Петербургские истории

Подошли новые выходные. Бабушка отдала готовую рукопись монографии на рецензию и теперь изнывала от скуки. Ну, как, изнывала? Учила студентов, ругалась с коллегами, выбивала для кафедры гранты. Посмотрела в университетской библиотеке нужные карты Ломоносова. Их в наличии не оказалось, пришлось запросить и ждать ксероксы из Академии Наук. Как сказала Зимина, клад спрятан в подвале дачного дома в небольшом поселке западнее Ломоносова со смешным названием Мартышкино. Дача та была деревянная, на каменном цоколе с большим подвалом. Купил ее Цехельман на свои средства, так что никто ничего и заподозрить не смог: дачи всегда были в большой моде. Купил и купил, что такого?.. Отдыхать человек хочет, детишек на лето вывозить. Адрес она нам дала, но города сейчас и тогда – две большие разницы, как выражается Галька Вульф. Ждать результатов бабушкиных изысканий было невыносимо, так что я пошла в нашу библиотеку при колледже и попросила все карты тех мест, что были в наличии. Заплатила денежку и наделала ксероксов. Нинке объяснила просьбой соседки. А еще в метро, в киоске купила журнал с объявлениями по недвижимости: мне стало интересно, сколько стоят дачи в том поселке и вообще, что происходит сейчас с недвижимостью. Раньше не интересовалась, потому, что тогда смысла не было. Мы и сейчас не особо богаты, на хоромы точно средств не имеем. Подработка у Писецких, конечно, была хороша, но… То самое но. Надеюсь, бабушка уже об этом подумала. Дома разложила распечатки, нашла объявления по интересующему нас району и глубоко задумалась. Наложить старые планы на новые удалось только примерно, и то, только потому, что улицы севернее железки названий почти не меняли. Впрочем, главное – начать, а там разберемся: стреги мы или погулять вышли?.. Я вернулась рано, но и бабушка засиживаться на работе не стала. – Ты рано, – я встала от стола, где расположилась с бумагами. – А, – ба махнула рукой и сняла пиджак, – делать там сейчас нечего. Рефераты проверила и ушла. – А я тут, вот, – показала, – представляешь, этот поселок считается элитным теперь!.. Бабушка посмотрела, покивала: – Знаю, у нас один из аспирантов в риелторах бегает, я у него проконсультировалась. – Но… ба, такие деньги!.. – Не суетись, внуча. Поживем – увидим. Завтра съездим, посмотрим на месте. Если получится, один ритуальчик интересный проведем. Говорили мы, кстати, на русском – Аннушку я в соседнем дворе встретила, бегущую с пустой авоськой наперевес. Если кошелка пустая – значит, в магазин, это дело не быстрое. Особенно, для Варфоломеевны – пока всю округу не обойдет, цены не сравнит – даже спичек не купит! А вот когда вернется – тут только на итальянском общаться будем. – Заодно пластиковые кружки обновим. Ба, ты обедать будешь? – я встала и собралась на кухню, на ходу прикидывая, что и как. – А что у нас на обед? – Овощной суп и зразы. Будешь? – Буду, конечно. Ужасно проголодалась! Сегодня от столовой так несло, что подойти тошно. Совсем совесть потеряли, хоть с собой обед носи, – бабушка поднялась и подхватила полотенце. – Ну, так и носи, какая проблема? – взяла из холодильника кастрюлю. – Хлопотно. Микроволновки на кафедре нет, греть негде, а холодное есть не вкусно. – Да, неприятно. Может, вам всей кафедрой скинуться? Поговори с профессурой. Если на всех раскидать, включая аспирантов, то не так уж и дорого выйдет. Можно самую дешевенькую, вам же только греть надо. – Как вариант, – она кивнула и скрылась в ванной. Я отлила порцию супа в ковшик и поставила на огонь. Поселок Мартышкино был сонным и пустынным. Высокие заборы, пышные сады. Кое-где уже, правда, возвысились добротные особняки «новых русских», но в основном стоят старенькие деревянные домики. Мы сориентировались и по зеленой улочке направились к нужному месту. – Как тихо, – я с интересом оглядывалась. – Сезон скоро закончится, дачники разъезжаются. Где-то далеко хлопнула калитка, зафырчал мотор, удаляясь. И снова тихо. За забором на нас пару раз гавкнула собака, но бабушка только покосилась в ту сторону, и пес замолчал. Искомый дом стоял совсем не так, как остальные, не близко к забору, а в глубине