Петербургские истории

Экзамен по вождению подкрался незаметно: вроде бы вот только-только впервые садилась за руль, как нате вам – пора получать права!.. Нас собрали в небольшой автобус и группой повезли в ГИБДД. Первое испытание: теория. Нас рассадили в большом классе и выдали листки с вопросами. Отвечать полагалось, заполняя особый бланк. Я быстро вписала свои данные в шапку и внимательно вчиталась в вопросы. Обгон. Значение знака на картинке. Правила стоянки в городе. Выезд на перекресток. Проезд неравнозначного перекрестка… Я без раздумий один за другим отмечала ответы. Во-первых, именно эти вопросы я на днях досконально повторила, а во-вторых, мы с бабушкой составили гороскоп на экзамены, и все выходило просто замечательно! Второй этап: площадка. Тут все было еще проще: слегка подмазанный купюрами и подогретый коньяком инспектор посидел в машине, посмотрел, как каждый из нас отъезжает, двигается несколько метров и паркуется, и выставил зачеты. В город он и вовсе не пожелал ехать, сразу подмахнув документы. Через пару часов мы получили на руки вожделенную карточку. Будущие таксисты переговорили между собой, тепло попрощались с нашими кураторами и ушли. Крюков только кивнул всем и медленно пошел прочь. Мы с девчонками переглянулись: – Праздновать? – А как же! Обогнали все также медленно плетущегося Царевича и двинулись в сторону метро. – Куда пойдем? – Знаю я тут одну кафешку, – Зоя поправила сумочку на плече, – недалеко, там недорого и вкусно. И студенты там часто тусуются. Идем туда? – Отлично, идем! Зоя свернула с проспекта и уверенно повела нас вперед. – Эй!! Подождите!!! Вопль за спиной заставил нас замереть и обернуться. Нас на всех парах догонял Пухляш. Завидев, что его услышали и остановились, он отчаянно замахал рукой и припустил еще быстрее. Мы переглянулись, а Наташа напоказ посмотрела в небо: – Вроде грозу не обещали… – И града нет… – я тоже посмотрела вверх. – Может, какое землетрясение где-то произошло? – поддержала Зоя. – Или слон в Африке сдох?.. Мы заржали. Тем временем Царевич нас догнал: – Вы… куда?.. – задыхаясь от бега. – А ты куда? – Наташа сложила руки на груди. – Но метро там! – он показал в сторону прежнего маршрута. – Вот и иди туда. – Мы в курсе. Ответили одновременно, не сговариваясь. Парень обвел нас взглядом. Мы смотрели сверху вниз с выражением на лицах: «вас тут не стояло». – Крюков, иди себе своей дорогой, – грозно начала Наташа. – Мы тебя с собой не звали, – я добавила в голос примирения, – ты с нами не общался, так теперь с чего начинать? Иди-иди, по добру по здорову. – Скатертью дорога… Царевич!.. Отвернулись и ушли. – Чего это он? – убедившись, что мы достаточно от него удалились, бросила в пространство. – А кто его знает? – Для дружбы поздно, для сватовства рано, – хихикнула Зоя, – девочки, мы пришли! Кафе называлось: «У Гали». Три ступеньки вверх в торце здания, в проезд между домами, заменяющий подворотню. Крошечный зал, скорее всего, раньше бывший обычной квартирой. Барная стойка, столики. Как говорится, «скромненько и со вкусом». – Привет, Лиза! – Зоя поздоровалась с приветливо улыбнувшейся барменшей, – что у вас сегодня вкусненького? – Корзинки с мясом неплохо удались, курник хорош, да и остальное на уровне, – барменша протерла последний бокал и водрузила его на стойку, – а вы как, просто и с причиной? – Мы тут, – и Зоя гордо показала права. Мы с Наталкой присоединились к демонстрации. – О!! – Лиза заулыбалась еще шире, – поздравляю! Ну, тогда вам тут вообще раздолье! Мы прекрасно посидели: взяли по кружечке светлого и тех самых корзинок с мясом, потом еще по кружечке и