявил Реддл, оправдывая свой поступок. Ему не хотелось, чтобы она надумала себе лишнего. — Я с легкостью могу поступить так же, только куда более искусно. Я много хуже того же Эйвери и могу внушить тебе что угодно, воспользоваться твоим телом, а ты даже не вспомнишь об этом, — он вдруг протянул руку и плавно провел кончиками пальцев по скуле девушки, но она не отшатнулась, позволив ему коснуться себя. — Я знаю, — кивнула девушка в подтверждении, втайне наслаждаясь этой незамысловатой лаской. В её глазах не было и тени страха, только предвкушение. — Но, к счастью для меня, ты больше ценишь искренность. — Этот поступок ничего не значит, — убежденно сказал он, имея в виду неудавшееся спасение. Реддл пристально смотрел на неё, очарованный близостью. Его рука скользнула ниже и легла на изящную шею девушки. Большим пальцем он неторопливо очертил контур её губ, едва сдерживаясь, чтобы вновь не впиться в них своими. — Мне достаточно, что ты готов был совершить его, — выдохнула она, глядя прямо в глаза Реддла, а затем сама поддалась вперед и легко поцеловала его — так привычно и правильно, словно делала это уже тысячу раз. В этот раз он не стал сдерживаться. Теснее прижав к себе податливую сейчас девушку, он с упоением принялся отвечать ей, перехватывая инициативу. Он жестоко терзал её губы, наверняка причиняя боль, но это только больше распаляло их обоих. Реддл пил её, словно мучимый длительной жаждой, ласкал языком небо и десны, а жгучие ответы девушки кружили ему голову. Все его существо вмиг пронзило острое желание обладать ей. Очень некстати в легких закончился воздух, и ему пришлось отстраниться, но Сандра и не думала убегать, как в прошлый раз. Напротив, она только сильнее прижалась к нему, одной рукой зарылась в его волосы, пропуская их сквозь пальцы. Реддл млел от её прикосновений, а когда она прикоснулась губами к его шее, не смог сдержать глухого стона. Юноша откинул голову, предоставив Джонсон больше свободы, тогда как сам властно исследовал её тело руками, проводя ладонями по изящным изгибам. В следующую секунду она ослабила узел его галстука и расстегнула верхние пуговицы рубашки, обнажая мужскую грудь. Наклонившись, девушка прочертила дорожку влажных поцелуев от шеи к его ключице, отчего Реддла бросило в жар. Её инициатива сводила его с ума, он словно терял связь с реальностью. Ни что в мире сейчас не смогло бы заставить его остановиться — так велико было охватившее его возбуждение. Добравшись до застежки мантии Джонсон, он нетерпеливо принялся расстегивать мелкие посеребренные пуговицы, раздевая ту, борясь с желанием попросту разорвать на ней одежду. Наконец, справившись с чертовыми застежками, он тут же распахнул полы её мантии и не смог сдержать восхищенного вздоха. — Я знала, что тебе понравится, — горячо прошептала она, с гордостью демонстрируя ему своё тело. На девушке было надето откровенное кружевное белье вызывающего алого цвета. Реддл слышал её слова словно через толщу воды и даже не придал значения тому, что она явно планировала их близость. В эту секунду все его внимание было сосредоточено на искусно вышитом лифе, плотно обхватывающем девичью грудь. Он тут же потянулся к ней руками, требовательно обхватывая её и сжимая сквозь шёлковую ткань белья. Девушка застонала, а Реддл понял, что напряжен уже до предела — в паху стало болезненно тесно. Джонсон, разумеется, заметила это. Лукаво усмехнувшись, она потерлась бедром о недвусмысленную выпуклость на его брюках, вырывая из его горла очередной хриплый стон. Он вновь впился в её губы, вкладывая в поцелуй всю одолевающую его страсть. Сандра меж тем справилась с последними пуговицами на его рубашке, а руки девушки спустились ниже — к пряжке ремня его брюк. Джонсон вдруг разорвала поцелуй, но Реддл не успел возмутиться, поскольку она вновь прильнула к его шее. Его руки огладили спину девушки и опустились ниже. Обхватив упругие ягодицы, он собственнически сжал их в ладонях и сыто усмехнулся — тело девушки было потрясающим. Она же наклонилась ниже и вдруг лизнула его правый сосок, отчего Реддл рвано выдохнул. Он был в восторге от умелых действий девушки и её раскрепощенности. Когда Джонсон вдруг опустилась перед ним на колени, проведя дорожку поцелуев от груди к паху, он почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Неужели она собиралась… — Позволь мне, — умоляюще выдохнула она, приспустив его брюки. Реддл тяжело сглотнул, заводясь до предела. Даже сквозь белье он чувствовал её горячее дыхание на своём члене. Алекс же мимолетно усмехнулась, наблюдая, как в тёмных глазах юноши