участка. Тропка к нему заросла травой, еле выделяясь среди бурьяна. – Не живут?.. Я только пожала плечами. Мы осмотрелись: пусто. Пошли по тропинке, но через три метра уткнулись в железную раму, густо опутанную колючей проволокой. Две коротких цепи с одной стороны изображали, по-видимому, петли, а третья с другой – исполняла роль замка. Бабушка посмотрела через щели на соседей, подумала: – Тут сделаем краткий ритуал вызова с предварительной защитой. Думаю, для начала этого достаточно. Малый ритуал не предполагал долгих приготовлений и не требовал песен: просто несколько капель крови на совершенно особую статуэтку Дианы, тихий речитатив в несколько строк… бабушка выпрямилась, впадая в транс. Я, как втора, чутко прислушивалась, храня покой места. Впрочем, все было тихо. Бабушка повернулась туда-сюда, с кем-то пошепталась. Я слов не разобрала – только еле слышное бормотание. Так и должно быть – слова тут не нужны, коммуникация идет почти на уровне подсознания. Вдалеке проехала машина, что-то взвизгнуло. Снова тихо. – Уф… – ба закончила ритуал и расслабилась. Я подставила ей раскладной стульчик и открыла сумку: – Садись, ба. Хочешь чего-нибудь? – Все в порядке, – она выдохнула и потерла лицо, – все в порядке, Криста. Собираемся и идем на станцию, больше тут делать нечего. По пути расскажу. Мы собрались и выскользнули на дорогу. Бабушка на ходу попила воды. Передохнула. Улыбнулась: – Мы оказались правы, тут почти не живут теперь. Раньше-то и сами жили, и гостей часто принимали. А теперь почти забросили. Духи сказали, подвал цел: хозяева скуповаты, в строительство почти не вкладывались. Так, времянку поверх старого фундамента сварганили, тем и довольствовались. Боялись богачами прослыть. Но домовой тут есть. И духи места сильные. За восстановление дома обещают помочь всем, чем смогут. – Помочь – это хорошо. А хозяина как уговаривать будем? – Есть у меня идея. Дух сказал – хозяева не местные. Посмотрим, что и как. Сейчас многие с иностранными корнями в места предков переезжать повадились, нам это помочь может, – бабушка еще подумала и сама себе кивнула, – знаешь, что, Криста? Позвоню-ка я одному знакомому. Он во власти вхож, а мне должен кое за что. Вот пусть он и узнает, что к чему. Если что, то поможет. Я пока попросила хозяев потихоньку выживать, нам это тоже в помощь будет. Продолжение дела получилось через три дня. Вроде недолго, но все это время я провела как на иголках, и только лекции в колледже помогали хоть немного отвлечься. Даже записалась на факультатив по фигурной нарезке, чтобы занять мозги, хотя до Людки Петровой мне в этом все равно не дотянуться, хоть из кожи выпрыгни. Бабушка действительно связалась с одним из должников, и тот разузнал, что хозяин нужного нам дома – директор одного известного универмага, хоть и чистокровный еврей, но уезжать никуда не собирается, как и продавать дачу. Бабушка заодно уточнила цену на эту недвижимость. Нам не хватало даже с учетом недавних подработок. Я огорчилась, а бабушка успокоила: – Вот и хорошо, что продавать не собирается, значит, мимо нас не уйдет. А мы пока денег подкопим. Завтра воскресенье, поедем в Пушкин, проведем ритуал на деньги. Осень – как раз лучшее время для этого. – Хорошо, ба. Тогда пойду, приготовлю перекус нам. На кухне тетя Оля радостно пекла пирог, Аннушка варила суп, а Люська снова строгала овощи. Я принесла куриные ножки и положила жарить на сильном огне под крышкой. При такой жарке курятина мгновенно покроется аппетитной хрустящей корочкой, а внутри останется нежной. А соус пригодится, чтобы в него макать готовые ножки. Кавказский как раз подойдет. – Вечер, Криста! – тетка аж светилась, – свекруха уехала, счастье-то какое!.. – Вот как? А я думала, она давно уехала, потому что не встречала… – Не сразу билеты достали, пришлось подождать. Все это время Боря ее из комнаты не выпускал и под конвоем в санузел водил. А потом самолично на вокзал отвез и в вагон впихнул. – Оу… – Такой «концлагерь», кого хочешь, убедит уехать. – Ох, и скандал был!!.. – она зажмурилась, – пока Боря ей объяснял, что так поступать нельзя, пока сообщал, что больше мать к себе приглашать не