остреньких пирожков с рыбой… Домой вернулась поздно и слегка навеселе. Впрочем, бабушка была в курсе моих планов, так что я только похвасталась ей правами и легла спать. А на следующий день встала (бабушка с понимающей улыбкой дала мне порцию бодрящего эликсира) и поплелась на учебу. – Ты чего это такая… помятая? – Нинка встретила меня, как всегда, в переходе между ветками. – Вчера с девчонками отметили. – А… получила?! – А как же! – я достала и гордо показала подруге права. – Оу… – Луговая уважительно покивала, – и как все прошло? – Нормально. Теорию я и так знала, а с практикой помогли «колеса с ноликами». Но я бы и так сдала, если гарантировать, что инспектор не будет придираться. – А может? – Это их кредо. – Ой… – она вздохнула, – ну и хорошо, что мне водить не надо. А праздновали всей группой? – Нет. Узбеки сразу после экзамена вдвоем слиняли, а Пухляша мы и сами бы с собой не позвали. – Но он собирался? – Нина не спрашивала, а утверждала. – Да как тебе сказать?.. – я протолкалась в вагон метро, – мы ушли, а он нас начал догонять, как только понял, что мы не на метро. – В смысле? – В прямом: мы идем, а он сзади, как заорет, и ну за нами бежать! Я и не знала, что этот свинорой бегать умеет!.. – А он за вами сначала шел? Я задумалась, прокручивая в памяти вчерашний день. – Знаешь, он просто медленно-медленно пошел, когда нас всех отпустили. А мы с девчонками еще заранее договорились отметить, и потому пошли быстро, к известному Зое кафе. И, получается, почти сразу его обогнали. – Говоришь, медленно шел? – подруга посмотрела на потолок вагона, – держу пари, он знал, что вы квасить будете, и ожидал, что и его пригласите! Пошел медленно, потому что думал, что вы его догоните и с собой позовете. – Ну, – я пожала плечами, – мы, конечно, не афишировали это прямо так громко. Скорее, просто перекинулись между собой фразами вроде: «это надо будет отметить». В полголоса, и чисто между нами, тремя девочками. Он в стороне стоял, а узбеки – своей парочкой, тоже отдельно. Ну, они вообще, не особо с нами общались, потому что не очень по-русски понимают. Хотя, если попросить помочь – без проблем, и с улыбкой. Так что, да, ты права. Вот только с какого такого мы должны его были с собой звать, если он даже не здоровался с нами? – Как это? – Ну, представь, вот пришла я, например, в класс. Там сидят уже кое-кто из группы, ждут занятия, иногда и преподаватель сидит. Говоришь, естественно, «здрасте», или там, «всем привет». Остальные здороваются в ответ, а он напоказ отворачивается, будто ты не поздоровалась, а ему в лицо плюнула. И так со всеми, даже с преподавателями. Или это его требование «выкать» ему… «Мы, Николай Второй»… – Пффф…. – Нина скривилась, – вот засранец!.. – Наталка так его и назвала! Мы посмеялись. – Нет, ну а что тут скажешь? – подруга поправила сумку и двинулась к выходу из вагона, – сам виноват. – Вот и я о том же. Хочешь нормально общаться, так общайся с самого начала нормально. Не хочешь – так не удивляйся, что бухать не позовут. Ни «спасибо», ни «пожалуйста»… только считал, что все ему чуть ли не в пояс кланяться обязаны. Барин, етить его кочерыжку!!. – Так ему и надо, – подытожила Нина, и мы припустили бегом. Сегодня день начинался с лекций, что меня очень радовало: после вчерашнего лишний раз напрягать мозги не хотелось. – Оу, – Нина вытащила конспекты и легонько пихнула меня локтем, – смотри, у Мирона закладочка в книге! – Та самая? – Она. – Интересно. Ну, значит, сегодня задержимся, сама знаешь, где. – Обязательно. Комната у горниста была пустой. В ожидании приятеля мы устроились на соседних столах и занялись