горит дикий огонь. Она, без сомнения, знала, что делает: если бы она просто отдалась сейчас Реддлу, тот вполне бы мог быстро потерять к ней интерес. Нет, сегодня она собиралась покорить его. Она с точностью знала, какой эффект произведет на него её коленопреклонённая поза и эти слова. Там — в будущем — Лорд сам говорил ей, сколько же тёмных желаний породила эта её фраза вкупе с первыми робкими попытками Алекс удовлетворить мужчину. Он просто кивнул, прикрывая глаза в предвкушении, а Джонсон спустила с его бедер белье, даря долгожданную свободу его полностью эрегированному члену. Реддл с легкостью предоставил ей возможность действовать и тяжело задышал, когда она дотронулась до его паха рукой. Пристально глядя юноше в глаза, медленно облизнула свои влажные губы. Кровь быстрее побежала по его венам, и он глухо застонал, когда она крепко взяла в руку член, прошлась по основанию и оттянула кожицу вниз, оголяя головку и неторопливо вобрала её в рот, плотно обхватив покрасневшими губами. Она не спешила, дразня Реддла языком, совершая им плавные круговые движения, заставляя того сходить с ума. Из его горла периодически вырывались стоны. Джонсон слышала его хриплое дыхание и невольно возбуждалась, понимая, что именно она и её действия вызывают такую реакцию. Придвинув голову ближе, она погрузила член глубже в рот, принявшись умело посасывать, полностью отдавшись процессу. Девушка знала, что Реддл пристально следит за ней, а его тёмные глаза сейчас поддернуты дымкой наслаждения. В какой-то момент она почувствовала на затылке руку — он с силой схватил её за волосы, зарывшись в них пальцами. Она словно этого и ждала — несмотря на то, что он предоставил ей свободу действий, ей вновь хотелось ощутить его требовательные прикосновения. Наверное, поэтому она и дразнила его, провоцируя. Что ж, вскоре он оправдал её ожидания: — Ну же… — выдохнул Реддл, грубо намотав пряди её волос на свою ладонь. — Глубже… Возьми глубже, — практически умолял он, но она всё равно слышала в его голосе властные нотки. Девушка тут же повиновалась. Вдохнув побольше воздуха, она расслабила гортань, пропуская его член, как и просил юноша — глубже в горло. Реддл захрипел, сильно сжав её волосы в руке, он качнул бедрами, сам задавая темп и практически трахая её рот. Она делала короткие вдохи через нос, стараясь не сбиться, и продолжала ласкать его член скользящими движениями. Реддл терялся в ощущениях, растворяясь в них полностью. Один только вид стоящей перед ним на коленях Сандры, покорно принимающей в свой горячий рот его естество, лишал рассудка. Он ещё не испытывал такого — ещё никто не старался так самозабвенно ублажить его, позабыв о собственном удовольствии. Качнув бедрами в последний раз, Том требовательно прижал к своему паху затылок девушки, не позволяя ей отстраниться. Рвано выдохнув, он протяжно застонал и кончил, изливаясь прямо в рот Джонсон. Острая волна удовольствия накрыла его. Кажется, он даже прошептал её имя, но не заметил этого — так сильно шумело у него в ушах. Отдышавшись, он помог девушке подняться и ласково провел ладонью по её лицу, вновь очертив губы. Помедлив лишь секунду, он легко поцеловал её, отстраненно отмечая превосходство вкуса девушки, смешанного с его собственным. Разорвав поцелуй, он довольно улыбнулся и протянул руки к Джонсон, желая вновь прижать к себе девушку, но неожиданно она отстранилась. Он непонимающе нахмурился, а девчонка меж тем прошла к вороху их разбросанных вещей, нашла свою мантию и принялась одеваться. — В чём дело? — удивленно вопросил он. Натянув брюки, он спешно приблизился к девушке и требовательно взглянул ей в глаза, желая понять причину столь резкой перемены. — Всё в порядке, — искренне улыбнулась она, повернувшись к юноше. — Но на сегодня мы закончим, чтобы ты не потерял интерес и не стал делать вид, словно между нами ничего не было, — она лукаво усмехнулась. — Ты ведь именно это планировал, не правда ли? — Откуда… — Реддл осекся, а затем неожиданно хрипло рассмеялся. Похоже, она и в правду понимала его, а их близость никак не повлияла на способность девушки предугадывать его действия. Шагнув к Джонсон, он резко обхватил её шею рукой, слегка сжимая горло. Она настороженно замерла, глядя на него с ожиданием. — Ты самая невыносимая и сложная женщина из всех, кого я знаю. В один момент я хочу задушить тебя собственными руками, но в другой — целовать тебя до исступления. — Ну так выбери что-то, — хмыкнула она, пораженная его словами. Задумавшись лишь на мгновенье, Реддл резко притянул к себе Джонсон, прижимаясь губами к её рту.