будет и почему… ой! – Понятно, – перетрясла сковородку, чтобы перевернуть ножки на необжаренную сторону. – А она что? – Оказывается, Люська прилежно грела уши. – Ну, я ж говорю – скандал был! – А-а... Замесила тесто для пресных лепешек, поставила возле плиты созреть. Рецепт подогнала Терентьева за то, что мы с Нинкой защитили ее от Зиминой. Очень вкусные лепешки, особенно с пылу с жару, Катька нас угощала. А пока тесто подходит, начала готовить кавказский соус – бабушка его обожает. А еще кетчуп возьмем с собой, для разнообразия. Ритуал прошел замечательно: боги приняли жертву (фрукты, зерно, вино и мед). В последний момент действа я ощутила, как с пяток до макушки нас прошила волна энергии и разошлась кругом. Ух, ты!.. Кажется, я начинаю подсаживаться на такие ощущения. Впрочем, ба говорит, что это нормально. В общем, мы сидели и перекусывали – эдакий пикничок. Когда… Вот именно. Кусты затрещали, и на полянку вывалились братки! Пятеро здоровенных амбалов в спортивных костюмах и золотых цепях. Я чуть курицей не подавилась, но бабушка осталась спокойной. Она этого ждала?! – Вы… это… – главарь (самый здоровый и озолоченный) затормозил, обвел поляну взглядом и почесал затылок. Я судорожно проглотила кусок. Ба приподняла бровь. Ну, представляю, как мы выглядим со стороны: на алтаре статуэтки и ритуальные предметы, жаровня чуточку дымится, и мы тут такие красивые кушаем. – Кого-то ищете, молодые люди? – бабушка, тоном светской дамы. – Мы… это… ведьму ищем! – А зачем? – она наклонила голову набок, словно насекомое забавное увидела. Братки напряглись, но остались стоять, только посмотрели на старшего. – Э-э… тут у меня… – Присаживайтесь, молодой человек, – бабушка указала на чурбачок поблизости, – и рассказывайте. – Так мы… это… Вот, мы… это… – он сел на предложенный чурбак и резко выдохнул, – беда у меня!! – Какая? Рассказывайте все с начала. – Так это вы – ведьмы? – вдруг с любопытством вылез один из сопровождающих гостя. – Ну, вроде того, – бабушка покивала, – стреги мы. Так что за беда? Я налила в кружку чаю и сунула мужику в руку: – Вот, выпейте, успокойтесь. И рассказывайте. Он торопливо глотнул. Выдохнул. Обвел взглядом поляну, еще раз рассмотрел алтарь. Оглянулся на своих и повелительно рыкнул: – Идите-ка, погуляйте! Посторожите, что ли. Будете нужны, позвоню. Брысь!! Братва покивала и испарилась. Он тем временем допил чай (я же немножечко налила, хотя чай вкусный) и действительно успокоился. – Беда у меня, – почесал в затылке, – каждый день у меня как один и тот же. Утром звонит Серый, потом маман просит продуктов привезти, потом я у братков отчеты спрашиваю… Потом едем на стрелку, но никого не встречаем, возвращаемся, бухаем. А утром – все по новой! – Так, может, это просто распорядок такой у вас сложился? – Не-а!! – для достоверности он аж головой помотал, – Серого мы еще месяц назад похоронили, скоро сорок дней будет!! Он же мертвый совсем, а, поди же, – каждое утро звонит!!! И в трубку каждый раз одно и то же говорит, мол, все долги собрал и скоро привезет, а Лютый стрелку вечером назначил, на дальнем кордоне! Мы эту стрелку с бандой Лютого полгода как добиваемся, чтобы границы обговорить. Мы едем – а там никого, и даже следов нет. Мама, опять же, сейчас дома, а не на даче живет, зачем ей продукты в городе, на всем готовом? А ведь звонит! И так каждый день. Целый месяц!!! Я ж не могу так больше!!! Каждый день как пытка, ничего не в радость!! Спать не могу, есть не могу, пить – не лезет! На баб – не стоит!!! Бабушка задумалась. Мужик преданно поедал ее глазами. Мне подумалось, что такой бандит даже решение суда ждал бы спокойнее. – А скажи-ка мне, мил человек, – ба явно что-то надумала, – нет ли у тебя врагов каких? Чтобы аж до крови? – Есть, конечно же, – он усмехнулся так, что у меня мороз продрал по коже, – мы люди серьезные, уважаемые. Бабки крутим огромные. Как же при таких делах, да врагов не нажить?.. – Понятно, – ба встала. Он поспешно вскочил, а она царственно указала ему на алтарь: – Снимай-ка, мил человек, обувь и цацки все свои, раздевайся до исподнего и ложись. Испачкаться не боишься? – Что вы, все путем, не