обсуждением прошедшего занятия. Сегодня на «продвинутой русской кухне» Никанорова озадачила нас новой темой: «фьюжн». Это – новейшая мода в мире, когда блюда какой-нибудь национальной кухни изменяют или смешивают с рецептами другой страны или региона. Очень интересно!.. – Думаешь, свекольник подойдет в качестве основы?.. – я с сомнением постучала пальцем по конспекту, – вот, тут указано, что свекла не сочетается с шоколадом. Значит, и свекольный сладкий суп – это нонсенс! – Но кислинка от уксуса… – Не вариант! На лестнице раздались шаги, и в комнату ввалился Мирон: – Привет! Прошу прощения, нас задержали на мясоведении. – Не страшно, – мы закрыли тетради и сунули их в сумки, – так чего ты хотел? – Я тут с дядей пообщался, – он не стал садиться, а стоял посередине, – потому что папа рассказал ему про мои планы. И описал вас двоих. А дядя сказал, что ты, Кристина, была на шабаше ведьм в кафе «Баба-Яга»! – Че-го?!! – у нас с Ниной синхронно выпучились глаза. Но у подруги – естественно, а я спешно сделала вид, что в шоке. Он смотрел на меня с видом прокурора. Я великолепно делала вид, что не могу подобрать слова (спасибо, ба, за твои уроки!!!), Нина пыталась вернуть челюсть на место. – Ты дебил?!! – она пришла в себя первой, – это что за наезды?!! – Э-э… – я решила растянуть момент шока, лихорадочно соображая, что делать. Но мне ничего делать не пришлось – подруга справилась самостоятельно. – Ты вообще о чем?! Это что еще за новости?! – она вскочила и теперь наступала на парня, сжав кулаки, – ты совсем, что ли?.. Что еще за кафе?! – Там питерские эзотерики собираются, – Мирон поспешно отступил и воспользовался первой же паузой, – дядя там тусуется, потому что хочет быть в курсе новостей. Он же именно всем таким занимается. – И что?!! – это уже я вступила в хор, – ты вообще, к чему клонишь, а?!! – Он сказал, что там одна из ведьм свою внучку представляла обществу, черненькую, с черными глазами, по имени Кристина. – И что?! – Нина чуть успокоилась и начала думать, – у нас в Питере каждая пятая девчонка – Кристина. У меня в садике было две штуки, а в школе – пять! И брюнетки в этом сезоне на пике моды. Да я тебе в метро в первую же минуту пару сотен таких наберу! Ты совсем рехнулся?! – Э-э… – теперь он завис, соображая. Я стояла с видом оскорбленной невинности, Нина пыталась не лезть в драку сразу. – Даже если, – приняла решение, – я там была, то разве это преступление?! – Ну да! – Нина кивнула, – люди собираются по интересам, это нормально. Рокеры у себя тусуются, панки всякие. Так в чем у тебя претензии?! Конкретно в этом случае? Мирон отмер, но явно утратил задор: – Ну… – В общем, ты сам не знаешь, почему, но все равно устроил цирк? – мне в голову пришло, что дядя решил убрать племянника-конкурента и для начала расстроить наше партнерство. Для психолога такой фокус провернуть – раз плюнуть. – Короче! – Нина тоже, кажется, пришла к похожему выводу, – ты со своими родственниками сам разбирайся! Мы тут не причем. И бизнес свой тоже от них сам защищай. Мне лично такие сюрпризы на хрен не сдались! Работу я всегда найду. А Кристу, с ее талантом, вообще, с руками оторвут и передерутся! А ты сам решай! Взяла меня под руку, и мы гордо ушли. Бабушка уже была дома. Она только глянула и усадила нас за стол: – Что это вы такие взъерошенные? Мы наперебой вывалили новости. Та покачала головой: – Держу пари, дядя решил устранить конкурента в лице племянника. – Я тоже так подумала, – кивнула, – дядя Мирона психологией занимается, и вполне мог племянника запрограммировать на ссору с нами. А без нас его идея мало что стоит. – Но, тогда получается, что Мирон хочет стать экстрасенсом?! – удивленно выдала Нина, – как дядя? А не просто детективом. Мы замерли и переглянулись. – Получается, так, – задумалась бабушка, – знаете, девочки, мне это как-то начало… не нравиться. – И что делать? – Обижайтесь. Имеете право! Подольше… А там поглядим. – Хорошо. Мы наскоро попили чаю, и Нина уехала домой. – Бабушка, и что же делать? – я достала из холодильника ужин, – мне это не нравится! – Мне тоже, – ба помогла мне накрыть на стол, – как бы действительно, чего не вышло… неприятного. – Получается, Мирон залез на дядину грядку. И тот его сразу приспустил. – Родственнички… – она покачала головой, – судя по рассказам мальчика, у них в семье все между собой… враги. Или потенциальные враги. Не удивлюсь, если и второй дядя, узнав про планы племянника, не преминет хоть как-то навредить. – Да? – я задумалась, – ну, значит, ну этого Мирона к фавнам и сатирам!.. Пока подружим, ну, после того, как позволим ему хорошенько извиниться, а там поглядим. Думаю, без работы мы с Ниной точно не останемся! – Это верно. А пока посмотрим. – Я бы хотела, чтобы все шло неторопливо. Но не получается. То вождение, то учеба, то сюрпризы всякие… – Это уж как судьба решит. Ты смотрела объявления купли-продажи машин? – Нет пока. Надо бы газету купить, с объявлениями. «Из рук в руки», например. – Вот и займемся машиной. Нам пока это важнее всего, а не интриги дома Федосеевых. На следующий день я утром купила в переходе метро нужную прессу, и мы с Ниной все переменки и перерывы наперебой ее изучали. На Мирона показательно не обращали внимание. Тот сидел и не отсвечивал. – Лада, четверка, девяносто шестого года… – я отметила неплохой вариант, – мне кажется, подойдет. – Почему? – Вместительная. Багажник размером с салон. Неприхотливая. И детали дешевые, на ремонте не разоримся. – Ну, – Нина пожала плечиком, – мне тоже нравится. А цвет? – Написано: «вишня», то есть, бордовая или темно-красная. – Ну что, неплохо. Мне кажется, чем темнее, тем меньше грязь видна. – Логично. Отмечаю,– я обвела объявление, – а вот еще, смотри! Тойота… – Это откуда такая? – Японская. Говорят, они надежные… инструктор их хвалил. – Ну, да. Но тут правый руль указан, как это? – Ой, нет! Не пойдет. Я с нормальным-то еще не до конца освоилась. А тут он на японский манер сделан, у них правостороннее движение. – Это для опытных, да. – Ниссан Альмера… о! Мне нравится! – И даже с фоткой. Симпатичная. И так до самой последней страницы. Бабушка вечером посмотрела на результаты и подытожила: – Значит, готовим деньги. А пока… Юденич мне на кафедру позвонил. В ДК на площади Стачек будет в выходные всеобщая встреча наших. – Не в кафе? Почему? – Что-то серьезное. Он не мог открыто говорить, я так поняла – его подслушать могли посторонние. Но сказал, что будут представители всех течений. – Интересно… – Ну, там и узнаем, а позже уже думать будем. Сейчас-то зачем нервы себе портить? – Это верно. В доме культуры нам отвели небольшой конференц-зал. Собрались все, даже те, кто тогда не был на шабаше. Бабушка показала мне на компанию мужчин и женщин в восточной одежде: – Смотри, Криста! Это – ассасины. Происходят с Ближнего Востока. Занимаются чисто боевой магией и всеми ее восточными ответвлениями. В России прижились как боевики, охранники, диверсанты. Сотрудничают в основном с госбезопасностью. Мастера скрытого проникновения и ядов. Я кивнула, разглядывая и запоминая. – А вот там – она повернулась к другой группе, – шакти. Тоже восточное течение, но пошло от йогов и индийских магов. – А чем они занимаются? – я уставилась на женщин в сари и мужчин в