жалко! – Он поспешно разделся, а я освободила алтарь от предметов. Бандит оказался таким здоровым, что целиком не поместился, свесив руки и ноги. – Ничего не бойся! – Мужик кивнул, а ба перешла на итальянский, – Криста, достань статую Фурины, зеркало и серебряный нож с кубком. Вино у нас еще осталось? – С избытком, и зерно с медом тоже, – я поняла, что бабушка решила провести ритуал вопрошения богини мщения. Его я уже изучала, но только в теории. А сейчас, значит, будет практика. Мы расставили предметы (статую поместили возле темени мужчины, а на грудь – холодное зеркало, отчего он ойкнул, но даже не дернулся), снова разожгли жаровню. Бабушка сыпанула туда несколько зерен пшеницы и запела: – Mi rivolgo a te, Furina onniveggente! Più forte della pietra è la mia volontà, Ti chiamo, ti chiamo fermamente! A prenderti pronto. Я налила вина в кубок, срезала жертвенным ножом несколько волосков с прически бандита, кинула в жидкость и все выплеснула в огонь. Из жаровни повалил густой дым, а бандита выгнуло дугой. Лицо у него разгладилось, глаза закатились. У меня по спине пробежали мурашки, а сверху пришло ощущение тяжелого взгляда. Бабушка чуть кивнула: – Questo mortale è venuto da te, chiedendo aiuto, Furina onniveggente. Entra in lui, dicci cosa nasconde il vaso della sua anima? Бандит захрипел и вдруг чужим, каким-то бесполым голосом выдал: – L'uomo è debole di spirito, ha fatto arrabbiare gli dei, ha versato il sangue degli innocenti, ha aggravato i crimini della famiglia. – C'è un modo per riscattare? – Per far rivivere la razza perduta, per ripristinare la giustizia. Ma i morti non possono essere riportati indietro. Cosa darà in cambio? Я поежилась: внимание богини исчезло, а бандит обмяк на камне. Бабушка помазала вином ему лоб, достала немного меда, кинула в огонь. Мужик открыл глаза и изумленно вытаращился на бабушку. Та сообщила: – Кровь невинных отмщения потребовала. За грехи твои время у тебя забрали. Пока справедливость не восстановишь, пока потерянный род не возродишь, так по кругу одного дня ходить будешь. Ни жизни, ни покоя, ни счастья не увидишь. Вспоминай, чего натворил, что боги так тебя наказали? – Э-э? – он сел и очумело потер шею. – Такое возмездие не просто так делается. Только мать за свое дитя у богов подобное выпросить может. Ритуал серьезный женщина провела, боги смотрят и решают, а потом сами наказание накладывают. Она не стрега, просто мать в горе. Но материнское сердце и богам поперек приказывать может. Думай, человече! Я немного боялась, что бандюган начнет нам вредить, но, видимо, что-то в его башке сдвинулось, потому что он действительно задумался: – Я ж не отказываюсь, всякое было. И крови немало пролил, чего уж там!. Но чтобы невинных?.. Потянулся по карманам искать что-то. Я посмотрела на бабушку. Та кивнула. – Вы можете одеться и сесть тут, – показала на чурбан. Он оделся, все так же задумавшись. Потом достал телефон: – Толян, птицей к Гарику, поляну нам сюда конкретно!.. И пусть Лысый подойдет. Живо!!! Посмотрел на алтарь, вдруг как-то по-доброму улыбнулся: – А ведь не соврал дед Панас!.. Ведьмы тут действительно есть! – Панас Егорыч? – уточнила бабушка, а бандит закивал, – как он, здоров ли?.. – Помер, в прошлом году весной схоронили. – Вот как? Вроде ж не старый был. Бандит пожал плечами: – Да внезапно, за несколько дней угас. Мы уже и по врачам, по целителям всяким… дед он мне двоюродный. Дима я, Кузнецов, а по батюшке Викторович! – Вот как? Все-таки нарвался Панасушка. – Как это? – О мертвых, конечно, плохо не говорят, – бабушка задумчиво потерла подбородок, – да только баловался твой дед Панас нехорошими делами. О бессмертии все мечтал, знания запретные выискивал. На этой теме и со мной познакомился, хотел ведовству научиться, да некромантом стать великим. А ведь я его предупреждала!.. Не дело это, Вечную Невесту дразнить, простому смертному в дела богов лезть. – Ой, – бандит передернул плечами и даже как-то съежился, – а мы и не знали!.. – Так о таком завсегда помалкивают, мил человек! – она коротко, резко засмеялась, – особенно от родни скрывают. Дела эти черные, позорные. На весь род беду накликать можно, если неправильно браться. Наш-то род с древности богам служит, веками, и то!.. А Панас решил, что он самый умный, и один сможет за пару лет всего достичь. За все хватался, что ни попадя. Видать, дохватался… до гроба. Жаль… но вот так вот. – Так, может, это из-за деда Панаса у меня такая беда? – встрепенулся мужик. Ба поразмыслила и покачала головой: – Скорее всего, нет. Панас хоть и баловался… всяким, но семью все-таки оберегал. Так что тебе прилететь не должно было, либо уж сразу всему роду наказание бы назначили. А ты ж один мучаешься? Дима кивнул. На поляну вышел бандит с большой лысой головой и преданно уставился на хозяина. – Леха, – тот взглядом попросил у бабушки разрешения, – сядь сюда и думай! Кого мы при разборках зацепить могли, кто не при делах и вообще мимоходом? Месяц назад, примерно. Возможно, немного раньше. Круглоголовый уселся на самый плохонький пенек и послушно задумался. Я вздохнула и посмотрела на бабушку. Та указала взглядом на алтарь, пришлось заняться уборкой. Тем временем Леха отмер: – Димон, а, может, это, когда в Купчино перестрелка была?.. Помнишь, люберецкие еще на нас у ресторана наехали? Как раз, чуть больше месяца прошло! Посреди города, в выходные, днем… ну, ближе к вечеру, но народу все равно до фига гуляло!.. Других крупных разборок в последние месяцы не было, только так, по мелочи, один на один. А эти отморозки тогда из калашей отстреливались! Пуля – дура, могло и зацепить кого-то. – Мелочь тоже важна бывает, – уточнила бабушка. Димон не согласился: – Нет, мадам, обычно в этом случае мы на пустырях или в лесу работаем. Это конкретными людьми, без свидетелей, делается. Там невинных нет, еще похлеще нас упыри встречаются. А вот такого, чтобы как в кино, посреди города, из всех стволов, да очередями, – это очень редко бывает. Не дело так беспредельничать. С властями потом хлопот не оберешься, пресса налетит, а нам лишний раз светиться ни к чему. Люберецкие тогда совсем берега попутали, правила забыли, когда палить начали. Беспредельщики, одно слово!.. Лысый, – тыкнул пальцем, – свяжись с нужными людьми, пусть поищут. Пусть то дело снова поднимут, по свидетелям пройдутся. Если надо, то и с ментами пусть поработают. Проблема-то серьезная, не до понтов. Тот покивал и взялся за телефон. Так и пошло. Лысый гангстер трещал по телефону. Мы втроем сидели. Димон напряженно о чем-то размышлял, время от времени хмурясь или сам себе кивая. Где-то минут через двадцать к нам на полянку пришли несколько подручных Димона и восточной внешности молодой человек в форме официанта с большими корзинами и коробками в руках. Остановились, вопросительно уставясь на начальство. – Че встали?! – Лысый Алексей ткнул пальцем в сторону от алтаря, на утоптанную землю, – вот тут раскидывайте! Все взяли? – Мебель сейчас принесут, – официант поставил ношу на бревно и достал свой телефон. Я с любопытством наблюдала, как еще несколько официантов принесли складные стулья и стол, застелили его белоснежной скатертью, заставили первоклассной посудой. Первый начал вынимать блюда. В тот день до вечера просидели с Димоном, как он попросил его называть, за столом и разговорами. Он почтительно расспрашивал бабушку о том о сем, особенно о делах своего деда, рассказывал о себе, советовался порой. Потом нас отвезли домой на здоровенном автомобиле. Когда мы уже выходили из машины (дверцы нам почтительно открыли Димоновы подручные, вежливо поддержав под локоток на высокой подножке), из подворотни выскочила Аннушка с котомкой. Остолбенела от подобной картины. Дождалась, пока машина уедет, и сунулась было к нам с расспросами. Бабушка на нее не среагировала, только отмахнулась, как от мухи. Я промолчала, посмотрев на бабушку. Теперь вредина разнесет по окрестностям всякую ерунду. Ну ладно, будем решать проблемы по мере их возникновения. Димон Кузнец (это его прозвище среди бандитов) обещал, как всю информацию соберет, с нами свяжется, потому что, как объяснила бабушка, мало найти обиженного и все поправить (по мере возможности, разумеется, ибо мертвых даже стрегам не вернуть), но и ритуал возвращения времени все равно придется провести.