тюрбанах. – Официально – йогой. На самом же деле они мастера скрытых пространств и прямой работы с пространством-временем, материей и энергиями. Кафе «Баба-Яга» именно благодаря ним вмещает весь шабаш на официальной площади в тридцать квадратов. – Ух, ты… – я углядела в пестрой толпе несколько подростков, – смотри, среди них есть и дети! – Да, шакти – семейные маги, как и стреги. На шабаши ходят крайне редко, но связи с другими магами держат плотно. Как и ассасины. – Вон шаманы пришли, – бабушка вздохнула, – и шептуны. Похоже, Юденич собрал действительно всех-всех-всех. Что-то грядет. Пока все рассаживались – она показала мне наконец-то Вовановну. Я выдохнула: кто бы знал, что вот эта низенькая сухенькая старушка в потасканном пальто – сильная шептунья почти двухста лет от роду?!.. Пройдешь на улице – не заметишь. Мда… Юденич появился на сцене, как только последний человек занял свое место, и воцарилась относительная тишина. В руке он держал бордовую папку. – Доброго дня, господа, – негромко поздоровался он, – прошу прощения, что оторвал вас от дел и заставил изменить планы. Но вести у меня очень серьезные и касающиеся абсолютно всех. Тут он сделал паузу и обвел взглядом зал. Все внимали. – Не важно, чем конкретно вы занимаетесь. Не важно, с кем сотрудничаете, – он посмотрел поочередно на шептунов и ассасинов, – это касается всех! Он прокашлялся. Вздохнул. – Дело в том, что… – нервно дернул рукой, – эх… новости дурные. – Выпрямился, принял суровый вид, – на днях состоялся тайный съезд глав всех конфессий, зарегистрированных в России. Были все течения христиан, мусульмане, иудаисты… все! И все было бы ничего, если бы в итоговом документе не было сказано, что отныне им приказано уничтожать любую деятельность, которую можно отнести к эзотерике. Именно уничтожать и именно любую. Вот так, господа. Мне повезло, что у меня есть должники среди буддистов высокого ранга. Именно они мне рассказали содержание прений и даже скопировали этот документ. – Будто в первый раз! – высказался с места один из чернокнижников, – что, раньше такого не было? Дормидонт, ты же сам не раз прятался, то от попов, то от комиссаров! – Верно. Но тогда их было не так много, и они не были уполномочены убивать! – Юденич подчеркнул последнее слово. – Все так серьезно? – уточнил один из шакти. – Более чем. Мой осведомитель сообщил, что рядовые муссы уже получили разрешение объявлять джихад на местах. – Вот как?.. – теперь поднялся Коршун, – а официальные власти? Что они? – Пока они молчат. Но религиозная братия занимает все более весомое положение в обществе. Недавно они заново отстроили и освятили храм на месте бассейна в Москве. Везде, где можно и даже где нельзя, строятся новые церкви или хотя бы часовни. Если так дальше пойдет, то уровень влияния церкви может вернуться к дореволюционному. И нам будет совсем туго. – И что вы предлагаете, Дормидонт Заулович? – Мы только-только биржу открыли, начали что-то расширять и развивать. Делать-то что?! Вернуть все обратно? – С ума сошли!! – Ерунда какая-то!! – Погодите, – Юденич поднял ладонь к залу, останавливая крикунов, – я предлагаю вернуться к тому, что было заведено во время Темных веков: отдельные, тщательно защищенные лакуны, куда никаким образом не сможет проникнуть никто посторонний. Только для магов и магических народов. Лакуны могут быть семейные, могут быть общественные. Да, исчезать надолго из обычного мира мы не сможем. Во всяком случае, не все сразу. Но временами – вполне. – Чушь и ерунда! – на ноги вскочил старичок из толпы шептунов, – какой смысл нас убивать? Попы и сами частенько пользуются нашей помощью и прихожан присылают, за долю малую. Неужели зарежут золотого гуся?! – Если начальство их прикажет – зарежут с радостью, – грустно сказала Любава. Она тоже встала и повернулась к залу, – боюсь, что там, на том соборе, что-то такое произошло, что сделало нас для ортодоксальных жрецов не просто ненужными, а даже опасными. «Ворожеи не оставляй в живых», помните? Дормидонт, вы не могли бы выяснить, почему именно сейчас, и именно в таком, крайне агрессивном, виде? Раньше они просто запрещали официальную деятельность магов. А вот теперь это уже смахивает на геноцид… – Выясню, обязательно, – Юденич кивнул, – вопросы очень правильные вы задали, Любава Ладовна. После того, как ответ получим, думаю, снова собраться понадобится. Я сидела и внимательно слушала прения. Потом вспомнила недавние события и испуганно зашептала бабушке: – Ой! Ба, как думаешь, тот дядя Мирона тут? Который экстрасенс-психолог? Она пожала плечами: – Экстрасенсов Юденич сегодня не звал. Он мне сразу сказал, что именно людей с традициями соберет. А какие у экстрасенсов традиции?.. Тем более, у психологов? – Но тогда на шабаше он был ведь. – Шабаш – это праздник. Мог придти как гость, правила это допускают. Наше перешептывание прервалось, когда Юденич объявил окончание схода и попрощался. Мы встали и вместе со всеми начали выбираться к выходу. Я думала, сразу поедем домой, но ба высмотрела кого-то и шустро подошла: – Прошу прощения, Михаил Тимофеевич, – она тронула за рукав довольно высокого представительного мужчину в хорошем костюме, очень похожего на профессора из старых советских фильмов. – Да-да, Юдифь Георгиевна? – он тут же остановился и повернулся к нам. – По вашей специальности, возможно?.. – Квартира? Дом? – Дача. Домик и участок. – Хорошо, я учту, – он поклонился, – созвонимся как-нибудь на неделе? – Разумеется. Я молча наблюдала, но, стоило нам отойти подальше, требовательно уставилась на бабушку. Та пояснила: – Раз пошла такая пьянка, стоит заранее забить очередь на создание лакуны. Квартиру-то мы точно не сможем спрятать, а вот дачу – вполне. Будет внешний домик, и что-то внутреннее. Что именно – попозже разберемся. – А соседи? – Все решаемо. – А машина? – И это тоже. Дома поговорим. Все равно официально никто ничего доказать не сможет: профессорша с внучкой отдыхают, морковку выращивают. – Хорошо. До самого дома мы не касались тем важнее ужина и моих успехов в учебе. А дома ба походила из угла в угол, подумала: – Дело-то, странное, Криста. – Ты про то, что рассказал Юденич? – села в кресло, ожидая начала разговора. – Именно. Думаю, там что-то извне пришло, что нашим церковникам всякий разум застило. – Иностранцы? – А иначе, с чего бы? До революции церковь посильнее была, чем сейчас, а нас не трогала. Наоборот, бывало, сами за помощью обращались, а когда и нас защищали. Было дело, было всякое. Но от супостата попы и маги всегда вместе бились, плечом к плечу! Когда родина в опасности, не до распрей. – А может, потому что сейчас пошли всякие союзы с заграницей? Ну, знаешь, – «мир, дружба, жевачка»! – Все может быть. Так… – она остановилась и посмотрела вверх. Подумала, внимательно разглядывая старинный лепной бордюр. Я пожала плечами и направилась к холодильнику: война войной, а обед по расписанию. Пока доставала кастрюли и контейнеры – ба отмерла и решительно двинулась прочь: – Надо позвонить. Я скоро. Мне, если что, макароны и твой фирменный сырный соус. Он же остался? – Как раз тебе хватит. А я с кетчупом поем. Кому и зачем она звонила – бабушка не сказала. Но я думаю, это связано как раз с такими новостями. Впрочем – придет время, и я все узнаю.